Метка: 11 сентября

Предатель

Драма о душевных метаниях террористов

  • Режиссер Джеффри Начманофф
  • США, 114 мин

11 сентября — это не только важная дата в мировой истории, это еще и не зафиксированная пока в киноэнциклопедиях точка отсчета нового американского кино, точнее, нового жанра, который в прессе так и называют — «post-9/11». Жанр развивается: если изначально его героями были американские солдаты, полицейские, чиновники и агенты спецслужб, то теперь сценаристы начали копать глубже и искать новых персонажей в самих террористических ячейках.

В «Предателе» есть два агента ФБР — один порядочный, изучавший в Университете историю мировых религий (то есть он читал Коран (!) и уже за одно это, по мнению авторов, достоин восхищения), второй — свинья. Есть два террориста — рефлексирующий интеллигент, учившийся в Швейцарии, и хладнокровный подонок, отправляющий на смерть несовершеннолетних мальчиков. И между ними — главный герой (грустный афроамериканец Дон Чидл), специалист по взрывчатым веществам, про которго непонятно, то ли он агент под прикрытием, то ли все-таки один из боевиков Аль-Каиды.

Из многообещающей завязки в результате не выходит ничего путного: как и большинство представителей нового жанра, фильм страдает ограниченностью авторского взгляда и излишней прямолинейностью. Заглянуть в душу к врагу не получается — может, для этого нужно, чтобы прошло еще немного времени, а может, кому-то действительно стоит почитать Коран.

для тех, кто ничего не боится

Ксения Реутова

Совокупность лжи — Шпионские игры

Совокупность лжи

  • Режиссер Ридли Скотт
  • США

Основанная на бестселлере колумниста газеты «Вашингтон пост» политическая драма с лучшими голливудскими актерами в главных ролях — типичный продукт американского кино после 11 сентября и очевидный претендент на премию «Оскар» сразу в нескольких номинациях. Леонардо Ди Каприо играет агента ЦРУ Роджера Ферриса, который выслеживает на Ближнем Востоке лидера террористической организации. В операции он участвует не в одиночку: за всеми его действиями наблюдает ветеран национальной разведки Эф Хоффман (Рассел Кроу). Чтобы раскрыть замысел террориста и, возможно, предотвратить очередной теракт, Феррису предстоит внедриться в организацию и передать все данные своему боссу. В результате, конечно, выясняется, что доверять никому нельзя, а рассчитывать Феррис может только на себя.
Кроу ухмыляется, Ди Каприо с бородкой хмурит брови и бегает туда-сюда в бронежилете, красивая иранская актриса Голшифтех Фарахани, ставшая после этих съемок невыездной (а все потому, что вовремя не спросила разрешения у Министерства культуры Ирана), выразительно смотрит в камеру. Если бы последние войны на Ближнем Востоке доверили вести не американской армии, а Голливуду, он бы их наверняка выиграл.

для любителей шпионских драм

Ксения Реутова

Андрей Молчанов. Антифада

  • М.: Эксмо, 2006
  • Переплет, 480 стр.
  • ISBN 5-699-17954-2
  • 15 000 экз.

Формально текст заявлен как роман. Причем имеет подзаголовок («ранее не публиковавшаяся версия терактов 11.09.2001») и оговорку («любое возможное совпадение не может трактоваться как утверждение, что это было на самом деле»). То есть получается определенная нестыковка: c одной стороны — исследование, с другой — домысел.

Собственно фабула романа нанизана на довольно расхожий концепт — тайный мировой заговор, результатом которого стало потрясающее событие. Подобный сюжет действительно не оригинален. Со времен распространения мировых аврамистических религий люди склонны объяснять неожиданное и необъяснимое действиями неких таинственных сил. Природных или социальных, неважно. Вспомним хотя бы историю тамплиеров или рассказы об иезуитах… Но особенно эта мода распространилась в эпоху позитивизма, то есть ориентировочно с середины XIX века. Полезно вспомнить, что под его влиянием утвердился стереотип о необходимости детерминирования* любого события в жизни человека и общества. Но проблема, часто не осознаваемая, состоит в том, что поиск причин часто затруднен или вообще невозможен. А ведь хочется… И тогда как спасительный вариант возможно домысливание, построение версий. Они базируются на тезисе — «а почему бы и нет?». Действительно, возможно. Но не доказуемо. В художественной литературе вполне приемлемо. В качестве чтения, производящего знание — едва ли. Это все-таки надо иметь ввиду, читая роман, поскольку все-таки он позиционируется не только как художественный опыт, но и претендует именно на раскрытие истины.

Но надо отметить, что автор жил в США. И при описании быта американского общества он все ж таки избегает заезженных штампов в современном российском сознании, которые всем известны и даже не нуждаются в перечислении. Это делает текст взвешенным и познавательным бытописанием.

И еще: действительно в современном мире все более нарастает психологическое ощущение конца света, Апокалипсиса. Этот настрой (как в авторских оценках, так и в представленных в романе картинах жизни) присутствует. Он тоже не нов. Люди его ждут его уже по крайней мере 1000 лет. А он все не наступит. Другое дело, что умопомрачительный технический прогресс дает новые возможности для насилия и обостряет ощущения катастрофичности бытия. А ожидание-то связано с одной и для христиан, и для мусульман установкой: необходимостью борьбы за свою веру и чувства конечности своей жизни в частности и мира вообще. Будем надеяться, что оно действительно субъективно, как и рассказ о мировом правительстве.

* Объяснения с точки зрения причинно-следственной связи, то есть рационального.

Алексей Яхлов

11 сентября

Эта дата в сознании даже не политизированных людей прочно ассоциируется с картинкой TV, напоминавшей кадры дорогого голливудского фильма. C событием, открывшим XXI век. Так оно было преподнесено общественности, так и было воспринято массовым сознанием. Слово «террор» стало модным. В разговорах с людьми часто можно услышать, что он — «чума нашего времени». Конечно, спору нет — события последних пяти лет потрясли основы жизни и изменили ее условия. Но так ли эксклюзивен террор для современной эпохи? А также, как говорили древние римляне: «Cui bono» — «Кому выгодно?» Именно ответы на эти вопросы и стоит искать ответы, чтобы понять феноменологию явления.

На самом деле террору уже практически 150 лет. Давайте вспомним, что акт ставится не только для жертв, но и для наблюдателей. Само слово переводится с французского как «ужас». «Смотрите, что может быть…» — говорят организаторы и исполнители. Правда, для первых это как правило способ навязывания своей воли, для вторых — демонстрация своей мощи. А зрители стали появляться, когда возникли СМИ. Да и НТР дала технические возможности эффектного осуществления. А еще — именно во второй половине XIX века под влиянием роста рациональности нивелируется христианское религиозное сознание (полезно вспомнить, что террор появился в Европе) и растет цинизм. Эпоха-то декаданса. Поэтому не будем обижать забывчивостью итальянских карабонариев и «Народную волю». Чудо что за АКТЫ ставили. А сербская организация «Черная рука» с ее сараевским убийством 1914 года? Я вообще считаю, что это самый страшный пример (не по внешней эффектности, а по количеству жертв) действия подобного рода. Миллионы жертв от одного пистолетного выстрела.

«Кому выгодно?» — вопрос более сложный. Не хочется ударяться в конспирологию, но слишком уж редко публика узнает реальных модераторов террора. Литература дает варианты версий. Насколько они убедительны, пусть судит читающий.

Алексей Яхлов

Джон Фоллейн. Шакал (Jackal. The Secret Wars of Carlos the Jackal)

  • СПб.: Лимбус Пресс, 2002
  • Твердый переплет, 432 с.
  • ISBN 5-8370-0185-9
  • Тираж 5000 экз.

У некоторой категории людей идея борьбы (индивидуальной или совместной) с «Левиафаном» — государством — вызывает азарт, основанный, как это случается, на романтизме. Впрочем, достаточно часто и внешне парадоксальным образом романтизм сочетается с прагматизмом. Например потому, что достаточно компилировать свои психологические комплексы (жажду власти, славы, денег etc.) c вполне определенными материальными и межличностными интенциями. Классический пример подобного «идейного борца» — Евно Азеф. Двойной агент. Осведомитель охранки и глава боевой организации партии социалистов-революционеров (ПСР). Еврей (в Российской империи это «черная метка») без высшего образования доил две структуры — спонсоров-доброхотов (противников самодержавия) и Главное жандармское управление. Желающие могут навести справки о его деятельности. Но Азеф не единственный.

Книга рассказывает о последователе азефовского подхода — Карлосе Ромиресе. Контролировать деятельность Ромиреса пытались спецслужбы нескольких противостоящих государств. А он их дурачил, сладко ел и крепко спал. Конечно, для этого надо устраивать теракты — только искусно устраивать. Тогда игра может продолжаться долго — так было с Азефом, так получилось у Карлоса Ромиреса. Только веревочка все равно имеет конец. О двойной игре, ее процессе и итогах вы прочтете в книге.

Алексей Яхлов