Метка: Издательство «Симпозиум»

• Перевод с нем. С. Панкова
• СПб.: Симпозиум, 2006
• Переплет, 220 с.
• ISBN 5-89091-324-7
• 1000 экз.

Похождения ревизора

Показалось: как большинство хороших книг, скучна. Оказалось: ничего подобного, всего лишь утомительна. Отнимает (будучи толщиной в ладонь, площадью — с нее же) поразительно много физического времени. Возмещает его, раздвигая пространство ума.

Густо написана и крепко переведена.

Является частью неизвестного нам целого — третьим по порядку крупным фрагментом, а всего их таких шесть. (На русском имеется — издан тоже «Симпозиумом» — еще и четвертый: «Мужчина & женщина», придется достать.)

Мировой рекорд по восклицательным знакам в прозе: тут их, наверное, целая тысяча. Обозначают как бы залпы адского фейерверка.

Поскольку герой перемещается по такой реальности, сквозь которую просвечивает ад. С этажа на этаж, пользуясь повествовательной техникой автора, как лифтом. Главы расположены на разных уровнях. Реальность все прозрачней, ад все видней, все слышней. Он совершенно настоящий, состоит из феноменов узнаваемо материальных и представляет собой акт распада, подобный акту Творения. Подобный Большому Взрыву обратной силы — или волне видений в агонизирующем мозгу.

Короче говоря, это действительно поэма Гоголя — прочитанная сквозь живопись Босха.

Или, верней, через телескоп с цветным фильтром из Босха, с линзами же — от Кафки.

Проигранная в воображении на скорости оригинала.

Николай Васильевич, я думаю, доволен — наконец-то хоть в Австрии кто-то догадался про знаменитый так называемый смех сквозь невидимые слезы: что это просто отвращение, смешанное с ужасом, и больше ничего.

С. Л.

• Перевод с итальянского
• СПб.: Симпозиум
• Готовится к печати

«Алхимик», «Парфюмер», «Анатом», — все работы хороши, выбирай на вкус. Теперь вот есть еще «Бальзамировщик». Впрочем, оригинальное название, «Lo stato delle anime», переводится с итальянского скорее как «Баланс душ», и это название лучше отражает суть проблемы, с которой сталкивается главный герой нескольких детективов сицилийца Джорджио Тодде — Эфизио Марини, реальная историческая фигура, живший во второй половине XIX века врач, знаменитый на всю Европу своим искусством бальзамирования трупов. На русский язык переведен один из самых успешных романов серии.

Автор вводит читателя в мрачную, гнетущую атмосферу забытой богом итальянской деревушки, где сначала убивают богатую старуху, а потом единственную подозреваемую — ее наследницу. Впоследствии же оказывается, что дело вовсе не в состоянии старухи и даже не в неземной красоте наследницы.

Главный герой — не просто ремесленник, но настоящий художник бальзамирования — увозит труп прекрасной девушки с собой в Неаполь, но мысленно возвращается в странную деревню, число жителей которой не меняется на протяжении столетий и всегда составляет ровно восемьсот восемь, и решает задачу.

При том что сюжет выстроен абсолютно безукоризненно (что, судя по всему, нужно считать фирменным знаком современного итальянского детектива), простота и даже как будто обыденность интонации, повествующей об убийствах, внушает читателю неподдельный ужас. Назвать этот роман готическим в полном смысле этого слова мешает только отсутствие действующих сверхъестественных сил и торжество справедливости в финале. Надо надеяться, что экранизация, которая вот-вот выйдет в Италии, будет не хуже книги.

Читать отрывок из романа Джорджио Тодде «Бальзамировщик» <…>

Вадим Левенталь

Как известно, первый буддийский способ смотреть телевизор — смотреть его с выключенным звуком. Чтение Данливи — занятие сродни этому. Как всякий хороший роман, «Волшебная сказка Нью-Йорка» — роман с секретом, и не с одним. Первый его секрет — интонация. Драматичный напряженный ряд событий облекается в сухую форму ироничного отчета, в котором не остается места ни одному знаку препинания, кроме точки и запятой, причем точка часто вытесняет запятую. Эффект получается необыкновенный, будто на экране мордобой, истерика, женщины выцарапывают друг другу глаза, один мужчина стреляет в другого за то, что тот застрахован на бóльшую сумму, а звука — нет. Вместо звуков ударов и криков — спокойный ироничный голос повествователя: «Здесь мне десять лет, а вот я на первом свидании».

Ключ к одному из секретов сюжета дан в названии. Сюжет действительно обыгрывает структуру волшебной сказки. Герой совершает путешествие по тридевятому государству (Нью-Йорку), выполняет задания, встречает волшебных помощников — руководителей компаний, вдов миллиардеров. Сказка, впрочем, получается несчастливой: оказывается, ни одного задания герой выполнить не в состоянии. Завоевание чудесных сокровищ превращается в познание тайной правды о царстве Нью-Йорка. «Вся эта огромная страна. Один гигантский возбудитель аппетита. Чудовищное оскорбление для чувствительной души».

God bless America — вот волшебные слова, сим-сим, который достаточно произнести, чтобы оказаться здесь своим, востребованным удачником. Герой отказывается их произносить, получает по морде и в конце концов уезжает из Нью-Йорка так же, как и приехал: без гроша и с тем же самым таксистом. Кольцевая композиция сужает время действия (больше трех летних месяцев) до мига, в который только и возможно извлечение смысла из этой страшной, остроумной, невероятно динамичной истории.

Вадим Левенталь