Эссе из книги Салмана Рушди «Шаг за черту»
В 1983 году «Лучшими молодыми романистами Британии» были названы двадцать писателей, а именно: Мартин Эмис, Пэт Баркер, Джулиан Барнс, Урсула Бентли, Уильям Бойд, Бучи Эмечета, Мэгги Джи, Кадзуо Исигуро, Алан Джадд, Адам Марс-Джонс, Иэн Макьюэн, Шива Найпол, Филипп Норман, Кристофер Прист, Салман Рушди, Клайв Синклер, Лиза Сент-Обен де Теран, Грэм Свифт, Роуз Тремейн и А.Н.Уилсон. Примечательно отсутствие Брюса Чэтвина и Тимоти Моу.
Спустя десять лет я участвовал в составлении второго подобного списка. В итоге были отобраны: Иэн Бэнкс, Луи де Берньер, Энн Биллсон, Тибор Фишер, Эстер Фройд, Аллан Холлингхерст, Кадзуо Исигуро, Э.Л.Кеннеди, Филипп Керр, Ханиф Курейши, Адам Лайвли, Адам Марс-Джонс, Кандия Макуильям, Лоуренс Норфолк, Бен Окри, Кэрил Филлипс, Уилл Селф, Николас Шекспир, Хелен Симпсон и Жанетт Уинтерстон.
В пятницу 8 января 1993 года Билл Бьюфорд, редактор журнала «Гранта», позвонил в газету «Санди таймз» с тем, чтобы сообщить имена двадцати писателей, включенных во второй список «Лучших молодых романистов Британии». Как и другие арбитры — романистка и критик Антония С.Байетт, Джон Митчинсон (представитель книжной сети «Уотерстоун») и я — он не скрывал волнения. Все мы гордились составленным списком и не сомневались, что читатели вместе с нами порадуются знакомству со столь многими новыми яркими авторами, исполненными творческого энтузиазма и уверенности в своем таланте. Судя по расхожим толкам умников о состоянии мировой литературы, нынешнее писательское «поколение» никуда не годилось. Как отрадно, думалось нам, что мы сумели опровергнуть этот вердикт.
В воскресенье 10 января газета «Санди Таймз» (редакция заверила нас в своей поддержке, и потому ей было предоставлено исключительное право на опубликование списка) напечатала статью исполняющего обязанности литературного редактора Гарри Ричи, равнозначную почти что фетве1). В статье проводилось неблагоприятное для нашего списка сравнение с первым списком «Лучших молодых романистов Британии», объявленным в 1983 году. Утверждалось также, что «рекламирование способно дать противоположный результат — выявить отсутствие литературного дара». Приводились цитаты из высказываний таких присяжных насмешников, как Джули Берчилл и Кингсли Эмис, отозвавшихся о списке как о «чуши собачьей», и делалась попытка, перетолковав нейтральные замечания Мартина Эмиса, превратить их в еще один враждебный выпад. Статья в целом явилась отталкивающе неблагородным поступком человека, чья профессия сама по себе должна определяться любовью к писательству и готовностью отстаивать интересы достойнейших из числа дебютантов. Позднее Ричи, припертый мной к стенке, признался, что не знаком с произведениями и половины авторов, включенных в список.
Сравнение со списком
У Кадзуо Исигуро не были опубликованы ни роман «Художник зыбкого мира», ни получивший Букеровскую премию роман «Остаток дня». Лучшим произведениям Пэта Баркера еще предстояло увидеть свет — так же, как и романам Клайва Синклера.
Короче говоря, названные авторы составляли группу в высшей степени многообещающих писателей: они уже сумели чего-то достичь, а впереди их ожидало большое будущее — точь-в-точь, как молодых романистов в списке
Верно, что кое-какие имена из нашего списка для многих читателей вряд ли знакомы. Среди них есть и отличные, вызывающие горячий интерес авторы. Мне представляется крайне удивительным, что писатель, обладающий таким повествовательным напором и блестящим комическим даром, как Луи де Берньер, столь мало известен — притом, что он лауреат Премии Содружества наций. Другой сюрприз — Тибор Фишер: его первый роман, завоевавший премию Бетти Траск — «Хуже некуда» — тонкий трагикомический шедевр; это книга о Венгрии
Романы двух писателей, которых я ранее не читал, поразили меня дерзостью замысла, эрудицией и мастерством. «Словарь Ламприера» Лоуренса Норфолка, обратившегося к богатой и недостаточно освещенной теме (история Ост-Индской компании), — блистательное достижение в области языка и формы. (О Британской Индии писало множество беллетристов, однако произведений, посвященных раннему периоду правления Ост-Индской компании, раз-два и обчелся).
Роман Норфолка временами заставляет меня вспомнить о шедевре нидерландской литературы, посвященном колониальной торговле — о «Максе Хавелааре» Мультатули. А грандиозный роман Адама Лайвли о дистопическом будущем «Электрическое тело пою» представляет собой сложный и богатейший по содержанию роман идей, о каком приходилось только мечтать.
Видеть, как столь многообразный перечень романистов с ходу отвергается людьми, которые попросту не удосужились прочитать их книги, значит испытывать отчаяние перед натиском нигилистической культуры, нас окружающей. Неужто нам не хватает великодушия для того, чтобы дать шанс этим книгам и их авторам? Неужто мы неспособны выдвинуть эти произведения на авансцену — пускай совсем ненадолго, прежде чем отправлять их в макулатуру?
Оппоненты нашего списка заявляют, что, мол, к сорока годам писатель должен иметь в загашнике некий серьезный одержанный им триумф. Но как тогда воспринимать «Остаток дня», «Осиную фабрику», «Бассейн», «Будду из пригорода», «Голодную дорогу», «Страсть»? Утверждают, будто молодые писатели из нашего списка внимания не заслуживают. Однако Фишер, Фройд и Николас Шекспир по праву стали лауреатами премий, а Уилл Селф уже сделался культовой фигурой.
Действительно, некоторые из отобранных нами писателей только-только дебютируют в печати: например, творчество Элисон Луизы Кеннеди проникнуто гуманностью и человеческой теплотой, которые так востребованы в наши суровые времена; писательница наделена искусством развертывать многослойное повествование и доводить его до ошеломляющей развязки — полностью оправданной и ничуть не произвольной.
Бо́льшую значимость нашему списку придает и тот факт, что очень многие из высоко ценимых писателей в него не вошли: это Адам Торп, Роберт Маклайэм Уилсон, Роуз Бойт, Лесли Глейстер, Роберт Харрис, Александер Стюарт, Д.Дж.Тейлор, Ричард Райнер, Дэвид Профьюмо, Шон Френч, Джонатан Коу, Марк Лоусон, Гленн Паттерсон, Дебора Леви. Я лично искренне сожалею о том, что в список не удалось включить таких талантливых начинающих писателей, как Тим Пирс, чей превосходный первый роман «Вместо опавших листьев» привносит штрихи Макондо в сельский пейзаж Девоншира жарким летом
В наш список вошли двадцать молодых писателей: по нашему мнению, они — лучшие. Об именах можно спорить: кого следовало бы включить, кого исключить — но, ребята, ради всего святого, давайте же предоставим им шанс.
Если вы одолеете две сотни романов или около того, то начнете находить некие общие для них темы и тенденции. В какой-то момент я сказал, что если мне попадется в руки очередной роман о юной девушке на пороге первой менструации, я сорвусь на крик. (А. С. Байетт отметила, что лучший роман на эту тему написан мужчиной — Тимом Пирсом: персонаж, от имени которого ведется повествование в романе — женщина). Насилия было море разливанное; писателей, жаждущих писать о порнографии, хоть отбавляй; насилия по отношению к женщинам — сплошь и рядом: иные романы начинались приблизительно так: «Она сидела напротив меня у телефона, а я прикидывал, как она будет выглядеть, если ей жахнуть по лицу топором»; попался и короткий, но тошнотворный эксцентричный роман Хелен Захави о мстительном насилии по отношению к мужчинам.
Сюда входил и набор романов, наводивших зевоту: «Изнывая от скуки, я служил клерком в небольшом провинциальном городке — (гласила первая фраза) — но потом встретил поистине восхитительного калеку-гея, и тогда для меня открылся целый мир, до того мне неведомый». (Я пародирую, но только слегка). Образовался и настоящий свод шотландских романов сыновей Келмана, персонажи которых несли нецензурщину и оглашали названия мелких панковых банд. Имелся, конечно, и Немыслимо Скверно Отредактированный Роман. Помнится, действие одного из них происходило в
А если подойти серьезно (быть может, именно поэтому столько всякой чепухи говорилось о потерянном поколении), то нетрудно увидеть, оглядывая всю панораму современной прозы, опустошительный результат правления Тэтчер. Многие авторы писали, не питая никаких надежд. Они утратили всякую способность дерзать, всякое желание бороться с миром. В своих книгах они уделяли внимание крохотным кусочкам действительности, незначительным обрывкам жизненного опыта: описывали некий микрорайон, мать, отца, потерянную работу. Лишь очень немногие отваживались или хотя бы находили в себе силы отхватить от мироздания солидный кусок и основательно в него вгрызться. Очень немногие пускались на эксперименты — языковые или формальные. Все прочие отупели, а оттого и перья у них затупились.
(А затем, что еще хуже, расплодились ура-Генри и Слоуны, явно считавшие, что настала пора романов о яппи, о попивании коктейлей «Беллини» и прозы в духе «да-да, окей». Ненасытный аппетит по отношению к герцогствам и загородным домам не знал меры). Было ясно, что выпускается слишком много книг; что слишком большое число писателей получили доступ к печатному станку безо всякого на то основания; что слишком многие издатели взяли на вооружение бессистемную политику, направленную на публикацию чего ни попадя исключительно ради товарооборота, в надежде на случайное попадание в цель.
Когда общая картина способна ввергнуть в уныние, совсем нетрудно упустить качественный материал. Я согласился войти в судейскую коллегию по отбору «Лучших молодых романистов Британии», поскольку мне самому хотелось разобраться, существует ли нечто стоящее в этой области. На мой взгляд, существует. Мы вчетвером работали с предельным напряжением: читали, перечитывали, обсуждали, спорили. Это было упоительное занятие — без малейшего налета раздраженности, и я надеюсь, что о нас скажут: вы сослужили полезную службу — не только для отобранных авторов, но также и для читателей. Надеюсь, что представленный нами список хотя бы отчасти поспособствует возрождению той взволнованной атмосферы, какая окружала художественную прозу десять-пятнадцать лет тому назад.
В прошлом один из моих школьных учителей увлекался переложением на английский язык эпиграмм Марциала. Помню только одну; в ней Марциал обращается к критику, все помыслы которого обращены исключительно в прошлое:
«Тебе любезна старина —
А юность безразлична.
Так что — я должен опочить,
Чтоб ты изрек: „Отлично!“?»
Январь 1993
1 Нашлись лица, осуждавшие меня за это сравнение. Очевидно, я — единственный человек, кому не позволяется отпускать шуточки насчет фетвы. Моя работа состоит в том, чтобы являться мишенью для них.