Шахзадача с опечаткой, новая шахматория, скахография Промышлянского, бум крестословиц, колыбельная ходом коня, спички в рифму и издевательский ребус. Проект Вячеслава Курицына
1
Ни для кого не секрет, что в эмигрантской берлинской газете «Руль», основанной в том числе и его отцом, Владимир Набоков-младший публиковал под псевдонимом Сирин не только эссе и рассказы, но и шахматные задачи, а позднее и кроссворды. Первая задача была опубликована 20 апреля 1923 года — с уникальным блинным комом. В условиях задачи допущена опечатка: пешки, стоящие себе смирно на e3 и е5 помечены как расположенные на е8 и с5 (где, если верить условиям, столпилось аж две пешки). Любители шахмат из числа подписчиков разобрались с опечатками. Через несколько номеров газеты было отмечено, что первым правильный ответ прислал И. Г. Штемпель из города Аахена.
Ошибка в шахматной задаче — сюжет, конечно, совершенно набоковский, и то, что она случилась не в романе, а в жизни, причем в первой же публикации, трудно расценивать как что-либо помимо знака судьбы.
Знаком судьбы, несомненно, является и то, что я ухирился обнаружить эту эксклюзивную опечатку. Произошло это в середине девяностых годов прошлого столетия в Фонде русского зарубежья библиотеки имени Ленина. Какой филологический бес дернул меня сверить расположение фигур с текстом, сейчас уже не вспомнить. Но совершенно точно он не дернул бы меня нынче: «Руль» ныне в Ленинке (именуемой теперь РГБ) выдается лишь на микрофишах, листать которые, не вдыхая живительной пыли веков, у меня лично желания не возникает.
Заметил ли сам Владимир Владимирович чудесную опечатку, данных никаких нет, но: в советском шахматном журнальчике «8×8», который герой романа «Дар» покупает в берлинском книжном магазине, среди шахзадач обнаружился шедевр П. Митрофанова (Тверь), в котором у черных оказалось девять пешек (и, как знать, не мелькнула ли тут тень пешки из нашей задачи; той, что в двух экземплярах пыталась угнездиться в клетке с5).
2
Шахматные композиции Набоков не только печатал в «Руле» ради копеечного заработка, он сочинял их до конца жизни, участвовал в американских конкурсах (и занимал кое какие призовые места) и даже опубликовал в 1970 году книжку уникального жанра, Poems and Problems, состоявшую, как и гласит название, из стихов и шахматных задач. В России этот сборник, кстати, так и не выходил, как нет и отдельного издания, где были бы собраны все задачи маэстро. Нет, насколько я смог понять, полной подборки и в интернете, но парой хороших ссылок поделиться можно.
На «Новой шахматории Семена Губницко» есть набоковская страница http://www.sport.kharkiv.com/sg_chess/g-xxx-07.htm, где приведено не только 12 композиций, но и 12 «шахматных» фрагментов из его поэзии и прозы, а на профессиональном ресурсе ChessPro вы можете поразгадывать 10 композиций http://www.chesspro.ru/_events/2008/nabokov.html из «Поэм и проблем».
Кроме того, у Набокова существует произведение «Три шахматных сонета» («В ходах ладьи — ямбический размер, в ходах слона — анапест…»), в котором, конечно, очень хочется найти зашифрованную шахматную задачу, на что в тексте есть определенные намеки. Отгадка пока не обнаружена, но вот ссылка на статью молодой петербургской исследовательницы Марии Пироговской, где предпринята героическая попытка пободаться с сиринской Каиссой: http://www.nlobooks.ru/rus/magazines/nlo/196/579/589/
3
Герой «Защиты Лужина» являет нам пример безмерной высоты шахматного гения, но и, скажем, пустой человек Алферов, персонаж «Машеньки», баловался сочинением шахматных задач. На каком этаже шкалы ведущей от безумия к гениальности располагается Г. А. Промышлянский, автор книжки «Мат в два хода», я судить не берусь. Это сборник скахографических (есть, друзья, такое слово) композиций, а именно — «двухходовых шахматных изобразительных задач, исходная позиция которых имеет определенное графическое изображение». Скахограф, посвященный Набокову, в книге есть, но я выбрал пример со знаком Тельца. Нужен, стало быть, мат в два хода.
Как вы понимаете, вопреки классическим правилам композиторского искусства, здесь допускается множественность решений. Зато красота-то какая!
Ответ во втором «околонабоковском» выпуске.
4
Можно переходить к кроссвордам, где, слава Богу, множественость решений невозможна. Они, как это ни странно, существовали не всегда. В феврале 1925 года появился в «Нашем мире» текст, где сообщалось, что хотя разного рода «магические квадраты» бытуют давно, бум «крестословиц» (именно таким словом и называлась статья) наступил в Америке только что. «В Питтсбурге пастор выставил в церкви доску с крестословицей и предложил пастве решить ее до начала проповеди» и тому подобные препикантные примеры. Сирин с большим энтузиазмом отнесся к новой забаве, даже письма жене украшал довольно сложными многословными крестословицами. В дальнейшем он, кстати, утвержал, что сам слово «крестословица» придумал. Искренне жаль, что оно не прижилось.
Ответы в нашем следующем выпуске.
5
Еженедельник «Наш мир», воскресное приложение к «Рулю», последняя полоса которого была заполнена шутками-прибаутками, ребусами и викторинами, и сам появился в середине двадцатых. Велик соблазн предположить, что Набоков, обильно сдабривавший свою прозу шарадами и загадками, участвовал и в этом проекте. Исследовавший этот вопрос Рашид Янгиров категорически возражает: в одной из зарубежных библиотек ему довелось найти экземпляр журнала с редакционной гонорарной разметкой, и вся заднестраничная мелочевка была расписана на неизвестного человека по фамилии Dawidova. Разметка, конечно, может обманывать, но дело не в этом, а в атмосфере — соответствующей общей игровой атмосфере набоковской прозы. Вот, скажем, задание, в которой слова колыбельной нужно прочесть чьим бы вы думали ходом? — ходом шахматного коня.
6
Еще одна шарада из «Нашего мира». Вновь не настаивая на возможном авторстве Набокова, я отошлю интересующихся к своему посту http://ru-nabokov.livejournal.com/248854.html в жж-сообществе ru_nabokov, где указано, какое сенсационно большое место занимали в его прозе атрибуты курения.
А вот сама загадка — про спички. На мой взгляд, великолепная:
Ответ во втором выпуске проекта.
7
И напоследок издевательский пуант: из хитроумнейших покусов, нафаршировавших рассказы и романы Набокова, пусть закончит мой первый выпуск самый простой, ответ на который в следующий раз давать не придется.
Столица большого государства, в которой происходит действие второго романа В. Сирина, не названа прямо, дана ребусом.
«Увесистый грохот первого слога и легкий звон второго».
Внимание, вопрос: о каком городе могла бы идти речь?
О проекте
Второй выпуск проекта
Третий выпуск проекта
Четвертый выпуск проекта