Неуловимые сволочи

Уж столько ругали фильм «Сволочи» и прочие наши военные «блокбастеры», что даже как-то стыдно этим заниматься. Все равно что подойти и дать пинка плохонькому боксеру-новичку, валяющемуся в глубоком нокауте. То есть понятно, что боксер из него как из навоза снаряд, но и так ведь уже досталось бедолаге, чего уж тут…

Так что от нелестных отзывов решил воздержаться. Мало того, задался целью найти в этих самых фильмах, рассказывающих нам, темным, «всю правду о войне», что-нибудь хорошее.

Не скажу, что сразу же появилось множество соображений. Если честно, то всего хорошего было — радость за бодрых российских акул кинокамеры, неплохо заработавших на киношках уголовно-военной тематики.

Но, понятное дело, об этом много не напишешь. Порадовался и все. Нужны какие-то выводы, соображения… Причем хорошие, за этим я решил следить строго.

Парень я упорный, поэтому, засучив рукава, полез в кучу известно чего на отлов заветной жемчужины.

Долгими днями и ночами пытался я найти в таких эпохальных полотнах, как «Штрафбат» Николая Досталя, «Первый после бога» Василия Чигинского, «На безымянной высоте» Вячеслава Никифорова и, конечно же, «Сволочи» Александра Атанесяна, нечто положительное. Что-нибудь этакое, за что можно эти опусы с чистой совестью похвалить. А потом, чем черт не шутит, возрадоваться за отечественный кинематограф, возликовать и обрыдаться от счастья.

Сначала в голову лезло избитое: молодцы, не забывают о такой теме. Поразмыслив, пришел к выводу, что было бы куда лучше, забудь они о ней, многострадальной. То есть опять мимо. Стал искать дальше. Про актерскую игру и спецэффекты только слепой может хорошее сказать, про сценарии — только глухой, про режиссерскую работу — только пациент известной клиники. Снова ни одной зацепочки.

Начал я думать о грустном. И тут понял, что все это (режиссура, сценарий, игра актеров и прочее) мне что-то очень сильно напоминает. Начал думать еще сильнее, чуть не до обморока. Вернее, вспоминать, с чем же у меня все это ассоциируется… И наконец, о чудо, вспомнил-таки!

А вспомнив, подошел к зеркалу и спросил себя прямо: а вот стал бы ты, дружище, всерьез ругать за неуклюжую режиссуру, беспомощный сценарий и деревянную актерскую игру, скажем, киножурнал «Ералаш»? Так вот чтобы на визг срываться и отплевываться во все стороны? И так же прямо ответил: нет, и в голову бы не пришло. А почему? Да потому, что у детских фильмов и передач свои критерии оценки. И только больной на голову гражданин может заявить, что «Ералаш» — ерунда, потому что там спецэффекты слабенькие. Или какого-нибудь Васю Петрова десяти лет от роду обвинить в плохой актерской игре… Детям и так хорошо, их такие нюансы не волнуют. Есть история — и ладно. Интересная — еще лучше.

Желая проверить свою догадку, полазал по форумам, где обсуждались вышеназванные фильмы. Все подтвердилось. Захлебываются от восторга детишки лет до пятнадцати включительно. Самая ералашевская публика. Которой до фонаря, кто там и как играет, кто и что говорит. Стреляют, бегают, прыгают — и достаточно, не нужно напрягать детский мозг дополнительными наворотами.

Осознав такое, почувствовал, как полегчало на душе. Теперь можно было с чистой совестью сказать: спасибо вам, парни, что не забываете про детей и подростков! Действительно, эта потребительская группа в какой-то момент осталась без своих фильмов. Раньше были хоть «Неуловимые мстители» и «Васьки Трубачевы» с разными «Гостьями из будущего». Потом исчезли. Перестали делать кино для совсем маленькой молодежи. Полезло на экраны всякое забугорное, там ведь ни про кого не забывают…

Но тут, милое дело, поспел «наш ответ Керзону». Ответ, правда, получился, странноватый. Искусство, рассчитанное на детей, должно, наверное, прежде всего воспитывать. Показывать достойные для подражания примеры. Правильных героев, а не «правильных пацанов». Тут, конечно, недоработочка вышла. В кадре одни замечательные уголовники разных возрастов, которым противостоят гнусные политработники. Про немцев в этой кутерьме как-то вообще забыли. Те ходят где-то, вяло постреливают вдалеке и стесняются лишний раз в кадр попасть. Неловко им влезать со своей дурацкой войной в мега-разборки зэков и политруков, где настоящие страсти как раз и кипят.

И все же бывают редкие моменты, когда наши уголовники вспоминают, что надо бы повоевать с фашистами. Вот тогда вышеуказанные фильмы (и многие другие) начинают делать свое воспитательское дело. Здесь критика заканчивается. Теперь все встает на свои места. Фильм, снятый для среднего школьного возраста, смотрят дети среднего школьного возраста и получают настоящее удовольствие. Лично я только за!

Жаль, правда, что не пишут, как раньше: мол, фильм для детей, а то ведь и многие взрослые по простоте душевной на такое ходят. Ну и уголовников, постельных сцен да ругани многовато. Дети все-таки… А в остальном — так держать! Вполне достойное дело для режиссеров. Не важно ведь, для кого ты снимаешь, для детей или для взрослых. Все сегменты хороши, выбирай на вкус…

Только вот жутковато подумать, кто из детей, воспитанных на подобных фильмах, вырастет. Вряд ли патриоты. Вряд ли герои… Сволочи? Уж не помню, кто сказал, и не ручаюсь за точность цитаты, но смысл такой: кто выстрелит в прошлое из пистолета, по тому будущее выстрелит из пушки. Фильмы эти — как раз выстрелы в прошлое.

Может, все-таки поработать над идеологией немного? Это ведь куда проще, чем научиться фильмы достойные снимать. И потом делать теми же силами хорошие детские картины. С хорошими героями и не перевранной двадцать раз историей собственной страны.

И будет нам всем хорошо!

Кирилл Алексеев

Михаил Шишкин. Венерин волос

  • М.: Вагриус, 2005.
  • Переплет, 480 с.
  • ISBN 5-9697-0092-4
  • Тираж: 5000 экз.

Долго маялся, прежде чем решился написать пару слов о романе. Прочитав его первый раз, понял, что запутался. Перечитал. Потом ознакомился с рецензиями оч-чень умных людей. Запутался еще больше.

Чем-то мне все это напомнило обычную для психоанализа ситуацию с интерпретацией бреда или сновидений. Сон один, а толкований столько же, сколько психоаналитиков. И каждый вроде как прав, не поспоришь. А как оно на самом деле с этим сном — так тайной и остается. В том числе и для самих аналитиков.

Конечно, можно списать на то, что роман-де настолько многоплановый и сложный, что единого мнения, о чем он, собственно, и быть не может. Кто-то считает, что о любви, кто-то — о страдании и неискоренимой жестокости, кто-то — о грядущем воскресении всех умерших, кто-то — о роли слова в жизни человека и человечества. Короче, как обычно получается — автор написал, а потом специалисты заботливо объясняют, что тот хотел сказать.

Чтобы подвести хоть какой-то итог, можно заявить коротко и бодро: роман о жизни во всем ее многообразии. Отличная формулировка, которая идеально подходит ко всему малопонятному и неудобоваримому. Сама-то жизнь тоже ведь малопонятна и неудобоварима.

«Венерин волос» — мешанина историй, не имеющих ни начала, ни конца, ни четкого сюжета. Причем здесь и дореволюционная Россия, и древняя Персия, и современная Швейцария, и Чечня с Италией. Война, любовь, философия, гнусность и красота… Перемежается это все широкими полноводными потоками авторского сознания. Словом, мозаика. Но цветные стеклышки писатель не складывал аккуратно, а разбрасывал не глядя, щедрыми жменями.

И что получилось? А получилось, как ни странно, неплохо. Благодаря филигранной обработке этих самых стеклышек. Стилист Шишкин превосходный. При прочтении включаются все органы чувств — и вкус чувствуешь, и запах, и звуки слышишь. Отточенный стиль, великолепные метафоры… Да что там говорить — хорошая сильная проза. Если не задумываться о том, к чему все это в целом.

Короче, ассоциации текст будит, настроение создает, высоколобым интеллектуалом себя почувствовать можно, глубокомысленно переворачивая странички… Главное, потом сделать вид, что все понятно, дабы не снижать впечатления.

Одно только смущает. Как быть с утверждением: «Кто ясно мыслит, тот ясно излагает»? Ай, в печку его, в печку!

Кирилл Алексеев

Михаил Трофименков. Я обещаю вам кровь и слезы…

  • СПб.: Лимбус Пресс, 2006
  • Серия «Инстанция вкуса»
  • Обложка, с. 544 стр.
  • ISBN 5-8370-0421-1
  • Тираж 1000 экз.

Первой книгой серии «Инстанция вкуса» стал вышедший в 2002 году сборник эссе Виктора Топорова, являвшегося в тот момент главным редактором издательства. («Критик, переводчик, публицист, а в последние годы еще и главный редактор издательства „Лимбус Пресс“, пользуясь служебным положением, выпускает книгу своих литературных фельетонов», — гласит издательская аннотация.) Высокая планка была задана литературной известностью автора, его культовостью и скандальностью, способностью ругать всё и вся. Впрочем, собранные в рамках одной книги эссе не производят эффекта сплошной ругани, как часто бывает с одной отдельно взятой статьей. Наоборот, складывается картина авторского видения происходящего в мире: часто грустная, но не бесперспективная.

В том же 2002 году (по выходным данным издательства, приведенным на www.limbus-press.ru) серия получила дальнейшее развитие в виде книг Александра Секацкого, Елены Шварц, Татьяны Москвиной, Дмитрия Быкова, Никиты Елисеева, Олега Давыдова. После чего… приостановилась. Только в конце 2005 года появилась следующая книжка: Михаил Трофименков. Я обещаю вам кровь и слезы…

Комментируя выход очередной новинки в серии «Инстация вкуса», Виктор Топоров сказал: «Авторы серии должны быть культовыми фигурами и в своей узкой области, и поверх неё».

Книга состоит из четырех частей. Деление явно смысловое, хотя и достаточно условное.

Первая часть книги — статьи-размышления на тему фильмов, книг, телепередач, определяющих время, политику, культуру, создающих философию современного искусства в понимании Михаила Трофименкова. Здесь важна не отправная точка, а тот поразительный вывод, к которому приходит автор.

Вторая часть — кино зарубежное: Жан-Люк Годар, Эмир Кустурица, Дэвид Кроненберг, Гас ван Сент, Педро Альмодовар, Вим Вендерс, Люк Бессон, Абель Феррара, Сэмюэл Фуллер, Джон Кассаветес, Пауль Верхувен, братья Коэны, Дэвид Линч, Клер Дени, Роман Поланский.

Третья часть — кино российское: «Утомленные солнцем» и «Сибирский цирюльник» Никиты Михалкова, «Мания Жизели» Алексея Учителя, «Охота на бабочек» Отара Иоселиани, «Лимита» Дениса Евстигнеева, «Бумер» Петра Буслова, эссе об Александре Рогожкине, Александре Баширове, Александре Сокурове, Олеге Ковалове, Глебе Панфилове, Дмитрии Месхиеве, Павле Лунгине, Алексее Балабанове, Вадиме Абдрашитове, Михаиле Брашинском.

Четвертая часть книги отведена литературе: тут феномен Акунина, акварели Курицына, лучший роман Пеннака, победитель первого «Нацбеста» Леонид Юзефович, разборки вокруг «Господина Гексогена», объясняющие «Как я стал фашистом», и заметки члена жюри «Национального бестселлера — 2003».

Название сборника М. Трофименкова совпадает с заголовком одного из включенных в него эссе: о фильме Эмира Кустурицы «Андеграунд», о творчестве Кустурицы, о мире Кустурицы, где есть «люди и животные, бомбы и четки, матроны и шлюхи, партизаны и спекулянты»…

Рассказывая о каннской премьере фильма, автор приводит две цитаты.

Жерар Лефор: «В фильме война рассматривается как рок-н-ролльный концерт. Знаменитая речь Уинстона Черчилля, которую он произнес после первых нацистских налетов на Лондон: „Я обещаю вам кровь и слезы“, — положенная на музыку „Секс пистолз“».

Сам Кустурица: «Вы были когда-нибудь на концерте „Клэш“ или, скорее, „Секс пистолз“, которых я, к сожалению, не успел увидеть на сцене? Они никогда не останавливаются, это катарсис без начала и конца. Вы знаете, я играю в рок-группе, и это доставило мне лучшие ощущения в жизни. Конец XX века, ребята, вот роковой вопрос, который мы должны задать себе. Я не говорю, что нам нужна революция. Fuck revolution, но надо радикально выступить против того, что происходит».

Читая Трофименкова, как будто попадаешь на концерт группы Кустурицы, No Smoking Orchestra, и получаешь выбор: либо просто послушать музыку, прочесть рецензию на тот или иной фильм, подумывая о том, что автор, мол, выделывается, и пытается показать свою образованность упоминаниями и намеками; либо погрузиться в чтение, в концерт, в общий драйв, чтобы поймать в конце концов кайф от единого целого, такого простого, страшного, притягивающего и родного. И улыбнуться! 🙂

А. Ш.

Лия Аветисян. Необычные семейные обеды, или Уроки армянского гостеприимства

  • СПб.: ИК «Невский проспект», 2005
  • Обложка, 160 с.
  • ISBN 5-94371-853-2
  • Тираж 5000 экз.

Свое мнение обозначу сразу: книжка суперская.

В издательстве «Невский проспект» она вышла в серии «Секреты искусной хозяйки», из чего логично предположить, что книга эта кулинарная и должна являть собой руководство по приготовлению различных блюд армянской кухни. То есть содержать в себе рецепты. С этими пунктами все чисто — и являет, и содержит. Какие названия приходят вам на ум, когда вы слышите словосочетание «армянская кухня»? Шашлык? Пожалуйста. Хаш? Пожалуйста. И еще толма, кюфта… Всего десять блюд с подробным описанием выбора продуктов, количества и качества ингредиентов, способа и последовательности их обработки и непосредственно самого процесса приготовления. Напортачить просто невозможно!

Что касается меня, то моя искусность в приготовлении еды обусловлена двумя причинами — гибким графиком работы и тем, что период сознательного постижения кулинарных тайн пришелся у меня аккуратненько на пустые полки магазинов. Поэтому в моем случае искусность означает умение готовить быстро и из того, что есть в холодильнике. Что отнюдь не исключает возможности получения на выходе аппетитного ужина, но делает меня полным профаном там, где дело касается приготовления сложных блюд, предваряемого выбором продуктов на рынке. Так вот, ответственно заявляю, что, следуя подробным инструкциям Лии Аветисян, даже я оказалась в состоянии изготовить кулинарный изыск под названием «Толма Эчмиадзинская». И дважды повторить на бис.

Чем не кулинарный бестселлер? Однако есть одно «но»: кроме рецептов в книге еще около ста страниц текста. Занимательнейшее, надо сказать, чтиво: смесь кавказских тостов, исторических анекдотов, забавных историй и прелюбопытных фактов, приправленная изрядной дозой юмора и самоиронии. Мне, например, по прочтении захотелось выучить армянский язык (для проверки некоторых лингвистические данных), срочно посетить Армению (просто потому что) и познакомиться с автором — чтобы обсудить некоторые спорные вопросы, касающиеся исторических фактов.

В общем, если вы поклонник кулинарии, двадцать страниц вступления могут отпугнуть вас, и вы отложите книгу прежде, чем обнаружите первый рецепт, а если кулинария вам до лампочки, ваши шансы заметить это издание и вовсе стремятся к нулю. А жаль — книжка-то суперская.

Мария Шишкова

К черту просящих почитать книжку!

Так говорил Мустье, известный художник времен Людовика XIII, запечатлевший на своих книгах это изречение.

Книжное воровство — один из самых таинственных вопросов в истории библиотечного дела. Прежде всего потому, что в основе его далеко не всегда лежит банальная корысть. Порой здесь «похищение невесты», библиофильская страсть. Сейчас, конечно, таких случаев меньше. Любовь к книгам теперь — по расчету: ценится информация, дороговизна.

А вот раньше…

ПОЧИСТИМ ГРЯЗЬ!

XIX век. Священник Иоханн Георг Тинниус на службе всегда удостаивался похвал за высоконравственный образ жизни. И в то же время совершал кражи и убийства, чтобы получить средства на покупку книг. Бил жертв по голове топориком с короткой рукоятью, помещавшимся в кармане. В результате 22 года провел в тюрьме.

Другой случай. Тоже XIX век. Библиофил Дон Винсенте приобретал редкие книги на аукционах. Конкуренты его «скидывались» и не давали купить желанную книгу. Однажды владельцем раритета стал некий Патсот. Через две недели в его лавке вспыхнул пожар, от хозяина остались угли. Поджигателем был Винсенте. Ему, кстати, не хватало денег на фолианты, поэтому нескольких ученых он заколол кинжалом. Продавал книги, а потом убивал покупателей и забирал проданное.

На суде потом выяснилось, что книга, из-за которой погиб Патсот, не уникальна. От расстройства Дон Винсенте пошел на казнь, отказавшись от исповеди.

Граф Гильельмо Либри был попечителем всех французских государственных библиотек. Он хорошо проворовался. Когда началось расследование, уехал в Англию, везя с собой 18 огромных ящиков с книгами. В Лондоне граф устроил аукцион, а тем временем армия поклонников во Франции клялась, что он невиновен.

В одной из библиотек, почищенной Либри, служил Огюст Арман. Хозяйственный такой директор. Воровал аккуратно — не оставлял карточек на украденные книги в главном каталоге. В библиотеке была еще и картотека, и находилась она в бывшем амбаре. Заподозрив директора в краже, комиссия стала проверять ее. Однако карточки… оказались съедены мышами. Арман злорадствовал. Но, увы, в последнем ящике жила сова, которую мыши боялись. По уцелевшим карточкам директора уличили в кражах.

* * *

Чтобы далеко не ходить, вспомним Алоиза Пихлера. Доктор Пихлер работал в Публичной библиотеке с 1869 по 1871 год. За это время украл 4478 книг и 427 гравюр. Вместе с книгами похищал и карточки, как наш знакомый Огюст Арман. Пихлер выносил книги под хламидой, которую не снимал якобы по советам Фалернской школы медиков.

Библиографу В. И. Собольщикову не понравилась странная походка коллеги. Он пошел на хитрость. Договорился с швейцаром, чтобы тот бросился к Пихлеру «чистить грязь» на пальто. Под оным швейцар нашел «Сочинения св. Амвросия» 1686 года издания. При обыске в квартире обнаружили еще немало книг, на всех были стерты знаки принадлежности библиотеке. Потребовалось семь огромных возов, чтобы вернуть украденное. С Пихлера взыскали 1703 рубля за поврежденные переплеты и сослали его в Сибирь на три года. В начале января 1874, по ходатайству принца Леопольда Баварского, Пихлер вернулся на родину в Баварию, где вскоре и умер. Среди книготорговцев Петербурга его имя стало нарицательным.

УКРАДИ ЭТУ КНИГУ

А как же воруют в наше время? В Манхэттене проживает библиоман, снимающий две квартиры: одну для себя, другую — для уворованных книг. Они достигают потолка даже в ванной комнате.

В Калифорнии есть известный прозаик и киносценарист Густав Хесфорд. Недавно он переезжал на новую квартиру. Случайный полицейский заметил, что на многих книгах Хесфорда стоят библиотечные штампы. Оказалось, он «задолжал» более 800 книг 77 библиотекам.

Сценариста приговорили к шести месяцам тюрьмы и штрафу в 1000 долларов.

Популярна у воров книга Джона Одюбона «Птицы Америки». Полутораметровый том с цветными гравюрами весит 60 килограммов. Однажды в Америке вор так поранился, пытаясь протолкнуть том в окно, что запачкал кровью себя и книгу. У нас «Птиц» воровали хитрее. В 1995 году из РНБ исчезли четыре тома. От книг остались обложки — содержание вор подменил.
Есть книга хиппи Эбби Хоффмана «Укради эту книгу». Она украдена из всех американских библиотек, включая Библиотеку Конгресса. Британскую энциклопедию собирают по отдельным томам, воруя из разных библиотек и магазинов.

В конце 1970-х журнал «Библиотекарь» писал о росте воровства из-за книжного «бума». В библиотеке на Васильевском острове в Петербурге «читатель» пытался выкрасть единственный экземпляр книги М. А. Булгакова. Рядом с библиотекой его ждал покупатель. За книгу вор получил сорок рублей.

«СОБИРАТЕЛИ РЕДКОСТЁВ»

Книги по расчету — не для книголюбов. Считается, что приобретение книг по соображениям полезности их содержания не признается библиофильством. С другой стороны, когда библиофил не интересуется содержанием книги, а занят только другими ее аспектами, это уже проявление библиомании.

В России библиофильство чаще всего вырождалось в библиоманство. Культурных собирателей было мало, большинство получили занятную кличку «собирателей редкостёв». М. Н. Куфаев писал: «Чувственность книголюба — явление хотя и патологического характера (как некоторое половое извращение), однако весьма распространенное». По А. Франсу, «влюбленные в старую измаранную бумагу — такие же безумцы, как и все прочие влюбленные». Например, библиоман П. В. Щапов сошел с ума, когда А. С. Суворин не вернул ему «Путешествие» Радищева. Книгу испортили наборщики Суворина.

«Библиофил владеет книгами, книги владеют библиоманами». Так как же защититься от воров?

В древние времена библиотеки оборонялись тем, что наиболее ценные книги приковывали цепями к стене или к читательской стойке. Назывались они catenati libri (прикованные книги — лат.). Другое защитное средство — проклятия. В Британском музее хранится кодекс XIII века с пожеланием: «Тот, кто это украдет, пусть умрет страшнейшей смертью; вариться ему в адовом котле; болеть ему падучей, сгорать в лихорадке; да будет он четвертован и повешен». На одной из рукописей Ватикана есть следующая надпись: «Пошли ему, о Боже, вечную муку вкупе с Иудой, предателем, а также Анной, Каиафой и Понтием Пилатом».

С течением времени появились экслибрисы с изображением повешенных и угрожающими стишками. Известен такой экслибрис на немецком: «Тех, кто книг не возвращает, Ждет палач, петлей играя».

В кабинете Н. С. Лескова на стене была надпись: «Все, кроме книги». «Книга — что жена, — говорил писатель, — ее нельзя давать на подержание даже лучшему другу».

Петербургский библиофил Н. И. Позняков придумал себе экслибрис «Эта книга украдена у Н. И. Познякова». Когда он умер, наследники пытались сбыть его книги букинистическим фирмам. Те отказались пятнать свою репутацию книгами с такой надписью. Тогда наследники придумали штемпель «После смерти Н. И. Познякова продана».

В наше время действует только «наказание рублем». Например, в штате Массачусетс за воровство библиотечных книг предусмотрены штраф до 25 000 долларов и тюремный срок до пяти лет.

В XVI веке гуманист Скалигер поместил над входом в свою библиотеку девиз: «Ite ad vendentes!» («Ступайте к продавцам!»). Современные библиотеки, к счастью, не имеют таких девизов и не окружены пока заборами.

Вера Виноградова

Джон Гришэм. Партнер. Золотой дождь. Камера. Фирма

Как стать партнером фирмы, избежав камеры, или Как не вымокнуть под золотым дождем.

Первое впечатление от любой книги Гришэма: очень много текста, не меньше 500 страниц, убористый шрифт, узкие поля. В дневном поезде Москва–Петербург этому можно только порадоваться: книжки точно хватит на путь в один конец, а скорее всего в оба. Сюжеты незамысловаты, но держат внимание, вы будете читать хотя бы только из желания узнать, чем же все закончилось: удалось ли посадить «Партнера», разбогател ли начинающий адвокат из «Золотого дождя», дошел ли преступник до газовой камеры, сумел ли начинающий адвокат обвести вокруг пальца фирму и ФБР. Язык автора прост, перевод добросовестен.

Гришэм считается создателем нового жанра: юридического триллера. Прежде чем стать одним из самых богатых писателей, он успел поработать адвокатом и пишет о том, что знает не понаслышке (правда, в «Камере» предупреждает, что дел смертников он не вел и основная информация почерпнута из рассказов друзей), в подробностях в нескольких книгах рассказывает о пути начинающего юриста: работа в крупной компании в течение десятка-другого лет, партнерство, шестизначные суммы годовых доходов, костюмы за 1200 долларов и обеспеченная старость в конце. Другой путь — независимый: поиск выгодного дела, на несколько миллионов, в результате которого и неоперившийся птенец может стать очень богатым, только-только сдав адвокатский экзамен.

В России не сложилось пока такого мощного юридического рынка, какой существует в США, но ясно, что с развитием страны будет увеличиваться и спрос на юридические услуги. Задумавшемуся о карьере адвоката стоит помнить, что, по Гришэму, работать предстоит очень много: 100 часов в неделю, — приход на работу в 5.30 утра, толщина папки измеряется не количеством страниц, а дюймами, материалы по одному делу считают коробками… Прекрасный справочник для отечественного юриста! То, что в Америке является непреложной истиной, в России только постигается на трудном опыте. Книги Гришэма таят в себе массу адвокатских баек, прецедентов, ухищрений, уловок; объясняют, в какой последовательности лучше выступать перед присяжными, как скомпрометировать свидетеля, каким образом легализовать украденные деньги.

В конце Гришэм обычно пытается «наказать» своих героев: кто-то остается без любимой женщины, научив ее скрываться с деньгами; кто-то вынужден бежать и всю жизнь плавать на яхте от берега к берегу с «уведенными» миллионами; кто-то теряет близкого человека; кто-то разочаровывается в адвокатской практике, преступив закон… Думается, адвокат Гришэм пытается оправдать своих героев перед судом присяжных — читательской аудиторией, — чтобы у читателей не возникло ощущения, будто юристы — исключительно богатые пройдохи и циники. Но в этом жанре — юридического триллера — процесс чтения доставляет часто большее удовольствие, нежели те выводы, к которым приходит автор.

А. Ш.

Бернард Вербер. Империя ангелов

  • М.: Рипол Классик, 2006
  • Переплет, 448 с.
  • ISBN 5-7905-4220-4

После пары глав я подумал: «О! Пауло Коэльо для богатых». Потом просмотрел аннотацию и сведения об авторе. Оказалось, Вербер такой крутой и маститый писатель, что все по окопам. А книга, которую я держу в руках – самый настоящий бестселлер. Без дураков.

Осознав и проникнувшись, я начал вгрызаться в текст. Хотя «вгрызаться» — не совсем подходящее здесь слово. Есть книги, напоминающие манную кашу. Настолько все разжевано и мягонько, что может употреблять и младенец, — никаких проблем с пищеварением не будет. Роман «Империя ангелов» как раз из подобных литературных блюд.

В двух словах о сути. Вербер пишет о жизни после смерти. Тема, волнующая до судорог многих. Затасканная идея о классическом скучноватом рае уже давно не популярна. Вредный для здоровья ад тоже пережиток прошлого и интереса не вызывает. Но мысль о том, что будет после смерти, беспокоит подавляющее большинство граждан. Поэтому каждый, кто предложит свою теорию об устройстве лучшего мира, может неплохо подзаработать. И чем убедительнее и оригинальнее окажется теория, тем большим будет количество поклонников. Главное сделать рай максимально уютным, а наказание за грехи отменить. В остальном ограничения устанавливает только собственная фантазия. У Вербера с ней все в порядке — работает на полную катушку.

О тонкостях схемы, предложенной Вербером, подробно говорить не буду — кому интересно, может сам ознакомиться. Скажу лишь, что понамешано там много чего. И христианство, и так популярная ныне идея о переселении душ, и астрономические изыскания, и даже нумерология. Рай роскошный, ад отсутствует в принципе. Короче, полное благолепие. Неудивительно, что книга стала бестселлером. Приятно почитать о таком загробном мире. Все очень политкорректно, стерильно и одухотворенно.

Кстати, «Империя ангелов» — не единственный роман Вербера о модернизированном рае. Таких романов целая серия. Все они посвящены «танатонавтам» — гражданам, неутомимо раздвигающим горизонты познания в области загробной жизни.

Насчет художественных достоинств. Обилия таковых не заметил. В подобных книгах на первый план выходит идея. Остальное — лишь картонные декорации, требовать от которых какой-то убедительности может лишь зануда. Я — зануда. Поэтому выпиленные лобзиком из толстой фанеры персонажи забавляли, незнание автором реалий иногда раздражало, а повороты сюжета, видные за версту, повергали в уныние.

Но, повторюсь, все это неважно. Хотите хорошей прозы — читайте классиков. И нечего отвлекать мелочами авторов, создающих теории вселенского масштаба. Подумаешь, герой лубочный! Зато как описана мега-битва плохих и хороших ангелов! Размах прямо-таки эпический. Или там перелеты из одной галактики в другую в поисках инопланетного рая. А взять беседы с душой гуманоида… Ох, как все это вкусно! Манная каша с земляникой.

Короче, всем любителям Коэльо и «Ангелов-хранителей» читать в обязательном порядке. Не пожалеете. Остальные могут спокойно перекурить.

Кирилл Алексеев

Алексей Слаповский. Первое второе пришествие

  • М.: Эксмо, 2005
  • Обложка, 319 с.
  • ISBN 5-699-13670-3
  • Тираж: 7000 экз.

Я не высоколобый эстет, восхищающийся всяким непонятным. Для меня хорошая литература — это прежде всего интересная, умная и умело рассказанная история. А не мутные потоки чужого (и как правило отнюдь не здорового) сознания. Такие уж примитивные вкусы, да.

Алексей Слаповский как раз из тех писателей, которые умеют талантливо рассказывать отличные истории. За что его и уважаю. Ни выплеснутых на бумагу комплексов и подавленных сексуальных желаний, ни постмодернистских игр с чужими цитатами и стилями. Обходится он как-то без этого. Не гоняется за модой и не ставит бездарные эксперименты над словом. Просто работает. По мнению некоторых эстетов от литературы такой подход к прозе — чуть ли не преступление. И даже хуже — ведь пишет Слаповский о нормальных людях! Не о пьяницах и наркоманах, не о жителях Рублевки и уголовниках, а о самых обычных российских гражданах.

Правда, к зубодробительному реализму романы Слаповского отнести тоже нельзя. Поскольку эти самые обычные граждане попадают в крайне необычные ситуации.

В «Первом втором пришествии» простому сельскому парню Петру Салабонову сообщают, что он не кто иной, как Иисус Христос, вторично пришедший на землю, как и было обещано, аккурат накануне Страшного суда. Причем знамения и факты упрямо это подтверждают. Есть отрезанная голова Иоанна Предтечи, есть чудесное исцеление больных, есть непорочное зачатие Марии… То есть все идет к тому, что в провинциальном городке Полынске назревает библейская история vol. 2. Такое вот начало. Многообещающее, надо сказать.

Умеет, умеет Слаповский бросить своих персонажей в такие обстоятельства, что дух захватывает. И потом аж изводишься весь — выберется бедолага или нет? И умеет провести героя по лабиринту желаний, страхов, надежд и страстей, чтобы в конце концов тот нашел себя настоящего… Или навсегда убежал бы от самого себя.

Эта тема: попытка человека понять свое назначение, добраться до истинного «я» — вообще характерна для творчества Слаповского. Но, что радует, раскрывается она не в занудном умствовании, а в зверски увлекательных и в то же время по-настоящему глубоких романах: «Первое второе пришествие», «Я не я», «Анкета», «День денег»…

К сожалению, подавляющее большинство граждан знают Слаповского не по повестям и романам, а по сериалам «Участок», «Заколдованный участок» и «Остановка по требованию», сценарии для которых он написал. Но что поделаешь, время такое — читателей мало, зрителей много. И все-таки настоятельно рекомендую обратить внимание именно на его прозу. Отличную прозу, хочется сказать.

Кирилл Алексеев