Новинки издательства «Азбука»

новая книга в серии «The Big Book»

Харви Джейкобс

«Американский голиаф»

Перевод с английского Фаины Гуревич

Харви Джейкобс — единственный достойный соперник Воннегута на его поле.

Publishers Weekly

«Американский голиаф» — роман об афере поистине титанического масштаба, причем имевшей место в реальности.

«В то время были на земле исполины», — гласит библейская Книга Бытия. И вот преподобный Генри Турк выступает с поразительным заявлением: Авраам и Моисей, Христос и апостолы свершали свои деяния не на ближневосточной земле, но на американской, и та же американская земля носила ветхозаветных исполинов. Проповедь его слышит Джордж Халл, младший сын сигарного фабриканта, и загорается идеей — подарить Америке исполина. И вот уже скульпторы, поднаторевшие в создании химер для неоготических храмов, в глубокой тайне высекают исполина; вот исполина под покровом ночи закапывают на ферме у Халлова родственника; вот его обнаруживает ни о чем не подозревающий лозоходец. Американский континент всколыхнулся от моря до моря; никто не усомнился в подлинности находки, и единственное, о чем спорили ученые мужи, — что именно перед ними: действительно окаменевший великан или древняя статуя в натуральную величину. В хоровод вокруг исполина вовлечены миллионеры-промышленники Карнеги и Вандербильт, величайший аферист Барнум и циркач-лилипут Генерал Мальчик-с-Пальчик, любвеобильный репортер из Нью-Йорка и глава ирландской мафии...

Если бы Марк Твен ушел в запой с Исааком Башевисом Зингером, плодом их совместного творчества явился бы именно что «Американский голиаф»! Джейкобс написал доподлинный шедевр — авантюрный, брызжущий жизнью эпос.

Джек Данн

Подобно «Рэгтайму» Эдгара Доктороу, «Американский голиаф» распахивает перед нами окно в галлюцинаторно яркое прошлое.

Говард Уолдроп

 

Притчи Харви Джейкобса, характерно сдобренные гуманным сюрреализмом, печатались в журналах «Esquire» и «Playboy», «The Paris Review» и «New Worlds», «The Magazine of Fantasy & Science Fiction» и «Omni». Его романы «Дивный суп» и «Лето на горе специй» моментально стали культовой классикой, а «Присяжный заседатель» навсегда изменил правила игры в жанре судебно-юридического триллера.

---

 

 

 

МИЛОРАД ПАВИЧ

«Бумажный театр»

Перевод с сербского Ларисы Савельевой

Новая книга Милорада Павича!

Милорад Павич — знаменитый сербский прозаик, один из создателей так называемой «нелинейной прозы» третьего тысячелетия, автор знаменитого «Хазарского словаря».

Его новый роман «Бумажный театр» — это своеобразный портрет рассказа. Тридцать восемь рассказов, написанных от имени тридцати восьми авторов, каждый из которых представляет какую-нибудь национальную литературу. И самих писателей, и сведения о них, конечно же, выдумал Милорад Павич. Таким образом, все это многоцветье сюжетов и стилей объединяется сквозной темой романа и личностью автора, чья фантазия поистине не знает границ.

Число 38 взято не случайно. «Включенные» в книгу выдуманные писатели представляют реально существующие, конкретные страны, в которых публиковались переводы моих произведений. И это не только дань уважения к моим читателям из этих стран (что, разумеется, тоже имеет место), но и стремление самому познакомиться с этими литературами ближе.

Милорад Павич

Отрывок из книги:

Екатерина Тютчева (РОССИЯ)

ЕКАТЕРИНАЮТЧЕВА

Екатерина Тютчева родилась в Нью-Йорке в семье русских эмигрантов. К русскому поэту XIX века она не имеет никакого отношения. Изучала историю искусств в Швейцарии. В Советском Союзе никогда не была. После возникновения новой России приехала на родину своих предков и стала работать смотрителем музея Льва Толстого в Ясной Поляне. Опубликовала в Туле сборник рассказов «Я вернулась со снегом», а в петербургской «Азбуке» книгу «Фамилия не уходит вместе с мужем». Кроме того, ее издавали «Амфора» и «Зебра Е». Писала монодрамы для радио, две из которых («Праздничная постель» и «Голубь, превращенный в ласточку») изданы как аудиокнига в исполнении Дарьи Мороз. Больше всего внимания она уделяла театру, ее интерактивные драмы «Ловушка для вас» и «Последний среди известных» шли на сцене МХТ имени Чехова, а также в Санкт-Петербурге, Воронеже и в Сибири. В интервью журналу «Иностранная литература» она сказала, что, живя в Америке, много читала Александра Гениса, а начав работать в Ясной Поляне, полюбила Б(ориса) Акунина. Умерла в 2003 году, в лесу, собирая землянику, и с ее кончиной связана одна небольшая история — свидетели смерти этой старой дамы говорят, что если бы кто-нибудь догадался проследить за взглядом ее широко открытых мертвых глаз, то увидел бы ангела, возносящегося к вершинам деревьев. Но никто не догадался.

КАРТИНЫ

Я родилась в Псковской губернии царской России, неподалеку от известного села Михайловское. Здесь в начале XX века у моих родителей было небольшое имение. Тот дом на берегу пруда, с колоннами по фасаду, я едва помню. Помню, что большую часть года там было полно крикливых ворон, которые гнездились в окружавших дом деревьях, и что летом дом этот наполнял настолько сильный запах цветущих лип, что казалось, они о чем-то спрашивают, и если не получат ответа, то своим ароматом грозят свалить на пол какую-нибудь вещь в доме. Еще помню развешенные по стенам картины и железную кровать. Некоторые из картин были в гостиной, другие в остальных комнатах, еще одна висела над камином. Их я запомнила, лучше всего запоминаешь то, что в детстве у тебя каждый день перед глазами. Вкус у моих родителей и у бабушки был довольно странным. Они не любили подписанных картин. Проще всего повесить у себя дома подделку, под которой накорябано какое-нибудь звучное имя. Поэтому наши картины были анонимными. Покупала их по большей части бабушка, а позже и родители, которым она привила свой вкус. Иногда они ездили в Брюссель или в Вену и оттуда, из магазина редких вещей, привозили какую-нибудь новую картину. Под конец, уже в мое время, в доме было пять работ иностранных художников и одна русского. Этот русский был самым необычным из всех. Но пойдем по порядку.