О черногорской литературе современному российскому читателю ничего неизвестно. Где-то там жил Милорад Павич, и у него есть много рассказов о Черногории, но он серб. Где-то там жил Иво Андрич, и он нобелевский лауреат, но хорват, и вообще сам черт ногу сломит в этой балканской чересполосице. Читатели «Прочтения» имеют возможность первыми познакомиться с материалами сборника современной черногорской литературы, выпуск которого инициирован европейским культурным центром Dukley Art Community. В течение нескольких недель мы будем печатать стихи и рассказы, сочиненные в очень красивой стране «в углу Адриатики дикой».
Завтрак в Малибу
(Дэвид Хокни)
Всякий раз, говоря: Вода,
я говорю нечто новое.
Всякий раз, глядя на воду,
я вижу новую главу
Истории искусства.
Трудная игра: пытаюсь съесть
все картины, что когда-либо видел.
И вечно заново:
Я, Ты, Мир, Дерьмо.
По сути, я мечтаю о ком-то, кто будет
так эстетизирован, что говно из него
будет выходить исключительно в форме
прекраснейших скульптур!
(День начинается, скажем,
с «Поцелуя» Родена.)
Это был бы мой Человек.
Первое письмо
Наверное, все остывает.
И день, и ночь, и многие слова,
прикосновения, мечты, почему бы нет,
все костенеет и стынет.
Если бы какая-то огромная черепаха
несла этот мир во рту,
она бы его уже выплюнула.
Вижу площадь в тени Собора
(несколько искусственных силуэтов
проносятся геометрически равнодушно:
вычерчивается дневная арабеска шагов),
а человек стоит над побежденной тенью…
Это я. Это слова.
Присутствует потребность говорить.
Показывать тебе, с меланхолией симпатии,
образы Другого, виды из путешествий
и пиры хитроумных демонов.
Всю сцену, на которую ты смотришь
глазами, что старше тебя,
старше всех нас.
О, очевидна и тяжелая волна здравомыслия,
предсказуемая, как Придорожный Кабак.
Явственны образы дорогих иллюзий,
иллюзии дорогих образов,
суеверные взгляды в Блаженную Самость.
Там всё. Это ты.
А Город похож на огромного
Ящера под Солнцем.
Божественно неподвижен:
жара проникает под ногти, говорят старожилы.
Это образ.
Он защищает нас от цинизма
того, что стоит за красками.
Ноябрьская меланхолия
Осень, и нет ничего, картина скрывает опасность:
тени крадут последние мира приметы,
Ноябрь. Темен пейзаж. Шум и крики гаснут:
как будто город накрыло огромной смертью.
Меланхолия. Душа низка, а небо намного выше.
(Вот чистый лист для цитат, порезвились чтобы!)
Все меняется, оставаясь, меж тем, таким же,
От фантазий и нарративов до диктатуры моды…
Ловушка календаря: когда есть у времени мера,
бесконечность похожа на ухоженный сад…
О, хрустальная крепость, почивающая на вере!
Благородной. Тебе не по силам смертных от смерти спасать.
Однажды все это — ноябрь, меланхолия, осень —
станет слезами под дождем, дыханьем, что ветер уносит…
Как едят поэты
На возвышенных встречах поэтов
и фестивалях поэзии
не выношу одной проклятой, вечно одинаковой картины
— как едят поэты.
Даже хорошие поэты
едят, как деревенские охотники,
орава из какой-нибудь реалистической прозы.
Как голодное столетие,
братия поэтической саранчи
пожирает все у себя на пути.
Пережевывая,
сплетничают о младших коллегах по цеху.
Это способствует пищеварению,
объясняет классик, приверженный
медицине больше, чем поэзии.
На «Горановой весне»1,
помню, в прошлом
или позапрошлом году сцены
были — хоть в антологию:
известный хорватский минималист уплетает барочные порции,
боснийский мастер сжатого письма
растягивает свой желудок так, что не выдержал бы ни один стих,
сербский сюрреалист в третьем поколении
относится к своему обеду позорно реалистично,
постмодернист за столом говорит
лишь о блюдах, которых нет…
Как едят поэты.
Как обрюзгшие промышленники
с большевистских карикатур,
как дети из Эфиопии в
своих анорексичных фантазиях…
Поэты, которых люди читают все меньше,
презирают голод.
Возможно, свою последнюю порцию они считают
Последним доказательством
Своего успеха.
К счастью, со мной
поэт и кальвинист из Бара.
Он не ест вообще. Никогда.
Игнорирует природу и добрые традиции.
К моему великому счастью.
Потому что глядя на то, как едят поэты,
Мы выбираем голод.
В голоде, впрочем, всегда больше чести.
Он вызывает волнующие
И крайне сомнительные идеи.
А это не может плохо закончиться.
Перевод Анны Ростокиной
1 «Горанова весна» – поэтический фестиваль в Хорватии, посвященный поэту Ивану Горану Ковачичу (примеч. пер.).
Рисунок Милки Делибашич
Балша Бркович (Balša Brković) родился в Титограде (ныне Подгорица) в 1966 году. Романист, эссеист, поэт. Редактор культурной рубрики в ежедневной газете «Вести», Подгорица. Опубликовал пять поэтических сборников: «Кони едят персики», «Филип серебряного цвета», «Мыс святой Марии», «Удвоение» и Contrapposto. Его роман «Частная галерея» удостоен престижной черногорской премии «Мирославово евангелие». Живет в Подгорице.