Василий Авченко. Кристалл в прозрачной оправе

Книга Василия Авченко «Кристалл в прозрачной оправе», вошедшая в шорт-лист премии «Национальный бестселлер», — уникальное описание жизни на Дальнем Востоке. Полные удивительных фактов о рыбах, море и камнях рассказы проникнуты художественными образами, а также размышлениями автора о природе и человеке.

У самого моря был камень, как чёрное
сердце… Этот камень-сердце по-своему бился, и мало-помалу всё вокруг через это сердце вступило со мной в связь, и всё было мне
как моё, как живое… И всё мне стало как
своё, и всё на свете стало как люди: камни,
водоросли, прибои и бакланы, просушивающие свои крылья на камнях…

Песчинку за песчинкой наносит вода
и капля по капле долбит камень. Если же
мы не замечаем этого, то потому только, что
жизнь наша коротка, знания ничтожны
и равнодушие велико.

Между водой и камнями куда больше общего, чем
может показаться на первый взгляд.

Вода и камень сливаются воедино в слове «аквамарин» — род берилла, буквально названный «морской водой».

Сливаются в янтаре, который одновременно —
и камень, и кровь дерева, высаженная в морскую
почву.

В лососёвой икре, зёрнышки которой похожи на
гранатовые кристаллики.

Во льду.

В безмолвии.

В соли земли, растворённой в морской воде (одни минералы растворены в море, на другие оно
опирается; в прибойной пене днём искрится минеральным планктоном слюда, а ночью живой слюдой — планктон). Море, кровь и слёзы — три солёные жидкости.

В известняке, складывающем горы и раковины
моллюсков. В жемчуге и кораллах — всё это суть
камни, даром что слишком живые.

Во Христе, как бы дико это ни звучало. И рыба
считается символом христианства, и философский
камень, оказывается, тоже считался формой существования Христа.

В старых спорах «нептунистов» и «плутонистов»
о Земле и жизни на ней.

В песке на морском пляже.

В гальке, символизирующей единство и борьбу
твёрдого и жидкого: камень, форму которому придала вода.

Чешуйчатая рыба окраски «металлик» не похожа ли на живое самородное серебро?

Выражение «бриллиант чистой воды» объединяет камни и воду: вода — символ чистоты, камень —
эталон «кристальной честности».

Вот ещё где они смыкаются (труднее найти не
сходства, а различия между морем и камнем): на
шельфе, где добывают «полезные ископаемые» —
нефть, газ или какие-нибудь железо-марганцевые
конкреции. Надо ценить море, охотно дающее нам
и рыбу, и газ — то есть жизнь. Может быть, поклоняться морю.

К океану и земным недрам одинаково применимы оба смысла слова «сокровище».

«Промысел» тоже связывает и камни, и рыбу.
Рыбак и горняк ждут, что море даст им рыбу, а земля — металл. В известный афоризм о двух союзниках России следовало бы добавить наши недра
и наши воды, которые мы иногда непозволительно
легко уступаем. А также добавить зиму и мороз.

Камни и рыбы достойны памятников больше,
чем люди. О себе человек и так не забывает.

Человек эксплуатирует океан и недра, оперируя
фашистскими терминами «водные биоресурсы»
и «полезные ископаемые». Каким образом может
быть преодолена эта патология развития человечества — мне неведомо. Человек уродливо скрещивает недра и море, добывая нефть и выстраивая из неё
полиэтиленовый мусорный материк посреди Тихого океана.

Человек часто забывает, что он — не только интеллектуальное, но биологическое и минеральное
существо. Глядя на камень или рыбу, я понимаю,
что это — настоящее, и начинаю физически чувствовать, что и я — настоящий, существующий,
осязаемый, имеющий массу, объём и все остальные
свойства. Залезая в воду по скользким камням дикой бухточки Хасанского района, понимаешь, что
везде — одна стихия, что разница между глыбой
и глыбью-глубиной невелика. Вода тебя принимает,
подчиняет ритму прибойного дыхания, и ты понимаешь, что всё едино — и твоя наэлектризованная
сознанием плоть, и хладнокровный камень планеты, и его мягкое водное одеяние.

Эпоха великих географических открытий закончилась, но ещё более удивительные открытия впереди. К ним только приближаются ядерные физики,
нанотехнологи и какие-нибудь безумные специалисты, для которых ещё не изобрели названия. Океан
и каменное сердце планеты остаются закрытыми
для людей. В своё время Марко Поло, вернувшись
из Индии и Китая, написал «Книгу о разнообразии
мира» — замечательное в своей честной простоте
название. Подобные книги и сегодня можно писать
о воде, камнях, деревьях.

Если рыба молчит, как рыба, то камень молчит, как камень. Наступает момент, когда хочется
молчать и быть незаметным — как камень на дне
моря, как камбала, слившаяся цветом своей хамелеоновой шкуры с этим камнем. Молчание камня
и воды — не немота, не пустота, не отсутствие слов.
Это наполненное, мудрое, высокое молчание. Мне
хочется достичь этой степени наполненности и сладостно замолчать.

Вода — минерал, который обыкновенно находится в жидком, расплавленном состоянии и в котором
растворено много других минералов. На полюсах
естественное состояние для этого минерала — твёрдое. Если землю чуть подморозить, вся она станет
камнем. Если подогреть — превратится в каплю
жидкости или облако газа. Тогда вода и камень сольются, а мы исчезнем вовсе.

Человек тоже в основном состоит из воды. Диапазон физической возможности его существования
неширок: чуть выше или ниже температура, давление, другой состав воздуха — и всё, нет человечества. Мы — убогие раки-отшельники, вынужденные
всю жизнь искать свой дом, жалкие расплющенные
камбалы. Людей вообще, можно сказать, нет. С точки зрения скалы или океана вспышка человеческой
жизни настолько скоротечна, что это не жизнь даже,
а — искра костра, тень облака. Настоящее на земле — только камни и вода, которые человек упорно
зовёт «неживой природой». Уходят эпохи — а море
дышит всё в том же ритме. Изменения в нём — геологические или биологические — протекают столь
же неторопливо, как протекали до человека и как
будут протекать после.

Видя автомобиль или город, я убеждаюсь в том,
что человек существует. Что он способен, пусть временно, противостоять хаосу; стремиться к сложности, высоте, красоте, которые всегда неустойчивы,
норовят упроститься, разложиться, скатиться вниз,
распасться.

Видя камни или рыб, я убеждаюсь в том, что существует Бог.

Если есть огнепоклонники, почему не быть водопоклонникам и камнепоклонникам?

Вода и земля — одно. Кристалл в прозрачной
оправе, вращающийся вокруг горящего газового
шара. Это всё, что у нас есть, потому что бесконечность пространства нам недоступна. Всё наше пространство — маленькая планета, её камни и вода.
Даже выход в космос мало что меняет — теоретическая бесконечность постижения пространства
ограничена практической конечностью человеческой жизни.

Нет ничего более красивого, чем камни и вода.

Камни и вода дают удивительное ощущение связи всего сущего. Это иногда ускользающее, а иногда
накрывающее с головой чувство единства всего со
всем — самое сложное и самое важное. Неуловимое, миражирующее, то ли математическое, то ли
божественное (впрочем, это одно и то же) всеподобие и всеединство. Нет серьёзного различия между
Лунной сонатой и кристаллом кварца, камбалой
и микросхемой, тюленем-ларгой и микроавтобусом
Nissan Largo, тушами кита и парохода.

Земля и вода кормят всё живое — и питаются
этим же живым, дают жизнь и сами могут поглотить
сколько угодно жизни, олицетворяя истрёпанное
уроками советского природоведения, но на самом
деле прекрасное и глубокое понятие «круговорот».
Заставляют поверить в то, что нет чёткой границы
не только между живым и неживым, но и между материальным и нематериальным.

Стать камнем, стать водой, распасться на атомы, растащиться крохами по желудкам рыб, по
морским звёздам, океанским течениям, быть везде
и всем — одновременно морским дном, живыми существами и водой. Стать медузой, достигнув водяной прозрачности, и раствориться в океане. Стать
прахом, камнем, песком и разложиться в земле,
став земляком всех землян. С равным удовольствием я согласился бы удобрить собой полуостров Муравьёва-Амурского, давший жизнь Владивостоку и мне, или же благодарно раствориться
в Японском море, облизывающем этот полуостров.
Не сейчас — но когда-нибудь. Влиться во всемирный круговорот, продолжить собой чёткую, как ход
судового хронометра, цепочку биогеохимических
превращений планетарного вещества — что может
быть лучше? Знать, что твои частички, случайно собравшиеся вместе, будут существовать сколь угодно долго в неограниченных пространствах и формах. Ты не сможешь исчезнуть в никуда, как не мог
и взяться ниоткуда, ибо ты вечен и всеобщ, собран
по квантам и фотонам со всей Солнечной системы,
и деться тебе некуда, как с той подводной лодки.
Мы хотим жить вечно, подразумевая сохранение
личности, но есть формы существования куда более высокие и захватывающие — быть всем, везде,
всегда.

Даже если бы мне не хотелось превращаться ни
в камень, ни в рыбу, такое превращение обязательно произойдёт. И эта нечеловеческая бесстрастная
неизбежность прекрасна, — думаю я и замолкаю,
учась у камня и воды.

2015