Танцы минус

Танцы минус

Менуэт, — танец заморский, танцует, минует, сиречь, никого не задевает.
Из старинной летописи

Премия «Нацбест», сиречь «Национальный  бестселлер», существует уже шестой год. Одно это уже неплохо. Кроме того, впечатляет сама концепция. Подумать только — бестселлер, да еще национальный! Здоровый оптимизм, или, скорее, точно просчитанный ход, в том смысле, что национальный бестселлер может быть еще и неплохой литературой, только радует.

Совет избранных архонтов, авторитетное жюри весьма разнородно по составу, однако заслуживает доверия. Премия медленно, но верно делает свое дело. Дренажные работы по осушению болота современной русской словесности идут полным ходом. Скоро, надежда не умерла, впередсмотрящий выкрикнет свое заветное слово, причем это уже не будет «учебной тревогой».

Однако пока корабль плывет…

В 2006 году в short-list «Нацбеста», в частности, вошли и следующие книги: Павел Крусанов. Американская дырка (издательство «Амфора»); Захар Прилепин. Санькя (издательство «Ad Marginem»); Сергей Доренко. 2008 (издательство «Ad Marginem»).Их авторы в равной степени претендуют на гордое звание создателя национального бестселлера.

Объединяет все три романа только одно — их действие происходит в некой иной реальности, неком чудном, но не очень отдаленном будущем. Российская действительность в них узнаваема, но при этом выглядит немного странно. Словно отражение в луже. В остальном эти книги совершенно несхожи. Для того чтобы оценить их «зараз», придется применить особую схему, соорудить этакую временную «опалубку».

Итак, начнем.

Павел Крусанов. Американская дырка

Жанр: хм, пожалуй, эзотерическая фантастика (esoteric fiction). Полный набор алхимических таинств, включая нефилософские откровения Пифагора и Эмпедокла в общедоступном изложении. Русская «Книга мертвых».

Мнение: в погоне за барочной легкостью стиля автор старается обогнать самого себя, словно ослик, рвущийся к привязанной перед носом морковке. В результате, когда читаешь Крусанова, приходится прерываться каждые двадцать страниц. Просто для того, чтобы в голове утих звон. И, к сожалению, это не звон волшебных колокольчиков. Тональность другая.

Работая в высоком жанре «курехинской шутки», автор щедро разбрасывает по тексту остроумные и едкие замечания, строит воздушные замки вымыслов, бравирует кругленькими словечками и узнаваемыми фамилиями. Однако если у Курехина это получалось легко и воздушно, то Крусанов «волочится по земле», ухватившись в последний момент за веревочку монгольфьера с гордым названием «девяностые».

Когда-то онтологическое откровение: «Ленин — гриб» — заставляло валиться на пол от смеха в катарсисе просветления. Теперь же цветастые рассуждения о том, что он, может быть, например, еще и майский жук, не вызывают особенной радости. Шутка, повторенная дважды…

Гипотетический читатель: Гермес Трисмегист Психопомп.

Характерная цитата: «Мир так устроен, что его, как мешок с крысами, надо время от времени встряхивать. Крыс нужно отвлекать или развлекать, иначе они сожрут друг друга. Белые сожрут черных, желтые — белых, рыжие — желтых, маленькие — больших, хромые — шепелявых. И потом, о каком анархизме речь? Если мы с нашими ценностями встанем в центре мира, мы сможем переписать его матрицу».

Захар Прилепин. Санькя

Жанр: фантастическо-оптимистическая трагедия (politic science fun fiction).

Мнение: добротная литература. Практически нет ничего лишнего. Но и чего-то из ряда вон выходящего тоже. Взвешенный пафос и психологическая глубина книги Прилепина многим читателям напомнит национальный бестселлер прошлого века, роман Горького «Мать». Однако сюжетно она ближе «Молодой гвардии» Фадеева. И та, и другая книга написаны по мотивам реально происходивших событий. Изменены только имена и некоторые названия, однако реалии легко узнаются. Новые молодогвардейцы Прилепина, члены партии «Союз Созидания», сражаются с беспощадным и коварным врагом, подвергаются пыткам, решительно идут навстречу любви и смерти.

Вот только если молодогвардейцы Фадеева шли на смерть с глубокой верой в освобождение родины и светлое будущее, то герои Прилепина умирают тяжело, с глухим отчаянием и яростным надрывом, столь свойственным любой исторической рефлексии.

Гипотетический читатель: молодой человек.

Характерная цитата: «Саша хмуро оглядывал фиолетовые стены отдела, старые, облупленные столы, снова думая о том, что все это ему запомнится на всю жизнь.

Еще он подумал, что сейчас можно рвануть, как в прошлый раз, выбежать в раскрытую дверь отдела, юркнуть в какой-нибудь двор, куда угодно… но отчего-то не было ни сил, ни желания…»

Сергей Доренко. 2008

Жанр: ненаучная фантастика (agnostic fiction). Сон Доренко. Теневой эффект подсознания.

Мнение: многие думают, что главный герой этой книги — Путин  В. В. Они ошибаются. Главный герой там, он же «бог все-на-свете-могущий-и-везде-проникающий», — Сергей Доренко. Наверное, это «постэфирный» синдром бывшего тележурналиста.

Самое удручающее, что, как и в телерепортажах, громыхающее тяжелое доренковское хамство — всего лишь завуалированный вид комплиментарности. Такая особая форма подхалимства. Оригинальный способ обратить на себя внимание начальства.

Чтобы там ни говорили про пелевинский буддизм, он, как оказалось, гораздо честнее доренковского даосизма. Новообращенный последователь «Великого Ничто», как и следовало ожидать, написал нечто отнюдь не великое, а скорее большое. Большое сделается еще больше и лопнет, говорят даосы. Наверное, тут они правы…

Гипотетический читатель: личный психоаналитик Доренко.

Характерная цитата: «Надо избежать этой финальной эякуляции, этой финальной передачи власти над жизнью и смертью ценой своей жизни. Этой финальной передачи магической власти русских царей. Мы унесем с собой семя русской власти вниз по течению. Мы спрячемся. Мы власть спрячем. Не время сейчас эякулировать».

Итого

По «счету гамбургских бойцов» все рассмотренные здесь произведения оказались недостаточно весомы. Если и есть среди них бестселлер, то никак не национальный, а если есть что-то национальное, то никак не бестселлер. Однако, мы прекрасно понимаем, дело тут скорее не в соответствии, а в «величии замысла». Конкурс «Нацбест» — дело нужное и важное. Ведь это только кажется, что слова «Национальный бестселлер» никого не задевают, словно танцоры в старинном менуэте.

Постскриптум

Надеемся, что в этом году обладателем премии станет не художественная проза, часть из которой мы рассмотрели здесь, а опус Дмитрия Быкова о Пастернаке, в наш обзор, увы, не попавший.

Данила Рощин