- «Эксмо», 2012
- Жизнь у Эда Кеннеди, что называется, не задалась. Заурядный таксист, слабый игрок в карты и совершенно никудышный сердцеед, он бы, пожалуй, так и скоротал свой век безо всякого толку в захолустном городке, если бы по воле случая не совершил героический поступок, сорвав ограбление банка.
Вот тут-то и пришлось ему сделаться посланником.
Кто его выбрал на эту роль и с какой целью? Спросите чего попроще.
Впрочем, привычка плыть по течению пригодилась Эду и здесь: он безропотно ходит от дома к дому и приносит кому пользу, а кому и вред — это уж как решит избравшая его своим орудием безымянная и безликая сила. Каждая выполненная миссия оставляет в его судьбе неизгладимый след, но приближает ли она разгадку тайны? - Купить книгу на Озоне
Грабитель оказался полным придурком.
Я это знаю.
Он это знает.
Вообще-то, весь банк это знает.
Даже мой лучший друг Марвин это знает, а уж такого
придурка, как он, еще поискать.
А самое главное, машина Марва — на платной парковке.
Стоянка — пятнадцать минут. А мы все лежим мордой
в пол, и эти пятнадцать минут сейчас закончатся.
— Какой неторопливый парень, — излагаю я свою
мысль.
Марв шепчет в ответ:
— Ага… Что ж за жизнь такая… — Его голос поднимается,
как из колодца, с большой глубины: — Меня оштрафуют.
Из-за этого вот придурка. А где я возьму денег на
штраф? А, Эд?
— Была б еще машина поприличнее, а то…
— Что ты сказал?
Так. Марв повернулся ко мне лицом, и я сразу понял:
обиделся он. За свою машину Марв не знаю что может
сделать. Уж очень любит эту тачку — и не любит, когда о
ней плохо отзываются.
И теперь Марв завелся:
— Ну-ка, повтори, что ты сказал!
— Да вот, сказал, — отчаянно шепчу я, — что проще
машину продать, чем штраф платить…
— Значит, так, — шипит он. — Ты мне друг, Эд, но вот
что я тебе скажу…
Ну, теперь это надолго. Монологи Марва про машину
слушать невозможно — вот я и не слушаю. Он будет нудеть
и ныть, нудеть и ныть, прямо как ребенок, а ведь ему
двадцать лет — господи, как так можно…
Я дал ему понудеть минуты полторы. Потом жестко
прервал:
— Марв, у тебя не машина, а развалюха. Даже ручного
тормоза нет, ты кирпичи под задние колеса подкладываешь.
Я стараюсь говорить очень-очень тихо, несмотря на
эмоции.
— Ты даже запираешь ее через раз, и правильно: угонят
— хоть страховку получишь.
— Моя машина не застрахована!
— Вот именно!
— Страховщик сказал, что дело того не стоит.
— Я его понимаю, сам бы не…
Договорить не получается — грабитель поворачивается
в нашу сторону и орет:
— Это кто там разговоры разговаривает?
Я-то замолчал, а вот Марв — нет. Ему плевать на грабителя
и на его пушку.
— Развалюха? Развалюха?! А кто на этой развалюхе
тебя на работу подвозит?! Я! Я подвожу, поганый ты выскочка!
— Я — выскочка?! Это что вообще за слово такое,
«выскочка», ты про кого сказал?!
— А ну заткнуться там, в зале! — снова орет грабитель.
— Тогда шевелись! Слышал, нет? Быстрей давай! —
ревет в ответ Марв.
Мой друг зол. А что вы хотите?
Во-первых, он лежит лицом в пол.
Во-вторых, банк, где он лежит, грабят.
В-третьих, очень жарко, а кондиционер сломан.
Ну и до кучи — его машину обидели, оскорбили и
унизили.
Вот почему старина Марв зол! Он не просто зол! Он
зол как черт!
А мы, между прочим, так и лежим — на вытертом грязном
ковролине. И смотрим друг на друга — жестко так,
ибо спор не окончен. Наш друг Ричи лежит в детском
уголке, частично на столике с «лего», частично под столиком
с «лего», а вокруг валяются яркие веселенькие куски
конструктора. Ричи рухнул в них, когда в банк ворвался
грабитель. Тот орал и размахивал пушкой, поэтому все
упали, где стояли, еще бы. Сразу за мной лежит Одри.
Ее ступня придавила мне ногу, и та затекла.
А придурок с пушкой завис над операционисткой,
только что в нос ей не тычет. У девушки на груди беджик
с именем «Миша». Бедная Миша. Она дрожит, идиот-грабитель
тоже дрожит. Все дрожат и ждут, пока прыщавый
клерк в галстуке наполнит сумку деньгами. Клерку под
тридцать, у него под мышками темные круги от пота.
— Что ж он так копается-то? — ворчит Марв.
— Сколько можно нудеть? — ворчу я в ответ.
— А что, нельзя уже и слова сказать?!
— Ногу убери, — говорю я Одри.
— Чего? — шепчет она.
— Ногу, говорю, убери с меня, затекло все.
Она убирает ногу. Мне кажется — неохотно.
— Спасибо.
Грабитель снова оборачивается и грозно кричит:
— В последний раз спрашиваю, кому жить надоело?
Кто тут пасть разевает?!
А надо вам сказать, что общаться с Марвом… ну… проблематично…
Он любит поспорить — есть за ним такое.
Ну и вежливым его тоже не назовешь. Знаете, бывают
такие друзья: только заговорили о чем-то, и бац! — уже
препираетесь. А если речь зашла о задрипанном «форде» Марва — все, это вообще конец. Короче, мой друг —
настоящий инфантильный засранец. А когда он не в духе,
дурь прет из него — не остановить.
Вот как сейчас, к примеру. Марв хихикает и кричит
на весь зал:
— Разрешите доложить! Разговаривает Эд Кеннеди,
сэр! Эд Кеннеди, сэр, к вашим услугам, сэр!
— Спасибо тебе огромное, Марв, — бурчу я.
Потому что Эд Кеннеди — это мое имя. Эд Кеннеди,
девятнадцати лет, водитель такси, живу в пригороде,
обычный парень без особых перспектив и возможностей.
Ах да, еще слишком много читаю, не умею заполнять
налоговую декларацию, и с сексом у меня не то чтобы
очень. Короче, вот. Эд Кеннеди, очень приятно, очень
приятно, Эд Кеннеди.
— Ну так заткнись, ты, Эд, или как тебя там! — орет
грабитель. — А то подойду и отстрелю задницу к такой-то
матери!
А я снова вижу себя в школе на уроке математики:
садист-учитель прохаживается перед доской, как генерал
на плацу, выдавая задание за заданием, и плевать ему на
математику и на нас, он ждет не дождется конца урока,
чтобы пойти домой и накачаться пивом перед теликом.
Я поворачиваюсь к Марву. Когда-нибудь я сверну ему
шею.
— Тебе двадцать — двадцать! — лет, Марв! Нас всех
убьют сейчас, идиот!
— А ну заткнись, Эд!
По голосу понятно, что грабителю наша беседа надоела.
Поэтому я перехожу на шепот:
— Меня убьют, а виноват будешь ты! Слышишь? Ты!
— Я сказал — заткнись! Заткнись, Эд, черт тебя дери!
— А тебе, Марв, лишь бы пошутить!
— Так, ну все, Эд.
Грабитель разворачивается и идет к нам.
Похоже, наши характерные для инфантильных засранцев
разборки его достали по самое не могу. Когда человек
с пистолетом доходит до нас, мы все поднимаем головы
и смотрим на него.
Марв.
Одри.
Я.
Вокруг нас пол устлан такими же невезучими индивидуумами.
Они тоже поднимают головы и смотрят.
Дуло упирается мне в переносицу. Щекотно, а почесаться
нельзя.
Грабитель поворачивается то к Марву, то ко мне, то
к Марву, то ко мне. Даже сквозь натянутый на лицо чулок
видны рыжеватые усы и красные шрамы от угрей.
Добавьте к этому свинячьи глазки и большие уши, и вы
поймете, что бедняга просто обижен на мир: ему, наверное,
три раза подряд присуждали первый приз на ежегодном
конкурсе уродов.
— Ну и кто из вас Эд? — спрашивает красавец с пистолетом.
— Он, — показываю я на Марва.
— Да ладно тебе, — возражает Марв.
И я отчетливо осознаю, что мой друг не очень-то напуган.
Марв уже понял, что грабитель: а) придурок, б) непрофессионал.
Иначе бы мы оба уже лежали мертвыми.
Дружок мой смотрит вверх, задумчиво чешет подбородок
и сообщает мужику в чулке:
— Слушай… что-то лицо у тебя знакомое…
— Так, — пытаюсь я исправить ситуацию. — Хорошо,
Эд — это я.
Но грабителю не до меня — он слушает Марва.
— Марв, — отчаянно шепчу я, — заткнись!
— Марв, заткнись! — Это говорит Одри.
— Заткнись, Марв! — вопит через весь зал Ричи.
— А ты кто такой, черт побери?! — орет на Ричи
грабитель.
Тот поворачивается, явно пытаясь определить, откуда
идет голос.
— Я кто такой? Я Ричи!
— И ты, Ричи, тоже заткнись! Заткнись и не встревай,
понял?!
— Да без проблем, сэр, — отвечает Ричи. — Большое
спасибо за совет.
Вот такие у меня друзья — все как один мастера постебаться.
С чего бы это, спросите вы? А я знаю? По жизни
они у меня веселые, вот чего.
Тем временем парень с пушкой начинает закипать.
Я вижу, как этот пар струится из каждой поры его кожи,
даже сквозь чулок.
— Я не знаю, что сейчас с вами сделаю, чертовы уроды!
— рычит грабитель.
Мы довели его до белого каления — еще чуть-чуть, и
начнет изрыгать пламя.
Но Марв, как вы понимаете, затыкаться не собирается.
— Слушай, я вот все думаю, мы с тобой в одной школе
не учились?
— Я понял, — нервно облизывает губы парень с пистолетом. —
Ты хочешь умереть. Да или нет?
— В общем и целом — нет, — вежливо откликается
Марв. — Я просто хочу, чтобы ты оплатил мой штраф. За
парковку. Там стоянка — пятнадцать минут максимум.
А ты меня задержал и…
— Я тебя щас навечно здесь оставлю!
Дуло пистолета теперь смотрит на Марва.
— Слушай, ты какой-то сегодня слишком агрессивный,
не находишь?
«О боже! — думаю я. — Марву конец. Сейчас получит
пулю в лоб».
А между тем грабитель, щурясь, рассматривает через
стеклянные двери банка стоянку — видно, желает угадать,
которая из машин принадлежит моему другу.
— Которая из них твоя? — неожиданно вежливо спрашивает
он.
— Голубой «форд фолкэн».
— Вон та помойка? Да на нее не то что деньги потратить,
нассать жалко! Какой штраф, ты что?
— Одну секундочку! — вспыхивает Марв пламенем от
новой лютой обиды. — Ты взял банк или нет? Тебе что,
трудно оплатить мой штраф?
А между тем…
Раздается голос Миши — той самой несчастной операционистки.
Сейчас перед ней лежит мешок, полный
денег.
— Все готово!
Грабитель разворачивается и направляется в ее сторону.
— Быстрее, сука! — рявкает он на бедняжку, и та немедленно
вручает ему сумку с наличными.
Люди, которые грабят банки, разговаривают именно
так. В кино, во всяком случае. Грабитель явно смотрел
правильные фильмы. И вот он идет обратно к нам — в
одной руке пистолет, в другой деньги.
— Ты! — кричит он мне.
Похоже, мешок с долларами придает парню уверенности
в себе. И я бы точно получил пистолетом по голове,
если бы не одно маленькое обстоятельство. Грабитель
вдруг поворачивается к улице.
Всматривается в то, что там происходит.
Из-под чулка по шее сползает струйка пота.
Дыхание его сбивается.
Мысли путаются, и…
— Не-е-ет! — орет он.
Ха-ха, там полиция.
Правда, не по его душу, — о том, что происходит в банке,
еще никто не знает.
Полицейские высадились рядом с золотистой «тораной» и попросили водителя перепарковаться, — машина
стояла во втором ряду у входа в булочную и мешала покупателям.
«Торана» явно ждала нашего героя. Но делать
нечего, она уезжает, и полицейские, выполнив свой долг,
отправляются вслед за ней. А наш придурок остается с
пистолетом и мешком денег — но без машины.
И тут его осеняет.
Он снова поворачивается к нам.
— Ты, — рявкает он на Марва, — ну-ка, давай сюда
ключи от твоего рыдвана.
— Что?
— Что слышал! Ключи, быстро!
— Я не могу! Мой «форд», это… это же антиквариат!
— Это дерьмо, а не антиквариат, — встреваю я. — Марв,
немедленно отдай ключи от драндулета, или я сам тебя
пристрелю!
С кислой рожей Марв лезет в карман за ключами.
— Будь с ней нежен, — жалобно просит он.
— Иди в задницу, — отфыркивается грабитель.
— Это жестоко, в конце концов! — орет из кучи «лего» Ричи.
— Заткнись, придурок! — гордо бросает грабитель и
выскакивает из банка.
Бедняга. Он не знает, что вероятность завести машину
Марва с первого раза — пять процентов, не более.
Грабитель на всех парах вылетает из дверей и бежит
к дороге. Тут же спотыкается и роняет пистолет. Секунду
колеблется, поднимать оружие или нет, — парень в панике,
это видно по лицу. Соображает, что надо делать ноги,
быстро. Пистолет остается на земле, грабитель бежит
дальше.
А мы уже решились поднять головы и встать на колени
— интересно же посмотреть.
Ага, вот он подбегает к машине.
— Смотри, что сейчас будет, комедия только начинается, —
хихикает Марв.
Одри, Марв и я — все затаили дыхание, смотрим. Ричи
уже на полпути к нам, конечно, ему ведь тоже любопытно.
Естественно, грабитель тут же попадает впросак: тупо
глядя на связку ключей, он силится понять, какой из них
от машины. Мы не выдерживаем и начинаем дико хохотать.
Жалкий придурок в конце концов залезает в «форд»
и пытается его завести. Машина, понятное дело, не заводится
— раз за разом.
И вот тогда… Даже не знаю, почему так поступил.
В общем, я выскакиваю наружу. Поднимаю пистолет.
Бегу через дорогу, грабитель смотрит на меня, я — на
него. Он пытается вылезти из машины, но куда там —
я стою прямо у окна «фордика».
И целюсь ему в переносицу.
В общем, он замер.
По правде говоря, мы оба замерли.
И тогда этот придурок все-таки попытался вылезти
и побежать. А я — не знаю, как это получилось, даже не
спрашивайте! — шагнул вперед и… стрельнул.
И тут стекло как посыпалось!
И Марв как заорет:
— Ты что делаешь, урод?! Это моя машина, мать твою
так!
Оказалось, он тоже выбежал из банка и стал на другой
стороне улицы.
С истошным воем сирен подъезжает полиция. Грабитель
падает на колени.
— Какой же я придурок, — стонет он.
А я думаю: «Да, парень, это ты верно про себя сказал».
Какое-то мгновение мне даже его жалко. Передо мной
хрестоматийный пример злосчастия и злополучия в одном
флаконе. Сами посудите. Во-первых, он умудрился
ограбить банк, в котором стояли в очереди невозможно
тупые индивидуумы вроде нас с Марвом. Во-вторых, машина
с подельниками уехала с концами, прямо на его
глазах. Ну и наконец, спасенье было так близко — чужая
тачка на стоянке, в руке ключи, и на тебе! Не завелась!
А все почему? Потому что это была самая убогая и жалкая
тачка в Южном полушарии. Короче, сердце мое переполнилось
сочувствием. Вы понимаете меня? Пережить такое
унижение! Бедняга…
Полицейские надевают на него наручники и заталкивают
в машину, а я напускаюсь на Марва:
— Ну что? Теперь-то ты понял? — Голос мой становится
все крепче и громче: — Нет, ты понял? Вот лишнее
подтверждение убогости этого, — тычу я пальцем,—
убогого драндулета. — Мгновение уходит на поиски нужной
формулировки. — Будь твой рыдван, Марв, вполовину менее жалок, парень бы смылся и его бы не взяли, понимаешь?
Марв может только с горечью вздохнуть:
— Да, Эд.
Похоже, мой друг действительно желал удачи грабителю
— лишь бы спасти репутацию принадлежавшей ему
кучи хлама под названием «форд».
Но машина в очередной раз подвела. Кругом валяются
осколки — на асфальте, на сиденьях… У Марва такой
вид, словно заодно со стеклом разбились все его надежды.
— Слушай, — бурчу я, — прости, что так с дверцей вышло,
я не хотел…
— Забудь и наплюй, — уныло отвечает Марв.
Пистолет все еще у меня в руке. Почему-то он теплый
и липкий, как подтаявшая шоколадка.
Полицейских тем временем все прибывает.
Нам приходится ехать в участок, чтобы ответить на
вопросы. Там расспрашивают про ограбление, требуют
подробностей. Что же там, собственно, произошло? И как
это у меня в руке оказался пистолет?
— Значит, он его просто выронил?
— А я о чем вам битый час рассказываю?
Тут полицейский поднимает голову от протокола.
— Значит, так, сынок. Ты не петушись. Это лишнее,
петушиться тут передо мной.
У него пивное брюхо и седые усы. Полицейские почему-
то любят их отпускать — для солидности, наверное.
— Петушиться? — осторожно переспрашиваю я.
— Да, сынок. Петушиться.
Петушиться. Емкое слово, ничего не скажешь.
— Извините, — меняю я манеру общения. — Грабитель
выронил свое оружие на пути из банка, а я его подобрал в ходе преследования. Вот и все. Мы в жутком
стрессе от произошедшего. Так нормально?
— Нормально.
Полицейский расписывает протокол целую вечность.
Мы покорно ждем. Впрочем, один раз нам удается вывести
мистера Пивное Брюхо из себя — Марв заговаривает
о денежной выплате за поврежденную машину.
— Это ты про «форд фолкэн», что ли? — интересуется
полицейский.
— Так точно, сэр.
— Скажу тебе прямо, сынок. Твоя машина оскорбляет
общественную мораль и человеческие чувства. Так
нельзя, парень.
— А ведь я тебе говорил, — напоминаю я Марву.
— У этого кошмара даже ручника нет.
— Ну и что?
— А то, умник, что лишь из чистого милосердия я не
выписываю тебе штраф. Без ручного тормоза машина не
отвечает требованиям безопасности.
— Огромное вам спасибо! — выпаливает Марв.
— Не за что, сынок, — великодушно улыбается полицейский.
У самых дверей нас настигает финальная реплика:
— И вот тебе мой совет, дружок.
Марв покорно плетется назад.
— Да, сэр?
— Купи себе новую машину.
Марв одаривает полицейского долгим серьезным
взглядом и изрекает:
— У меня есть уважительные причины для того, чтобы
воздержаться от покупки, сэр.
— Какие? Денег нет?
— Нет, что вы. Деньги у меня есть. Я же не безработный
какой. — Марву даже удается принять самодовольный вид полноценного члена общества. — У меня другие
приоритеты. — Марв улыбается: улыбка — это последнее
прибежище гордого хозяина такого рыдвана. И добавляет,
чтобы ни у кого не осталось сомнений в его лояльности
к убитому «форду»: — А кроме того, сэр, я просто люблю
свою машину. Вот и все, что я хочу сказать.
— Хороший ответ, сынок, — важно кивает полицейский. —
Иди себе с миром.
— Приоритеты?! Марв, ну какие, на хрен, у тебя могут
быть приоритеты?! — шиплю я, когда за нами затворяется
дверь.
Марв решительно щурится в пространство перед собой
и строго говорит:
— Заткнись, Эд. И больше ни слова. Может, для когото
ты и герой, а для меня — просто криворукий засранец.
Ты мне стекло разнес пулей! Идиот!
— Оплатить тебе ущерб?
На лице Марва образуется улыбка, знаменующая прощение.
— Нет.
По правде говоря, я вздохнул с облегчением. Вложить
свои кровные в ржавый «фолкэн»? Лучше смерть, чем
такое.
И вот мы выходим из дверей полицейского участка и
тут же видим Одри и Ричи — конечно, нас ждут. И оказывается,
не только друзья.
Перед нами целая толпа фотокорреспондентов, и мы
едва не слепнем от вспышек.
— Вот он! — кричит кто-то.
Я не успеваю возразить, вокруг тотчас образуется хоровод
из лиц, — меня засыпают вопросами, глядят в рот
и ждут ответов. С пулеметной скоростью я отстреливаюсь
от папарацци, снова и снова рассказываю, как побежал,
как подобрал… и так далее. Мой пригород не такой и маленький,
во всяком случае с радио, телевидением и газетами
в нем все нормально. И завтра каждый желающий
покажет репортаж или напечатает статью по этому громкому
поводу.
Я пытаюсь представить заголовки.
«Простой водитель такси оказался героем» — вот это
было бы здорово, меня бы устроило на все сто. Но реально
стоит ожидать таких: «Внезапный подвиг местного тунеядца». Марв, конечно, обхохочется.
Вопросы сыплются минут десять, потом толпа расходится.
Мы вчетвером идем к парковке. На лобовом стекле
здоровенная квитанция — владельцу «фолкэна» влепили
штраф, кто бы сомневался.
— Сукины дети, — констатирует Одри.
Марв выдергивает бумажку из-под «дворника» и мрачно
знакомится с содержанием. Подумать только, он ведь
приехал в банк, чтобы зачислить деньги на счет — ему
как раз дали зарплату. А теперь все пойдет не на счет, а
на штраф.
Потом мы долго копошимся, сметая осколки с сидений,
и кое-как усаживаемся. Марв поворачивает ключ в
замке зажигания — восемь раз подряд. Машина не заводится.
— Отлично, — бормочет он.
— Как всегда, — замечает Ричи.
Мы с Одри для разнообразия молчим.
Потом Одри садится за руль, а мы втроем толкаем колымагу
к моему дому, — он ближе всего.
А через пару дней я получу первое послание.
Вот оно-то все и изменит.