Оглашен шорт-лист премии «Большая книга»

Имена авторов, попавших в короткий список премии «Большая книга», названы в Москве на традиционном Литературном обеде. В числе претендентов на победу — одиннадцать писателей.

По словам председателя Совета экспертов премии Михаила Бутова, в шорт-листе оказались произведения как известных авторов, чьи книги уже полюбились читателям, так и новичков. Одиннадцать писателей претендуют на главный приз:

• Анна Матвеева «Завидное чувство Веры Стениной»
• Евгений Водолазкин «Авиатор»
• Алексей Иванов «Ненастье»
• Людмила Улицкая «Лестница Якова»
• Леонид Юзефович «Зимняя дорога»
• Мария Галина «Автохтоны»
• Петр Алешковский «Крепость»
• Владимир Динец «Песни драконов»
• Александр Иличевский «Справа налево»
• Саша Филипенко «Травля»
• Солоух Сергей «Рассказы о животных»

В конце года Литературная академия — жюри премии, в которое входит около 100 человек, — назовет имена трех финалистов. А уже в июне на сайтах ReadRate и Bookmate начнется «народное голосование».

Писатель, который займет первое место, получит премию в размере трех миллионов рублей. Размеры второй и третьей премий — 1,5 миллиона рублей и 1 миллион рублей соответственно.

В прошлом году первое место досталось Гузели Яхиной за роман «Зулейха открывает глаза», на втором месте оказался роман Валерия Залотухи «Свечка», на третьем — «Зона затопления» Романа Сенчина.

Премия «Большая книга» существует с 2005 года и является крупнейшей в России литературной наградой.

Невежество и просвещение: высказывания 11 писателей с ярмарки Non/fictio№17

На ярмарке Non/fiction без труда можно встретить известных авторов, один за другим пробирающихся сквозь толпу остальных посетителей. Презентации, беседы с читателями, автограф-сессии — важно не упустить момент и запомнить слова тех, кто вписывает окружающий нас мир в историю литературы. «Прочтение» выбрало 11 реплик, прозвучавших в разные дни ярмарки.

Елена Скульская: «Не могу не признаться, что многие родственники порвали со мной отношения. И вообще многие люди не здороваются теперь. И на прямой вопрос, считаю ли я, что преступила какую-то черту в романе „Мраморный лебедь“, я честно отвечаю, что преступила. И по сути своей он, конечно, не отличает меня как человека порядочного. Да и кто же в литературе может сказать, что он порядочный, если он пишет о самом дорогом, самом существенном, что было в его жизни?»

Александр Архангельский: «Если бы не Николай Носов, я бы точно от жадности, когда начался капитализм, пошел бы в „пирамиды“. Но он же написал сказку „Незнайка на луне“, он же в ней очень точно объяснил, как устроена „пирамида“ и чем она заканчивается. Так что прививка была с самого детства».

Саша Филипенко: «Я от всего отказываюсь, чтобы больше писать. Я верю, что это кому-то нужно, кроме меня».

Петр Алешковский: «На Рюриковом городище под Новгородом был найден маленький череп африканской макаки, которая явно была в княжеском зверинце. Представляете, из какого-нибудь Марокко обезьянка попала в XI веке в Великий Новгород! Для меня такие находки куда более значимы, чем какой-нибудь роскошно сделанный кожаный ремень, на котором будут какие-нибудь грифоны».

Максим Кронгауз: «Я уверен в том, что некоторые темы, очень важные для науки, невозможно обсуждать внутри узкоспециального текста».

Алиса Ганиева: «Усиливается патриотизм (не только на Кавказе, но и во всей России), спаянный с ощущением истории и с самоидентификацией. Кто мы? Русские, россияне, кавказцы? Мы видим то и дело продающиеся футболки с российским флагом или „05 регион“, „Москва“. Видно, что мы — и читатели, и герои, и писатели, и все вокруг — хотим обрести себя в этой истории, но не всем это удается. Поэтому все сочиняют на ходу, придумывают себе этот бэкграунд».

Ирина Левонтина: «Сейчас наступил момент, когда „просвещение“ должно стать ключевым словом. Невежество и мракобесие подступают со всех сторон».

Гузель Яхина: «Темы у меня есть. По крайней мере, две в запасе. Поэтому я буду делать то, что задумывала еще раньше, в течение лет двух до того, как была написана „Зулейха“. Пока запас есть, а дальше — посмотрим».

Роман Сенчин: «Я думаю, что литература должна приближаться к нон-фикшн, но выражаться художественным языком».

Наталья Солженицына: «Когда у нас в стране будет все в порядке, то тогда, наверное, публицистику Солженицына будут изучать только специалисты. А в трудные периоды, как сейчас, интерес к этой стороне его творчества вспыхивает естественным образом».

Людмила Улицкая: «Мы счастливейшее поколение, мы на таком интересном культурном сломе живем. Другого такого времени не было, когда так быстро все менялось. Вы понимаете, что произошло за 60-70 лет? Это фантастика! Вот это и есть большой взрыв!»

Надежда Сергеева

Оборона духовности

Петр Алешковский. Крепость. — М.: Издательство АСТ: Редакция Елены Шубиной, 2015. — 592 с.
В метро, увидев эту книгу у меня в руках, незнакомая женщина улыбнулась и сказала, что тоже ее читает. Добавила, что пока еще только начала, но уже видит, что интересно. Я же решила, что сделаю этот эпизод началом рецензии.

Роман «Крепость» — яркий образец качественной беллетристики. Автор позаботился о том, чтобы читателю было и увлекательно, и «питательно» (если вспомнить словечко Александра Блока). В книге много драматических историй и колоритных персонажей, два криминальных покушения, захватывающее изображение археологической работы, философский спор о свободе, экзистенциальные размышления о принципах исторического исследования, классический для отечественного повествования нравственный конфликт между совестью и наживой, «духом и брюхом». А еще страсть, ревность, измены, месть, пожар и виртуозные картины природы.

По своему строению «Крепость» во многом напоминает книгу Леонида Юзефовича «Журавли и карлики». Роман складывается из трех достаточно самостоятельных повествований, одно из которых отнесено в далекое прошлое, в XIV век. Впрочем, Юзефович куда убедительнее мотивирует присутствие исторических сюжетов — они включены в тексты, написанные героем-историком. Главный персонаж «Крепости» Иван Мальцов тоже историк, он тоже пишет книгу, но о ее содержании мы фактически ничего не узнаем, а необыкновенные приключения знатного монгола Тугана Мальцову видятся герою во сне.

Собственно, исторический пласт «Крепости» — это приключенческая «костюмная» повесть с проблематикой измены и верности. Спасаясь от неминуемой гибели, юный Туган отправляется из Монголии в Крым к «беклярбеку» Мамаю и участвует в Куликовской битве (причем автор подробно ее изображает). После гибели Мамая Туган отказывается присягнуть победителю хану Тохтамышу и, чуть не погибнув в пустыне, добирается до Самарканда, чтобы поступить на службу к эмиру Тимуру и отомстить за Мамая. Его верная служба и долг мести сталкиваются с предательскими кознями его непосредственного начальника хана Едигея. Герой переживет еще много приключений и окончит свои дни на службе у московского князя.

Эти сны можно истолковать как мистический элемент текста, как «голос крови»: читателю сообщается, что Туган был далеким предком Ивана. Но в понимание исторических эпизодов романа неожиданно вмешивается такая штука, как современный литературный процесс. Куликовскую битву, борьбу Тимура, Тохтамыша и «беклярбека» Мамая недавно изобразил Борис Акунин* в повести «Бох и шельма». Повесть вышла массовым тиражом, и читатели «Крепости» с ней, скорее всего, уже познакомились. Поэтому от сновидений Ивана впечатление складывается не мистическое, а совсем иное: Акунина начитался.

Действие романа, отнесенное к нашим дням, разворачивается в двух четко разделенных пространствах: городском и деревенском. В родном и любимом городе Ивана, маленьком древнем Деревске, кипят страсти. Директор музея, интриган и взяточник, увольняет непреклонно честного Мальцова, которого бросает жена Нина, сообщив ему, что беременна. Несчастная Нина устала от несгибаемой совести мужа, ведущей к запоям и нищете. К удивлению читателя, немолодой герой (ему за пятьдесят), узнавший от молодой жены потрясающую новость об ожидании первенца, не предпринимает ровно ничего, а уезжает в деревню, в старый дедов дом.

В главе «Деревня» автор особенно щедро использует свой «фирменный» кинематографический прием — шоустоппер. Это некий самоценный микросюжет, с блеском изображенный и призванный показать красоту или ужас жизни. Для Майи Кучерской, чья характеристика романа вынесена на обложку, эта особенность повествования оказывается наиболее значимой: «Петр Алешковский написал роман, так и брызжущий восторгом перед творением — подаренными нам временами года, оттенками неба и ветра, дикими гусями, порошей, ливнями, и перед культурой — древними церквями, фресками, вещами…».

Дикие гуси, упомянутые Майей Кучерской, — это осенний пролет гусиной стаи, своего рода стихотворение в прозе. Герой, а вместе с ним и читатель, не может оторвать глаз от этого вроде бы простого, но захватывающего зрелища, которое вырастает до символа.

Еще один косяк заходил со стороны леса на деревню, тянул низко над землей, стараясь обмануть верховой ветер. Гуси мерно махали крыльями и перекрикивались на лету. Их гаканье, как игла знахарки, проходило сквозь полотно бури, сшивало невидимые края. Освобождая узкий коридор, по которому они летели, и прогоняло с дороги злых призрачных существ, снующих по эфиру, мешающей совместной работе гусиных крыльев. Мальцов стоял не шелохнувшись. И вот они были уже над ним, пронеслись, почти задевая крышу дома. За эти мгновенья он сумел рассмотреть даже отдельные маховые перья на концах крыльев: будто сложенные вполовину боевые веера, они рождали легкий свист, с которым разрезали плотный воздух. Силуэты птиц темнели и истаивали в черном ночном небе, вскоре только ухо еще ловило отголоси гусиной переклички. Мальцов вдруг заметил, что с неба лети уже не косой дождь, а мелкий ледяной снег. Гуси принесли его на своих крыльях.

Читатель насладится картинами засолки огурцов, убранства новогодней елки, дороги в заснеженном лесу, жутковатыми зрелищами пожара и охоты на кабана — первый раз охотились люди, второй — волки.

Иногда автор явно злоупотребляет приемом пристального изображения «фрагмента жизни»: читатель вынужден раз десять подробно рассматривать героя, когда он мается с похмелья или моется. Это, впрочем, претензия к редактору, как и то, что дикий кабан вдруг назван «боровом», а в XV веке монгол Туган любуется «шевелюрой» ольхи.

Автор тщательно подготовил неожиданное и даже шокирующее окончание романа. Финальные события прямо вытекают из преступления на охоте, в котором неповинного героя подозревает пострадавший директор-взяточник, но эти события символически завершают и нравственную линию: противостояния культуры и бескультурья, честности и продажности, совести и корысти.

Елена Иваницкая

* Внесен в реестр террористов и экстремистов Росфинмониторинга.

Дайджест литературных событий на сентябрь: часть 1

Главное событие начала сентября — это Московская международная книжная выставка-ярмарка. У петербуржцев, впрочем, есть неплохая альтернатива — «Книжные дни» на Фонтанке, а также клубные вечеринки: писатель и филолог Андрей Аствацатуров прочитает «нескучную» лекцию, а поэт Наташа Романова отметит свой день рождения. Эти и другие события начала осени — в двухнедельном дайджесте «Прочтения».

15 сентября

• Лекция Захара Прилепина

Животрепещущую тему «Классика и современная литература: точки непересечения» поднимет в своем выступлении Захар Прилепин — наследник великих писателей прошлого. Исходя из магистральных направлений в творчестве авторов XIX и XX веков (Пушкин, Гоголь и Лесков соседствуют здесь с Кузминым, Булгаковым и Маяковским), он постарается установить соответствия между ними и своими коллегами по перу.

Время и место встречи: Москва, лекторий «Мой курсив», Большой Знаменский пер., 2, стр. 3. Начало в 19.30. Вход от 1200 рублей.

• Встреча с писательницей Марусей Климовой

На встрече будут представлены две последние книги Маруси Климовой — «Моя антиистория русской литературы» и «Белокурые бестии». Первая из них является переизданием книги с названием «Моя история русской литературы», которая за десять лет, по-видимому, претерпела концептуальные изменения, став «антиисторией». Роман «Белокурые бестии» — окончательная часть автобиографической трилогии о 1980–1990-х годах.

Время и место встречи: Санкт-Петербург, книжный магазин «Порядок слов», наб. Фонтанки, 15. Начало в 19.30. Вход свободный.

• Лекция Дмитрия Быкова о Бродском

Пока русскоязычный интернет обсуждает высказывание Дмитрия Быкова о Сергее Довлатове, Дмитрий Быков приезжает в Петербург поговорить об Иосифе Бродском. В том числе о том, как один из самых популярных в России нобелевских лауреатов описан в недавно вышедшей книге серии «Жизнь замечательных людей». О превратностях судьбы Бродского уже после его смерти узнаете из лекции писателя и публициста «Иосиф Бродский как поэт русского мира».

Время и место встречи: Санкт-Петербург, отель «Индиго», ул. Чайковского, 17. Начало в 19.30. Билеты по 1500 рублей.

14 сентября

• Презентация романа Леонида Юзефовича «Зимняя дорога»

О своем новом романе, посвященном событиям Гражданской войны, а также о работе с архивными источниками, которая была осуществлена до этого, расскажет петербургскиq писатель Леонид Юзефович, финалист «Русского Букера» и лауреат «Большой книги». «Зимняя дорога» — одна из самых ожидаемых книг осени — наверняка продолжит славный путь писателя по премиальным спискам.

Время и место встречи: Москва, магазин «Библио-глобус», ул. Мясницкая, 6.3, стр. 1. Начало в 18.00. Вход свободный..

• Презентация книги поэта Льва Рубинштейна

Легендарные «карточки» Льва Рубинштейна, изобретенная им одна из самых знаменитых поэтических форм 1970-х гг., обрела очередное воплощение. На этот раз — в издании под названием «Большая картотека», в которое вошли около 600 текстов из архивов автора и его друзей — получилась концептуальная реликвия, имитирующая настоящие библиографические карточки.

Время и место встречи: Москва, клуб «Китайский летчик Джао Да», Лубянский пр-д, 25, стр. 1. Начало в 19.00. Вход свободный..

12 сентября

• Книжный фестиваль «Школьный двор»

Высшая школа экономики приглашает на книжный фестиваль «Школьный двор». Более двадцати независимых книжных издательства, а также представительства книжных магазинов представят лучшие образцы интеллектуальной и деловой литературы. Также на ярмарке ожидается чтение лекций и отдельный шатер для книг издательства ВШЭ.

Время и место встречи: Москва, внутренний двор здания Высшей школы экономики, ул. Мясницкая, 20. Начало в 11.00. Вход свободный..

• Литературная дуэль «Горе от ума»

Проект московской библиотеки им. Некрасова посвящен столкновениям на поприще словесных дуэлей. Во встрече, которая носит название «„Горе от ума“ А.С. Грибоедова. Нужно ли миру слышать правду о себе?» примут участие Ксения Чудинова, журналист и директор по внешним связям проекта «Сноб», и Михаил Визель, литературный обозреватель и шеф-редактор портала «Год литературы». Битва будет посвящена поиску ответов на волнующие вопросы: участники дуэли обсудят, насколько отличаются друг от друга истина и правда, а также как совершить переход от «своей» правды — к общей.

Время и место встречи: Москва, Парк искусств «Музеон», павильон «Школа», Крымский вал, владение 2. Начало в 19.00. Вход свободный. Регистрация на мероприятие.

11 —12 сентября

• Мультимедийный спектакль «Рожденные словом. Театр русской литературы»

Традиционный праздник фонтанов в Петергофе пройдет под знаменем Года литературы. Организаторы подготовили специальное представление, которое можно будет увидеть на фасаде Большого Петергофского дворца. Персонажи спектакля — герои русской литературы. «Слово о полку Игореве», пушкинские повести, романы Достоевского, рассказы Чехова и стихи Маяковского — зрители вспомнят самые любимые литературные имена и сюжеты.

Время и место встречи: Санкт-Петербург, Государственный музей-заповедник «Петергоф». Начало в 21.00. Вход по билетам (700 рублей).

9 —12 сентября

• Аксенов-фест в Казани

Второй за месяц книжный фестиваль в Казани с громким составом участников: писатели Александр Снегирев, Алиса Ганиева, Гузель Яхина, Александр Кабаков, Денис Драгунский, издатель Елена Шубина и поэт Виктор Куллэ проведут мастер-классы, устроят дискуссии, поговорят о важных культурных событиях и примут участие в посадке деревьев в Аксенов-саду.

Время и место встречи: Казань, Дом Аксенова (ул. Карла Маркса, 55/31), а также Ратуша Казани. Начало с 10.00. Вход свободный. Полная программа фестиваля.

11 сентября

• Презентация «Школы жизни»

Рассказы выпускников 1960-1990-х годов открывают серию «Народная книга» издательства «АСТ». Дмитрий Быков собрал воспоминания разных людей о школе и сделал подарок читателям к 1 сентября. «Школа жизни» — книга, в которой он выступил в роли редактора, также будет представлена еще одним гостем — поэтом и публицистом Евгением Бунимовичем.

Время и место встречи: Москва, книжный магазин «Москва», ул. Воздвиженка, 4/7, стр. 1. Начало в 19.00. Вход свободный..

10 сентября

• Вечер памяти Самуила Лурье

Чуть больше месяца назад, 7 августа, не стало прекрасного критика, эссеиста и писателя Самуила Ароновича Лурье. В музее Анны Ахматовой состоится вечер памяти, на котором будет представлен последний прижизненный сборник статей литературного критика, писателя и публициста Самуила Лурье «Вороньим пером». Вечер проведет писатель Александр Мелихов.

Время и место встречи: Санкт-Петербург, музей Анны Ахматовой, Литейный пр., 53. Начало в 18.30. Вход по билетам в музей (от 40 рублей).

• Презентация книги «Тайный воин»

Писательница Мария Семенова презентует первую книгу своей новой серии, посвященной двум сводным братьям с очень разной судьбой. Одному из них — старшему — придется стать тайным убийцей, но второй об этом пока не знает и намерен искать потерянного друга до последнего. Дополнительную интригу создает факт того, что младший брат — королевских кровей. Чем все это закончится, можно узнать, прочитав роман.

Время и место встречи: Санкт-Петербург, магазин «Буквоед», Невский пр., 46. Начало в 19.00. Вход свободный.

9 сентября

• Открытая лекция Людмилы Улицкой

Встреча в рамках проекта «Открытая лекция» обещает быть очень интересной — об этом свидетельствует и список тем для обсуждения, и сам формат мероприятия. В-первых, лекция проходит на русском языке с синхронным переводом на латышский. Во-вторых, вторую половину лекции Людмила Улицкая будет отвечать на вопросы зрителей. И, наконец, в-третьих, писательница расскажет не только о своем новом (и последнем) романе «Лестница Иакова», но также затронет тему современного христианства.

Время и место встречи: Рига, Kino Splendid Palace, Elizabetes iela, 61. Начало в 19.00. Билеты от 17 EUR.

• Презентация романа Петра Алешковского «Крепость»

Новый роман Петра Алешковского, финалиста премии «Русский Букер», известного радио- и телеведущего, посвящен пересечениям русской истории и современности. Он рассказывает об археологе, работающем на раскопках в старинном русском городе. Обнаружив, что древнюю крепость хотят разрушить, он без оглядки кидается на ее спасение и сталкивается со средневековыми загадками, получившими неожиданное прочтение современности.

Время и место встречи: Москва, книжный магазин «Москва», Тверская ул., 8, стр. 1. Начало в 19.00. Вход свободный.

7 сентября

• Открытие выставки Бориса Казакова

Выставка рисунков и раскадровок к мультфильмам приурочена к проведению фестиваля «Бумфест». Борис Казаков нарисовал иллюстрации к песням «Собака» Гавриила Лубнина и «Саша» Виктора Цоя, и получившиеся небольшие «комиксы» как раз можно будет посмотреть на выставке, которая продлится до 26 сентября.

Время и место встречи: Санкт-Петербург, Библиотека книжной графики, 7-я Красноармейская ул., 30. Начало в 19.00. Вход свободный.

6 сентября

• Фестиваль «Букмаркет»

В рамках фестиваля «Букмаркет» развернет обширную просветительскую деятельность проект «Культурная инициатива». В частности, на Гоголевском бульваре состоится презентация нового поэтического сборника Льва Рубинштейна, книги Дмитрия Бака «Сто поэтов начала столетия», а также вечер лауреатов литературных премия — Сергея Гандлевского, Тимура Кибирова, Евгения Рейна и других. Всем любителям современной поэзии посвящается.

Время и место встречи: Москва, Гоголевский бул. Начало в 13.00. Вход свободный.

• Лекция «Московские преступления на страницах романов Ф.М. Достоевского»

Выяснить, какие преступления жителей Москвы были положены в основу романов Ф.М. Достоевского, приглашает Елена Забродина. Автор книги «Москва Литературная: 100 адресов, которые необходимо увидеть» обещает раскрыть источники, из которых писатель черпал материал для «Преступления и наказания», «Идиота» и «Бесов». Лекция должна прийтись по вкусу всем, кто неравнодушен к детективным сюжетам и философской литературе.

Время и место встречи: Москва, культурный центр «Пунктум», Тверская ул., 12/2. Начало в 15.00. Вход по записи и билетам (400 рублей).

5 — 6 сентября

• Благотворительная ярмарка в «Книжных аллеях»

Центр «Антон тут рядом», созданный в поддержку людей с аутизмом, организует благотворительную ярмарку в самом центре Петербурга, в «Книжных аллеях» у Михайловского замка. Здесь представят книги десять издательств, среди которых «Амфора», «Симпозиум», «Арка», «Издательство Ивана Лимбаха». Купив книги, посетители смогут помочь студентам Центра. Среди участников ярмарки — Вячеслав Полунин, Денис Осокин, Илья Стогов и другие.

Время и место встречи: Санкт-Петербург, двор Михайловского замка, ул. Садовая, 2. Начало в 10.00. Вход свободный.

• Фестиваль «Книжный рынок»

Даниловский рынок в Москве в эти выходные займут книги. Кроме того, намечена и культурная программа: читка пьесы Андрея Родионова и Екатерины Троепольской, лекция Александра Терехова об образе чиновника в русской литературе, рассказ Андрея Аствацатурова о том, как тема общения между людьми раскрыта в творчестве Генри Джеймса и Джерома Дэвида Сэлинджера. Более подробная программа мероприятия — в группе «Вконтакте».

Время и место встречи: Москва, Даниловский рынок, ул. Мытная, 74. Начало в 10.00. Вход свободный.

5 сентября

• Фестиваль «Текст города»

Московская «Тургеневка» тоже празднует день города. Фотовыставки, экскурсии (особенно рекомендуем интригующую от проекта «Прогулошная»), разного рода инсталляции ждут гостей одной из самых доброжелательных библиотек столицы. Также в программе — лекция писательницы Майи Кучерской на тему «Женщина как лишний человек в русской классике».

Время и место встречи: Москва, библиотека-читальня им. И.С. Тургенева, Бобров пер., стр. 1, 2. Начало в 12.00. Вход свободный.

• «Парк интеллектуальных развлечений» в Книжном дворике на Фонтанке

Настоящий праздник ума готовят петербуржцам ученые, писатели и музыканты города. На набережной Фонтанки развернется целый парк, в котором пройдут лекции по литературоведению, культурологии и краеведению. В программе также — открытые уроки французского, испанского и итальянского языков, встречи с известными литераторами, настольные игры, квест «Магия петербургских дворов», танцы, фотоссесия с героями комиксов и прочие увеселения.

Время и место встречи: Санкт-Петербург, наб. р. Фонтанки, 46. Начало в 14.00. Вход свободный.

3 сентября

• Презентация книги Тимура Кибирова

Новая книга поэта Тимура Кибирова вышла в издательстве «Пушкинский фонд». «Время подумать о душе. Своевременная книжка» — так называется этот сборник — состоит из стихотворений, написанных в 2014–2015 годах. Тимур Кибиров является одним из главных поэтов современности, поэтому выход его новой книги, безусловно, станет большим событием.

Время и место встречи: Москва, музей Серебряного века, пр. Мира, 30. Начало в 19.00. Вход свободный.

2 сентября

• Московская международная книжная выставка-ярмарка

В течение пяти дней ММКВЯ принимает четыреста книжных издательств, в числе которых представители тридцати стран. Программа ММКВЯ насыщенная: «Редакция Елены Шубиной» привезет своих главных авторов — Дмитрия Быкова, Захара Прилепина, Гузель Яхину, Павла Басинского, Андрея Аствацатурова и многих других. Издательство «РИПОЛ Классик» представит новую серию книг авторов-лауреатов премии «Большая книга». Издательство «Эксмо» устроит творческие встречи и презентации новых книг Александра Снегирева, Юрия Буйды, Андрея Геласимова. Событие посвящено не только Году литературу, но и проходящему в Москве Дню города, что обеспечивает мероприятию развлекательную составляющую.

Время и место встречи: Москва, ВДНХ, пр. Мира, 119, павильон № 75. Начало в 12.00. Вход от 100 рублей. Подробная программа фестиваля — по ссылке.

• «Нескучная» лекция Андрея Аствацатурова

В рамках проекта «Дом культуры Льва Лурье» писатель Андрей Аствацатуров прочитает лекцию об империализме в британской прозе. Тема заявлена следующим образом: «Величие и падение Британской империи: Редьярд Киплинг и Джозеф Конрад». Серьезность темы обещают преодолеть: лекция также имеет подзаголовок «Нескучное просвещение».

Время и место встречи: Санкт-Петербург, ресторан «Жан-Жак», ул. Марата, 10. Начало в 19.30. Вход от 800 рублей. Требуется регистрация на мероприятие.

• День рождения поэта Наташи Романовой

Треш-поэзия Наташи Романовой широко известна в Петербурге и за его пределами. В свой день рождения она предлагает зрителям не только прийти, послушать стихи и озвучить поздравления, но и самим составить программу выступления — это можно сделать через группу во «ВКонтакте». Также ожидаются специальные гости и чтение стихотворений из последних сборников — «Людоедство» и «Зверство». Приходить просят «с подарочками».

Время и место встречи: Санкт-Петербург, бар «Ionoteka», Москательный пер., 3. Начало в 20.00. Вход свободный.

Петр Алешковский. Крепость

Петр Алешковский. Крепость. — М.: Издательство АСТ: Редакция Елены Шубиной, 2015. — 592 с.

Писатель и историк Петр Алешковский создал роман о честном и принципиальном до безрассудства археологе Иване Мальцове. Он ведет раскопки в старинном русском городке, пишет книгу о Золотой Орде и сам — подобно монгольскому воину из его снов-видений — бросается на спасение древней Крепости, которой грозит уничтожение от рук местных нуворишей и столичных чиновников. Майя Кучерская: «Это роман трагический — о вытеснении человека с совестью за пределы общества, прямым следствием чего становится уничтожение культуры, а значит — и жизни».

2

Писем не было, все словно забыли о нем. Четверо сотрудников, уволенных вместе с ним, не писали и не звонили, что было странно. Впрочем, он сам, уходя из музея, назначил разбор полетов на понедельник. Он, будто предчувствуя новое предательство, затаился, как в подполье ушел, не мог тогда ни думать, ни действовать. Надо было отлежаться, посоветоваться с Ниной, но совета от нее он не получил, увы. Мальцов отключил почту, автоматически кликнул на клыкастого красного дракона, скалящегося на рабочем столе. Сыграл в маджонг — на удачу. Кости убирались легко, первая игра всегда была простой, компьютер заманивал, чтобы затем выдать уже более сложные расклады.

Этим утром он сыграл один раз, победил и из суеверия больше играть не стал. На экране высветилось: «if justice rules the universe, we are all in trouble«¹. Обычно он не обращал внимания на эти предсказания, но сегодня обратил. Предсказание было отвратительным, что укладывалось в его теорию.

— Татарове, чистые татарове, — пробормотал он любимую цитату из «Дней Турбиных», выключил компьютер и вышел из квартиры.

Цыганка Танечка в синем плюшевом халате и босоножках стояла у подъезда и лузгала семечки. Мощенный древним булыжником двор был весь усеян шелухой. Рядом с Танечкой сидели три ее драные кошки, вечно гадящие в подъезде.

— Здрась, че, эт, спозаранку? — половину звуков она проглотила вместе с неразжеванными семечками.

Он кивнул в ответ. Танечка была в подпитии. Похоже, проводила очередного ухажера и задержалась на свежем утреннем воздухе — дома у нее воздух был спертый и вонючий. Дети у Танечки плодились с невероятной быстротой и так же быстро то исчезали, то появлялись снова. Никто не знал, те же ли, что исчезли, или зависавшие у нее залетные ромы подкидывали ей своих в обмен. Конечно, она не работала, конечно, гадала на картах и не отказывала ни одному распоследнему мужичонке, что просился на ночлег с бутыльком. Добиться, чтобы Танечка убирала хотя бы за кошками в подъезде, было невозможно.

— Вчера на тебя гадала, — Танечка посмотрела исподлобья, — дорога у тебя плохая будет, пиковая, пересиди день дома.

— Иди спать уже, — бросил он беззлобно, поддал ногой ворох шелухи, и она разлетелась по булыжнику и совсем уж некрасиво, мгновенно прилипнув к мокрым камням, заснула на них, как Танечка, что вырубалась у себя дома нагишом на топчане, покрытом колючим солдатским одеялом. Она не стеснялась ползающих по полу запущенных детей и соседей, заглядывающих в открытую настежь дверь.

Ощутив вмиг свою полную беспомощность, он нагнул голову и зашагал по направлению к Крепости. Высокий берег Деревы был сложен из мощных известняковых плит. Там, где город был разбит войной, на пустырях среди развалин старого мельзавода купцов Алиферьевых порода обнажилась, выветренные, потрескавшиеся пласты, все в бородах оползней, наплывали один на другой, как морщины на грудях у старухи. Кое-где встречались пещерки-комнатки — остатки смолокурен, или дровников, или каких-то еще подсобных сооружений прошлых времен, в которых летом любила собираться городская молодежь. В этих дармовых приютах посреди города, на длинном, вытянутом вдоль реки пустыре, куда многие горожане не отваживались заходить даже днем, у входа в пещерку палили высоченные костры. Пламя костров стелилось по ветру во мраке, дым мешался с речным туманом, и вокруг темного зева, уходящего на несколько метров в скалу, разлетались горячие цепочки искр. В свете огня глаза собравшихся казались застывшими. Здесь жарили на огне хлеб на палочках и пекли в золе картошку, щупали девчонок, целовались, как полагалось, «без языка», ставили «засосики», горланили хором «Шизгару», «В Ливерпуле, в старом баре, в длинных пиджаках», «Девушку из Нагасаки», устав, переходили на протяжные воровские баллады с печальным и нравоучительным концом, в перерывах неслись наперегонки под откос к реке. Девчонки глубоко в воду не лезли, брызгались на мелководье, смешно подергивая попами в белых синтетических трусиках, блестевших в лунном свете, как рыбья чешуя. Парни купались голышом. Они вреза#лись в воду табуном и плыли кто скорей по серебристой лунной дорожке сквозь страшные ночные травы и путающиеся в ногах кувшинки — русалочье одеяние. Преодолев тугую ночную воду, парни победно скакали в высоком бурьяне противоположного берега, тоже мертвого, незаселенного, изъеденного войной, прыгали на одной ноге, выливая попавшую в уши воду. Там, на другом берегу, их ватага протаптывала целые тропинки, носясь наперегонки, как жеребята, дорвавшиеся в ночном до воли, крапива стрекала по голым ляжкам, но им было плевать, они только тыкали друг в друга пальцами, хохоча над сморщенными от холодной воды пиписьками, похожими на лежалую неуродившуюся морковку, кричали дурными голосами, залихватски матерились, подначивали новичков прыгнуть бомбочкой в глубину омута у насосной станции, что считалось верхом геройства.

Девчонки поджидали их в пещерке; уже одевшись, отжав трусики и высушив полотенцем волосы, сидели, протягивая покрытые гусиной кожей руки к огню, и делали вид, что не глядят на уставших героев, вылезающих из сонной воды. И конечно глядели, и шепотом обсуждали подсмотренное. Под утро, угомонившись, сморенные пьяным воздухом и деревенским самогоном, засыпали вповалку. Нацелованные лихие вакханки, что оставались на гулянках до утра, тесно прижимались одним бочком к парням, другим — к впитавшим тепло известняковым плитам самодельного очага, благо этого добра было вдосталь.

Мальцов вспомнил Катю Самоходиху, с которой гулял в юности. Они целовались тайно, по-взрослому или по-цыгански, то есть «с языком», — засовывали поочередно язык глубоко в рот друг другу. Это считалось запретным, но многие пробовали и потом бахвалились перед малолетками. Толстый Катькин язык затворял горло, заставлял сопеть носом — ничего приятного в этой процедуре не было, но почему-то после таких поцелуев им становилось весело и беспричинная радость заливала грудь. Он валил Катьку навзничь, мял тугие маленькие груди как раз по размеру ладоней, но путешествующую вниз пятерню она отталкивала обеими руками и гневно шипела: «С ума? Увидят, ты чё, Ванька!» Мальцов поспешно отдергивал руку, и они устраивались на спинах поближе к жару костра, рядышком, щека к щеке, слушали возню и сладкий шепот друзей и приятельниц и ровный гуд комарья, отпугиваемого едким дымом. В головах гулко звучала веселая кровь, настраиваясь на ритм привольного тиканья мира, который и услышишь только в такие минуты, когда он раскрыт, распахнут весь что вширь, что ввысь. Небо было утыкано звездами, казалось, некуда вонзить и щепку — так густо Млечный Путь заливал небосвод. Где-то рядом шуршал осыпающийся со стен камень: скала росла в ночи и дышала. Катька заставляла его приложить ухо к отполированной ногами плите пола и побожиться, что он слышит. Раскопав в соломенной подстилке окошечко, он прижимался ухом к стылому известняку, и слышал, и божился, а потом целовал ее и так, и по-цыгански.

Камень тут добывали издавна. В княжеские времена пиленые прямоугольники везли в санях по зимнику в Москву, позднее сплавляли на баржах в судорожно строившийся Петербург. По низкому берегу над кромкой воды проходил бечевник — лошадиный путик. Кони тянули баржи-дощаники, что сколачивали тут же за городом около целого сплота частных лесопилен, приносивших деревскому купечеству верный доход, благо леса# кругом стояли сосновые, строевые, богатейшие. В дощаниках везли через Деревск зерно с Низа, необработанные козлиные кожи и мягкую юфть из Твери, деревские звонкие доски и белый деревский камень. В Питере баржи вытягивали на берег и разбирали на дрова: тянуть их порожняком назад было невыгодно. Камень всегда был в цене: хоть клади из него облицовку фундамента, хоть вытачивай завитушки фризов, хоть вырезай листья-волюты, свисающие с толстых колонн, необхватных и кичливых, стараясь переплюнуть узоры лекал, доставленных из богатой дождями и серебром Голландии. Там была другая, столичная земля, пропахшая заморским табаком, пересекшим океан в пустых бочках из-под ямайского рома и впитавшим его дьявольски сладкий привкус, безбородая, развратная и жестокая, где ветер с немецкого залива вынимал у людей из груди души, аки падший Сатанаил, чьим попущением всё там вертелось.

В старых штольнях и карстовых пещерах в десяти километрах от Крепости постоянно тренировались спелеологи из Москвы. Говорили, что некоторые пещеры уходят вглубь на десятки километров, и, конечно, существовала обязательная легенда, что из Крепости шел подземный ход под рекой, выходящий далеко-далёко в чистом поле. Как ученый он понимал, что это ерунда, и только улыбался, когда ему рассказывали всякие ужасы о подземельях: о потайных озерах с увитыми сталактитами сводами выше и красивей, чем в Грановитой палате Кремля, о татарских кладах — несметных горах золота и серебра, жемчуга и драгоценных каменьев, упрятанных в глубоких ямах, заколотых ножами и булавками, запертых в дубовых сундуках навек тяжеленными замками, от одного прикосновения к которым крошились даже самые закаленные сверла, и о заклятиях, сторожащих сокровища пуще сков и железа, призванных из рек шумящих, из ручьев гремящих, от нечистых духов-переполохов, что наложили на них гундосым ведовским шепотом запрятавшие их богачи. Никаких подземелий, понятно, не существовало, как и лаза под водой: на противоположном берегу выходов известняка не наблюдалось, материком там была синяя моренная глина.

Старожилы говаривали, что перед самой войной в пещерах энкавэдэшники устраивали схроны — свозили и прятали оружие и тушенку, галеты, соль и сахар, спички и патроны для партизанского сопротивления на случай, если деревские земли захватит враг. После войны эти схроны искали целенаправленно, но не нашли, довоенный архив секретной организации сгорел от прямого попадания бомбы. Энкавэдэшников сдуло военным ветром, и никто уже не мог сказать достоверно, были ли они на самом деле, или только померещились двум-трем инвалидам, рассказывавшим байки о подземельях за дармовую водку, что наливали им слушавшие их россказни столовские обыватели. Чудом выжившие в Великой войне, они вспоминали ее поденно в закрытом кругу понимающих, составлявших некий орден, куда пускали только тех, в чьих глазах навсегда застыли неподдельные холод и боль.

Крепость стояла на самой круче у реки. Неподалеку, на любимом взгорке в сотне метров от старых стен, откуда она была видна как на ладони, он обдумает, как убьет Маничкина.

Засада заключалась в том, что Мальцов даже курице голову срубить не мог, всегда отворачивался, когда бабушка делала это в Василёве. Не мог забыть, как петух, уже лишившийся головы, вырвался у бабушки из рук и принялся бегать кругами по двору. Бессильные крылья свешивались с боков, но ноги истерично перебирали утоптанную землю перед курятником. Страшная голая шея, выскочившая из свалявшегося воротника перьев, кровоточащим темным колом торчала из нее, и в воздух, как из пережатого шланга, били черные струйки. Безголовый обежал два круга и только потом рухнул на бок. Костлявая нога проскребла когтем по земле, но, не удержав ее, сжалась в крюк, захватила лишь кусочек незримого воздуха и тут же застыла, как кованая кошка, которой достают из колодца утопленные ведра. Ванька не притронулся к бабушкиному бульону, плакал ночью долго и тяжко, пока дед не сел рядом и не положил свою крепкую, теплую руку ему на голову, как делал сотни раз, принимая исповедь у прихожан. Чистые льняные простыни почему-то запахли морозной свежестью, тени по углам перестали метаться, а блики света от лампадки из цветного стекла казались теперь волшебными, празднично-новогодними и больше не напоминали темную петушиную кровь. Он продавил головой в подушке гнездышко, подтянул ноги и свернулся калачиком, вслушиваясь в мерное дыхание деда. Тот безмолвно творил про себя Иисусову молитву. Мальцову стало тогда хорошо, спокойно и он заснул. Но безголового петуха запомнил на всю жизнь.

1 Если справедливость правит во Вселенной, мы все в беде (англ.).