Дмитрий Ольшанский
История плута, фантастика, сатира, воспитание героя, христианская аллегория, бытовая драма, приключения советских мистиков, публицистический трактат, любовная сказка и филологическая игра — все это там есть, есть и много другого, не сводимого к жанру. Но прежде всего, это книга о свойствах послереволюционного времени, выгоревшего так стремительно, что нынешнему человеку не осталось почти никакой памяти о его вкусах и запахах, плотности и цветах.
Анна Наринская
Время, которое описывает Дмитрий Быков, обладает невероятно сильным голосом… А Дмитрий Быков хоть вроде бы и любит этот, повторимся, голос времени, но заставляет его носителей говорить голосом быковским. Скажем даже резче — он заставляет их решать его проблемы. Он наполняет их мир своим содержанием, как лужковские строители заполняли своим железобетоном остовы старых зданий.
Майя Кучерская
Об этом Дмитрий Быков и написал свою замечательную книгу. О смерти страны, уклада, людей. Смерть после жизни, гальванизированный труп — мотив, постоянно воспроизводящийся в романе. Потому что в труп превратилась Россия, а значит, и все, что в ней.
Лев Пирогов
Вы очень хорошо пишете, что забитый и униженный человек обретает возможность «взлетать», когда давление на него достигает последнего предела — вроде как у нищего отняли его рубище, и он перестал быть нищим, став голым, то есть попросту человеком. Но взлететь Вашим героям почему-то мало. Им нужно обязательно отомстить, превратив обидчиков в тщательно описываемые Вами мясные лужи. Кугельского в отместку за донос ослепили… А ведь «Мне отмщение, Аз воздам». Не доверяете Никому это дело?
Виктор Топоров
Каждый роман Дмитрия Быкова представляет собой спор Дмитрия Быкова с Дмитрием Быковым о Дмитрии Быкове — спор, который всякий раз ведется на семистах-восьмистах страницах и с завидным постоянством завершается полной победой Дмитрия Быкова. Победой над кем?! Только не над читателем, потому что редкая птица долетит хотя бы до середины этой неизменно стоячей (а потому и затхлой) словесной воды.
Кирилл Решетников
Как всегда, с помощью обращения к прошлому Быков пытается отвечать на современные вопросы, но на этот раз общение героев не производит впечатления перебранки автора с самим собой, и образы не грешат картонностью. Это большой шаг вперед по сравнению со «Списанными» и даже с зажигательным «ЖД». Правда, к истинному пониманию описываемой эпохи «Остромов» приближает меньше всего, но это уже мелочи.
Никита Елисеев
Самое удивительное и парадоксальное во всей истории, придуманной, сделанной Дмитрием Быковым, — то, что Дон Кихот остается победителем. Следует неверной, издевательской подсказке и — надо же «семь на восемь»! — летит, левитирует. Здесь есть некая важная, не враз формулируемая тема этого писателя. Назовем ее так: автономность существования хороших людей. Какими бы ни были ложными предпосылки, на которых основывается хороший человек, если он хорош, он выберется к правде, к левитации, к полету, потому что он… хороший.