Отрывок из документальной книги о нравах шоу-бизнеса
10 июля 2005 года в Сочи состоялся первый ежегодный конкурс молодых исполнителей «Пять звезд». Я взяла на себя организацию этого мероприятия и договорилась с устроителями конкурса, что участников абсолютно официально расселят в «Парк-отеле», который принадлежал моему мужу Виктору Николаевичу. Именно Юрий Шмильевич порекомендовал мне договориться с Первым каналом по поводу места проживания конкурсантов, так как сам он очень любил останавливаться в «Парк-отеле» и перспектива селиться в «Жемчужине» его не сильно прельщала.
Несмотря на тесное общение с Юрием Айзеншписом и Димой Биланом я пока никого из мира шоу-бизнеса не знала, мне все было интересно и все в новинку. Я поговорила с Виктором Николаевичем и, получив положительный ответ, спросила Айзеншписа, что делать дальше. На следующий день он подъехал ко мне в салон красоты, и прямо оттуда мы отправились к Ларисе Васильевне Синельщиковой в офис компании «ВИД». Решить все вопросы нам удалось буквально в течение десяти минут, а заодно я еще раз убедилась в удивительном таланте Юрия Шмильевича договариваться с людьми.
С тех пор «Парк-отель» — сейчас он носит название «Маринс-Парк-отель» — является официальной гостиницей конкурса.
Дима и Юрий Шмильевич приехали в Сочи первыми. В «Парк-Отеле» тогда было всего несколько особых президентских номеров класса люкс на одиннадцатом этаже, которые назывались «Казанова». В каждом из этих роскошных однокомнатных номеров были джакузи, изысканная французская кровать под балдахином, эксклюзивный журнальный столик, позолоченное трюмо. Интерьер был стилизован под барокко. Словом, все выглядело очень красиво.
Однако, будучи незнакома с принципами расселения звезд первой величины, я допустила ошибку. Когда в отель съехались акулы шоу-бизнеса, именитые продюсеры, члены жюри — Иосиф Кобзон, Алла Борисовна и Филипп Киркоров (они поселились в «Рэдиссон САС Лазурная»), Валерия с Иосифом Пригожиным, группа «Чай вдвоем» и многие другие, выяснилось, что все хотят те самые шикарные номера на одиннадцатом этаже, в которые я поселила… угадайте кого? Правильно. Юрия Шмильевича и Диму Билана.
Возмущению знаменитостей не было предела. Почему Дима Билан и Айзеншпис живут в лучших номерах отеля, в то время как другие звезды должны «ютиться» в люкс-премиум и люкс-апартамент? Я еле-еле уладила эту оплошность, хотя хлопот был полон рот и без этого — я находилась в оргкомитете конкурса и носилась как сумасшедшая, договариваясь о вечеринках, банкетах, презентациях.
Дима в компании Юрия Шмильевича совершив рейд по магазинам под прицелом фотообъектива Михаила Филимонова из «Экспресс-газеты», наконец дорвался до пляжа и буквально за день до начала конкурса умчался загорать и купаться, отключив телефон и даже никого не предупредив, где он. Обеспокоенный Юрий Шмильевич вызванивал то его, то меня, с тревогой спрашивая, не появлялся ли беглец — но я только плечами пожимала. Когда под вечер Дима вернулся в отель, это выглядело буквально как явление Христа народу. Народ при этом поджидал своего «спасителя» с кислыми лицами. Обгорел наш хулиган не на шутку, и помимо взбучки от Юрия Шмильевича, получил еще и порцию сметаны, которой был обмазан с ног до головы.
Первый день конкурса проходил под знаком Аллы Борисовны — все участники должны были исполнять песни только из ее репертуара. Поэтому, когда мы незадолго до начала представления отправились с Юрием Шмильевичем и моей подругой Наташей Бочкаревой к директору концертного зала «Фестивальный» Евгению Паснюку, Айзеншпис предупредил меня:
— Оденься как следует. Там будут Алла Борисовна и Филипп Киркоров, я тебя с ними познакомлю. Нужно сразить их наповал.
Недолго думая, я явилась пред ясны очи Евгения Паснюка вся в белом. На мне был look от Роберто Кавалли, в точности такой же, как на последнем показе мэтра: белые джинсы, расшитые драгоценными камнями и стразами Swarovski стоимостью в несколько тысяч долларов и весом в пять килограммов, белая простая рубашка из той же коллекции и элегантный ремень из крокодиловой кожи. Я была крайне довольна собой, зная, что Филипп Киркоров обожает Кавалли и наверняка оценит мой наряд. Однако, как оказалось, я слабо представляла себе, кто же такие Филипп Киркоров и Алла Борисовна.
Пока мы с Наташей и Юрием Шмильевичем мило беседовали, сидя в приемной «Фестивального», дверь раскрылась и в холл буквально вплыла эта пара — Филипп и Алла, оба… тоже в белом! На Филиппе был сверкающий камнями и стразами концертный костюм с боа, который ему сшили специально для песни «Карнавал», а вокруг Аллы Борисовны струилось нечто воздушное — казалось, только нимба и не хватает, и готов ангел во плоти.
— Солнцеликий пришел! — шепнула мне на ухо Наталья. Я невольно улыбнулась.
— Здравствуйте, — немного суховато произнесла Алла Борисовна, глядя на Айзеншписа.
— Здравствуйте, — как можно более любезно заулыбалась я и чуть ли не закивала. У меня буквально отвисла челюсть от всего этого великолепия.
— Добрый день, — поздоровался Юрий Шмильевич и представил нас с Наташей. — Это Яна Рудковская, супруга владельца «Парк-отеля», это Наталья Бочкарева, дочь губернатора Пензенского края.
Алла Борисовна молча кивнула и минуту внимательно разглядывала меня, Наталью, Юрия Шмильевича. Она излучала совершенно бешеную энергетику, которая сшибала с ног, путала мысли и вообще вгоняла в священный трепет. Даже если бы мы не знали, кто она такая, и без пояснений было ясно, что перед нами мегазвезда. Филипп тоже молча разглядывал нашу компанию.
Юрий Шмильевич завел с Аллой Борисовной непринужденный светский разговор. Наконец, речь зашла о «Премии Муз-ТВ» и несправедливости по отношению к Билану. Алла Борисовна недовольно поморщилась. Она сделала паузу, после чего веско огласила приговор:
— Зря ты так, Юра. Телеканалы-то помирятся. А вот Билана жалко.
Юрий Шмильевич заметно занервничал и, замявшись, стал оправдываться:
— Да не мог он приехать, рейс задержали.
— Ладно, Юра… — Примадонна явно пребывала в хорошем расположении духа, поэтому, изящно взмахнула холеной ручкой, показывая, что тема закрыта.
После этих слов пара прошествовала мимо нас прямиком в кабинет Паснюка. А Юрий Шмильевич расстроился и посерьезнел. Я не задавала вопросов, понимая, что сейчас его не стоит теребить — настолько велико было напряжение. Мы все вместе — Наталья и Юрий Шмильевич — отправились на концерт. Дима был уже за кулисами.
* * *
Дима, с обгоревшим на солнцем и замазанным гримом лицом исполнил песню «Расскажите птицы» из репертуара Аллы Борисовны. Юрий Шмильевич и я сидели на втором ряду неподалеку от Аллы Борисовны и Филиппа. Боковым зрением я заметила, как Юрий Шмильевич следит за реакцией примадонны на Димино выступление. Но все было в порядке — Алла Борисовна улыбалась и хлопала. Айзеншпис же не находил себе места, он то хватался рукой за поручень кресла, то пытался поудобнее устроиться. Заметив его телодвижения, я попыталась его подбодрить:
— Юрий Шмильевич, ну что же вы так переживаете? Из-за того, что сказала Алла Борисовна?
Он как-то странно посмотрел на меня и коротко ответил:
— Я боялся этих ее слов… Вот сейчас думаю, может, я действительно был неправ и стоило пойти на церемонию.
— Даже не знаю, что сказать, Юрий Шмильевич… — сочувственно покачала я головой.
— Да ничего не говори. Это так, мысли вслух. — И он продолжил смотреть концерт.
На следующий день все артисты исполняли уже свои песни. Дима спел «Ты должна рядом быть» и присоединился к нам. После него на сцену вышел Ираклий, протеже Максима Фадеева — он начал исполнять «Лондон-Париж». На полуслове вдруг выключилась фонограмма и артист продолжил песню уже без музыки, а капелла. Увидев растерянность на его лице, я толкнула Диму в бок, и мы во весь голос затянули:
— Лондо-о-он — Пари-и-и-иж, голуби вве-е-ерх, блики кры-ы-ыш…
Зал вслед за нами тоже принялся подпевать. Обрадовавшись неожиданной помощи, Ираклий послал мне воздушный поцелуй и кинул розу, поймав которую, я тут же пристроила к себе в прическу. Можно сказать, что таким нетривиальным образом состоялась наша первая с Иракли встреча, а чуть позже завязалась дружба, которую мы поддерживаем до сих пор.
Концерт еще не закончился, а Юрий Шмильевич уже засобирался на выход:
— Вечером мы с Аллой и Филиппом ужинаем! — объявил он программу.
Мы с Димой суетливо поднялись вслед за ним, хотя больше хотели остаться на after party в ресторане «Времена года» в «Парк-отеле». Там был натянут огромный экран, и можно было еще раз посмотреть концертные выступления артистов. Кроме того, туда приезжали все участники «Пяти звезд» и множество знаменитостей, а я была не прочь с ними познакомиться.
Мы вышли из «Фестивального». На площадке перед зрительным залом находился бар, где в этот момент «дегустировал» спиртное Отар Кушанашвили. Если выражаться точнее, он был уже в стельку пьян и громогласно выносил свои оценки конкурсантам, заочно призывая их с собой советоваться. Все это прекрасно было слышно зрителям последних рядов, а до первых звуки его голоса пока еще не долетали. Я говорю «пока», потому что градус повышался, а вместе с этим и децибелы Отарова голоса.
— Ты бы уже заканчивал пить, а? — посоветовал ему Юрий Шмильевич. — Сам позоришься и других позоришь…
— Н-е-е-е… — Кушанашвили погрозил ему пальцем, хитро сощурившись. — Я сейчас все скажу…
— Извините, но вам, кажется, уже хватит, — робко вставила я.
— А ты кто такая? — Отар воззрился на меня, удивленный и озлобленный. — Тебе слова не давали!
— Отар, это жена хозяина отеля, — пояснил Юрий Шмильевич. — И наша с Димой хорошая знакомая.
— А-ха-ха-ха! — загоготал Отар. — Очередная девочка Батурина…
Я побледнела. У Юрия Шмильевича от такого хамства просто глаза на лоб полезли.
— Да ты что! — замахнулся он на Отара. — А ну извинись!
Отар отшатнулся. По сравнению с Юрием Шмильевичем он был довольно крупным молодым человеком и явно намного сильнее. Но у Юрия Шмильевича в глазах горел такой гнев, что, казалось, он может испепелить грубияна до самых ботинок.
— Не, ну ты чего, Шмилич, — вдруг пошел на попятную Отар. — Я же пошутил, ты чего. Да ухожу я уже, ухожу… Ах, простите, мадам, — церемонно раскланялся он, расставив руки, как крылья самолета, и попятился в сторону выхода.
Во «Временах года» собрались почти все участники «Пяти звезд». С Юрием Шмильевичем мы договорились встретиться здесь через час — все-таки я его уломала немного побыть на вечеринке. Я познакомилась с девушками из группы «Фабрика». Мы мило пощебетали о том о сем, сфотографировались.
В это время на экране промелькнул Филипп Киркоров. Я обернулась, чтобы посмотреть запись, и вдруг, откуда ни возьмись, рядом со мной материализовался сам Киркоров собственной персоной:
— Ну что, понравилось? — спросил он с улыбкой.
— Очень! — восторженно ответила я.
— А мне понравился твой наряд, — похвалил Филипп. — Кавалли, последняя коллекция.
— Вы, оказывается, разбираетесь и в женской коллекции Кавалли? — лукаво посмотрела я на него.
— Хороший артист должен разбираться во всем! — гордо объявил Филипп и тут же спросил. — Мне сказали, что у тебя здесь бутики есть. И какие марки представлены, кроме Кавалли?
— Все те, Филипп, которые вы любите…
— Надо зайти. Телефончик оставишь?
Мы обменялись телефонами, и Киркоров упорхнул общаться с гостями. Я восторженно посмотрела вслед королю поп-музыки.
Подошел Юрий Шмильевич:
— О чем с Филиппом говорили? — поинтересовался он.
— Да так, ни о чем, пару слов, — ответила я. — Телефонами обменялись.
— А зачем? — насторожился Юрий Шмильевич.
— Хотел в бутики и в салон приехать!
— Ох уж этот Филипп, — явно без восторга протянул Юрий Шмильевич.
— Что-то вы не очень высокого мнения о нем. Но почему? Он же король поп-музыки! — удивилась я.
— Так-то оно так, — задумчиво ответил Юрий Шмильевич. — Но до чего же хитрый лис, скажу тебе…
— Вы переживаете за Диму? — засмеялась я. — Но ведь они же не конкуренты. И все равно вы Филиппа недолюбливаете…
— Поживешь — узнаешь. Не хочу больше про него, — отмахнулся Юрий Шмильевич. — Я по поводу ресторана, собственно, подошел.
— Едем?
— Едем, но в другое место. Я пригласил Юрия Аксюту с супругой Светланой и Диму. Тебя тоже приглашаю.
Юрий Викторович Аксюта оказался очень приятным человеком и собеседником. За ужином мы подробно обсудили «Пять звезд», я узнала много нового о закулисных тайнах российского шоу-бизнеса. Таким образом, вечер прошел, как говорится, в теплой дружественной атмосфере.
— Юрий Викторович — отличный мужик, тот самый человек, с кем нужно поддерживать контакт, — по дороге обратно в гостиницу делился со мной Юрий Шмильевич. — Если надо, подскажет и по поводу репертуара и нужных людей посоветует… Давно с ним дружу.
Я слушала и кивала.
Закрытие фестиваля «Пять звезд» проходило в знаменитом сочинском клубе «Малибу», куда были приглашены все знаменитости, члены жюри и некоторые из конкурсантов. Юрий Шмильевич позвал меня в VIP-зону, где уже находились Лариса Долина, Валерия и Иосиф Пригожин. В то время Лера и Иосиф были фаворитами Первого канала, поэтому ни одно мероприятие, устраиваемое каналом, не обходилось без этой пары. Мы познакомились, сфотографировались, попутно Юрий Шмильевич комментировал все происходящее, отзываясь об Иосифе Пригожине с большим уважением и периодически называя его своим учеником.
Внезапно толпа внизу засуетилась — приехал Филипп Киркоров. Он царственно прошел внутрь, поболтал с каждым и направился ко мне:
— Ну, как дела? — Видимо, он уже навел обо мне справки.
— Все хорошо, — любезно улыбнулась я ему и вдруг вспомнила, чего мне хотелось с самого начала. — Ой, Филипп, а можно с вами сфотографироваться?
— Легко! — лучезарно улыбнулся Филипп и, развернувшись лицом к фотографу, взял меня под руку. Фотограф сделал несколько снимков. — А на мой концерт в Сочи тебя можно пригласить?
— Да! — ответила я, затаив дыхание. — Звоните!
Подошел Юрий Шмильевич. Филипп кисло улыбнулся ему, тот ответил тем же. Можно сказать, обмен любезностями состоялся.
— О чем был разговор? — сухо поинтересовался Айзеншпис.
— Да на концерт приглашал. — Я довольно улыбалась во все тридцать два зуба.
— Ясно. И чего ты там не видела, на этом концерте? — Юрий Шмильевич поморщился. — Я тебе один добрый совет дам. Не ходи. И вообще держись от него подальше.
— Почему? — Такая реакция Айзеншписа действительно была странной.
— Потом поймешь, — коротко ответил Юрий Шмильевич.
Слова Юрия Шмильевича я запомнила. Филипп еще не однажды приглашал меня на свои концерты, но я, сославшись на занятость, так ни разу и не пришла. Такое настороженное отношение оставалось аж до Евровидения-2006, когда я рискнула обратиться к Филиппу за поддержкой, о чем ни разу не пожалела. Однако Юрий Шмильевич был во многом прав: Филипп действительно оказался непростым человеком.
