Александр Каштанов. Рассказы про Сергеева

Александр Каштанов живет в Екатеринбурге. Работает бизнес-аналитиком. Публиковался на портале «Год литературы», в журналах «Современная драматургия» и «Word.Слово». Сценарий «Никакого смешного» занял первое место на международном конкурсе киносценариев ВГИК «Новый взгляд».

Сергей Лебеденко и Артем Роганов: Рассказы Александра Каштанова выполнены в традиции не то Хармса, не то Дмитрия Данилова — житейские наблюдения одного непутевого человека, соотечественника, который окончательно утратил способность видеть смысл в чем бы то ни было и просто плывет по течению. Такой вот грустный и в то же время комичный экзистенциализм — тоже не самая глупая стратегия в наше время.

Рассказы про Сергеева

Сергеев и боль

Сергеев сидел на скамейке во дворе своего дома и курил. Рядом вокруг качелей крутились два пацана: один лет семи, другой — лет четырех. Младший упал с качелей и заплакал: «Как больно!». Старший хладнокровно посмотрел на несмышленыша и с высоты своего возраста и опыта заявил: «Больно? Что ты знаешь про боль?!» Сергеев удивился мудрости пацана: «Я бы тоже так мог сказать какому-нибудь тридцатилетнему: «Что ты знаешь про боль?!» Сергеев докурил и очень быстрым шагом пошел в сторону поликлиники. Нельзя было опаздывать на прием психотерапевта.

Сергеев и дядя Володя

В младшем школьном возрасте Сергеев любил ходить в гости к своим родственникам. Особенно к дяде Володе. Дядя Володя сильно от всех отличался: он был философ. Когда Сергеев бывал в гостях у дяди Володе, тот разговаривал с ним на равных: «Запомни, фраза “все счастливые семьи похожи друг на друга, каждая несчастливая семья несчастлива по-своему" неверна, понимаешь?» Сергеев еще не читал «Анну Каренину», но согласно кивал дяде Володе. «А знаешь, почему Толстой ошибался? Потому что каждый человек по- разному понимает счастье. Вот что для тебя счастье в данный момент?» Сергеев подумал, что в данный момент для него счастьем считался бы килограмм шоколадных конфет «Кара-Кум» и чтобы сдох хулиган Витька из третьего подъезда, но промолчал. Дядя Володя продолжал: «Вот то тоже. Для тебя одно, для меня — другое, для соседа — третье. Запомни, племяш, есть всего два понятия на свете, по которым люди не сходятся, не могут определиться в терминах: это «счастье» и «любовь». Сергеев удивился: «Дядя Володя, а что не так с любовью?» «А любовь она тоже разная бывает, она человека меняет и не всегда в лучшую сторону». Через месяц дядя Володя ушел из семьи, бросив свою законную супругу и двоих малолетних детей. Говорили, что он сбежал с молодой женой соседа куда-то на Дальний Восток. С тех пор Сергеев знал, что любовь бывает разная.

Сергеев и надпись

У Сергеева во дворе под окнами его квартиры кто-то написал мелом на асфальте огромными буквами: «Ленка-сука! Я не могу без тебя жить». Сергеев, глядя в окно на надпись, долго думал: «Какая она: эта Ленка? Почему она сука? На следующий день возвращаясь с работы Сергеев затер своими ботинками частицу “не” в надписи. Получилось: «Ленка-сука! Я могу без тебя жить». «Так выглядит гораздо реалистичнее» — решил для себя Сергеев.

Сергеев и секс

Первый секс у Сергеев вышел коряво. Сергееву было восемнадцать лет, его подруга была чуть постарше. Сергеев жутко волновался и накануне самого важного в его жизни события купил бутылку водки. Перед тем, как пойти в постель Сергеев, и девушка выпили по 250 грамм водки каждый. Закусывали печеньем. Прямо во время секса юную партнершу Сергеева вырвало на одеяло. Немного задело самого Сергеева. У любого другого, возможно, такой ход развития событий вызывал бы психологическую травму. Но только не у Сергеева. Он до сих пор не испытывает отвращения ни к девушкам, ни к алкоголю. Даже печенье он по-прежнему ест, оно не вызывает у него никаких отрицательных эмоций.

Сергеев и Фрейд

Сергеев посмотрел зарубежный фильм, где главный герой жалуется своему психоаналитику, что в его жизни встречаются только два типа женщин: те, которые ему интересны, как личности, но абсолютно неинтересны в сексуальном плане и те, которые его возбуждают, но абсолютно не интересуют, как личности. Сергеев удивился: у него та же проблема. Самое противное в фильме было то, что психоаналитик никак не решает проблему главного героя. Только упоминает, что такой вопрос заинтересовал бы самого доктора Фрейда. Так и остался Сергеев с нерешенной задачей также, как и герой иностранного фильма. «Не читать же теперь из-за этого всего Зигмунда Фрейда» — думал Сергеев.

Сергеев и любовь

Сергеев курил в парке. На соседней скамейке школьник-подросток объяснял силу своей любви симпатичной девчонке, по-видимому, однокласснице.

— Я, Лена, ради тебя все что угодно могу сделать. Хочешь кулак полностью в рот засуну?

— Давай.

— Смотри!

Школьник не без труда впихнул свой кулак в рот. Лена была польщена и погладила пацана по щеке.

«Вот бы мне так. Таким же простым способом доказать свою любовь женщине», — думал Сергеев. Вечером Сергеев на всякий случай попробовал затолкать свой кулак в рот. У него ничего не получилось.

Сергеев и похороны

Однажды Сергеев прочитал книгу Робина Шармы о том, как надо правильно жить. В частности, там было написано, что, если ты хочешь знать, сколько людей тебя ценит, нужно посчитать количество персон, которые придут на твои предполагаемые похороны. Сергеев посчитал, и цифра ему не понравилась. Тогда Сергеев купил бутылку водки и пошел обсуждать книгу к своему старому другу. Выпив достаточно много, Сергеев и его товарищ пришли к выводу, что не важно сколько людей придут на их похороны, главное, кто понесет гроб с телом. Если первым умрет друг, гроб с телом товарища понесет Сергеев. Если первым даст дуба Сергеев —понесет его друг. На том и порешили.

Сергеев и поэзия

Будучи студентом, Сергеев хотел снять комнату. В университете ему дали адрес. Один мужик в центре города совсем недорого сдавал комнату в своей трехкомнатной квартире. «Почему недорого?» — спросил Сергеев. «Приедешь: увидишь» — туманно ответили ему. Сергеев тогда был студент и мечтал только о том, чтобы жилье удовлетворяло двум главным критериям: недорого и можно было приводить женщин. Когда Сергеев приехал по адресу, ему открыл импозантный бородатый мужчина в бархатном домашнем халате. Арендодатель сразу согласился на то, что Сергееву можно будет периодически приводить в свою комнату женщин, и комната эта будет недорого ему стоить. «Но есть одно условие» — предупредил хозяин квартиры. «Какое?» — заволновался Сергеев. «Каждый день перед сном мы будем с вами беседовать. Вернее, я буду вам читать свои стихи, а вы обязаны их слушать. Не менее двух часов в день. Каждый день». Потом поэт ровно два часа читал Сергееву свои стихи. Сергеев хотел убежать, но собственник квартиры крепко держал его за руку. На прощанье поэт посвятил Сергееву двустишье: «Гудят ракеты в космодроме, ищите девственниц в роддоме». От комнаты Сергеев решил отказаться.

Cергеев и кипа

Однажды Сергеев с товарищем посетил Иерусалим. В Старом Городе у Стены Плача, в момент, когда Сергеев собирался разместить записочку с желанием в кладке, подошел к нему ортодоксальный еврей, внимательно посмотрел на Сергеева и спросил на хорошем русском языке: «Еврей?». Сергеев от неожиданности почему-то ответил по-английски: «Sometimes». Ортодоксальный еврей очень удивился такому ответу, покачал головой, а потом вручил Сергееву кипу. А приятелю Сергеева так никто кипу и не подарил, поэтому он на Сергеева всю поездку по Израилю сильно обижался.

Сергеев и тату

У друга Сергеева случилось несчастье. Его разлюбила жена. В самом разгаре ссоры женщина сообщила: «Я тебя никогда не любила». Очень расстроенный этим откровением, товарищ Сергеева отправился в ближайший тату-салон и в отместку набил у себя под сердцем имена всех женщин, с которыми у него был роман, то есть перенес на свою кожу весь свой донжуанский список. У него на груди было выведено много женских имен, кроме одного: имени своей горячо любимой жены. Так товарищ отомстил ей за фразу «я тебя никогда не любила». Это событие потрясло Сергеева: он постоянно размышлял о неординарном поступке своего друга. Несколько ночей он плохо спал: «А мог бы я также эмоционально отреагировать на измену близкого мне человека? Способен ли я на отчаянный безрассудный поступок из-за любви?». Помучившись так три ночи, Сергеев стал сам себя успокаивать: «Я бы все равно так не смог: я в армии даже «ДМБ 1989» не рискнул себе на плечо наколоть, да и донжуанский список у меня гораздо короче».

Сергеев и театр

В подростковом возрасте Сергеев играл в школьном театре. Режиссером театра была учительница по литературе Марья Павловна. Она верила в силу в самодеятельного театра, поэтому для школьников выбрала современную пьесу про тюрьму с небанальным названием «С повинной». Половина учеников десятого класса играла уголовников, другая половина — сотрудников ФСИН. Сергеев играл раскаявшегося зека. По ходу пьесы, другой «актер», в жизни одноклассник Сергеева, называл персонажа Сергеева каторжником и сутенером. Сергееву это не нравилось. В школьных коридорах приятели «актеры» все чаще называли Сергеева то каторжником, то сутенером. Сергеев на очередной репетиции попросил Марью Павловну изменить текст пьесы и убрать из реплики актера слово «сутенер». Режиссер после некоторых колебаний согласилась. На репетициях все шло гладко. Однако на премьере, то ли по забывчивости, то ли сознательно одноклассник Сергеева злорадно выкрикнул на весь зрительный зал: «Каторжник ты, сутенер!». Спектакль имел в школе бешеный успех. На поклонах одна старшеклассница из зрительного зала даже подарила Сергееву розу.

Сергеев и Евангелие

С некоторых пор Сергеев на вопрос «что вы сейчас читаете?» стал отвечать, что читает Евангелие от Марка. Такой ответ вызывал любопытство и уважение. В некоторых компаниях Сергеева стали считать интеллектуалом. И все было бы и дальше хорошо, если бы однажды у кого-то в гостях у Сергеева не стали допрашивать: «А почему вы выбрали для чтения именно Евангелие от Марка?». Сергеев задумался. К своему стыду Сергеев Библию целиком никогда не читал. А Евангелие от Марка в виде тонкой брошюры ему подарил таксист, оказавшийся протестантом-баптистом. В тот день Сергеев возвращался из ресторана на такси. Сильно выпив с друзьями, Сергеев решил продолжить хмельные разговоры на вечные темы и с водителем вызванной машины. Зашла речь о Боге. Баптист пригласил Сергеева посетить протестантский храм и вручил в подарок Евангелие от Марка. Сергееву таксист очень понравился, поэтому Евангелие он прочитал в ту же ночь, благо текста там было немного. На этом изучение Нового Завета закончилось. Теперь на вопрос «что вы сейчас читаете?» Сергеев называет Евангелие, но уже не уточняет, от какого конкретно апостола. Сергеева и сейчас многие считают эрудитом, а некоторые приятели даже подозревают в нем религиозного человека.

Сергеев и Бродский

Сергеев, когда был студентом, большую часть времени в университете проводил в курилке, а не на лекциях. Там велись самые интересные разговоры. Однажды в курилке к Сергееву подошел его однокурсник и сказал: «Сергеев, у меня есть нью-йоркский номер телефона Бродского. Могу тебе продиктовать, если он тебе нужен». Сергеев удивился предложению и отказался. Надо заметить, что этот разговор происходил задолго до 1996 года, задолго до смерти знаменитого поэта. Позднее Сергеев жалел, что упустил возможность позвонить нобелевскому лауреату в Нью-Йорк. «Алло! Здравствуйте, Йосиф! Это Сергеев! Как там у вас дела?» После этой фразы можно было бы сразу положить трубку. В дружеских же компаниях Сергеев мог бы потом рассказывать, что как-то в юности звонил Бродскому. А говорил с ним или нет — это уже другое дело.

Сергеев и Хемингуэй

Сергеев очень любил Хемингуэя. Не его книги, а биографию писателя. Сергеев ловил себя на мысли, что просто завидует той жизни, которая была у писателя. Сергеев часто думал по ночам: «А как же ей не завидовать: Париж, Памплона, Гавана, ром, дайкири, охота, рыбалка, женщины, книги, война. Нобелевская премия по литературе, наконец. Тут любой мужчина должен позавидовать такой судьбе». Особенно Сергеева задевало, что у Хемингуэя было четыре жены, а у него, у Сергеева, только две. О самоубийстве гениального американца Сергеев старался не думать.

Обложка: Арина Ерешко