• М.: Вершина, 2007
• Обложка, 184 с.
• ISBN 5-9626-0307-9

Не откатишь — не поедешь, или Каковы порядки — таковы и взятки

Один из персонажей О?Генри так характеризовал творчество великого Хайяма: «Этот старикашка смотрит на жизнь, как собачонка — на консервную банку, привязанную к ее хвосту. Посуетится, побегает туда-сюда, сядет, высунув язык, посмотрит на нее и скажет: «Ну что ж, если мы не можем от нее избавиться, то пойдем в бар за углом и наполним ее за мой счет!». Авторам книги «ОТКАТ: Особая Техника Клиентской Аттракции» такой подход, видимо, тоже близок. Одним абзацем разделавшись с философским вопросом «А этично ли вообще писать книжки о взятках, и, в частности, об откате?», они выкладывают свой главный козырь: мы, мол, написали книгу обо всех сторонах отката, при этом основанную на реальном опыте и полную практических советов. Этакую практическую энциклопедию. Берите, пользуйтесь, если оно вам надо. А насчет морали и этики — это не к нам. В энциклопедиях ведь оценок не бывает, там главное — полнота и достоверность информации. Nothing personal, just business.

В общем, насчет полноты авторы сказали правду. Они рассмотрели и историю вопроса, и виды откатов, и способы их получения и предложения, и методы противостояния. Особое внимание уделено способам общения с закупщиками, которым предлагаются откаты. И все это — понятным, лаконичным и корректным языком хорошего лектора. Классификацию закупщиков по степени «откатоустойчивости» авторы построили на аналогиях с отношениями мужчин и женщин. И, знаете ли, получилось очень доходчиво. Интересно, много ли почтенных начальников отделов закупок узнают после этой книги, что на самом деле они — типичные «Жены» или «Проститутки», а когда-то были наивными «Девочками» и милыми, очаровательными «Женщинами».

Все разложено по полочкам, логично и практично, но что-то мешает расслабиться. Может быть, пафос авторов, считающих себя кем-то вроде санитаров леса. Может быть, элементы НЛП: почти на каждой странице авторы поместили в рамочке цитату о том, что взяточничество в России так же естественно, как воздух: например, «взятку сексом не испортишь». То есть почти гамлетовское «давать или не давать» нужно просто переформулировать в тактическое «что, где, когда и кому давать». Раз уж банка привязана к хвосту — ее надо наполнить выпивкой получше. Раз уж откаты, по мысли авторов — питательный бульон, без которого российский бизнес, особенно в госсекторе, просто зачахнет, авторы предлагают варить его профессионально. Мол, тогда ваша фирма будет процветать, а процветающие фирмы — это процветание экономики в целом, а нам нужна процветающая Россия и т.п. и т.д. Логично? Да. Софизм? Конечно. Хотя в рамках энциклопедического подхода соответствующие статьи Уголовного Кодекса в книге тоже приведены. Впрочем, чего уж там. Все, кто работает в сфере продаж и закупок (и читает деловую литературу) — взрослые люди. И, как правило, хорошо знают песенку с припевом «Думайте сами, решайте сами — иметь или не иметь». Делайте свой выбор, дорогие читатели.

Елена Богловская

• Перевод с англ. С. Харций, Г. Понеделко, О. Трофимовой
• М.: Альпина Бизнес Букс, Деловая культура, 2005
• Суперобложка, 232 с.
• ISBN 5?9614?0209?6, 0-07-137930-4
• 5000 экз.

Книга выпущена в серии «Коротко и по делу» — и это вполне оправданное определение. Постараемся и мы в нашем отзыве следовать принципам этой серии. Написана книга кратко и емко, прагматиками для прагматиков. Ее жанр — «поваренная книга» для менеджеров, предлагающая десятки «рецептов быстрого приготовления» презентаций на все случаи жизни. 250 страниц охватывают все компоненты успешной презентации: от грамотного использования возможностей и «нюансов» Power Point до правильного внутреннего настроя и поведения на презентации. Подкупают резюме каждой главы, озаглавленные «Для самых занятых»: да, авторы книги понимают вас, как никто. Их совсем не раздражает, что вам некогда читать их прекрасную книгу от корки до корки. Вы и так знаете, что в Power Point есть опция прокрутки слайдов и можно вставить картинку? И даже график? Просмотрите третью главу хотя бы по диагонали — не исключено, что вы найдете там новые «специи» для привычных блюд. Рекомендуется к прочтению всем и каждому, вне зависимости от занимаемого положения и опыта подготовки и проведения презентаций.

Елена Богловская

• Перевод с англ. Е. Китаевой
• М.: Альпина Бизнес Букс, 2007 г.
• Твердый переплет, 272 стр.
• ISBN 5-9614-0442-0
• 5000 экз.

Маркетинг — дело житейское, или «Не верь, не бойся, не проси»

После прочтения книг Гарри Бэквита «Продавая незримое» и «4 ключа к маркетингу услуг» настоящего маркетолога должны мучить угрызения совести, даже если все в его работе идет идеально. На каждой странице книг Бэквита найдется идея, про которую совестливый маркетолог сокрушенно подумает: «Ведь хотел же это сделать, да не дошли руки!» или, того хуже — «Ну как же я сам до этого не догадался!». Все гениальное просто. А в маркетинге, если верить Бэквиту, гениальные находки — те, которые продиктованы не академическими познаниями, а здравым смыслом и здоровым любопытством. «Не верь, не бойся, не проси» — словно призывает Бэквит. Не стоит принимать на веру ни одно из положений классического маркетинга. Не нужно бояться парадоксов. «Не доверяйте исследованиям рынка» — предостерегает он. Почему? Да потому, что в них заложен тот же принцип, что и в игре «Что? Где? Когда?» — ответ содержится в самом вопросе, и исследователь получает тот результат, который хочет получить. Вряд ли средства и время, потраченные на организацию разговора исследователя с самим собою, помогут делу.

«Не доверяйте опросам потребителей!» — Почему? Да потому, что никаких оснований искренне отвечать на эти вопросы у них нет (кто вы, собственно, такой, чтобы выпытывать у каждой встреченной в супермаркете женщины, какой шампунь от перхоти она предпочитает), а кроме того — ну, ответят они, а интерпретировать ответы кто будет? См. предыдущий тезис.

И не просите медалей на грудь, не доверяйте собственным успехам: именно «головокружение от успехов», клиширование удачных маркетинговых стратегий и утверждение «это всегда работает» становится причиной многих провалов.

Известнейший российский маркетолог Игорь Манн в своей книге «Маркетинг на 100%» говорит: «Скажите мне, что такое маркетинг, и я скажу, какой он у вас». Книги Бэквита — это не просто анализ огромного практического опыта и не только краткая энциклопедия маркетинговых заблуждений. Из общей массы трудов по маркетингу «Продавая незримое» и «4 ключа…» выделяет искреннее сочувствие автора к клиентам или тем, кому только предстоит ими стать. Бэквит призывает относиться к потребителям продуктов и услуг бережно и уважительно, слушать их, а не себя, постоянно ставить себя на место человека, которого вы планируете охватить маркетинговой кампанией. Именно в этом, по мнению Бэквита, и заключается мастерство маркетолога. Просто? Ничего неожиданного? А вы попробуйте так постоянно работать.

И, наконец, парадокс с большим будущим: «Не старайтесь представить свою компанию наилучшим возможным выбором. Сделайте так, чтобы вас считали хорошим выбором». Тиражом 6000 экземпляров (русского перевода) опубликована идея, которая может привести к революционным изменениям в корпоративных стратегиях. Их направление замечательно иллюстрирует старый одесский анекдот: «На одной и той же улице в соседних домах находились три швейные мастерские. На первой из них была вывеска «Лучший портной в мире». На второй — «Лучший портной в Одессе». А на третьей, наиболее процветавшей — «Лучший портной на этой улице». Честно говоря, очень хочется перевести этот анекдот на английский язык и отправить Гарри Бэквиту в надежде, что он включит его в очередное издание «Продавая незримое». Много ли компаний решатся на такую революцию? Тех, кто на нее решается и думает, с чего же начать улучшать свою деятельность, Бэквит напутствует убийственно-оригинально: «Исходите из того, что вы обслуживаете клиентов плохо. И спокойно займитесь улучшениями».

Будет здорово, если Бэквит выполнит пожелание одного из американских рецензентов и вслед за «Продавая незримое» (Selling Invisible) напишет «Управляя незримым» (Managing Invisible). Потому что управлять маркетингом по-бэквитовски — этим увлекательным, азартным, постоянно меняющимся и опровергающим самого себя делом, — сильнейший профессиональный вызов, на который настоящий маркетолог не может не ответить.

Елена Богловская

• Перевод с норвежского Ольги Дробот
• СПб.: Азбука-классика, 2006
• Переплет, 256 с.
• ISBN 5-91181-109-X
• 7000 экз.

Нам бы их проблемы! — воскликнут некоторые, закрыв эту небольшую книгу. И действительно, социально обеспеченным героям романа «Грузовики „Вольво“» можно позавидовать. Чего, скажем, не хватает 92-летней старушке Май Бритт? Власти запретили ей держать у себя дома (особняк за городом) волнистых попугайчиков. Правильно! Не надо было отстригать маникюрными ножницами наросты у них над клювиками! Зато Май Бритт ни в чем себе не отказывает, курит потихоньку гашиш и слушает Боба Марли. А тут еще Бог послал ей замечательных гостей — Допплера с сыном и ручным лосем, знакомых нам по предыдущему роману Лу.

А чего не хватает 92-летнему аристократу фон Боррингу? В отличие от своего заклятого врага Май Бритт, он не предается порочным занятиям. Фон Борринг — старый и закаленный скаут. Всю жизнь он кого-то спасал, вязал морские узлы и спал под открытым небом. А еще он очень любит наблюдать за птицами, записывая свои наблюдения в специальную тетрадь. И вдобавок ко всему Бог посылает и ему замечательного гостя и ученика — Допплера.

И чего, скажите мне, пожалуйста, не хватает Допплеру, который после долгого путешествия встретил двух таких гостеприимных людей. Каждый из них по-своему стремился сделать из Допплера человека, и каждый из них был готов отдать ему все.

Я скажу вам, чего не хватает этим героям. Гармонии! Неважно, что живут они в тихой и спокойной стране, в собственных особняках и не испытывают финансовых затруднений. Лу написал роман о потере гармонии — самого дорогого, что может быть у человека. Он сделал свой роман жутко смешным и веселым, но он не сделал счастливыми своих героев.

Поэтому я предлагаю тем, кто уже закрыл эту книгу и воскликнул: «Нам бы их проблемы!», открыть ее заново и перечесть снова. Я сделаю то же самое. Книга того стоит.

Виталий Грушко

• М.: Вагриус, 2006
• Переплет, 656 с.
• ISBN 5-9697-0290-0
• 10 000 экз.

К теории коня

Экскурсия как экскурсия, маршрут полностью обеспечен запасом цитат, вы получите массу сведений, а нужны ли они вам — решайте сами.

Оказывается, в Швейцарии практически нет такого места, где не побывал какой-нибудь наш компатриот и чего-нибудь не совершил — или с ним не случилось.

Что-нибудь сказал, написал, кого-нибудь обругал — или ударил — или убил — или умер.

Эпилепсия, опять же. Чахотка. Уголовщина и политиканство. Сплетни. Художественное творчество.

Очень громко ссорились из-за денег.

Вообще — неряшливый такой трагизм.

Воробьи в стаде голубей. Презрительные белые вороны.

Автору — с высоты его роста — их повадки, ухватки, конфликты несколько смешны, это понятно.

Тем не менее он снисходит: исторические анекдоты отобраны добросовестно, разложены по почтовым адресам, рассказаны терпеливо.

Существенных ошибок почти нет. Так, разные мелочи. Скажем, насчет первой жены Достоевского: автор отчего-то решил, что она оставила себе фамилию прежнего мужа и была Исаева. Или вот про Людмилу Шелгунову сказано, что она «была подругой известного беллетриста А. Михайлова (Александра Шеллера), отправленного на сибирскую каторгу», — подругой была, и про каторгу верно, только Михайлов совсем не тот. Хотя, конечно, не все ли равно.

Впрочем, учитывая, что все персонажи этой книги некогда были живыми людьми, — может, и не все равно. По крайней мере, в двух случаях автор мог обойтись с ними повнимательней — и сам выглядел бы получше.

Вот, смотрите. «Когда до Швейцарии дойдут известия о декабрьском мятеже в Петербурге, Анна Федоровна узнает, что присягнувшие Константину и ей солдаты требовали, обманутые своими офицерами, Конституцию — в уверенности, что выступают в защиту ее, Анны Федоровны, законной русской императрицы, супруги Константина».

Положим, это — про Константина с его Конституцией — не факт, а всего лишь каламбурный бонмо, приведенный не помню в чьих мемуарах. А факт — что Константин к 1825 году лет пять уже как был женат на некоей Иоанне Грудзинской (графине Лович). А с этой самой саксен-кобургской Анной состоял, наоборот, в разводе. В самом что ни на есть законном. Соответственно, никто ей не присягал, и вообще весь этот декабрьский сыр-бор не имел к ней никакого отношения. Хотя, пожалуй, разгорелся бы как-нибудь по-другому, не распадись ее брак. Кусать локти — куда ни шло, но помышлять о каких-то правах (или шансах) на престол? Короче, сомнительно, что бедная женщина была такая дура, какой кажется под пером Михаила Шишкина.

Но, опять же, бог с ней. А вот с Екатериной Писаревой получилось действительно некрасиво. Безумную девочку товарищи по революционной борьбе продали — убедили ее, что это необходимо для дела свободы, — один из продавцов был ее возлюбленный — она согласилась, потом застрелилась, — нет повести печальнее на свете — как же она рассказана?

«Екатерина Гребницкая, сестра критика-нигилиста Писарева, также фиктивно вышедшая замуж студентка-медичка, будет работать наборщицей в эмигрантской типографии и, когда для выпуска революционного издания потребуются дополнительные средства, поступит в содержанки к состоятельному лицу. Покончит с собой в Женеве в 1875 году двадцати трех лет».

Даже удивительно: все правда, только дурен слог (разберитесь, попробуйте, кому потребовались средства; а наборщица, похоже, просто переменила род занятий) — и сам собой пробивается оттенок клеветы.

Впрочем, если не ошибаюсь, это выписка из какого-то полицейского отчета (хотя кавычек нет).

Что поделать? Конь хоть и о четырех ногах, а и на него бывает проруха. В такой огромной компиляции нельзя совсем без верхоглядства — и кто же из нас не верхогляд?

Что же до слога — краевед не обязан быть стилистом, а для устранения разных неловкостей существуют редакторы.

Тут их было даже двое — две женские фамилии на последней странице. Дамы, вероятно, решили, что раз автор — тот самый Михаил Шишкин — художник слова и лауреат, — то трогать его текст было бы с их стороны бестактное невежество.

Но дело в том, что бывают писатели с поставленной, что называется, рукой.

А некоторые пользуются двумя стилями.

Или даже тремя: один для славы прижизненной, другой — для посмертной, а за обыкновенный гонорар пишут натурально.

Чтобы, значит, не амортизировать своего Страдивариуса почем зря.

И вот как выглядит эта натуральная манера — без протезов, без косметических подтяжек. Выпишем сколько-нибудь фраз, выбирая покороче.

«Успешный пример первого врача женского пола со швейцарским дипломом вызывает многочисленные подражания».

«Славе своей как столице эмигрантской печати Женева в чем-то обязана и такой колоритной фигуре, как…»

«Талант ее открывает Достоевский и публикует в своей „Эпохе“».

«Привлекается Огарев, скучающий без дела после закрытия „Колокола“ и все чаще сражающийся со скукой алкоголем».

«Будучи другом Этель Лилиан Войнич, он дает ей прообраз Овода для одноименного романа».

«Будучи женой Ильи Репина, она являлась центром интеллектуального кружка, образовавшегося вокруг художника, который находился целиком под ее влиянием».

«Студент Иванов убивается именем мифического Всемирного революционного союза».

«Через Бакунина Нечаев организует кампанию в прессе по невыдаче себя России…»

«С тех пор Засулич вообще не выступает публично, служа больше совестью революционной эмиграции…»

«Общий труд сопровождается чтением Доктором антропософских лекций…»

«Белый и Ася Бугаева-Тургенева время от времени приглашаются Штейнерами на вечерний чай, что болезненно воспринимается завистниками».

«Кстати, бернские медведи послужат музой для революционных публицистов».

В сущности, ничего страшного. Некоторый дефект внутреннего слуха. Ну да, не Карамзин.

А все же очень, очень приличная книга. Почти не скучная — при такой-то толщине.

С. Гедройц

• М.: НЛО, 2007
• Обложка, 208 с.
• ISBN 5-86793-495-0
• 5000 экз.

Его зовут Бонд. Джеймс Бонд

Красавец мужчина. Настоящий джентльмен. Светский лев. Благородный авантюрист. Азартный игрок. Секретный агент на службе Ее Величества королевы Британии. Джеймс Бонд уже давно покорил сердца по обе стороны океана. Издательство «НЛО» выпустило книгу об агенте 007 в серии «Кумиры нашего детства». Джемс Бонд действительно был — и остается — кумиром для многих поколений читателей и, прежде всего, кинозрителей.

В чем секрет популярности этого персонажа? Бонд — не первый супергерой, спасающий человечество от мирового зла, а заодно и вырывающий из лап гангстеров красавицу-блондинку. Но он единственный, кто делает это изящно, легко, аристократично, не помяв атласных лацканов элегантного смокинга. В сущности, Джемс Бонд — это собирательный, уже давно мифологичный образ легендарного героя и настоящего джентльмена.

О том, как формировался этот образ — начиная с романов Йена Флеминга и заканчивая последним фильмом бондианы «Казино Royale» — и рассказывается нам в книге «Знак 007». Рассказывается подробно, внятно, систематично и с массой наглядных примеров. Авторы — журналисты «Радио Свобода» Наталья Голицына и Андрей Шарый — пишут о прототипах Бонда, о судьбе романов Флеминга, о режиссерах бондианы и актерах, воплотивших на экранах образ бессмертного супершпиона. Вы слышали о том, что главным прототипом агента 007 является его создатель, Йэн Флеминг? Знаете ли вы, что роман «Из России с любовью» был любимой книгой президента Кеннеди? И что существует 21 экранизация романов о британском супершпионе? И это — самый успешный проект в истории кино, принесший за 40 лет более трех миллиардов долларов прибыли? Догадываетесь ли, что крупнейшие мировые корпорации «бьются насмерть» за право демонстрации своих товаров — машин, напитков, сигарет… — в каждом «эпизоде» бондианы? А также о тех баталиях, которые происходили вокруг утверждения Дэниэла Крейга на роль нового Бонда?

Радует то, что это издание — не просто собрание разного рода «жареных» фактов и эффектных примеров, а подробное структурированное исследование создания и мифологизации образа агента 007. Книга открывается биографией Флеминга, далее нам предлагается история литературного и кинематографического образов британского секретного агента. Отдельные главы посвящены режиссерам и продюсерам бондианы, и еще одна — актерам, воплотившим на сцене один из самых популярный кинообраз XX века. Перед нами встает и череда «сопутствующих» персонажей — девушек Бонда, вечной секретарши мисс Манипенни, главного оружейника мистера Q. Также в качестве своеобразного справочного материала в книгу включены краткие изложения содержания произведений Флеминга, хронология выхода романов и фильмов, описание (режиссер, актерский состав, аннотация) кинолент.

Разумеется, не была обделена вниманием и последняя экранизация романа Флеминга — одноименная лента «Казино Royale». Авторы приходят к выводу (и я полностью с ними согласна), что это — фильм о другом Бонде. Мартин Кэмбелл усложнил образ главного героя, сделав больший акцент на психологии, а не на экшене: в полном соответствии с сегодняшними кинематографическими традициями. Фильм от этого выиграл, но у зрителей, пересмотревших и полюбивших предыдущие 20 «эпизодов», остается чувство недоумения: а где же здесь привычный Бонд?

На мой взгляд, самое существенное достоинство книги заключается в том, что авторы раскрывают перед читателями механизмы формирования и «раскрутки» знаменитого образа. Перед нами рассказ о том, как персонаж «шпионского романа» начинает жить на киноэкране, и занимает в нашей жизни то же место, что и Фантомас, Зорро, Дракула, Винетту… Кстати, в предисловии к данному изданию есть на намек, что серия «Кумиры нашего детства» будет продолжена книгами именно о них.

«Знак 007» — это не художественное произведение. Но читается оно «в запой» — как хороший приключенческий роман. В сущности, авторы нам и предложили историю приключений агента 007 в литературе, кинематографе, в наших душах и наших сердцах.

Ольга Кадикина

• Перевод с англ. И. Алюкова
• М.: Фантом Пресс, 2006
• Переплет, 512 с.
• ISBN 5-86471-403-8
• 7000 экз.

Счастливые люди не ведут дневников… Зато читают чужие

Адриана Моула вполне можно считать самым интересным героем английской литературы рубежа веков. А его создательницу, Сью Таунсенд, отметить за возрождение популярности жанра юмористического беллетризованного дневника. Подражаний и вариаций на темы записок Моула появилось множество, однако достойной в художественном смысле соперницей Таунсенд стала только другая англичанка, Хелен Филдинг с «Дневниками Бриджит Джонс».

Адриан впервые появился на страницах «Тайного дневника Адриана Моула» в начале 80-х. 13-летний школьник из среднего класса честно и очень смешно повествовал об обычных проблемах неудачливого подростка (борьба с прыщами, первая влюбленность) на фоне сложных отношений эксцентричных родителей и особенностей британского общества времен правления Маргарет Тэтчер. Точность в воспроизведении бытовых деталей, честный (и не очень злой) портрет обычных англичан, юмор — все условия для создания качественной книги были соблюдены. Но главной удачей Таунсенд стал сам Адриан. Наивный, добрый неудачник, в котором едва ли не каждый читатель смог увидеть себя в те самые 13 лет и к которому нельзя не испытывать симпатии. Поэтому успех вызвал целую серию продолжений. И продолжения доказали талант Таунсенд, ее умение не эксплуатировать коммерчески выгодный образ, а искусно, сохраняя свой неповторимый юмор и сочетая его с более драматическими элементами, показать взросление и эволюцию своего героя. Вот и новую книгу следует назвать очередным достижением писательницы.

В «Оружии массового поражения» нашему любимцу уже 35 лет. Он работает в книжном магазине, но не оставил надежд преуспеть на литературном поприще. Правда, не снискав лавров в беллетристике, Моул подумывает сосредоточиться на документальной книге «Слава и безумие», в ходе работы над которой он вступает в уморительную переписку со знаменитостями вроде модели Джордан (доброго Адриана заботит здоровье злоупотребляющей силиконовыми имплантатами красотки) и футболиста Бекхэма (ему Адриан дружески советует подтянуть свой английский). К тому же Моул обживает новую квартиру, морально поддерживает записавшегося в армию сына и подумывает обустроить личную жизнь. Но «все беды мира» не оставляют героя в покое. Неумение пользоваться кредитными карточками вовлекает Адриана в пучины финансового кризиса, новые соседи оказываются довольно вредными личностями (а хуже всех — стая лебедей на близлежащем озере, которыми руководит похожий на актера Гилгуда самец), а случайно встреченная в магазине якобы наивная книгочейка Маргаритка при поддержке сварливых родителей пытается затащить Моула под венец. Да еще в очередной раз помирившиеся родители Адриана всячески смущают автора дневника: перестраивают свинарник под жилой дом, а начавший лысеть папа прикрывает открывшуюся на затылке татуировку «я сбрендил» самыми неподходящими головными уборами.

Не все трудности в жизни Адриана можно описать как комические. В 35 лет суровые реалии жизни не щадят добрых людей. Так что надо помогать слепнущему лучшему другу и постоянно бояться за сына, посланного на войну в Ирак. Тема иракской военной операции и ее влияния на жизнь британцев очень важна для книги. Драматический элемент повествования не мешает общему настроению, а точно его дополняет. При этом талант писательницы не оставит равнодушным любого читателя, вне зависимости от отношения к иракскому конфликту. Растерянность молодых солдат, посланных неизвестно куда и непонятно зачем, очередное разочарование людей во власти, втянувшей страну в новую войну, и, конечно, страх родителей за детей-военнослужащих описаны Таунсенд с присущим ей мастерством, оттого и придают книге необходимую для литературного произведения эмоциональную силу.

Ну а юмор Таунсенд на месте. Смешные бытовые эпизоды вроде схватки вооруженного игрушечным световым мечом Адриана с лебедем-Гилгудом. Забавные истории «на втором плане», например, услышанная героем сага о победе пенсионера над грабителем при помощи огурца. Великолепно выписанные персонажи, окружающие Моула (мои любимые — владелец книжного Карлтон-Хейес, уверенный, что «первых абзацев „Братства кольца“ достаточно, чтобы вызвать рвоту у самого стойкого человека», и его помощник, политически некорректный алкоголик Бернард). Как обычно, гомерически смешная переписка героя со знаменитостями, бюрократами и домочадцами. И, разумеется, непосредственная и порой очень наивная, порой удивительно трезвая оценка Моулом происходящего вокруг. Несмотря ни на что, он сохранил свои лучшие качества и остался таким же симпатичным читателю, как и в самой первой книге серии. Поэтому Таунсенд дарует Адриану хеппи-энд (в отличие, кстати, от предыдущей книги, «Годы капуччино»): проблемы разрешаются, а Моул обретает счастье с красоткой Георгиной (сестрой Маргаритки, между прочим). Хотя даже не это обрадует поклонников серии. Обрадует недвусмысленное обещание, что Адриан Моул снова вернется с очередными дневниками.

Все комические стилизации под подлинные дневники англоязычной литературы XX века невольно соревновались с бесспорным шедевром жанра, «Записками Сэмюэла Марчбэнкса» Робертсона Дейвиса. Превзойти выдающегося канадца никто не смог. Есть вероятность, что в веке XXI его слегка потеснят с пьедестала две замечательные англичанки. Таунсенд свой ход сделала. Чем ответит Филдинг?

Иван Денисов

• М.: Издательство Ольги Морозовой, 2006
• Переплет, 560 с.
• ISBN 5-98695-025-9
• 5100 экз.

Согдийская мафия в Поднебесной

Первые главы этого претенциозного (в хорошем смысле слова) произведения мне категорически не понравились. Я не задумывался о том, что автор замахнулся на что-то великое (а он действительно замахнулся), но я увидел в тексте нечто совсем другое. И еще: я осудил книгу, опираясь только на первые пятьдесят страниц. Осудил — и ошибся.

Мне показалось, что автор (в том, что это наш соотечественник, я не сомневался) пишет банальнейший детектив; детектив ничуть не лучше известных творений Марининой и Дашковой. А в том, что Мастер Чэнь перенес действие своего детектива в Китай VIII века и щедро сдобрил произведение невразумительной мистикой и неуклюжей эротикой, я узрел лишь дешевые понты. И теперь прошу у автора и будущих читателей книги прощения за это грубое и неуместное в данном случае слово.

Потому что, чем дальше я читал текст, тем больше поражался умению автора составлять из разрозненных кусков удивительную мозаику — слепок с жизни Китая давно ушедших времен. Сюжетные ходы, которых оказалось так много, что рябило в глазах, оказались сшиты между собой отнюдь не грубыми нитками, а тщательно подогнаны друг к другу так, что швы остались совсем незаметными. И в каждой мелочи виделась рука знатока.

О Китае времен династии Тан из этой книги можно узнать чрезвычайно много. И это только одно из достоинств текста. Главное же достоинство заключается в умении писателя создать множество интриг и заставить поверить, что все так на самом деле и было.

Согдиец Маниах, главный герой романа, держит в столице Поднебесной торговый дом. Продает и покупает шелк, войлок — словом, занимается обычной куплей-продажей. Но под маской купца скрывается еще и искусный лекарь, и храбрый воин, и ловкий интриган. Сотни людей в столице работают на Маниаха. Они докладывают ему обо всем, что происходит вокруг. И Маниах с удовольствием плетет интриги и приводит в движение все вокруг себя. Дворцовые заговоры, личные тайны императора, военные походы — ничто не обходится без участия хитрого согдийца. Кто же он? Не иначе, как крестный отец своей многочисленной «семьи».

Роман Мастера Чэня написан современным языком. Герои говорят и действуют так, словно живут в наше время. Никакой стилизации под древность — и это может показаться странным. Но, наверное, так и должно быть — если бы текст был похож на древние памятники китайской литературы, его бы прочли только любители старины. Прочли бы и наверняка обнаружили в романе массу стилистических ошибок, потому что создать произведение, как две капли воды похожее на литературный памятник, невозможно.

Но это не единственная причина, благодаря которой Мастер Чэнь пишет свои труды на современном языке. В романе множество отсылок к нашим временам, они легко угадываются. Автор не удержался от соблазна поднять некоторые насущные проблемы — и это делает текст еще более интересным.

В ближайшем будущем ожидается выход второй книги о приключениях Маниаха. Уже известно название: «Любимый ястреб дома Аббасов». В книге пойдет речь о событиях предшествующих событиям, описанным в «Любимой мартышке дома Тан». Не будем загадывать, удачным ли выйдет новый роман, тем более что, как я уже понял, строить подобные догадки, опираясь на непроверенную информацию, попросту глупо. Дождемся выхода книги и почитаем.

Виталий Грушко

• Перевод c фр. Н. Морозовой.
• М.: АСТ, Люкс, 2006 г.
• Переплет, 336 с.
• ISBN 5-17-022499-0, 5-9660-0078-6
• 5000 экз.

Быть Джоном Малковичем.

Быть Стенли Кубриком.

Быть кем-то другим.

Не совсем другим, как в картине «Другие», а — немного другим, немного собой. «Подстричься и надеть чистую рубашку», — думает мужчина. «Новые туфли, новый лак и сменить парфюм», — думает женщина.

А если радикально — профессию, город, страну? Подданство, пол, планету? Что-то уходит, что-то остается.

«Чем мы, собственно, рискуем?» — спрашивает один из героев романа.

«Потеряться по дороге», — отвечает другой.

Завязка сюжета — случайная встреча двух недовольных собою мужчин. Вернее, собою-то они как раз довольны… Или недовольны? Не знаю… То есть, они сами не очень-то знают, они оба сомневаются в себе и готовы поделиться сомнениями с собеседником. За рюмкой водки, кстати…

Ну правильно, а что еще делать в баре, как не топить тревогу и разочарование. Любой мужчина, прошедший до половины «земную жизнь», подтвердит вам, что она (жизнь), собственно, не удалась, и надо что-то делать… Или ничего не делать… Как-то во всех нас, в мужчинах, сокрыто наше «я» — внутреннее, инфернальное, никому кроме нас самих неведомое — оно-то и раздражается, глядя в зеркало по утрам. (В женщинах оно, вероятно, есть тоже, но об этом — в другом романе). Это «я» — оно полагает, должно быть, что достойно лучшего воплощения, во всяком случае — любое иное было бы лучшим.

Может, конечно, его никакая сущность вообще не устроит, — только ангельская…

Но нам-то что делать? Родился — живи.

Вот вопрос: менять ли шило на мыло?

Персонажи книги Тонино Бенаквисты пытаются поменять. Что ими движет? Не праздный интерес (романа бы не получилось) — нечто, что человеком воспринимается как свобода, — вернее, то, что мы под этим словом привыкли понимать. Свобода выбора, свобода выбирать, свобода быть свободным.

Эти порывы — не на трезвую голову обычно — тоже знакомы каждому. (Мне, во всяком случае, знакомы очень хорошо).

Вот, и чем все заканчивается в большинстве случаев? А чем закончились в романе?

Что лучше — кем-то быть или кем-то не быть?

Или никем не быть?

И как быть со свободой?

«Кто-то другой» — он что, счастливее меня? Ну нет, конечно: эйфория — от собственной смелости, от неизведанного, в которое вступаешь… И даже чувствуешь вот это самое право на свободу — как ветер. Но потом — когда решение принято и выбор сделан, — потом все это как-то притупляется. Будущее всегда обманывает — потому что всегда приходит и становится настоящим.

А двумя сразу быть нельзя, — если ты, конечно, не литератор и не живешь иллюзиями.

И, кстати, один писатель (русский), просыпаясь с похмелья, отвечал на претензии своей жены так: «Я трезвый и я пьяный — два совершенно разных человека. Мы даже не знакомы. И не рассказывай мне о нем».

Наверное, так: хотите что-то изменить — меняйте, а нет — так можно ограничиться чтением романа Бенаквисты.

Алексей Слюсарчук