Отрывок из романа
Мокрые предметы кажутся темнее, а непрерывный шум дождя похож на мелодию… Она словно проникает в глубь этих предметов, заставляя их замереть и погрузиться в унылую тишину.
— Мне тоже надоел этот город. Непросыхающее болото… — сказал таксист.
«Тоже»… Лейле было непонятно, что имел в виду таксист. Неужели ее лицо выдавало скуку, которую мужчина с ней разделял, или таксист причислял себя к каким-то другим, не известным ей людям?..
Как бы там ни было, это «тоже» показалось ей забавным: таксист, не дожидаясь ничьих признаний, решил, что город надоел не ему одному.
Лейла продолжала молча смотреть в окно, не зная, опровергнуть его предположение, если он имел в виду ее, или подтвердить.
В то дождливое пятничное утро начала мая Петербург, погруженный в какой-то темно-серый круг, где все было мокро и мрачно, и вода непрерывным потоком лилась по улицам, в самом деле казался как бы затонувшим в никогда не просыхающем болоте.
Неожиданно из радиоприемника зазвучала песня: красивый женский голос упрашивал мужчину взять ее с собой в далекий край. Мужчина вежливо, но упорно отказывался… Лейла улыбнулась: песня тотчас напомнила ей Людмилу.
— «Миленький ты мой, возьми меня с собой. Там, в краю далеком, буду тебе женой», — пела женщина.
Мужчина отвечал:
— «Милая моя, взял бы я тебя. Но там, в краю далеком, есть у меня жена»…
Женщина продолжала:
— «Миленький ты мой, возьми меня с собой. Там, в краю далеком…»
Мужской голос вновь отвечал:
— «Милая моя, взял бы я тебя. Но там, в краю далеком…» Впервые Лейла услышала эту песню от Людмилы. В тот день она сидела в своей комнате, обложенная кучей учебников, когда до ее слуха донесся нежный голос Людмилы. Он разливался по квартире, весело растворяя царившую в пространстве тишину.
Лейла не смогла продолжить чтение и, отложив книгу, стала слушать. И вот теперь, спустя четыре года, выяснилось, что конец песни, заинтересовавший ее, был придуман самой Людой: когда мужчина отказался взять с собой женщину даже в качестве чужой, она гордо ответила:
— «Миленький ты мой, знай же ты, родной, что у меня и дома есть мужик другой…»
Этот финал рассмешил Лейлу. Она пошла на кухню, где Людмила, напевая, готовила обед. Лейла остановилась в дверях и спросила:
— Скажи, пожалуйста, зачем она просит взять ее с собой, раз у нее есть другой мужчина?
— А тот был про запас, — смеясь, ответила Людмила.
— Наверное, этот «запасной» — ее муж? — насмешливо спросила Лейла.
— Он самый! — воскликнула Людмила. Казалось, она, наконец, нашла точное определение понятию «муж» в системе своего мировоззрения.
Тогда и началась дружба Лейлы с Людмилой, которая, по сути, строилась на иронии и шутках, так как никаких общих интересов у них не было.
Они были знакомы всего две недели: Лейла пришла в квартиру, чтобы посмотреть сдававшуюся здесь комнату. Лейла перешла на последний курс медицинского факультета. Условия в общежитии были плохие, и она решила снять небольшую дешевую квартиру, где могла бы лучше подготовиться к выпускным экзаменам, вдали от шума и суеты общежития. После недолгих поисков ей повезло: она нашла комнату в коммуналке. Учитывая плату, площадь комнаты и обстановку, Лейла сочла ее наилучшим вариантом. Кроме того, комната имела красивый вид на Неву. Всего здесь было четыре комнаты. В первой жила Людмила со своим мужем Иваном, во второй — женщина лет сорока с небольшим. Она представилась Лейле Натальей Михайловной и добавила:
— Можешь звать меня Наташей, я не люблю церемоний…
Третья комната, закрытая, принадлежала, по словам Натальи, мужчине по имени Максим Николаевич, который жил в ней вместе с собакой.
Этот жилец был единственным неудобством квартиры: Лейлу не очень устраивало жить по соседству с чужим холостым мужчиной. Однако вслух она объявила иную причину, сказав, что боится собак.
Наталья тут же вмешалась и пояснила, что это очень смирная собака и никогда никому не причинила зла, и, несмотря на свои внушительные размеры — почти с мула — это сама доброта.
Так и оказалось. Пока Лейла осматривала квартиру, огромный черный пес по кличке Маркиз оставался сидеть неподвижно у двери хозяина. Глаза у него были красные и покорные, он то и дело поднимал голову и бросал грустные взгляды, затем вновь опускал глаза и сидел, уставившись в одну точку, словно отрешенный от мира старик.
Чтобы как-то уговорить Лейлу, Люда подошла и шепнула ей на ухо: «А ее хозяин — интеллигент».
Она сказала это насмешливым тоном, так, будто «интеллигент» означало скорее порок, чем достоинство. Лейла тотчас поняла, что этим сообщением — «интеллигент» — Люда хотела успокоить ее, намекнув на то, что мужчина, как и его собака, безобиден.
Лейла решила снять эту комнату в коммуналке. Помимо достоинств квартиры, сыграли свою роль уговоры Людмилы и Натальи. Поскольку третьего соседа было не избежать, то Лейла, незамужняя и без детей, оказалась для них идеальным претендентом. Тесноты на кухне не прибавится, и она не мужчина, который может оказаться пьяницей или бабником и превратить квартиру в притон.
Окончив институт, Лейла съехала с квартиры и впоследствии лишь изредка навещала прежних соседей.
Как только Лейла доехала до больницы, она сразу оставила мысли о коммуналке. Однако ей предстояло вернуться к ним в тот же день.
Было два часа пополудни. Рабочий день закончился, и она уже собралась уходить, когда зазвонил телефон и медсестра позвала:
— Лейла! Тебя к телефону.
Приложив трубку к уху, Лейла воскликнула:
— Люда! Вот совпадение!
— Только не сочиняй и не говори, будто думала обо мне.
— Нет, правда! Ты с утра не выходишь у меня из головы, — сказала Лейла и стала рассказывать про песню и воспоминания о квартире.
— А я-то подумала, что ты вспомнила, что завтра мой день рождения, — сказала Люда укоризненно и добавила: — Ладно, неважно. Главное — чтоб ты завтра пришла меня поздравить.
— Ты как всегда собираешься устроить грандиозный пир?
— Нет, в этот раз будем справлять на даче. Чистый девичник, на природе. Пожарим шашлыки, погуляем, выпьем, повеселимся на свежем воздухе. Но, — добавила с ироническим вздохом, — без мужиков. Надоели все.
— А ты не боишься, что выйдет скучно?
— Да что я слышу! И это говоришь ты? Ну ладно, если захочешь привести кого-нибудь, я готова сделать для тебя исключение.
— Я шучу. Тебе не придется делать никаких исключений ради меня.
— И ты говоришь это без сожаления?
— А ты слышишь в моем голосе сожаление?
— Не верю. Ты просто притворяешься.
Лейла не ответила. Взглянув на часы, она увидела, что уже почти четверть третьего, а ей надо успеть на свою вторую работу. Она попрощалась с Людой, быстро натянула пальто и поспешила к выходу, намереваясь бегом добраться до автобусной остановки. Но, открыв дверь, Лейла замерла в невольном изумлении: утренний дождь прекратился, тучи рассеялись, и на небе заблистало солнце, освещая все вокруг ярким голубоватым светом. Сквер напротив больницы, голый и темный еще неделю назад, переливался лучистой зеленью. Лейле показалось, будто она распахнула дверь не на улицу, а в саму весну.
На протяжении десяти лет жизни в Петербурге Лейла не переставала удивляться этому чуду. Весна здесь наступала внезапно, и достаточно было нескольких дней, чтобы в одно мгновение какое-то внешнее обстоятельство вырвало ее из будничных забот, требовательно постучавшись в ее чувства и воскликнув: «Весна, долго стоявшая за дверью, уже вошла!» Каждый раз Лейла удивленно спрашивала себя: «Когда это случилось? В какой день? Или ночь?..» И понимала, что и в этом году волшебный момент был упущен.
Весенний Петербург неописуемо прекрасен. Внезапно все расцветает яркими красками, вечно запертые окна домов неожиданно распахиваются, солнце, забыв о своей величавости, спускается на улицы и переулки и начинает шумно бегать по ним, словно задорный ребенок. Все это напоминало детство жизни… нет, даже не детство, а бесшабашное чудесное отрочество.
Обычно Лейла быстро добиралась до остановки. Помимо того, что она сама отличалась пунктуальностью, ей не хотелось раздражать Владимира Петровича, который контролировал работников с военной выправкой офицера, тридцать лет прослужившего в Советской армии. Опоздание сотрудников на работу он воспринимал как личное оскорбление.
Но Лейлу вдруг охватило странное равнодушие, и она перешла на медленный шаг, отправив работу и Владимира Петровича к чертям… Ведь не каждый день случается весна!
Она шла медленно, вся наполненная шумным, искрящимся, хрустальным светом, ни о чем не думая, глубоко погрузившись в собственные ощущения. Она расстегнула пальто, сняла его и пошла легко, точно скинув одним движением тяжесть долгих зимних холодов.
Но этот безоблачный свет не просочился внутрь нее. Она почувствовала, что он скрывает в себе бушующий ураган, который взрывал в ее душе бесконечную заряженную пустоту.
Она сознавала — возможно, к своему несчастью — что ничто не заполнит эту пустоту, кроме любви. Существует какая-то мистическая связь между весной и любовью!
Лейла, девушка-арабка, живущая в Петербурге и ведущая почти запрограммированный образ жизни, утверждала, что на любовь у нее нет времени. Особенно сейчас, когда ей в первую очередь необходимо закончить учебу, получить диплом врача.
Кроме того, возможность подработать в косметическом центре разрешала финансовую проблему и избавляла родителей от необходимости содержать ее на время учебы. Где тут думать о личной жизни! А тратить на это учебное или рабочее время совсем глупо.
После такого расклада Лейла чувствовала облегчение. Подобное объяснение не только оправдывало ее одиночество в глазах окружающих, но и служило ей самой веским доводом, при помощи которого она заглушала любой душевный трепет.
Но… В самом ли деле эти доводы помогали заглушить желания? — спрашивала она себя. И, самое главное, верно ли, что именно учеба и работа стояли истинным препятствием на пути к любви? Или они не более чем щит, за которым она скрывала неминуемые неудачи в любви — прошлые и настоящие?
Лейла не столько задумывалась над этими вопросами, сколько ощущала их парящими в пустоте, и эта пустота непрерывно расширялась и поедала ее изнутри. Люда, наделенная врожденным чувством истины, никогда не воспринимала ее доводы всерьез. Всякий раз, когда они встречались, она твердила одно и то же:
— Дорогая! Жизнь человека, вообще-то, короче, чем нам кажется. А у нас, женщин, дела еще хуже. Мы имеем определенный срок годности, который истекает так быстро, что и оглянуться не успеешь.
Она говорила это шутя, но, отбросив иронию, тут же продолжала:
— Я, честно говоря, не понимаю, как можно растрачивать молодость вот так, без любви… Почему ты цепляешься за свое одиночество? Послушай, почему бы тебе не влюбиться в кого-нибудь и не жить с ним? Не обязательно выходить замуж и исполнять семейные обязанности. Я понимаю, что учеба важнее, но ты просто живи с ним, и будет не так одиноко.
Однако та огромная разница в воспитании и культуре, которая их разделяла, мешала Люде понять причины несогласия Лейлы. И когда Лейла однажды объяснила ей, насколько строги законы в том обществе, где она выросла, Люда в ответ повела плечами и удивленно сказала:
— Я слышала об этом, но мне трудно понять и представить себе такой образ жизни. Как не могу понять многих страшных и загадочных вещей. Вот смерть, например…
«Как смерть, например» — это сравнение молотом звучало в мозгу, пока Лейла шла по улице. И — то ли в весне было дело? — ее положение вдруг показалось ей самой странным и неестественным, каким казалось и Люде. Более того, она вдруг удивилась сама себе, как человек, живущий в ледяном мире и однажды поймавший себя на том, что дрожит от холода. Она помнила, что ей оставалось жить в Петербурге всего несколько месяцев, после чего она вернется домой и представит отцу все законные основания гордиться ею: диплом врача-специалиста и десять лет жизни в чужой стране, в течение которых отец не услышал о ней ни одного худого слова.
Ей было двадцать восемь лет, и Лейла подумала о том, что если за все прошедшие годы ей не довелось встретить своего мужчину, то теперь этого не случится никогда. До чего же мрачна эта правда! Даже весна вдруг потеряла свое очарование, и мир потускнел в ее глазах. В этот момент Лейла прибавила шагу, словно убегая, да, именно убегая! Она взглянула на часы и увидела, что осталось совсем мало времени, чтобы добраться до центра, и теперь придется ловить такси. Ей лучше поторопиться, чем терять время на бесполезные созерцания. Таким образом она прогнала свои мысли и торопливо выскользнула из этого размытого, непонятного и неизвестного мира в мир реальный, из которого никуда нельзя убежать.
Дойдя до проспекта, она собралась перейти его, чтобы, встав на противоположном тротуаре, остановить такси. Но когда она поспешно переходила дорогу, случилось то, что она впоследствии считала иронией судьбы. Ей показалось, будто она увидела знакомое лицо, и на мгновение Лейла застыла на месте, застыл и мужчина, и этого мгновения хватило обоим, чтобы взглянуть друг на друга. Она помчалась дальше, хотя любопытство побуждало ее остановиться вновь. Едва она добралась до тротуара, как заметила, что мужчина повернул в ее сторону и направляется к ней. И тут она его узнала.
— Лейла! Какая неожиданность! — воскликнул мужчина с нескрываемой радостью.
— Андрей! Неужели ты?!