Метка: Мультфильмы

Любовь к мультфильмам объединит Санкт-Петербург и Амстердам

Одним из центральным событий Международного Арт-Форума graFFFest 2013, который пройдет в Санкт-Петербурге в разгар лета, станет «Мульти-Мост Санкт-Петербург-Амстердам» в ночь с 19 на 20 июля.

Петербуржцев и гостей города ждет невероятное зрелище — на разведенном Троицком мосту и одновременно с этим на легендарном Magere Brug («Тощий мост»), связывающем берега реки Амстел в Амстердаме, состоится «Мульти-мост»! На огромном (400 кв. м) экране можно будет увидеть программу лучших анимационных фильмов «Жизнь в большом городе», собранную фестивалем «Мультивидение» и его партнёром — фестивалем KLIK! Amsterdam.

Зрителей также ждет программа лучших голландских и российских анимационных фильмов, премьера программы стрит-арт-кино и конкурс на лучший анимационный вирусный фильм о кошках «КотЭ на МостЭ», куратором которого станет… кот-искусствоЕд Заратустра (fatcatart.ru). Этот популярный во всем мире интернет-мем представит на суд жюри 10-минутную программу самых популярных и профессионально сделанных видеороликов о своих соплеменниках. «Мульти-Мост» в Петербурге и Амстердаме свяжет между собой прямой телемост — таким образом, зрители России и Нидерландов смогут пообщаться между собой в реальном времени.

В этом году паблик и стрит-арт-форум graFFFest, летний проект фестиваля «Мультивидения»- участник официальной программы «перекрестных» Годов России и Нидерландов. Исторические связи Амстердама и Санкт-Петербурга насчитывают более 300 лет: идеалом Петра Великого всегда был Амстердам — рационально построенный город у моря, открытый международному обмену. В структуре обоих городов заложено много сходства, заключающегося в обилии рек и каналов. Разводные мосты — особенность как Петербурга, так и Амстердама, и здесь и там они являются памятниками мировой архитектуры и служат украшением центральной исторической части этих городов.

Эта уникальная особенность 2-х городов остроумно обыграна в проекте «Мульти-Мост» художника Светланы Петровой, президента фестиваля «Мультивидение». Показы мультфильмов и видеоарта на разведенных мостах — ноу-хау «Мультивидения», который проводит их начиная с 2007 года, в проектах «Маленькое кино в большом городе» и graFFFest. Инновационная технология презентации фото и видео материалов на разводном мосту разработана фестивалем в сотрудничестве с компанией «Викинг» и получила премию выставки Integrated Systems Russia 2010. Необычное культурное начинание полюбились петербургской публике: в августе 2012 года главное событие graFFest’а, Strееt art Jam на Дворцовом мосту, посетило более 30,000 петербуржцев и гостей города. Теперь, по инициативе «Мультивидения», оно охватит Амстердам, где также есть разводные мосты.

В Санкт-Петербурге Мульти-Мост начнется в 1 час ночи, в это время в Амстердаме будет 11 часов вечера. Гигантский экран на Троицком мосту размером 400 кв. метров будет виден со всего Марсового поля и от Летнего Сада (со стороны Невы). Уникальное событие охватит всю Дворцовую набережную, примыкающую к Эрмитажу. Событие откроется прямым включением Амстердама, и зрители самого большого в мире «кинозала» под открытым небом смогут поприветствовать друг друга.

В программе:

​ «Жизнь в большом городе» — международная конкурсная программа анимационных фильмов о городе и горожанах на тему представит самые красивые, самые добрые самые остроумные фильмы со всего мира, предназначенные для широкой аудитории и могущие быть украшением городского пространства. Жюри присудит награды за «Лучший российкий мультфильм», «Лучший голландский мультфильм», «Лучший мультфильм арт-форума (международный конкурс)». Кураторы: Светлана Петрова («Мультивидение») и Ивонн ван Ульден (KLIK! Amsterdam) В состав жюри уже вошли: режиссер анимационного кино Илья Максимов, художник анимационного кино Андрей Сикорский, художественный руководитель ЦСИ им. С.Курёхина Анастасия Курёхина, фотохудожник Валерий Кацуба, Лиза Савина (AL Gallery) и сотрудник отдела современного искусства Эрмитажа Анастасия Лесникова.

​ Программа лучших анимационных фильмов Голландии и России

​ Конкурс «КотЭ на МостЭ» — конкурс на лучший анимационный вирусный фильм о кошках. Участвуют фильмы, собравшие на видеохостингах Youtube или Vimeo не менее 100,000 просмотров

​ Премьера программы коротких стрит-арт фильмов созданных в рамках арт-форума: мультфильм о приключениях пластилинового персонажа на улицах Амстердама и Петербурга, созданного в рамках «Лаборатории стрит-арт анимации» и фильм о граффити в стиле Эшера (еще одно событие graFFFest’a, заслуживающее особого внимания)

​ Новый фрагмент мультфильма Михаила Шемякина «Гофманиада»

​ DJ Set в сопровождении видеоарта

Отдельного внимания заслуживает конкурс «КотЭ на МостЭ», главными героями которых являются кошки — как полноправные жители большого города. Любовь к котам, кстати, тоже объединяет жителей Амстердама и Петербурга: оба города знамениты своими музейными котами: эрмитажные коты у нас и целый музей кошек De Kattenkabinet у них. Конкурс посвящен образу кошки, как тотемного животного современного городского человека, музы стрит-арта и интернет-искусства. Вездесущность и независимость, умение проникнуть туда, куда нельзя, и сделать то, что хочется — вот что мы ценим в кошках. Куратором конкурса «Котэ на мостЭ» станет интернет-мем, кот-искусствоЕд Заратустра (www.fatcatart.ru). В мире он известен, как Fat Cat improving famous paintings. Именно он представит на суд жюри 10-минутную программу самых популярных и профессионально сделанных видеороликов сети о братьях наших меньших. В жюри этого конкурса уже вошла секретарь-референт директора Государственного Эрмитажа, «пресс-секретарь эрмитажных котов» Мария Халтунен, кандидат в сенаторы США кот Хэнк, куратор и режиссер экспериментальных фильмов Алексей Дмитриев, журналист и музыкант Neon Lights Макс Хаген. И все это крайне серьезно, поскольку Заратустра во время своих странствий по сети выяснил, что за очень многими популярными интернет котами стоят очень авторитетные профессионалы в сфере искусства.

Таким будет «Мульти-Мост» — многослойный гибридный объект искусства, который скрещивает кино и архитектуру, артхаус и народные гуляния, интернет-траффик и уличное движение, преодолевает пространство и время, дарит людям разных стран уникальный опыт общения на ниве прекрасного. По сути — это гигантская мультимедийная инсталляция перевернет художественный контекст — фестивальное кино, обычно доступное узкому кругу посвященных, станет принадлежностью самой широкой аудитории массового мероприятия.

«Мульти-Мост Санкт-Петербург — Амстердам» станет кульминацией Международного стрит и паблик арт-форум graFFFest 2013, летнего проекта БФ «Мультивидение». Основная тема арт-форума — синтез уличного и цифрового искусства, как художественных практик, в основе которых лежит общедоступность, интерактивность и открытость к творческому диалогу со зрителем.

Стрит-арт! Ты – жизнь!

Ночь с 19 на 20 июля, Санкт-Петербург, Троицкий мост (со стороны Эрмитажа) –

graFFFest 2013: «Мульти-Мост «Санкт-Петербург – Амстердам».

Начало в 01.00. Вход – свободный. 12+

Международный Арт-форум graFFFest:

http://grafffest.ru/

http://vk.com/grafffest

https://facebook.com/Grafffest

3 мастера анимации

Небольшие критические очерки Федора Савельевича Хитрука о мастерах жанра из книги «Профессия — аниматор»

Иржи Трнка

Удивительный взлет пережила чехо?словацкая анимация после войны. Видимо, война и подавленность, порабощение жестким фашистским режимом накапливала в людях, особенно в художниках, определенную силу сопротивления, творческую энергию. Да, так бывает. Так бывает, что как раз стесненность положения развивает взрывную силу. И после поражения гитлеровской Германии, чуть ли не в 1945 году, родилась новая чехословацкая анимация. Родились великолепные режиссеры. Среди них, конечно, выделялся Трнка.

Иржи Трнка

Он создал чешскую национальную школу анимации, основанную на традициях чешской графики (Йозеф Лада), чешской литературы (Чапек, Гашек) и чешского кукольного театра (Трнка был учеником знаменитого режиссера-кукольника Йозефа Скупы, создателя чешского театра кукол). Трнка прославился своим фильмом-экранизацией «Приключения бравого солдата Швейка», прославился фильмом «Рука», который долгое время замалчивался у нас в Советском Союзе, потому что яростные противники всякой диктатуры чехи уже не разбирали, где коммунисты, где нацисты, — всякая подав?ленность, всякая диктатура вызывала в них протест.

Уинзор Мак-Кей

Уинзор Мак-Кей

Прежде чем стать аниматором, Уинзор Мак-Кей был карикатуристом, автором многочисленных газетных комиксов, среди которых была и знаменитая серия о Маленьком Немо. Первый фильм, который его прославил, «Джерти — дрессированный динозавр», Мак-Кей представлял как эстрадное шоу. Мак-Кей выходил на сцену перед экраном и рассказывал о том, что он выдрессировал динозавра. Здесь скрывался двойной эффект: можно было оживить все, что угодно, но никто не ожидал, что Мак-Кею удастся оживить одного из динозавров, которые исчезли шесть миллионов лет назад. Это казалось невозможным. Мак-Кей использовал эффект оживленного рисунка в самом наглядном виде. Он оживил не только рисунок, он оживил давно исчезнувшее животное. Пока Мак-Кей говорил, сзади загорался экран и на нем появлялась эта Джерти — дрессированный динозавр. Джерти раскланивалась, проделывала по команде Мак-Кея различные упражнения: поднимала правую ногу, затем левую. Иногда она упрямилась и не слушала его команды. А в конце совершался главный гэг всего представления — Уинзор Мак-Кей уходил со сцены и появлялся… на экране в пасти динозавра. Можно себе представить, какой эффект это производило на зрителей. Оживленный рисунок — это одно, а когда на ваших глазах человек во плоти вдруг превращается в рисованного человечка и играет вместе с нарисованным динозавром — это и сегодня могло бы поразить зрителей не только детского возраста. Таков был этот удивительный человек.

Кэролайн Лиф

Кэролайн Лиф

Она могла бы сделать гораздо больше, чем сделала. Но из того малого, что ей удалось, каждый фильм попал в историю. Впервые я посмотрел ее фильм, еще не будучи с ней знаком, и поразился. Это была дипломная работа, даже, может быть, курсовая, которую молодая студентка Кэролайн Лиф выполняла в том же Национальном киноцентре Канады. Фильм назывался «Петя и волк», по Прокофьеву. Он был сделан в технике порошка, которая нам тогда была совершенно незнакома. Черный порошок рассыпался по стеклу, и Кэролайн Лиф при помощи пальцев собирала этот порошок в определенные фигуры, образы. И так, передвигая этот порошок, она рассказала историю про Петю и волка на музыку Прокофьева. Причем она выбрала порошок не случайно, потому что именно эта техника позволила ей максимально использовать трансформацию материала. А у нее весь фильм был построен на трансформации. Дело в том, что по ее сюжету — она основывалась на музыке Прокофьева, а сюжет изобрела сама — волк все время превращался в какие-то другие предметы. Вот он волк и вдруг превращается в елку… С такими глазами! И это превращение происходит у нас на глазах.

Но по-настоящему она прославилась, приобрела мировую известность и попала в список «Десять лучших режиссеров мира всех времен» благодаря фильму «Улица» (The Street). Этот фильм выполнен в технике так называемой «ожившей живописи». Это тоже не классическая анимация, где движение строится на том, что один рисунок сменяется другим. Здесь рисунок лежит под камерой, а аниматор мазок за мазком меняет его изображение, так что получается полный эффект того, что живопись оживает. Это удивительный фильм по своей форме, по технике, но он удивителен и по духу. Еврейский мальчик рассказывает о своей семье. Фильм сделан по новелле знаменитого еврейского писателя Мордехая Рихлера. Он весь дышит такой теплотой, такой простотой и глубиной актерского проникновения, что, я считаю, не зря фильм признан одним из лучших во всей истории мультипликации.

У Кэролайн Лиф есть фильмы «Интервью», «Две сестры», в которых она также пробует новые техники. Это прирожденный искатель. И вот это ее искательство помогло ей сделать потрясающие фильмы, но оно же сослужило ей плохую службу. Она не остановилась на изобретениях, которые проявила в «Улице» или в фильме «Петя и волк». Она могла бы в этой технике создать еще много шедевров. Нет, ее волновало что-то совершенно другое, она с легкостью бросала приобретенное, разработанное — как говорится, «золотой песок» — и бралась за другое. Она стала делать фильмы, уже не имеющие прямого отношения к анимации, фильмы с большими куклами. И, честно говоря, эти фильмы намного менее интересны. Потом я не знаю, что с ней было.

А! Я не сказал о Кэролайн Лиф, что она еще сделала ряд фильмов. В частности, поразительный фильм, который называется «Филин, который хотел жениться на гусыне». Это тоже сделано при помощи черного порошка. Удивительно красивый и теплый фильм! Он и смешной и грустный одновременно. В нем есть что-то чеховское, как есть это в «Цапле и журавле» Юрия Норштейна. Но этот фильм сделан в совершенно другой технике. Вот удивительная, странная вещь — ты забываешь, перестаешь удивляться тому, как порошок может приобретать такие конкретные актерские функции, ты следишь просто за историей, тебя захватывают переживания, которые показывают филин и эта робкая гусыня. Вот когда забываешь о том, как это сделано, о том, что это вообще сделано, и проникаешься только в переживание, тогда можно сказать: «Это акт подлинного искусства».

Кэролайн Лиф — один из новаторов анимационного искусства наряду с такой старшей ее коллегой, женщиной, как Лотта Райнигер.

5 молодых аниматоров

Кто-то называет предтечей современных мультфильмов наскальные рисунки. Сторонники академических классификаций утверждают, что мультфильм — самое синтетическое из всех искусств, вобравшее в себя графику и живопись, скульптуру и музыку, фотографию, видео и еще много всего. Определенно одно — роль мультфильма в истории развития человеческой цивилизации нельзя недооценивать. Потомкам еще предстоит осмыслить опыт России, которую на Пекинской Олимпиаде представлял «странный» и когда-то «безымянный» герой советского мультфильма — Чебурашка.

Ученики петербургской мастерской мультипликаторов Константина Бронзита и Дмитрия Высоцкого — сами, как кадры, соединились в единое целое. В этом году все они окончили Санкт-Петербургский Университет Кино и Телевидения и теперь борются за создание своей собственной анимационной студии «Волчок» — ищут спонсоров и заказы. Разные, но дружные. О том, что они рисуют, скажут иллюстрации, а зачем и как — слова. Кто и почему занимается самым старым искусством оживления фантазий? — спрашивала Полина Фомина

Полина Никифорова

режиссер анимации

Родилась в 1984 году, поступила в Санкт-Петербургский Университет Кино и Телевидения на специальность «Графика». Подумала-подумала и перевелась в мастерскую режиссуры и анимации К. Бронзита и Д. Высоцкого. Сейчас занимается разработкой графического дизайна утреннего и вечернего эфира телеканала «СТО»

Полина Никифорова. Фото Полины Фоминой

«Очень люблю лето, спать на животе, смотреть на облака, подсолнухи, почесывать пушистеньких котиков, рисовать мелками на асфальте, плести из полевых цветов веночки, фантазировать и анимацию. Всем желаю здоровья, любви и мира во всем мире»

Что такое мультфильм?

На этот вопрос мне почему-то очень сложно ответить, ведь это для меня — святое!

Какой мультфильм произвел на Вас самое большое впечатление в детстве?

В детстве у меня были проблемы с воображением. Я очень много фантазировала и придумывала всяческие небывальщины. Посмотрев диснеевского «Пиноккио», я стала намного осторожнее в своих фантазиях, так как очень боялась превратиться в ослика. Теперь я медленно превращаюсь в режиссера. А еще всегда очень переживала за героя из мультфильма «Падал прошлогодний снег», который навсегда остался с хвостом. Видимо, я боялась, что у меня что-то вырастет (пушистый тигриный хвост или длинный деревянный нос). Надеюсь, расти будет только мой талант.

Что Вы думаете о Чебурашке? Как Вы относитесь к тому, что из всех героев советских мультфильмов именно он стал символом России на Олимпиаде в Пекине?

Чебурашка — очень загадочный для меня герой. Мне больше нравился Крокодил Гена. Чебурашка слишком простой. Но то, что он полюбился многим советским детям, совершенно понятно — такой добрый, рассудительный ушастый пионер. А вот режиссеру этого кино надо низко поклониться. Удачный, неповторимый образ, объединяющий в себе почти все положительные характеристики, которыми должен обладать спортсмен нашей сборной, — это лопоухость, пластмассовый нос треугольником, короткие ножки и полное отсутствие хвоста! Но самое главное — это широкая, добрая, отзывчивая русская душа, без которой Чебурашка был бы похож на простую обрусевшую обезьянку. И ни у кого не получится вешать нашему Чебурашке лапшу на уши! Он объединяет русский народ! Мы болеем за Чебурашку!

Если бы Вам доверили создать персонажа, который станет символом России на Олимпиаде в Сочи в 2014 году, кто или что бы это был(о)?

Я думаю, если бы не было проблем с авторскими правами, возможно, символом Олимпиады был бы наш Винни-Пух. Мне кажется, это должен быть персонаж, объединяющий в себе все волевые качества настоящего борца, спортсмена: сила, воля, упорство, выносливость, смелость и т. д. Ну и как-то относиться к животным, обитающим на территории РФ, может, должен быть занесен в «Красную книгу». Может, уссурийский тигр? Русская выхухоль — конечно, мощно, но неспортивно. Или красный волк! Или белый медведь (если бы не кока-кола и партия «Единая Россия»)! Кольчатая нерпа, балтийский подвид. Ну, что-нибудь такое, более продуманно. Но Чебурашка слишком прост и добр.

Ваша профессиональная мечта?

Мечтаю заниматься своим любимым делом — анимацией. И чтобы мне ничто не мешало, а только способствовало моему творческому совершенствованию.

Ваши любимые режиссеры анимации и кино и почему?

Российские режиссеры анимации: Хитрук, Татарский, Назаров — все просто, сложно, идеально, гармонично, близко и легко. Другие режиссеры анимации: Марк Бэйкер, Михаэль Дудок де Вит, Пол Дриссен, Ричард Конди, Кордель Баркер. Само совершенство! Сейчас очень по-женски люблю Михаэлу Павлатову. Восхищаюсь творчеством Мишель Гондри. Фильмы-сны, совершенно сумасшедшие, экспрессивные. Сознание выворачивает наизнанку, и такое приятное фриковое наслаждение от чужих фантазий. Вуди Аллен — такой маленький, а такой талантливый. Могу днями валяться и невинно хихикать за просмотром добрых фильмов со специфическим чувством юмора. Отар Иоселиани — начинаю чувствовать шорохи, ноты и запахи его фильмов. Тонкие нити эмоций обволакивают меня своей бытовой сюрреалистичностью. И Тим Бертон — потому как он единственный современный странный настоящий сказочник.

Олеся Щукина

режиссер анимации

Родилась в 1986 году. Долго учила языки — немецкий и английский. В старших классах начала рисовать мультики. Поступила к Бронзиту и Высоцкому. Занимается разработкой анимации для детских программ различных телеканалов, дизайном спортивной обуви и снимает музыкальные клипы

Олеся Щукина. Фото Полины Фоминой

«Все детство провела на берегу залива. Приходилось бороться с ветром, зато рядом со мной всегда был запах моря. А зимой можно было гулять по льду, а летом — строить мосты из камней и кирпичей. У них было начало. Но не было конца, только обещание, что где-то там есть и другой берег… Герои моих мультфильмов — это те, кто живет у меня в голове. Иногда им удается оттуда выбраться и рассказать свою историю»

Что такое мультфильм?

Переводные картинки вместо пленки, голова и руки.

Какой мультфильм произвел на Вас самое большое впечатление в детстве?

Какой-то японский мультфильм, там что-то про атомный взрыв было. Ничего не помню, кроме кадра, где маленький мальчик плача трет руками голову и у него волосы выпадают. Очень сильно въелся.

Что Вы думаете о Чебурашке? Как Вы относитесь к тому, что из всех героев советских мультфильмов именно он стал символом России на Олимпиаде в Пекине?

Мне нравится. Запоминающийся и трогательный. Я не знала, что он символ России на Олимпиаде. Наверное, дело в ушах и добродушии.

Если бы Вам доверили создать персонажа, который станет символом России на Олимпиаде в Сочи в 2014 году, кто или что бы это был(о)?

Репка или подберезовик. А может быть, пенек.

Ваша профессиональная мечта?

Не бояться.

Любимые режиссеры анимации и кино и почему?

В анимации — Юрий Норштейн, Федор Хитрук (потому что вне времени, а от Норштейна еще и будто сияние исходит); Михаэль Дудок де Вит (за «Отца и дочь»), Михаэла Павлатова (за независимость), Норман МакЛарен (всем пример), Пол Дриссен (за истории, похожие на желе). В игровом кино — Вонг Кар Вай (не объяснить), Федерико Феллини (за ранние фильмы), Алекс ван Вармердам (северный скупой юмор, какого больше нет), Бастер Китон (затейливые и очень смешные комбинации в самом начале кинематографа), Мишель Гондри (изобретательность и много снов). Райнера-Вернера Фассбиндера тоже люблю, но выборочно.

Валерия Менг

режиссер анимации

Родилась в 1987 году, училась в школе при Мухинском училище. После окончания школы шла мимо кино-инженерного отделения, увидела объявление о приеме на учебу, зашла и поступила. Двукратный лауреат президентской премии «Надежда России»

Валерия Менг. Фото Полины Фоминой

«Люблю сказки, приключения и путешествия. Чтобы приятных событий было бы так много, чтобы голова шла кругом. Люблю американские горки и всякие аттракционы. И еще конные прогулки. В свободное от отдыха время сажусь за стол и начинаю творить. Хочется показать другим свои мысли и переживания, поэтому и рисую мультики. Уверена на сто процентов, что добро побеждает зло»

Что такое мультфильм?

Мультфильм — это волшебство, которое можно объяснить чудесным свойством человеческого зрения: воспринимать постоянно сменяющиеся картинки как целое движение. Это называется персистенцией. Но так как никто в точности не может почувствовать, что же такое персистенция, то анимация является чистым волшебством, которое может заставлять нас радоваться и переживать. Мультфильм — это удовольствие!

Какой мультфильм произвел на Вас самое большое впечатление в детстве?

Ой, а разве детство уже закончилось?!! Пожалуй, самым ярким мультиком был «Мази», который раньше по телевизору показывали. Там про зеленого монстра, который прилетел на Землю и ел часы. Да, и он был на английском языке, для того чтобы можно было бы изучить английский. Так вот, я ходила все время по дому и говорила: «I’m big Muzzy. I love clocks!» С тех самых пор учу английский!

Что Вы думаете о Чебурашке? Как Вы относитесь к тому, что из всех героев советских мультфильмов именно он стал символом России на Олимпиаде в Пекине?

Чебурашка мне не нравится. Совсем. Мне кажется, это очень скучный персонаж. Я люблю, когда в детских мультфильмах много динамики и веселья. Чебурашка же очень милый, но слишком правильный персонаж. Слишком давит моралью. Другое дело — Шапокляк…

Что же касается символа России на Олимпиаде, мне кажется, что просто-напросто Чебурашка — самый известный из всех анимационных персонажей, придуманных в СССР, но неукраденных.

Если бы Вам доверили создать персонажа, который станет символом России на Олимпиаде в Сочи в 2014 году, кто или что бы это был(о)?

Мне нравились маленькие кенгурята, которые были символом Олимпиады в Австралии. Нынешние символы Олимпиады в Пекине слишком сложные, их тяжело воспринимать как что-то целое, на мой взгляд. Я думаю, что символ должен быть предельно ясным и силуэтным, чтобы его зрительный образ воспринимался мгновенно. В этом смысле Чебурашка очень подходит. Я думаю, из Чебурашки получился отличный символ!

Ваша профессиональная мечта?

Оу, ну это, конечно же, я на красной дорожке в Америке на вручении «Оскара». Хотелось бы, чтобы мой фильм попал в номинацию короткометражных анимационных фильмов. Но до этого еще дожить надо! Столько всего впереди. Сейчас же я мечтаю о том, чтобы своим фильмом смочь «достучаться» до зрителя, чтобы зритель проникся тем, какие мысли вкладывались в фильм. Ну и, конечно, чтобы зритель не скучал. Все должно быть интересно. Вот так вот!

Любимые режиссеры анимации и кино и почему?

Люблю Бронзита за отличное чувство ритма и тайминга, за кропотливость, ювелирность и внимательность к мельчайшим деталям. Люблю Миядзаки за волшебные фильмы, которые хочется пересматривать много-много раз. Для души. Люблю Михаэля Дудока де Вита, голландского режиссера, за его прекрасный фильм «Отец и дочь», который произвел на меня неизгладимое впечатление. Люблю Ричарда Конди, канадского режиссера-аниматора. У него есть превосходный фильм «Большой Shit». У Конди отличные персонажи и сюжеты. Также люблю Марка Бэйкера и Пола Дриссена и еще многих-многих-многих… Даже тех, чьи фамилии не помню, а фильмы врезаются в память. Большую роль для меня сыграли такие режиссеры игрового кино, как Питер Джексон и Мишель Гондри.

Ришат Гильметдинов

режиссер анимации

Родился в 1984 году. Рисовал всегда и везде последовательно с четырех лет. Тренировкой для отработки навыков режиссуры считает игру в солдатики. Вдохновляется творчеством Джека Лондона. Снимал клипы для групп «Ленинград», «Сегодня ночью», «Ким и Буран». Занят выполнением анимационных эпизодов по истории Индии и Америки по заказу Этнографического музея Санкт-Петербурга (Кунсткамера) и разработкой мультсериала из жизни микробов

Ришат Гильметдинов. Фото Полины Фоминой

«Все мои предыдущие мультфильмы отличаются друг от друга. Я люблю с головой уйти в какое-то новое направление, живу в мире нового фильма, поэтому люблю, чтобы каждый мир был разным. Когда я оканчивал школу и пришла пора выбирать профессию, я думал стать частным детективом, гангстером, космонавтом, пожарным, тайным агентом, путешественником, писателем. А затем я понял, что могу прожить все эти жизни в кино»

Какой мультфильм произвел на Вас самое большое впечатление в детстве?

Произвели впечатление «Пластилиновая ворона», мультфильм про человека в сундуке, а также «Чудовище». Был такой мультфильм про вредного микроба в коммунальной квартире. Но больше всего — «Маугли».

Что Вы думаете о Чебурашке? Как Вы относитесь к тому, что из всех героев советских мультфильмов именно он стал символом России на Олимпиаде в Пекине?

Чебурашка — очень милый персонаж, очень узнаваемый и дизайнерский, за проработку пять с плюсом. Символом оказался именно он, потому что он, с одной стороны, очень абстрактный, даже непонятно, кто это, а с другой стороны, очень узнаваемый и запоминающийся персонаж.

Если бы Вам доверили создать персонажа, который станет символом России на Олимпиаде в Сочи в 2014 году, кто или что бы это был(о)?

Это был бы Угольный Фильтр или палочка милиционера.

Ваша профессиональная мечта?

Мечта — сделать фильм, который каждый житель планеты с удовольствием бы посмотрел минимум восемь раз.

Любимые режиссеры анимации и кино и почему?

Ковалев с Кубриком, Бронзит со Спилбергом, Высоцкий с Бондарчуком-старшим. Они любимые потому, что оживили свои фильмы настолько, что они «дышат».

Антон Рудин

режиссер анимации

Родился в 1976 году. Самый старший из всего курса, потому самый мудрый, историю мультфильма отсчитывает с первых наскальных рисунков. Работает на анимационной студии «Мельница» — один из создателей персонажа Лунтик

Антон Рудин. Фото Полины Фоминой

Что такое мультфильм?

Вообще это что-то самое любимое с детства. Все дети рисуют, лепят, играют в игрушки, только одни из этого вырастают, другие в этом задерживаются и начинают этим зарабатывать.

Какой мультфильм произвел на Вас самое большое впечатление в детстве?

Как и у любого ребенка, у меня на ура шли рисованные и веселые мультики. Я, как и многие, не любил кукольные мультфильмы. Конечно, нравились советские «Остров сокровищ», «Приключения капитана Врунгеля», «Доктор Айболит и Бармалей» и многие другие. Но вот пришли мультфильмы «оттуда», и вся любовь переключилась на них. И только сейчас я начинаю пересматривать и переоценивать для себя старые советские мультфильмы.

Что Вы думаете о Чебурашке? Как Вы относитесь к тому, что из всех героев советских мультфильмов именно он стал символом России на Олимпиаде в Пекине?

До сих пор не нравится. В детстве — не могу сказать, из-за чего именно, наверное, из-за кукольности. Хорошо ли сделан персонаж? По техническим параметрам не знаю — вроде шевелился. Очень напоминает нашего Лунтика (скорее наоборот — второй похож на первого). По поводу олимпийского символизма сказать-то нечего. PR-менеджеры, наверное, чем-то руководствовались.

Если бы Вам доверили создать персонажа, который станет символом России на Олимпиаде в Сочи в 2014 году, кто или что бы это был(о)?

Думать за профессионалов в области символики как-то не хочется, да и неблагодарное дело, все равно люди трактуют любой символ по-своему, и, опять же, не всем представлениям он может угодить. Как мне помнится, символом сочинской Олимпиады является дельфин. Возможно, это правильный символ, так как город морской. Можно было бы, конечно, поднять архивы и выяснить, какие животные украшали гербы города Сочи (наверное, разработчики и это тоже делали), но дельфин более узнаваем для всех наций и народов. Было правильным сделать символом Олимпиады 1980 года в Москве Мишку, а не волка или лося, живущих в лесах вокруг Москвы.

Ваша профессиональная мечта?

Конечно, слава и почет. Награды и заработки. Но самое главное — талантливо воплощать как можно больше своих творческих идей.

Любимые режиссеры анимации и кино и почему?

Ридли Скотт, Роберт Земякис, Френсис Коппола, Стивен Спилберг, Джеймс Кэмерон и многие-многие другие. Потому что я на них вырос.

Полина Фомина

Федор Хитрук. История одного преступления

Фрагмент книги «Профессия — аниматор» издательства Livebook

К концу 50-х годов я стал всерьез готовиться к самостоятельной постановке фильма. Почувствовал себя созревшим. Режиссером я мог бы стать и раньше — в нашей студии почти все они вышли из мультипликаторов, так что мне это было как бы предначертано. Я даже засиделся: в сорок четыре года переходить в режиссуру уже несколько поздновато.

Почему я так долго тянул? Во-первых, мне нравилась профессия аниматора. К тому времени я начал по-настоящему вникать в ее глубинный смысл и многое открывать для себя — особенно после того, как стал обучать этой профессии других. Обычно так оно и бывает. Есть даже шутка на сей счет: «Первый раз объяснил — не поняли, второй раз объяснил — опять не поняли, в третий раз объяснил — сам понял…»

Еще одна причина, по которой я до той поры не стремился в режиссуру: не было идеи, способной подвигнуть меня на столь кардинальный шаг. По моим тогдашним понятиям, приниматься за постановку фильма можно было, только имея в замысле настоящую «бомбу» — нечто, могущее поразить зрителей. Подобный максимализм сидит, вероятно, в каждом начинающем художнике.

И вот такая идея пришла. Сюжет не нужно было придумывать — я буквально выстрадал его, попав однажды сам в положение моего будущего героя Василия Васильевича Мамина. В то время я работал дома, а проживали мы в комнатке на втором этаже, с окнами во двор. На этом дворе каждое утро две дворничихи затевали между собой перебранку, вполне достаточную, чтобы свести любого с ума. Вдобавок одна из них выставляла у себя на подоконнике радиолу и запускала на предельную громкость грампластинку с единственной песенкой, из которой я помню только фразу: «Что-то я тебя, корова, толком не пойму…» Никакие просьбы кричать потише или хотя бы сменить пластинку не действовали. Закон был на их стороне: с семи до двадцати трех часов шуметь не запрещалось.

Так родилась мысль сделать фильм о шумовом терроре. Я написал (вернее, нарисовал) сценарий и даже придумал ему название: «Ни сна, ни отдыха». Сценарий получился слабый, это я понял сам. Но тема саднила, как зубная боль. Тогда редакторы студии направили меня к опытнейшему драматургу Михаилу Давыдовичу Вольпину. Замысел заинтересовал его — оказалось, Михаил Давыдович тоже пострадал от шумовых атак. Прочитав мое сочинение, он заявил: «Здесь не хватает убийства». Профессиональное чутье сразу подсказало ему нужный ход. Через неделю я получил совершенно новый сценарий под названием «История одного преступления» — именно такой, как я хотел. Сейчас, спустя сорок с лишним лет, я еще раз воздаю благодарную память Михаилу Вольпину, поистине сценаристу Божьей милостью.

Не скажу, что я без колебаний решился на переход в режиссуру. Многие мои товарищи, искренне желавшие мне добра, предупреждали: «Лучше быть первым в деревне, чем последним в городе». Среди аниматоров я действительно считался одним из первых, а что ждет меня на новом поприще? Но сценарий был утвержден, картина включена в план, и мне ничего не оставалось, как нырнуть в этот омут. Соблазн был все же велик.

Дело в том, что, помимо самой темы, меня в этой картине привлекали и чисто формальные идеи, которые я вынашивал еще в бытность свою аниматором, но по вполне понятным причинам не мог реализовать. К тому времени мы уже познакомились с чешской школой анимации, я уже посмотрел «Паразит» Владимира Ляхкого, «Телеграмму» и многое другое. Для нас это тоже было немаловажным — ведь не может искусство стоять на месте. Появлялись идеи самого разного порядка — бредовые и парадоксальные, вполне осуществимые и утопические, четко сформулированные и не очень конкретные, касающиеся скорее каких-то для меня крайне интересных и неизведанных возможностей мультипликации вообще как искусства, как формы изложения мысли. Но в большинстве своем они оставались нереализованными, так как не вписывались в задачу, которую ставил передо мной режиссер, и постепенно оседали в кладовых памяти, тускнели, забывались. Но были и такие, которые волновали меня постоянно. И вот вдруг, накопив все это, мне захотелось попробовать сделать что-нибудь самому. Теперь такая возможность представилась.

Работу над фильмом мы начали с разработки изобразительной концепции. В то время наша мультипликация в своем подавляющем большинстве строилась на сказке, мы же взялись делать фильм-фельетон. Фельетоны снимали и до нас, но они по исполнению не отличались от основной продукции, пользовались той же стилистикой. У меня сменилось несколько художников. Я и сам набрасывал типажи — мне представлялся город с нормальной перспективой улиц, в котором обитают «нормальные» для мультипликации герои. Уже был написан режиссерский сценарий, а я все не мог сдвинуться с места — просто не знал, как мне начать повествование, потому что чувствовал, что в мире, смоделированном мною с помощью хороших художников, не хватает чего-то весьма существенного.

Потом пришел Сергей Алимов, еще студент ВГИКа. Он принес свой рисунок, выполненный в современном стиле, очень жестком и остром. Сделал совершенно другую картину города, который выглядел как некий конгломерат. Здания будто висели в воздухе и смотрелись не просто архитектурной композицией, но получили образную, антропоморфную характеристику, они стали как бы маленькими мирами. Я понял: вот сейчас фильм приобретает ту отстраненность от бытовых деталей, ту остроту, которую я искал. Это меня сдвинуло с мертвой точки. Вдруг оказалось, что мой режиссерский сценарий и был рассчитан именно на такую острую стилистику, в которую сразу вписался.

Это решение подсказало еще одну формальную идею — хотелось испробовать эффект полиэкранного действия, при котором в кадре могло бы происходить одновременно несколько событий. Например, наш герой укладывается спать и в этот момент на него со всех сторон обрушивается лавина шумов: у соседей слева начнется буйное пиршество, справа разразится семейный скандал, а наверху загремит квадрофоническая музыка. Чтобы показать всех вместе, мы решили разделить экран на части и разыграть в них эти сцены параллельно.

Еще один формальный прием — предельный лаконизм изображения, чтобы в кадре присутствовало только то, без чего нельзя обойтись. Я часто задумывался над таким фактом. Допустим, мне надо изобразить, как человек входит в дверь и садится на стул. В игровом кино эту сцену можно решить одним планом: открывается дверь, человек входит, оборачивается, закрывает дверь и т. д. Фиксируется вся цепь действий, которые должны происходить в реальности. Вырезать какое-то звено из общей цепи событий невозможно. Единственным средством концентрации действия является монтаж. Но в рисованном кино реальность выступает уже в эстетически обработанном виде. Камера здесь фиксирует не реальность, а ее эстетический отпечаток — рисунок. Это развязывает руки художнику, дает больше возможностей для пластической трансформации. Мультипликатору уже вовсе не обязательно воспроизводить всю последовательность действия, ту же сцену он может изобразить более лаконичными средствами — без привычных связок и сцеплений.

Представим себе абсолютно чистый белый экран, никакой двери нет, она пока попросту не нужна. Показать ее можно только в тот момент, когда она должна открываться. Это сразу сфокусирует на ней внимание зрителя. Появился человек — дверь исчезла, она выполнила свою информативную функцию и не должна мешать дальнейшему развитию действия. Но если мне важно рассказать, как вошел человек в дверь, тогда я это покажу. Все зависит от драматургической задачи. Когда же необходимо выразить только тезис «человек вошел», передать именно эту информацию — я открываю дверь: за ней стоит человек.

Сцена, в которой Василий Васильевич собирается идти увещевать шумных соседей, была решена так: В. В. сидит в ночной пижаме, а вскакивает уже полностью одетый, последним движением затягивая узел галстука. Процесс одевания пропущен: по логике вещей зрители должны сами довообразить его. (Использовать этот эффект зрительского восприятия научил меня еще Дежкин. Однажды я делал сцену, которая никак не получалась, — нужно было показать работу дровосека. Дежкин говорил: «Ты сделай точный замах, тогда удар тебе делать не придется. Если после замаха ты покажешь, как топор вонзается в бревно, зритель поймет, что удар состоялся, он сам „дорисует“ это движение. Главное — подготовить его по всем правилам».) Далее Василий Васильевич поднимается по лестнице на верхний этаж. Сначала мы честно нарисовали его идущим по этой лестнице. Затем стали рассуждать: зачем изображать перила, если по движению персонажа о них и так можно догадаться? Убрали перила. Потом попробовали устранить ступени, а с ними и всю лестницу. Получилось даже интереснее: В. В. вполне убедительно прошагал несколько этажей по пустому пространству. Мы обнаружили, что скупость средств может придать игре дополнительный эффект.

Впрочем, то было не наше открытие. Как раз в это время в Москве гастролировал знаменитый мим Марсель Марсо — у него мы подглядели походку человека по воображаемой лестнице. Потом, побывав в Чехословакии, я увидел в одном из ателье пражской мультстудии плакат: «Минимум средств — максимум выразительности». Такой девиз мы вывесили и у себя в группе. Сейчас все это кажется трюизмом, давно известными истинами, но тогда многое было для нас в новинку. Мы по-детски радовались, когда адски трудоемкую сцену — массовку в метро, где толпа пассажиров садится в вагоны, — удалось решить самым лаконичным способом: неподвижную толпу приклеили к поезду и тот, уезжая, как бы слизнул ее с перрона. Радовались тому, что нашли неожиданно простое решение, и оно оказалось наиболее остроумным.

На мой взгляд, остроумие (как и природа юмора вообще) — это неожиданно краткий способ постижения истины и неожиданно простое ее доказательство. По существующей легенде, Архимед дико хохотал, когда, совершив великое открытие, с криками «Эврика!» выскочил из ванны. Уверен, что Ньютон тоже хохотал, когда ему на голову упало яблоко и в результате был открыт закон всемирного тяготения. Можно еще вспомнить гордиев узел и колумбово яйцо как яркий пример остроумия.

В «Истории одного преступления» мы искали детали, более лапидарное движение — то, что сейчас называют лимитированной анимацией, которая тем более требует таких непроизвольных деталей: Василий Васильевич подходит к телевизору и садится с чашечкой чая. Но прежде чем сесть, он на мгновение оглядывается на стул, на который должен сесть. Это сделано не в стиле классической анимации, без свойственного ей множества подробностей, которые в данном случае просто отсекаются — все выполнено более общими мазками. Но вот эта деталь очень важна. Она окрасила сцену. Ведь в кадре ничего не было, он был пустой. А эта деталь дополняет пустое пространство, все ставит на место. Остальное зритель додумывает. Мы не изменяли этому принципу. Я все время следил за наполнением сцены актерскими деталями.

Есть в «Истории» такой эпизод — Василий Васильевич идет по городу. Мы искали здесь свои детали, свою игру — как сделать так, чтобы очень лаконично показать идущую толпу. В данном случае мы отталкивались от ошибки: где-то неправильно «сыграли», отчего вдруг получилось ощущение движения множества ног. Вот этим «приемом» мы и воспользовались: дали единой, нерасчлененной массой толпу, у которой мелькают ноги. Не идут, а именно мелькают. На экране получилось, будто толпа идет.

Еще один прием из разряда формальных идей использован в «Истории одного преступления». При крайней условности изобразительного ряда (что прекрасно почувствовал и выполнил Сергей Алимов), вся звуковая часть передана абсолютно реалистично. Сам сюжет посвящен шумам, поэтому мы воспроизводили их с документальной достоверностью.

Прием заключался в том, что шкала громкости этих шумов шла по нисходящей — от оглушительного залпа (игра в домино) до едва слышимого биения сердца, а реакция нашего героя, наоборот, возрастала: в финале он готов взорваться от звука падающей капли воды. Что и происходит.

Работа над этим фильмом явилась для нас открытием неизведанных сторон анимации, но одновременно и испытанием самих себя: ведь все мы были тогда дебютантами. Художник-постановщик и оператор еще продолжали учебу во ВГИКе (эта картина была их дипломной работой), аниматоры лишь недавно окончили студийные курсы, сам я тоже оказался в совершенно новой для себя роли. В этом заключалась трудность, но были и свои преимущества: многого мы сумели достигнуть именно благодаря тому, что не знали, что это против правил или вообще невозможно.

Те, кто работал тогда со мной или навещал нас (как, например, Юрий Норштейн), позднее говорили об удивительной творческой атмосфере, царившей в нашей группе. Наверно, так оно и было, только я этого не замечал. Для меня весь этот период был сплошным страданием уже с первых дней, когда мы всей группой мучительно искали типаж главного героя. Почти каждая сцена вызывала во мне желание поправить или вовсе переделать ее. Я чувствовал себя — и был на самом деле — занудой, истязавшим всех своими придирками и сомнениями. Думаю, никто из нас не знал, что получится из нашей картины, хотя с самого начала все мы были настроены на то, чтобы сделать «бомбу». Не меньше! Отсюда и возникала такая нервозность, придирчивость к каждому кадру. Вот выдержки из «Зеленой тетради» — дневника, который я начал вести в то время:

«1.авг.62. Я устал, как никогда не уставал. 10 месяцев беспрерывного физического и морального напряжения; к усталости примешивается чувство досады — ведь наполовину это напряжение потрачено впустую. Я не могу видеть свои старые записи, бесчисленные варианты — сколько загубленных трудов! Я не очень верю, что картина получится. Скорее бы все это кончилось!»

Драматично сложилась и сдача фильма художественному совету. Обычно эта процедура проходила в большом зале в присутствии всех студийцев. Но в этот раз дирекция решила из осторожности посмотреть картину узким составом — все-таки не детская сказочка, а сатирический фельетон. Жанр рискованный и малознакомый.

Просмотр прошел в полном молчании — ни одного смешка, ни одной реплики. Бывали у меня в жизни разочарования, но такое случилось в первый раз. Причем не только со мной: вся группа была совершенно подавлена. Помню, выходя из зала, один из аниматоров попросил у меня разрешения переснять одну сцену, и я сказал: «Леша, переснимать нужно весь фильм!..»

Потом картину показали всей студии. Зал был набит до отказа: ждали сенсации. Ажиотаж спровоцировала сама дирекция, запретив провести сразу открытый просмотр. И произошло неожиданное. Уже в начале фильма стали раздаваться аплодисменты, что бывало очень редко. В некоторых местах — там, где мы совсем не ждали, — возникали взрывы смеха, которые уже не смолкали до самого конца. В общем, успех был полный. В тот день я записал в дневнике:

«4 ноября 1962 г. Фильм закончен. Был худсовет. Накануне мы смотрели его и были на грани отчаяния, настолько плохим он нам показался — не смешно, звук отвратительный, цвет грязный… На следующий день все было по-иному. Публика (студийная) приняла очень хорошо, на худсовете хвалили так, что было неловко. Теперь и нам самим начал нравиться наш фильм, мы даже смеемся в некоторых местах… Все это очень странно. Почему же он так не понравился нам раньше? Были ли мы тогда больше художники, чем сейчас, более требовательны? Или просто не умели отличить хорошее от плохого? Как бы то ни было, фильм закончен с наилучшим исходом, а у меня разболелась нога, она одна отравляет мне удовольствие. Вот и все результаты».

Дальше последовала череда прямо-таки триумфальных общественных показов. Фильм вызвал громкий резонанс у публики и в прессе, мы чувствовали себя настоящими именинниками.

Конрад Лоренц, создатель науки об этологии, в своей книге «Кольцо царя Соломона» рассказывает, что, когда кошка попадает в новое место, она прежде всего обходит границы своего владения. С одной стороны, чтобы знать, откуда может грозить опасность, с другой — чтобы утвердиться в незнакомом ареале, увидеть, чем она сама может здесь поживиться. Это естественный инстинкт. Мне кажется, наш первый фильм «История одного преступления» был такой же разведкой, зондированием очень широкой территории, на которую я впервые попал, став режиссером.

Этот поиск не окончился с первым фильмом. Ведь каждая новая картина приоткрывает еще одну дверь в неведомое помещение, а за ней таятся новые неизведанные комнаты. После шумного успеха фильма нам предлагали продолжить историю с этим героем, придумать для него новые злоключения (например, женить его). Но для нас тема была исчерпана, интересно было открывать новые двери.

Федор (Савельевич) Хитрук (1917) — мультипликатор, аниматор, режиссер, сценарист, переводчик, человек с хорошим чувством юмора, автор шедевров отечественной мультипликации «История одного преступления», «Каникулы Бонифация», «Фильм, фильм, фильм», «Винни-Пух» и др.

В бой идут одни плавники

На Венецианском кинофестивале показали два японских мультфильма — «Рыбку Поньо» Хайяо Миядзаки и «Небесных гусениц» Мамуро Осии, после которых многое прочее кино выглядит не лучше дешевого сувенира из резервации варварского мегаполиса.

Из эстетики Хайяо Миядзаки следует, что старухи с устрашающими носами, свиньи и воздухоплавание верховодят в рейтинге ценностей известного нам мира. Пар над кофейниками и котлами самоходных машин сливается там в нечто вроде аллегории мирного союза экологии и комфорта. Все, что пыхтит и лязгает в «Лапуте», «Бродячем замке Хоула», «Унесенных призраками» уравновешено баней, шваброй и близостью к морю. Так вот, на сей раз этот повелитель угля и калиф пара отделил воздух от вод, ускользнул из своей громыхающей империи с ее гравитационной анархией, шатающимися замками и прочей индустриальной магией, побросал рычаги и поршни в ближайший тростник, переоделся тихим крабом — да и бултых в воду. Будто решил буквально последовать собственным словам: «Кто-то переплывает море на шикарном лайнере, весело и спокойно, а кто-то на плоту, работая веслами. Так лучше плыть на плоту — почувствуешь, что такое плавание на самом деле». Но и работая пеной морской, Миядзаки остается нескромным божеством лирических деталей.

«Рыбка Поньо» — чудесная раковина, из которой несется не какой-нибудь там гул прибоя, а штормовой Вагнер. Рыбку на самом деле зовут Брунгильдой. Удрав от подводного папы в полосатом костюме и его подручных лупоглазых волнах, она встречает на берегу мальчика Сосукэ, который оберегает ее и подкармливает ветчиной. Ветчина и мальчик Сосукэ — главные доводы в пользу эволюции рыбки в сухопутную девочку. И вот она, бегущая по волнам в сопровождении Вагнера, ввергает под цунами побережье и порт, дом престарелых и ведущий к нему серпантин, чтобы сладко заснуть возле мальчика Сосукэ. Три щербатые парки с боевыми носами из дома престарелых на берегу предвидят катастрофу, а оказавшись под водой, бегают наперегонки, сбросив туфли. Ну, и со свиньями, кстати, тоже полный порядок. Красный малек, оказавшись на берегу, уписывает ветчину так, что за жабрами трещит.

Нарисованный Миядзаки подводный мир густо населен: электрические рыбы снуют в напряженном траффике по скоростным песчаным трассам, телеграммы сельди, квадроциклы моллюсков. А повелитель океанской стихии — не Посейдон, а прогрессивная версия капитана Немо, ученый-эскапист, променявший прогорк­лый земной мир на любовь к владычице морской в соответствии с революционными экологическими идеалами. Только владычица нарожала мизантропу дочек, которые неизменно сбегают на землю. А кто бы, вы думали, мама мальчика Сосукэ? Рыба мифа глотает собственный хвост, русалки ходят по лезвиям бритв, Миядзаки, разумеется, ничего не выдумал. Прикинулся лежачей камбалой и срисовал с натуры.

Круговорот иного рода занимает Мамуро Осии в «Небесных гусеницах». Эффектная милитаристская эстетика, тусклое свечение летательных боевых машин, пыльные деревянные панели казарм, больше похожих на викторианский клуб, — все это ширма для новой печальной и строгой сказки о Питере Пэне, где нет приключений, а только рутина и смутное ощущение персонажей, что все это уже когда-то с ними было. Вечно юные герои особой конструкции «килдрен» пополняют отряды летчиков-истребителей, много курят, неохотно говорят, спят с куртизанками, не знают бритвы, воспоминаний, болезней и ищут смерть в иглах облаков. Поначалу — противника, после — свою. Потому что какая же жизнь без судьбы? Войны, кстати, давно стали историей, вернее развлечением, поскольку телевизионные шоу ВВС эффективно поддерживают благополучный формат новой версии мира. Вот, собственно, и все, что Осии предлагает в футуристическом качестве. Человек 57 лет, когда-то придумавший игровой «Авалон» и обоих «Призраков в доспехах», завернувший зрачки половине зрячих кинорежиссеров мира, возвращается куда-то к истокам модернизма, цепляет складки фильма-нуар, где женщины с яркими ртами, мглистые тайны и романтический пафос не выглядят ни смешно, ни нелепо. Именно потому, что нарисованы. Возможно, анимация в силу своей условности остается единственным прибежищем той зашкаливающей степени чувствительности, которая в игровом кино выглядит сентиментальной фальшью. Так что глотать чистые дозы боли вперемех со счастьем остается только глядя на рисунки букв в книжках или на эти японские иероглифы живых эмоций. Иероглиф храпящей собаки на летном поле, иероглиф сгоревшей спички под серебристым крылом, иероглиф браунинга, наведенного на иероглиф грудной клетки. Еще один щемящий виртуальный мир, выскочить из которого можно, но надо ли — ведь там только цветная канитель кадров, притворяющихся не то правдой, не то искусством, или того хуже — всем сразу. Это новое кино Осии сделано по шеститомному бестселлеру, сочиненному Хироши Мори, и по внутренним ощущениям, которые сам автор формулирует так: «Разве комфортное существование, до которого мы дожили, не является монотонным чистилищем, что не прекратится до тех пор, пока мы не умрем?» Мамуро Осии, как и Миядзаки, тоже ничего не вымышляет. Он становится зеркалом, очень красивым зеркалом в старинной раме, с патиной времени, размером с планету.

Вероника Хлебникова

Мистер Говняшка лучше Крокодила Гены

Смотреть старые русские мультики — непростое занятие. Еще сложнее — ходить на всякие фестивали анимации, особенно из категории «послания к человеку». То есть минут сорок подряд концентрированного сахарного, или усыпительного нежного, или умилительного грустного — можно. Правда, потом возникает странное ощущение, что добро должно, разумеется, быть, но не таким сопливым.

Можно и не ходить никуда — а просто включить тэвэ. Сидение перед телевизором все больше приобретает смысл. И не только из-за прекрасного пышущего абсурда, но и из-за прыжков в воду в Пекине, и сериала «Офис», и, в частности, канала «2×2». Удивительное дело: за широковещательным каналом закреплен жанр — и это не спорт. Если спорт у нас традиционно в ответе за трансляцию высокого и вечного с приставкой поп-, то «2×2» — за трансляцию идиотских и шокирующих мультфильмов и пропаганду педерастии. Здесь уже начинает видеться высший умысел: спорт — наш телесный верх, «2×2» — наш позорный ментальный низ. В подтверждение легенды в марте этого года каналом занялась Федеральная служба по надзору в сфере массовых коммуникаций. Приняв к сведению жалобы протестантских организаций, служба усмотрела в мультсериалах «Приключения Большого Джеффа» и «Маленькие лесные друзья» признаки пропаганды культа насилия и жестокости. Мультики, честно говоря, и правда туповатые и кровавые — один про веселого нудиста на роликах, а другой про круглоголовых зверушек, которых каждую серию нелепо убивают. В общем, предупреждение было вынесено — и канал снял мультики с эфира. Но чуть было не сдувшуюся репутацию канала решили спасти объединившиеся мусульманские женщины из Татарстана, пятидесятники, адвентисты седьмого дня, тамбовские хлысты, пензенские сидельцы и прочие хулиганы. Вместе с вышеупомянутыми протестантами они озадачились целью лишить канал лицензии на вещание.

Совсем недавно история получила продолжение в жанре увлекательного чтения. 18 августа было готово заключение экспертов по содержанию мультфильма «Рождественские песенки от мистера Говняшки» из сериала «Южный парк». Вопрос был таков: имеются ли основания для оценки этого мультфильма как унижающего человеческое достоинство по признаку отношения к религии и оскорбляющего религиозные чувства верующих, как возбуждающего религиозную вражду? Как можно догадаться, ответ был дан положительный — да, мол, основания имеются, и буквально в каждой реплике героев и в каждой картинке видеоряда. Но от самого текста захватывало дух — всем рекомендую вбить в «Гугл» и прочитать целиком. Начиная с вывода, что слово «говняшка» оскорбительно, ибо является уменьшительной формой от слова «говно». Мнение экспертов в середине сентября поддержала прокуратура. В общем, да — в образе мистера Говняшки в мультике недвусмысленно подразумевается Иисус Христос, а когда учитель Гаррисон поет индуистам «А ну, всем жрать говядину, и квасить, и бухать!», он формирует представление о связи празднования христианского Рождества с обжорством и пьянством. Это, наверное, нехорошо. Как «послание к человеку».

М/ф — самое абстрактное, что можно показать по телевизору: всякие там ценности и вечные вопросы транслируются с их помощью на ура. И пензенские сидельцы не зря так за это ухватились. Вот «Крылья, ноги, хвост» вроде как отражает суть карабахского конфликта, набивший оскомину «Том и Джерри» — про евреев, «Приключения Флика» — про становление личности в традиционном обществе. Недавно еще злые американцы настояли, чтобы при переводе мультфильма о слоненке Хортоне (Horton hears a Who) от? рицательный персонаж стервятник Влад говорил с русским акцентом.

Да и вообще, что захотел, то и сделал — жанр такой. Диснеевские мультики, пусть не практически, но теоретически, могут нравиться — наглые, с желанием все охватить, с такой «непобоязнью». Фестивальные бывают отличные — ты потом их себе у друзей переписываешь. На том же «2×2» крутят здоровые, смелые, циничные вещи с нужной долей глупости. А большинство мультиков детства — зачем-то скучные и небесстрашные. Нет у них никакого уважения ни к телесному, ни к позорному ментальному низам. И радуешься, пересматривая их, малому: вот, мол, старуха Шапокляк, оказывается, недвусмысленно клеится к Крокодилу Гене. Очень остроумно.

Ольга Вад

Лучшие мультфильмы фестиваля «Послание к человеку»

Лучшие мультфильмы
фестиваля «Послание к человеку»

Журнал «Прочтение» вместе с фестивалем «Послание к человеку» организует показ лучших мультиков, которые принимали участие в конкурсной программе фестиваля и были отмечены как жюри, так и зрителями. У Вас будет редкий шанс познакомиться с самыми известными работами российских и зарубежных аниматоров, а также увидеть воочию звезд анимационного кино — Константина Бронзита и Дениса Чернова.

10 мая в клубе Place в 14.00 состоится показ конкурсной анимации. В перерыве — встреча с гостями:
Режиссер Константин Бронзит — один из самых талантливых современных режиссеров анимационного кино. Прославился в 1995 году фильмами “Switchcraft” и «Пустышка». Пройдя школу Федора Хитрука на Высших режиссерских курсах и школу Александра Татарского на студии «Пилот», Константин Бронзит работает исключительно в комедийном жанре. Его небольшие по метражу фильмы вызывают гомерический хохот даже у строгих критиков. Фильм «На краю земли», который Бронзит снимал на студии «Фолимаж» (Франция), за два года собрал около 70 призов на различных МКФ и других профессиональных конкурсах.

Денис Чернов — ведущий режиссер анимационного сериала «Смешарики», аниматор, режиссер и сценарист многих мультипликационных фильмов, музыкальных клипов и видео-роликов.

11 мая — день детской анимации, начало в 13.00.

В дни мероприятий в клубе Place журнал «Прочтение» будет продаваться со скидкой!

Приятного просмотра и прочтения!!

Адрес: ул. Маршала Говорова, д. 47

Вход 50 рублей