Журналист завтрашнего дня

• Уоррен Эллис, Дэрик Робертсон, Родни Рамос. Трансметрополитен. Книга 1. Снова в Городе. Жажда жизни / пер. с англ. А. Гузмана, А. Пасько. — М.: Азбука-Аттикус, 2020. — 368 с.

Эту и другие упомянутые в наших публикациях книги можно приобрести с доставкой в независимых магазинах (ищите ближайший к вам на карте) или заказать на сайте издательства, поддержав тем самым переживающий сейчас трудный момент книжный бизнес.

Далекое будущее. Пока корпорации и государство продолжают бороться за власть над умами граждан и придумывают новые развлечения и методы контроля, общество плодит новые формы существования: от использования высокотехнологичных имплантов до превращения себя в генномодифицированных инопланетян и даже перенос сознания на цифровой носитель. Издатель присылает известному гонзо-журналисту Спайдеру Иерусалиму очередное напоминание о его обязательстве написать еще две книги. Авансы потрачены, сроки давно вышли, и Иерусалим вынужден из своего укрытия в горах вернуться в Город — киберпанковский аналог Нью-Йорка, где за симуляциями и тотальной коммерциализацией скрываются социальные и экономические проблемы, на которые способен указать только журналист.

Эссе «E Unibus Pluram: Телевидение и американская литература» Дэвида Фостера Уоллеса было опубликовано в том же году, что и «Трансметрополитен». Уоллес пишет, что, хотя социологи и утверждают, что среднее домохозяйство в Америке тратит на просмотр телевизора шесть часов в день, у нас нет другого представления об этом «среднем домохозяйстве», как из телекартинки. Реклама, новостные выпуски, кино и сериалы давно стали казаться более реальными, чем сама жизнь, поэтому современная культура во многом воспроизводит телевизионную картинку.

В каком-то смысле комикс Эллиса и Робертсона, талантливо колоризованный Родни Рамосом, переворачивает эту данность вверх тормашками: мир «Трансметрополитена» изначально телевизионен по своей сути — здесь человек сам выбирает, какую сторону жизни ему подсветить. Отправившись в специальный «временной заповедник» на машине времени, можно стать индейцем-ацтеком или посетить первое поселение людей в Америке. Можно присоединиться к движению транс-людей (так в комиксе называют граждан с вживленным инопланетным геномом) и бороться за отделения гетто от Города, — а можно переодеться Элвисом Пресли и стать верным проповедником Церкви Элвиса. Но все это — фальшь, коммерческое предложение, под маской которого скрывается старый-добрый «high tech, low life». В мире, где каждый может быть кем угодно и культура предоставляет все возможные способы развлечься, только журналист может сорвать эту маску с политиков и бизнесменов.

Из циничных реалий 2020-го, когда в автозак можно угодить просто за то, что посмотрел на полицейского, некоторые сюжетные решения авторов кажутся слегка наивными. Так, в одной из ключевых сцен первого тома Иерусалим пишет репортаж с бунта «трансов», которые вступили в противостояние с полицией, быстро переросшее в бойню. Текст, который мы бы сейчас назвали онлайн-трансляцией, быстро покупают телевещательные сети, и вот уже на огромном экране на центральной площади показывают репортаж Иерусалима — единственного журналиста, прорвавшегося к эпицентру схватки. В результате полицейскому департаменту приходится отозвать силовые подразделения и прекратить насилие. Кто бы знал, что двадцать три года спустя выхода комикса любой стрим с протестной акции будет собирать меньше, чем видео с танцующей на руках хозяина кошкой…

Или вот сцена в одном из следующих выпусков: действующий президент США намерен переизбраться на новый срок, и приезжает в Город с предвыборной программой. Проникнув на закрытое мероприятие, Спайдер Иерусалим застает президента (которого с легкой руки журналиста называют Чудовищем) в туалете. И если в недавнем «Джокере» Тодда Филлипса похожая сцена стала моментом унижения для героя, за которое хочется отомстить, то Иерусалим — не жертва властного произвола, не искупитель грехов, а карающее воплощение справедливости. Он устраивает президенту образцовую выволочку и выходит из здания нетронутым — сюжет, который трудно себе представить не то что в России, но даже в США, где подобные «Чудовища» приходят к власти и умудряются выйти сухим из воды после каждого скандала.

В общем, перед нами — этакий Христос с ноутбуком и парой пистолетов, и еще более «христологичным» Иерусалим выглядит, когда, к примеру, в образе Бога-отца громит фестиваль новых религий.

И отечественные, и зарубежные критики уже успели отметить, что «Трансметрополитен», объявив войну цинизму XX века, не смог предугадать информационные войны 2010-х, «фейк ньюс» и «фабрики троллей». Но в этом и ценность «Трансмета» как произведения: авторы показывают, что, какой бы причудливой не явилась реальность за окном, константы сохранятся — корпорации будут наживаться на желаниях людей, правительства — требовать себе больше власти и скрывать коррупцию, а кому-то все равно придется рассказать, «что происходит у соседней закусочной», как наставляет молодую помощницу Иерусалим. Достаточно вспомнить, сколько шума в 2016 году наделала серия публикаций «панамского архива» — в результате в целом ряде стран мира высокопоставленные чиновники лишились своих должностей, а у тех, кто остался в своих креслах, пострадала репутация.

Стилистически «Трансмет» отсылает к супергеройским комиксам с их яркими, насыщенными цветами, многочисленными экшн-сценами и детально изображенным насилием — но это, конечно, не экспрессионистское насилие комиксов Фрэнка Миллера, это насилие скорее тарантиновского свойства: выглядит красиво, но в сущности чудовищно и симпатии не вызывает. Супергеройский жанр здесь, как и в комиксах Алана Мура, подвергается деконструкции: как и у любых порядочных супергероев, у Спайдера Иерусалима (Спайдермен — один из самых известных героев комиксов, «Иерусалим» — magnum opus Алана Мура) есть персональные враги — вот только это кастрированный бульдог, который хочет отомстить Спайдеру за потерю своих гениталий, и бывшая жена, которая «заказывает» Иерусалима, будучи в камере криозаморозки.

«Трансмет» смел не только деконструкцией, но и тем, что не боится задавать по-настоящему важные вопросы, которые могут встать перед нами уже совсем скоро: возможно ли цифровое бессмертие? Как соблюдать права людей, вышедших из криозаморозки — и могут ли они почувствовать себя «своими» в мире, который полностью изменился? Что вообще значит быть человеком и можно ли оставаться им, полностью изменив свое тело?

Но центральная фигура книги — все же Иерусалим, и он получился по-настоящему спорным персонажем. При всей любви к истине Иерусалим — мизогин, социофоб и попросту самовлюбленный манипулятор, который навязывает окружающим свой образ жизни. Чужие мнения Иерусалима не интересуют, а эпизоды его совместного проживания с помощницей иначе как абьюзом не назовешь. Неудивительно, что жена предпочла такой жизни криозаморозку, а помощница намерена поступить монахиней в секс-клуб (не спрашивайте). Белый гетеросексуальный мужчина с твердыми принципами и добрым стволом — образ прямиком из неолиберального Дикого Запада эпохи «конца истории», когда все проблемы кажутся решенными, а рефлексировать о собственных привилегиях и общественной позиции еще не принято.

Сегодня миссию Иерусалима все еще несут журналисты, — а также блогеры и независимые активисты. Феминизм наравне с «зелеными» и левыми движениями вроде Black Lives Matter показывает обществу его подноготную: токсичную, ксенофобскую, тотально коррумпированную, построенную на властных иерархиях и блате. Свобода неолиберализма оказалась еще одной маской, которую необходимо сорвать. За политическим поворотом приходит этический. Вот только это не «новая этика» из гуляющих по сети страшилок, а обычная этика, соблюдения которой теперь требуют независимо от иерархий.

Так что если бы Спайдер Иерусалим был с нами сегодня, он — она? — продолжал(а) бы бороться за права угнетенных и за выявление скрытых механизмов власти и привилегий.

Потому что неважно, что у тебя в руках — смартфон или пейджер. Важно, может ли его себе позволить твой бедный сосед.