Метка: Рецензии на фильмы
Были они синие и золотоглазые
«Аватар»
США, 2009
Режиссер — Джеймс Кэмерон
166 мин.
В 1998 году режиссер Джеймс Кэмерон, потрясая статуэткой «Оскара», торжественно провозгласил себя «королем мира». Это было забавно и трогательно: уместная шутка в нужном месте. Теперь, когда в прокат вышел «Аватар», зрителям уже не до шуток и не до воспоминаний о «Титанике»: похоже, мы все скидываемся на одну большую золотую корону — и при этом абсолютно заслуженную.
Сюжет «Аватара» прост до неприличия и всем, кто хоть раз слышал об индейской принцессе Покахонтас, напомнит ее вечную историю. Парализованный морпех Джейк Салли (Сэм Уортингтон) дает согласие на участие в экспедиции на планету Пандора. Земляне, которые там давно работают, вынашивают грандиозные колониальные планы: планета обладает большими запасами уникального минерала, способного пополнить истощившиеся энергетические запасы Земли. Мешают людям аборигены-гуманоиды На’ви — благородные четырехметровые дикари с синей кожей и длинными хвостами, живущие в согласии с природой и ей же поклоняющиеся. Методов воздействия на На’ви всего два: культурная интеграция, которую отстаивает похожая на сержанта Рипли женщина-профессор (Сигурни Уивер), и военное вторжение — для его подготовки на Пандору вызван суровый полковник (Стивен Лэнг), на Земле занимавшийся в основном операциями по «принуждению к миру». Для контакта с дикарями была запущена программа «Аватар»: мозг человека подключается к искусственно выращенному телу пандорианца, и этим телом можно управлять как своим собственным. Джейк внедряется в племя с помощью синей принцессы (Зои Салдана) и вскоре понимает, что аборигены куда симпатичнее и приятнее его алчных соотечественников.
Чаще всего по отношению к «Аватару» употребляют слово «революция»: космический бюджет, доведенная до совершенства технология motion capture — захват движений и их последующая цифровая обработка, система камер, разработанная самим режиссером, ну и, конечно, трехмерность. За всеми этими разговорами, по крайней мере со стороны кинодеятелей, скрывалась надежда на то, что Кэмерону удастся найти новую отмычку к зрительским сердцам и кошелькам, изобрести велосипед, на заднее сиденье которого радостно смогут воздрузиться все остальные. «Аватар» в этом плане несколько обескураживает: да, в 3D синие существа и правда как живые, их мир объемный, он обволакивает и затягивает, но и в привычном 2D красота и пластичность никуда не деваются. А с точки зрения сюжета фильм и вовсе консервативен: это детская сказка, в которой проповедуется, что любить и беречь мать-природу хорошо, а воевать с ней — плохо, что если кто-то выглядит по-другому, то это вовсе не означает, что он хуже тебя, что любовь побеждает смерть — сплошные общие места, в устном переложении вызывающие чуть ли не рвотные позывы.
Отмычка — это не технологии, а воображение. После «Властелина колец» на преображенную Новую Зеландию Питера Джексона стали похожи почти все фильмы в жанре фэнтези, и неважно, где происходило действие: в средневековой Европе, в абстрактном будущем, в Хогвартсе или даже в деревне из русских сказок, как в чудовищной «Книге мастеров». Если надо было изобразить некую волшебную реальность, все приникали к одному и тому же живительному источнику. Но у Джексона перед глазами все-таки была книга — с уже придуманным языком, мифологией и готовыми героями. Кэмерон, как когда-то Джордж Лукас, создал свою Вселенную самостоятельно, «большой взрыв» произошел в отдельно взятой голове, и рецидив будет еще очень нескоро. Голубая планета Пандора с могучими деревьями, парящими в воздухе скалами, гигантскими цветами и водопадами прекрасна и совершенна, как и ее дикие обитатели: шестиногие единороги, четырехглазые драконы, бронированные динозавры, ну и, конечно, хвостатые синие друиды На’ви. Можно освоить новые технологии, но освоить пространство фантазии вряд ли получится: гениальная кэмероновская система камер в руках, ну, скажем, Тимура Бекмамбетова, даже при аналогичном бюджете превратится в кучку пластика и металлолома, все будет греметь, замирать и двигаться почти так же — и в то же время совсем по-другому, плоско, несмотря ни на какое 3D. «Аватар» действительно произвел революцию, но провозгласила она не новый режим, а абсолютную монархию.
Побег из детства
«Похороните меня за плинтусом»
Россия, 2009
Режиссер — Сергей Снежкин
116 мин.
Автор повести «Похороните меня за плинтусом» Павел Санаев в одном из интервью обмолвился о том, что сам он представлял себе ее экранизацию как
История мальчика Саши, которого родная мама «променяла на карлика-кровопийцу и повесила на бабушкину шею тяжкой крестягой», в результате досталась Сергею Снежкину, автору «ЧП районного масштаба» и сериала «Брежнев». Ребенок (Александр Дробитько), как и в повести Санаева, живет вдвоем с дедушкой (Алексей Петренко), народным артистом, и полубезумной бабкой (Светлана Крючкова), которая называет Сашу «проклятой сволочью» и «сморчком занюханным», грозится за непослушание «порезать бритвой на куски» и при этом постоянно за него трясется: ставит клизмы, пичкает таблетками, не пускает в школу, водит к гомеопату, а главное — не дает встречаться с матерью. События, которые в книге охватывали сразу несколько лет, в фильме спрессованы в пару дней; первое лицо неожиданно превращается во множественное число: мама и ее второй муж (Мария Шукшина и Константин Воробьев) становятся не приукрашенными детскими воспоминаниями, а полноценными главными героями, которые полфильма сидят в
У Санаева бабушка «говорила» так громко, что, кроме ее звонких, жестких, временами убийственно метких и смертельно обидных реплик, в голове у читателя не оставалось практически ничего — словами бабушки в большинстве случаев изъяснялся даже маленький Саша. Консерватор Снежкин большую часть экранного времени тратит на любовное воссоздание примет застойной эпохи: голос Крючковой сливается то со стуком печатной машинки, то с голосом диктора радио «Маяк», то с тиканьем стареньких часов с кукушкой. «Вещественное» пространство организовано еще лучше, чем звуковое: кухня забита алюминиевыми кастрюльками, банками и склянками, по стенам развешаны поистрепавшиеся и поеденные молью ковры, крутится ручка старой механической мясорубки, белье сушится на веревочках посреди квартиры, в томиках Горького — заначка на черный день. В этой паутине из вещей и звуков и застряла санаевская ирония, превращавшая повесть в трагикомедию, а частную историю несчастливого детства, имевшую к тому же реальных прототипов в лице Всеволода, Лидии и Елены Санаевых, а также Ролана Быкова, — в безошибочно узнаваемый портрет удушающей любви, с которой по жизни сталкивался, наверное, каждый первый. Снежкин же как будто ведет прямую трансляцию из зараженного инкубатора: Крючкова, играющая здесь на разрыв аорты, выглядит настоящим монстром, и бациллу своего истерического безумия ее героиня в итоге отдает и мальчику, и дочери. Такая мрачная трактовка, конечно, имеет право на существование, но если бы все и вправду было так беспросветно, население шестой части суши давно кануло бы в лету вместе со страной, подарившей ему «застойные» детство и юность.
Купить фильм «Похороните меня за плинтусом» на OZON.ru
Купить аудиокнигу онлайн «Похороните меня за плинтусом» на Литресе
Плен и тлен
Кандагар
- Россия, 2010
- Режиссер — Андрей Кавун
- 97 мин.
Экипаж транспортного самолета Ил-76 в составе пяти здоровых серьезных мужчин готовится к отлету из Стамбула. О содержимом груза, который им только что передали, никто из них особо не задумывается: бортинженер из Харьковской области (Богдан Бенюк) хочет успеть на свадьбу к дочке, радист (Александр Голубев) размышляет о том, почему подружка не приняла его предложение, второй пилот (Владимир Машков), только что счастливо избежавший встречи с турецкой полицией, травит байки, капитан (Александр Балуев) и штурман (Андрей Панин) в основном молчат, потому что просто хотят побыстрее закончить дело и рвануть домой. В воздушном пространстве Афганистана самолет начинает преследовать МиГ-21, пилот которого приказывает экипажу посадить Ил в Кандагаре. На быстренько созванной где-то там же в аэропорту пресс-конференции общественности сообщают, что самолет вез патроны в страну, в которой вообще-то идет война, поэтому российские летчики остаются у талибов. Члены экипажа сначала веселятся, потом сильно нервничают, а потом привыкают. В плену им предстоит провести 378 дней — столько же провели в Афганистане реальные прототипы героев, получившие после возвращения домой Ордена Мужества и Звезды Героев.
Первая реакция на «Канадагар» — полное недоумение. Телевизионная реклама с логотипом канала «Россия» настраивала на просмотр патриотического боевика: взрывы, красивые мужики в белых рубашках, талибы с автоматами, истребители в голубом небе, ну и Машков, который для режиссера Кавуна, до этого поставившего бушковскую «Охоту на пиранью», теперь что-то вроде счастливого талисмана — без его прищура никуда. Все, что вошло в трейлер, есть и в фильме, но в количествах, обратно пропорциональных основному содержимому — совершенно негероическим будням в плену. Физиономии главных героев вытягиваются еще в самом начале, когда их только приводят в новое жилище, — и в таком виде они останутся почти до самого финала. Все главные события происходят за кадром: пошел герой Машкова без спроса погулять, покурил, глядя на горные пейзажи, — и все, в следующую секунду его уже тащат с разбитым лицом обратно к товарищам. Что делало государство для спасения захваченного экипажа? Вело ли переговоры? Что творилось в то время в их семьях? Об этом зрителю знать необязательно, потому что он, как и персонажи «Кандагара», находится в абсолютно замкнутом пространстве. Мало того — из-под ног с довольно непривычной для российского кинематографа жестокостью поочередно выбиваются все «подпорки», все те нравственные и социальные максимы, за которые свойственно цепляться отчаявшемуся человечку. Сперва религия: бортинженер, дравшийся в самом начале за православный крестик, из-за него же чуть не погибает, а молодой радист, отказывавшийся читать Коран, потому что «вы че, я ж крещеный», через пару месяцев уже готов принять ислам. Затем — дружба, товарищество, братство. Плен не только не способствует единению, он страшно разобщает (реальные летчики, между прочим, с друг другом не общаются до сих пор). Каждый забирается в какую-то свою личную барокамеру и оттуда подает внешнему миру слабые сигналы: выпить, закусить, побриться, сыграть в футбол. Никаких разговоров по душам, никакой дружеской поддержки. Но хуже всего дело обстоит с Родиной — она вообще оказывается понятием настолько абстрактным, что его невозможно даже сформулировать.
Было ли все так задумано изначально или материал, основанный на реальных событиях, оказался сильнее псевдопатриотического посыла — вопрос для отдельной дискуссии (хотелось бы верить в первое, но верно скорее всего второе), вывод же в любом случае напрашивается жутковатый: в реальности чужбина меньше всего похожа на дивный новый мир с понимающими аборигенами, это хаос, в котором надо терпеть, выживать и ждать — причем неизвестно чего. А крестик с флагом лучше сразу выкинуть подальше.
Мертвая петля
«Воображариум доктора Парнаса»
- Великобритания — Канада — Франция, 2009
- Режиссер — Терри Гиллиам
- 122 мин.
О том, что путешествовать с мертвецом нежелательно, говорилось в эпиграфе другого известного фильма, но Терри Гиллиам, как и Джармуш в свое время, мудрым советом пренебрег — и слава богу: подобные сентенции чаще всего обращены к людям, лишенным воображения. Для фантазеров же смерть как раз и есть самый надежный и душевный попутчик, символизирующий окончательный переход из мира реального в другой — вполне вероятно, более совершенный.
Гиллиам — режиссер, и раньше не отличавшийся большим везением, — со смертью в ходе работы над «Воображариумом доктора Парнаса» столкнулся трижды: сначала от передозировки лекарств скончался исполнитель главной роли Хит Леджер, через полгода умер продюсер Уильям Винс, а сам Гиллиам стал участником весьма неприятного дорожного происшествия. Фильм в итоге стал легендой еще до премьерного показа на Каннском фестивале и задолго до официального выхода в мировой прокат.
Доктор Парнас (Кристофер Пламмер) — тысячелетний алкоголик, путешествующий по миру в облезлом фургончике и перемещающий людей в волшебный мир их собственного воображения с помощью игрушечного зеркала-шторки. В состав его труппы также входит рыжеволосая дочка Валентина (Лили Коул), которой скоро должно исполниться 16 лет, влюбленный в нее найденыш Антон (Эндрю Гарфилд) и карлик Перси (Верн Тройер), вечно путающийся у всех под ногами. Валентина мечтает сбежать и купить собственный дом, где она сможет валяться на диване вместе с мужчиной, похожим на журнальную картинку, Антон мечтает сбежать с Валентиной, карлик не мечтает ни о чем, потому что обо всем знает наперед, а Парнас хочет перезаключить пари с Дьяволом (великолепный Том Уэйтс с тонкими усиками и тросточкой), которому когда-то проиграл жизнь своей еще не родившейся дочери. В Лондоне на мосту Блэкфрайерс они вынимают из петли симпатичного висельника Тони (Хит Леджер), и тот быстро берет в оборот весь «Воображариум»: организовывает промо-кампанию, сажает на сцену обнаженную Валентину и решает, что парковать фургон надо внутри торгового центра, а не снаружи.
Сам фильм скрипит и дребезжит точно так же, как везущее его героев транспортное средство: момент перехода Тони через волшебную шторку, после которого он превращается то в Джонни Деппа, то в Джуда Лоу, то в Колина Фаррелла (актеров, завершавших работу над лентой после смерти Леджера) — это как раз самый простой, понятный и естественный поворот сюжета. Все остальное — размашистая аппликация, неловко склеенная из предыдущих работ Гиллиама: скажем, танцующие голозадые полицейские — это точно что-то из «Монти-Пайтона», магическое зеркало — из «Братьев Гримм», механическая старушка с пультом управления в черепе — наверное, из «Бразилии». В диалогах временами отсутствует логика, главные персонажи, как куклы, периодически безвольно повисают на своих шарнирах, скотство публики, не желающей сопереживать творчеству труппы Парнаса, подчеркивается совсем уж лобовыми приемами вроде мальчика с компьютерной «стрелялкой» в руках, Леджера поминают патетическими лодочками, свечками и портретами Рудольфо Валентино и Джеймса Дина. Но при всей этой несуразности в «Воображариуме» есть свое трагическое величие: о том, что нельзя жить без фантазии, и о том, как сказывается на человеке перемещение между мирами, Гиллиам не раз говорил и раньше, но одно дело — просто рассказывать сказки, и совсем другое — явить миру образ сказочника-бомжа как раз в то самое время, когда жизнерадостный Джеймс Кэмерон со своими синими аборигенами на’ви бьет один кассовый рекорд за другим и трясет все новыми призовыми статуэтками. Гиллиам — фантазер совсем другого толка: он ходит в обнимку с дьяволом, на спине таскает мертвецов, его шоу больше похожи на средневековые мистерии, чем на парад спецэффектов, он не боится предъявлять своей публике претензии, а главное — работа зрителя у него не сводится к процессу «надень/сними волшебные 3D-очки». С кем бы Гиллиам ни заключил пари, человеческих душ у него всегда будет меньше, чем у условных конкурентов. Но зато те смельчаки, которых ему удастся заманить, всегда могут рассчитывать как минимум на приятную компанию.
Повелитель бури
Нынче телесериалы достигли того уровня совершенства, что ни содержательностью, ни техническим исполнением не уступают большому кино, а часто и превосходят его в этом плане. Поэтому, если раньше сравнение кинофильма с сериалом, могли лишь оскорбить авторов первого, то сейчас подобные аналогии зачастую стоит воспринимать как комплимент. Новый фильм Кэтрин Бигелоу как раз можно сравнить с остросюжетным телесериалом, сжатым до двух часов экранного времени и демонстрирующим нелегкие будни команды саперов в оккупированном коалиционными войсками Багдаде.
Премьера «Повелителя бури» состоялась на Венецианском кинофестивале в 2008 году. Фильм основан на личных наблюдениях американского журналиста Марка Боула, в свое время освещавшего деяткльность американских войск в Ираке. Боул сам написал сценарий будущей картины, главные роли в которой исполнили Джереми Реннер, Энтони Мэки и Брайан Герати. В ролях второго плана снялись Кристиан Камарго, Дэвид Морс, а также голливудские звезды Гай Пирс и Рэйф Файнс. Оригинальное название картины («The Hurt Locker») может быть буквально переведено на русский язык как «ящик боли». Подобными «ящиками» в фильме представлены самодельные фугасы и мины, в обилии раскладываемые иракскими умельцами на пути американских военных конвоев. Российский же вариант заглавия, очевидно, намекает на «Бурю в пустыне», название военной операции по свержению режима Саддама Хусейна.
Как в любом сериале, в «Повелителе бури» наличествуют несколько главных героев, каждый из которых обладает четко выраженным характером. В данном случае таких персонажей трое — задиристый балагур сержант Уильям Джеймс (Реннер), ответственный и дисциплинированный сержант Ти-Джей Санборн (Мэки) и типичный невротик специалист Оуэн Элдридж (Герати). Кроме того в действии участвуют несколько персонажей второго плана — войсковой психиатр полковник Джон Кэмбридж (Камарго), бравый вояка полковник Рид (Морс) и иракский мальчишка, зовущий себе Бэкхемом и приторговывающий пиратскими DVD. Звездам (Пирсу и Файнсу) достаются эффектные эпизоды.
Сквозного сюжета в «Повелителе бури» по сути нет. Вместе с главными героями зритель будет перемещаться от одной взрывоопасной ситуации к другой. Патрульные заметили торчащие из земли провода. Обнаружился бесхозный автомобиль, припаркованный в неположенном месте. В «зеленой зоне» Багдада взорвалась цистерна с топливом. На пропускном пункте объявился самоубийца с бомбой на теле. Разумеется, события фильма не сводятся только к обезвреживанию очередного боеприпаса. У каждого из центральных персонажей есть свой психологический бэкграунд. Элдридж тяжело переживает гибель сослуживца и часто говорит об этом с доктором Кэмбриджем. Тот советует своему пациенту не зацикливаться на плохом и не считать службу в Ираке худшим временем своей жизни. В конце концов, война тоже может быть увлекательной. У сержанта Джеймса на родине осталась жена, с которой он вроде бы как в разводе, и маленький сын. Им он звонит в самые тяжелые минуты своей армейской службы. У Санборна на гражданке тоже есть подружка, которая говорит лишь о том, как хорошо было бы им с Ти-Джеем завести ребенка. Однако парень пока не созрел для принятия такого ответственного решения.
Кэтрин Бигелоу можно вменить в вину некоторую социально-политическую несознательность. Она определенно не ставила себе цели снимать антивоенный манифест. Попадаются, конечно, в фильме красноречивые эпизоды, например, когда полковник Рид отказывается транспортировать раненого иракца в госпиталь или как мальчишки бросают камни в американский броневик. Тем не менее, «Повелитель бури» — это стопроцентный триллер о жизни военных. Режиссер не стремится вынести приговор хищническому американскому империализму, вторгшемуся в чужую страну и разрушающему жизни ни в чем не повинных мирных жителей. У Бигелоу в картине просто идет война, а кто ее начал и почему не заканчивает — дело десятое.
Чёрная молния
Нет героя в своем отечестве. Видимо, так рассуждали продюсер Тимур Бекмамбетов и режиссеры Александр Войтинский и Дмитрий Киселев, приступая к съемкам «Черной молнии». Действительно, картине суждено попасть в историю российского кинематографа как первому отечественному фильму о супергерое, если, конечно, не принимать в расчет «Илью Муромца». Однако лишь этим амбициозные планы Бекмабетова и Ко. не ограничивались. Истинная их суть вскрылась уже накануне премьеры, когда аналитическая службой Тимура Бекмамбетова обнародовала результаты опроса, проведенного совместно с Фондом «Общественной мнение».
Целью исследования ставилось выяснить у россиян, кто является для них «настоящим героем» среди персонажей книг и фильмов. Результаты получись вполне предсказуемыми. Первое место среди образцов для подражания занял Штирлиц, получивший поддержку 26% всех опрошенных. Впрочем, это лишь часть общей картины. У разных возрастов герои оказались разные. Молодежь, например, чаще прочих называла Илью Муромца (19%), а люди пожилые — Алексея Мересьева (39%). Вывод исследователей был неутешителен: на сегодня в стране нет таких фигур, которые являлись бы «настоящими героями» для всех россиян.
Нет, так будет! Ведь недаром же, не из чистого любопытства затеял Бекмамбетов это исследование! У него есть решение существующего затруднения! Во всяком случае, он сам так говорит. Настоящим героем для жителей России любых возрастов должен стать Дима Майков, простой московский студент из небогатой семьи, которому в силу обстоятельств выпало стать первым российским суперменом. Именно о нем рассказывает «Черная молния»,
По сюжету фильма отец дарит Диме на день рождения старую, облезлую «Волгу». Парень поначалу не приходит в восторг, но очень скоро обнаруживает, что неказистая с виду машина умеет летать. Выяснилось, что автомобиль вышел из секретной советской лаборатории, где на него установили так называемый «нанокатализатор», во много раз увеличивающий мощность двигателя. Благодаря фантастической «Волге», с легкостью облетающей московский пробки, Дима получает возможность заработать достаточно денег, чтобы одеться по моде, купить крутой мобильник, сводить девушку в дорогой ресторан. Однако трагическое происшествие в семье юноши заставляет его пересмотреть жизненные ориентиры и вступить на путь борьбы со злом. Главным противником нового героя, которого москвичи окрестили «Черной молнией», стал алчный бизнесмен, желающий всеми средствами заполучить нанокатализатор. Если бы ему это удалось, то вся Москва была бы разрушена.
На главную роль в картине пригласили дебютанта, студента ГИТИСа Григория Добрыгина. Роль Максима, однокурсника, друга и соперника Димы, исполнил другой молодой актер Иван Жидков, работающий в театре Олега Табакова. В роли Насти, девушки, за внимание которой борются друзья, снялась Екатерина Вилкова, появлявшаяся ранее в «Стилягах» Валерия Тодоровского. Очевидно, для того, чтобы Дима полюбился всем россиянам без исключений, надо, как минимум, чтобы фильм увидели самые разные люди, а не только молодежь, которая обычно заполняет кинозалы. Приманкой для людей старшего поколения выступили мэтры отечественного кино и театра Сергей Гармаш, Михаил Ефремов, Валерий Золотухин, Екатерина Васильева и Юозас Будрайтис, которых тоже пригласили сниматься в фильме.
И как же создатели «Черной молнии» справились с задачей, на которую замахнулись? С одной стороны, Диме действительно легко сопереживать и, главное, легко подражать. Ведь у него нет никаких уникальных способностей, как у американских супергероев. Вся его особость сосредоточена в необычайном автомобиле, который вовсе не роскошь, а лишь средство передвижения. Сам Дима остается обычным парнем, который не может и не хочет проходить мимо творящегося беззакония.
Но, с другой стороны, благостный замысел фильма портят несколько моментов. Во-первых, у авторов не получилось создать по-настоящему российского героя. Старшее поколение, скорее всего, не заметит подвоха, но вот юные зрители сразу увидят в «Черной молнии» прямые заимствования из голливудских блокбастеров «Человек-паук» и «Железный человек». Параллели можно подметить даже в мелочах. Питер Паркер, супергерой из «Человека-паука», на первых порах использовал свою «паучью» силу, чтобы разносить пиццу. Дима Майков на чудо-«Волге» по воздуху доставляет цветы. Во-вторых, в фильме уж слишком много скрытой рекламы, которая, похоже, становится фирменным стилем Бекмамбетова. Сразу чувствуется его рекламное прошлое. Согласитесь, негоже как-то, преследуя благородную цель подарить людям нового героя, одновременно продавать им автомобили, мобильные телефоны, макароны, водку и услуги интернет-провайдеров.
Наконец, в-третьих, не идет картине на пользу и постоянное заигрывание с властью. Чего стоит хотя бы ремарка, что такая же черная «Волга» есть у Путина? Про нанотехнологии, ставшие центральным элементом сюжета, даже говорить не хочется. Впрочем, здесь Бекмамбетов слегка прокололся. Стремясь угодить «питерским», «Черная молния» вряд ли понравится «московским». Столица в картине выглядит средоточьем всяческих проблем. И преступность там растет, и пробки сплошные, и даже сосульки с крыш московские власти сбивать не желают.
Незолотая молодежь
«Короткое замыкание»
- Россия, 2009
- Режиссеры — Борис Хлебников, Иван Вырыпаев, Петр Буслов, Алексей Герман-младший, Кирилл Серебренников
- 95 мин.
Фильм, задуманный изначально как киноальманах о любви и снятый пятью молодыми режиссерами, сразу после премьеры на сочинском «Кинотавре» назвали «манифестом новой российской волны», и вывеску эту прибили к картине так крепко, что к моменту выхода «Короткого замыкания» в прокат об оригинальной идее вспоминали в последнюю очередь. Авторы в интервью от слова «манифест» открещивались, но в то же время было абсолютно очевидно, что каждому из них соседство с коллегами очень льстит.
Можно ли назвать получившийся альманах манифестом? Если подразумевать под этим коллективное высказывание, отражающее дух и настроение поколения, — безусловно, да, а вот если речь идет о неком воззвании, имеющем программный характер, — увы, нет.
Начинается все со сценки у барной стойки: в кадре поочередно появляются авторы короткометражек и делают заказ. Хлебников тихо, но уверенно просит сто граммов водки, нервный Вырыпаев — минералку без газа, Герман-младший с ухмылочкой — 36 порций виски и нитроглицерин, расслабленный Буслов — чашечку эспрессо, позер Серебренников — кипяток («обычный, из чайника») и лимон. Характеристики, конечно, исчерпывающие, и дальнейшее действо их лишь подтверждает. В новелле Хлебникова журналист-стажер (alter ego автора Александр Яценко) отправляется в какую-то подворотню, чтобы по заданию редакции расспросить жильцов о конфликте с ЖЭКом, но натыкается на надпись «Оля сиська», сделанную сидящим тут же неподалеку гопником в поношенных трениках. У Вырыпаева, похоже, смонтировавшего свою короткометражку из остатков «Кислорода», польская туристка (Каролина Грушка) снимает на камеру парня, призывающего ее отключить разум и просто «ощущать». У Германа-младшего циркач, на корабле доставленный в сумасшедший дом на каком-то северном острове, проникается чувствами к медсестре, которая спит с главврачом. Буслов рассказывает историю глухого сапожника (Иван Добронравов, повзрослевший младший сын из «Возвращения» Звягинцева), влюбившегося в пару белых туфелек, а Серебренников — историю человека-креветки (Юрий Чурсин), в рамках промо-акции морского ресторана целующего всех прохожих без разбора.
Из того, что на поверхности, — у всех героев явные проблемы с коммуникацией: они либо молчат, либо мычат, либо еле-еле выдавливают из себя пару слов, либо вообще говорят фразами из рекламного проспекта. Все это позволило Станиславу Говорухину, обрушившемуся с критикой на российский артхаус, назвать персонажей «имбецилами», но кто в этой ситуации настоящий имбецил — большой вопрос, потому что для пространных речей и монологов «о главном» у нас есть отдельные режиссеры, и показное косноязычие в диалоге с ними — чуть ли не единственно возможный контр-аргумент.
Но куда интереснее другое. В альманахе о любви нет ни одной постельной сцены, ни одного признания, ни одного настоящего страстного поцелуя (человек-креветка не считается, он вообще не существо мужского пола, а андрогин), все такое робкое, зажатое, застенчивое, почти по-девически ранимое, хрупкое — а ведь речь идет о мужчинах за 30, у которых «первый раз» давно уже был. У «волны», которая собирается обзавестись манифестом, помимо нежных рафинированных творцов, обязательно должен быть свой задира и буян, готовый выйти на баррикады и громко прокричать «Я люблю тебя!». Как только эхо от этого крика утихнет, можно будет расслышать и робкий шепот.
Аватар. Коллекция рецензий
Лидия Маслова
Коммерсант
Ксения Рождественская
Русский Newsweek
Русский Newsweek
Семен Кваша
Film.ru
Сергей Лукьяненко
dr-piliulkin.livejournal.com
Алекс Экслер
exler.ru
Роман Волобуев
Афиша
Сам себе царь
Можно долго рассуждать о том, что дуэт Петра Мамонова и Олега Янковского — «один из лучших в истории мирового кинематографа» (телеканал «Культура»), о том, что фильм первоначально назывался «Иван Грозный и митрополит Филипп», что образ русского святого — одна из несущих конструкций картины, что безупречный человек Филипп Колычев и сыгран безупречно, — да, разумеется, но всё же кино называется «Царь», и главный герой, соответственно, самодержец.
Самодержец — оно конечно, при этом никакие мимические способности Мамонова не могут скрыть того, что сам образ государя оставляет желать объема и убедительности. Один из авторов сценария Алексей Иванов, начинал, как известно, с произведений фантастических и нафантазировал он здесь вместе с режиссером более чем. Желающих позволю себе отослать к исчерпывающей экспертизе исторической достоверности фильма, проделанной Вадимом Нестеровым. Нет у меня желания орать: «Царь-то ненастоящий!», но ведь даже вопиющие с исторической точки зрения несообразности, призванные вроде убедить как в достоверности художественной, не делают образ Грозного менее сомнительным. Ну вот, скажем, Филипп и Иоанн — друзья детства (реальный-то Колычев годился Грозному в отцы, их противостояние вообще-то можно было трактовать скорее как борьбу поколений). И как, спрашивается, это художественно-историческое допущение обыграно: что мы узнаём такого о юных годах Грозного, что помогло бы нам его понять? Как изменился Грозный со времен детства, если смотреть на него глазами Филиппа? Почему, собственно, государь таков, каков он есть? Что на это отвечают Лунгин, Иванов и Мамонов — да, нипочему, так природа захотела, зло, дескать, иррационально, параноик и все тут.
Меж тем, в действиях параноика и сумасброда Грозного, как мы видим его в фильме, есть железная логика. Все кругом предатели и воры, говорит он. Никому доверять нельзя, все предадут, стратегический город сдадут и сами врагу ворота откроют. И жизнь подтверждает его правоту. Даже лучший из людей, митрополит Филипп, так убедительно, со всей янковской силою, обещавший царю быть с ним честен, укрывает, да еще по собственной инициативе, воевод, подаривших, по сути, Полоцк супостату. Предатель? В системе координат Грозного, да любого правителя, — безусловно, не о чем говорить.
Все изначально грешны, говорит царь. Нет в мире невиновных. Вспомните, Филипп Колычев рассказывает немцу Генриху Штадену (отличный Вилле Хаапсало) о чертежах Леонардо — в финале герой Хаапсало демонстрирует Грозному выстроенные по этим самым чертежам пыточные устройства, и святой Филипп — уже после своей мученической смерти — становится косвенным соучастником злодейств, не правда ли?
Что может противопоставить этой убогой, но формально дьявольски безупречной логике, напоминающей манеру рассуждения Великого инквизитора, Филипп? Только иррациональную логику сердца: да, вроде по всему выходит, что воеводы изменники, но — не верю, и всё тут; сажать на кол и вообще мучить людей — это нехорошо, потому что нехорошо, без объяснений, я не буду с тобою спорить, проклятый софист.
Эффективный режиссер Павел Лунгин использует приёмчики, выглядящие чудовищными штампами — ну вот, скажем, накануне кровопролития на фоне зари тревожно кружатся и кричат птицы. И тем не менее, в фильме это работает. «Ты что с державой творишь?» — возмущается Филипп. А что? Эффективный менеджер Грозный управляет государством негодными средствами — и своего добивается. Не был бы эффективен — не держался бы у власти столько лет. А победителей не судят. Другое дело, что затруднительно понять, в чем цель-то этого эффективного менеджмента? Превратить Москву в Новый Иерусалим, что спасется, когда в конце света всё остальное сгорит? Сохранить державу, которой сильно гадят внешние враги (поляки) и внутренние (сепаратисты-новгородцы)? Так говорит сам Грозный, но в это не веришь, потому что ничем кроме слов, произносимых Мамоновым, в фильме это не подтверждается. Вообще, в фильме слова Грозного — сами по себе, а весь облик Мамонова — сам по себе. В отличие, скажем, от митрополита в исполнении Олега Янковского, обладающего исчерпывающей цельностью, трезвостью, ясностью самоотчета и этической позицией.
Царь при всей своей решительности и свирепости даже себе не может толком объяснить — если отбросить демагогию, в чём его миссия, цели и задачи, что ему творить с державой и собственной жизнью («Где мой народ?»); фильм, при всей своей красочности, превосходном кастинге и актерской игре, толково рассказанной истории, сам про себя мало что понимает — для чего, например, нужна здесь Мария Темрюковна (Рамиля Искандер), которую, по-моему, безболезненно можно было из фильма вытравить.
Стало уже общим местом, что Павел Лунгин как никто из отечественных режиссеров чувствует дух времени и места и как никто умеет его передать. Если это и вправду так, «Царь» и его заглавный персонаж при всем своем художественном несовершенстве (и, видимо, благодаря ему) оказываются довольно точной метафорой нынешней русской жизни.
Все материалы о фильме «Царь» и книге Алексея Иванова «Летоисчисление от Иоанна»