Метка: Издательство «Амфора»

Глава из романа

О книге Лены Миро «Мальвина и Скотина»

Вопреки моим надеждам, субботнее утро не выдалось томным. Как только я залегла в ванну и приготовилась полистать Vogue, потягивая прохладное белое вино и покуривая ментоловые сигареты, мой покой был бесцеремонно нарушен долгим и требовательным звонком в домофон. Relax, just ignore it, сказала я сама себе, размазывая по лицу витаминную маску. В эту секунду к вою домофона присоединился трезвон мобильника. На экране высветилась надпись: МАМА ВИКА. Господи, ну, почему некоторые люди (особенно мамы) никак не могут понять, что час дня субботы — это еще раннее утро — время, когда организм только-только начинает выходить из дремотного состояния, а, значит, особенно подвержен стрессам!

— Привет! Спишь, что ли? — подозрительно спросила мама.

— Ну что ты! Кто ж спит в час дня! — деланно рассмеялась я.

— Тогда почему не открываешь? У меня уже палец устал на домофон жать!

— Ой, а я и не знала, что это ты жмешь. Секунду! — ангельским голосом пропела я, по-солдатски выпрыгивая из ванны.

И пока Вика поднималась в квартиру, мне удалось эквилибристическим образом совершить ряд следующих действий:

1. выдернуть пробку из ванной,
2. смыть сигарету в унитазе,
3. вылить вино в раковину,
4. закинуть бокал, бутылку и пепельницу в корзину с грязным бельем,
5. выдавить в рот немного зубной пасты,
6. включить в ванной вытяжку,
7. набросить на разобранную кровать покрывало, а на себя халат,
8. открыть дверь с улыбкой счастья на лице.

— Мам, а ты не предупреждала, что заедешь, — я робко попыталась защитить свою privacy.

— Глупости! Я — мать, и имею право на визиты без предупреждения! Кстати, почему у меня до сих пор нет ключей от твоей квартиры? — Вика решительным шагом направилась к плите. — Я привезла грибной суп и котлеты. Сейчас мы все разогреем, и ты в кои-то веки поешь нормально.

— Но я всегда ем нормально, — заняла я оборонительную позицию. Мысль о супе и котлетах вместо холодного белого вина с «Камамбером» ввела меня в состояние легкой печали.

— Не говори ерунду! Ты совсем не готовишь, а в ресторанах — это не еда, — перешла в активное наступление мама, пристрастно осматривая содержимое моего холодильника и, не найдя там ничего, кроме кусочка сыра и свежевыжатого клубничного сока, устремила на меня взгляд победителя. — У тебя даже сметаны нет!

— Но я не ем сметану!

— И очень зря. Сметана полезна. Сбегай быстренько в ближайший магазин. Грибной суп нужно есть со сметаной, — непринужденно скомандовала Вика так, будто речь шла о самых привычных вещах, а не о ПОХОДЕ! В МАГАЗИН!! В СУББОТУ!!! УТРОМ!!!! ЗА СМЕТАНОЙ!!!!!

И несмотря на то, что я:

1. уже давно не бегаю «быстренько в ближайший магазин»,
2. не имею ни малейшего представления о том, где этот чертов ближайший магазин находится,
3. редко покупаю продукты,
4. никогда не покупаю продукты в субботу утром,
5. ни разу в жизни не покупала сметану,
6. не люблю супы, в целом, и грибной, в частности,
7. имела иные планы на субботнее утро,

мой организм все-таки уступил маминому натиску и обреченно потащился в магазин. За блядской сметаной.

А вернувшись, я застала умилительную сцену: мама и Фролкин ведут светскую беседу. Пастораль, блядь, маслом!

— Я тут проезжал мимо и решил завезти тебе цветы, а твоя мама любезно меня впустила, — попытался оправдать свое присутствие в моей квартире Глеб.

— Не люблю растения, не интересуюсь ботаникой и не собираю гербарии.

— Мальвина, где твое воспитание? — неодобрительно посмотрела на меня мама. — Разве так нужно встречать своего молодого человека?

Я было открыла рот, чтобы возразить, но посмотрела на Фролкина, потом на маму, потом опять на Фролкина и, оценив эмоциональные и временные затраты, решила не отстаивать истину.

Мы сели за стол. Пока мой лже-молодой человек с аппетитом (реальным или хорошо имитируемым) уплетал котлеты, я медленно двигала челюстями, уставившись в одну точку где-то в районе дверного косяка, и думала о том, какую выгоду можно извлечь из сложившейся ситуации. Плюсов оказалось не так уж мало. Легализовав Фролкина в качестве своего официального бой-френда (ОБФ), можно:

1. не дать Вике ключи от квартиры, сославшись на наличие ОБФ,
2. пропускать некоторые семейные мероприятия, сославшись на совместные планы с ОБФ,
3. раз и навсегда прекратить разговоры о Саше Монастырском (сын друзей моих родителей, «очень приличный молодой человек», работает в МИДе),
4. сократить время сегодняшнего визита мамы Вики.

Не прошло и сорока минут, как я безболезненно избавилась от непрошенных гостей: сначала от мамы (ОБФ все-таки!), а потом и от Фролкина (Я вас не приглашала).

На часах было ровно три. У меня оставалась куча времени, чтобы подготовиться к свиданию, а вчерашний поход за шмотками и в SPA значительно упрощал эту процедуру.

Чем бы заняться? Бесцельно пошатавшись по квартире, я вдруг вспомнила, что у меня есть телефон рыжей Соньки из «Порто Мальтезе»! Той, что согласно моей задумке, должна помочь дистанцировать Бориску от Тейлора!

Во всей этой суете вокруг Забелина я непростительно забыла о своей миссии в «Рудчермете»: скомпрометировать СЕО.

Тейлор уходит с поста, я получаю пол-лимона баксов, и good-bye forever опостылевший офис c его дурацкими электронными пропусками, омерзительным дресс-кодом и непонятными показателями по дОбыче, вскрыше и литым заготовкам! Welcome back сон до обеда, London week-ends и via Monte Napoleone!

А, может, я, черт возьми, захочу самореализоваться и начну заниматься чем-то, помимо шопинга, походов по салонам и ужинов в пределах Садового кольца! Каким-нибудь серьезным делом, например. Тем, что меня увлекает.

А что меня увлекает? Ну, мне нравится… Мне нравится… Блин! Ничего так сразу на ум и не приходит! Честно говоря, я ничем особенным не интересуюсь. Никакой там японской поэзии американских дуалистов конца шестнадцатого века, никаких постмодернистских направлений в архитектуре Тибета эпохи палеолита. Да и менее интеллектуальные занятия типа вышивания крестиком на валенках меня тоже не вдохновляют.

В свободное время я просто листаю глянцевые журналы, хожу по магазинам и не пропускаю ни одного показа на MFW и RFW. А однажды была и на лондонской (это, конечно, не на нью-йоркской, но все-таки). Стоп! Недели моды. Моды! Bingo! Я люблю моду! Да что там люблю! Я жертва моды! Ее раба, как ни банально это звучит! У меня есть все номера русского Vogue, начиная с сентября 1998 года. Все! До единого! Я умею смешивать ткани, цвета, стили и расставлять акценты. Я могу выигрышно одевать себя, а, значит… Значит, смогу одевать и других!

Решено! Я буду создавать шикарные вещи, которые захочет надеть каждая женщина! Я поеду учиться в Parsons School of Design, а затем мои коллекции увидят свет в Москве, Париже, Милане, Нью-Йорке, Лондоне. Я буду пить кофе с Аленой Долецкой, перезваниваться с Анной Винтур и дружить с Карлом Лагерфельдом. Как это здорово! И для исполнения моей мечты нужно-то всего ничего — деньги. На учебу в школе дизайна и на выпуск первой коллекции. Пожалуй, я смогу уложиться в сумму своего гонорара за Тейлора.

Короче, позвоню-ка я Сонечке. Это будет правильно.

Сонечкиному «ааа-льооо» позавидовала бы любая труженица секса по телефону: в нем был призыв, обещание, намек, чувственность, похоть и стыдливость.

— Здравствуйте, Соня. Это…

— Мальвина — подруга Дениса, — не дала мне договорить рыжая бестия, — Я вас узнала. По голосу. Он у вас детский. Мечта педофила. Я такие вещи запоминаю.

Пропустив мимо ушей, комментарий про детский голос и мечту педофила, но подметив быстроту Сонькиной реакции и хорошую память, я сразу же приступила к делу.

— Сонь, хотите денег?

— Всегда! — нисколько не удивившись подобному вопросу от малознакомого человека, ответила моя собеседница и тоном спасателя вселенной из американских боевиков добавила, — Что от меня требуется?

— Ничего особенного, но дело деликатное. Давайте обсудим при встрече. Когда вам удобно?

— Сегодня я везу Эллу на кастинг, а завтра я свободна.

— Тогда завтра, в семь вечера, в «Кофемании» на Большой Никитской.

На том и договорились.

За два часа до ужина с Забелиным я решила, что пора собираться и прикурила сигарету.

В тот момент я не чувствовала ничего из того, что должна чувствовать девушка перед свиданием с понравившимся мужчиной: никакого там волнения, трепета, надежды на чудо и прочей романтической чепухи. Намерения Забелина мне были предельно ясны и понятны: сначала он хочет надо мной постебаться (иначе пригласил бы в другое место, а не в этот привет из совка с кухней времен застоя), а потом трахнуть. И именно поэтому он не отменил ужин после сцены в магазине: желание со мной переспать перевесило его олигархическую гордыню и закрытость.

А в том, что Андрей Забелин — персона закрытая, я нисколько не сомневалась. Как и любой аллигатор, он живет в очень узком мире, отгородившись от окружающих многочисленной службой безопасности, умеющими отсечь любой контакт личными помощниками, мигалками на крышах «Мерседесов», высокими заборами вокруг особняков, частными самолетами, VIP-залами и сотнями километров воды вокруг яхты. Вот такой он недоступный, этот господин Забелин.

А я тоже не пальцем делана: недаром уже двадцать семь лет ношу гордое имя Мальвина! Он хочет постебаться и переспать, ну а мне интересно постебаться и не переспать. Посмотрим, чья возьмет?!

С такими боевыми мыслями я наносила последние штрихи к макияжу. Из зеркала на меня смотрела уверенная и сексапильная брюнетка с собранными в высокий хвост волосами. Я долго колебалась при выборе парфюма и, наконец, остановилась на First от Van Cleef & Arpels. По-моему, это очень породисто — носить аромат от ювелирных кутюрье.

Забелин позвонил ровно в назначенное время.

— Я внизу. Спускайтесь побыстрее.

Хам, подумала я, застегивая новенькие босоножки.

— Вы не только прислали машину, но еще и себя в ней, — язвительно заметила я, залезая в просторный, как футбольное поле, и роскошный, как покои падишаха, салон лимузина.

— Не льстите себе. Было удобно — вот и заехал, — магнат бросил в мою сторону быстрый взгляд и углубился в чтение «Коммерсанта».

Терпеть не могу игнор в свой адрес!
¬

— «Коммерсант» читают только зануды и понторезы, — с вызовом заявила я.

— Это почему же? — не отрываясь от газеты, поинтересовался Забелин.

— Потому что нормальному человеку читать такое — скучно.

Моя провокация была встречена холодным молчанием, и я заткнулась. Минут через двадцать наш автомобиль въехал в типичный московский двор где-то между Мясницкой и Кривоколенным переулком и остановился возле неприметной двери с лестницей, ведущей вниз.

— Вот мы и приехали, — отложив «Коммерсант» в сторону, сказал Забелин, и мы вышли из автомобиля.

«Петрович» оказался подвальным заведением с несколькими соединенными между собой залами.

— Здесь все оформлено в духе московской коммуналки шестидесятых, — пояснил мой кавалер, помогая мне присесть. — Кстати, не спросил: вы-то любите холодец и селедку под шубой?

— Давно не ела ничего подобного, поэтому не помню, — честно призналась я.

— Ну что ж: у вас есть прекрасный шанс вспомнить. Вы что пьете?

— Что можно пить под такую закуску? Водку, конечно.

— А вы не лишены здравого смысла, — как-то очень хитро улыбнулся Забелин и заказал графинчик «Столичной», две порции селедки под шубой и холодец.

— Значит так ужинают простые русские мужики из Forbs?

— Я человек обеспеченный, поэтому потребностей у меня немного. В продолжение нашего разговора позвольте поинтересоваться: а что же, по-вашему, нескучно читать нормальному человеку?

— Vogue.

— Vogue? — Забелин посмотрел на меня высокомерно.

И вот тут-то я по-настоящему разозлилась. Потому что на меня нельзя так смотреть. Я сама высокомернее всякого высокомерного.

— Да, Vogue. А знаете ли вы, что по Vogue можно прогнозировать состояние мировой экономики, изучать историю и много чего еще?

— Историю? Это как?

— Очень просто. Вот, например, в последнем номере есть статья о том, где и как одевались первые леди Америки. И рассказано о них в такой последовательности, что сразу становится понятно, какой президент за кем следовал: сначала был Рейган, потом — Буш старший, потом — Клинтон, потом Буш младший, потом Обама. Но лично мне больше всех нравится Кеннеди, потому что у него жена красивая. А известно ли вам, что изысканные туалеты Жаклин сделали для побед Америки в ХХ веке больше, чем все авианосцы и ракеты, вместе взятые?

На лице Забелина появилось очень странное выражение — некая смесь настороженной серьезности и безмолвного возмущения.

— Вы это серьезно? — спросил он и, получив от меня утвердительный кивок, добавил. — Первый раз вижу человека, который изучает историю государственной власти США по Vogue.

— А вы что-то имеете против Vogue? — я вся как-то внутренне подобралась, приготовившись ринуться на защиту своей правды.

— Это смешно.

— Что именно?

— Относиться с таким пиететом к дешевому бабскому глянцу. Смешно и глупо, — равнодушно пожал плечами Забелин и уставился в стену. Это выглядело так, словно он только что мысленно прилепил ко мне ярлык «тупая кукла», и я перестала представлять для него какой бы то ни было интерес. Такое отношение взбесило меня еще сильнее.

— Именно благодаря тому, что я с пиететом отношусь к глянцу, мне без разговоров понятно, что вы за человек.

— И что же я за человек? — в глазах Забелина мелькнула искорка любопытства.

— Вы надели джинсы, пиджак, простую белую футболку и ботинки в стиле милитари. А могли бы надеть джинсы и рубашку. Или свитер. И туфли. Как сделало бы большинство мужчин вашего возраста. Вам ведь лет сорок пять, верно?

— Полтинник, — коротко бросил Забелин, не отводя от меня заинтересованного взгляда.

— И в свои пятьдесят вы оделись, как тридцатилетний продвинутый модник. Продумано и ультрасовременно. О чем это говорит?

— И о чем же? — Забелин отложил вилку.

— О том, что вы молодитесь. А молодитесь вы, потому что бабник.

— Да, я действительно люблю женщин. Но чтобы это понять, не обязательно читать Vogue. Я же мимо вас не прошел. Разве не достаточно?

— Можно я продолжу? — тоном, полным официоза, спросила я.

— Послушаю с удовольствием, — с саркастичной блядской улыбочкой ответил Забелин.

— Так вот: судя по вашему сегодняшнему внешнему виду, вы — бабник. Но, если учесть, что джинсы и пиджак на вас от Dsquared, а братья Кейтоны делают одежду провокационную, дорогую, но практичную и без пафоса, то можно почти со стопроцентной уверенностью заключить, что вы не тусовщик, — мне польстило, что Забелин слушает мой монолог, чуть ли не с раскрытым от изумления ртом, и я продолжила с еще большим вдохновением. — Тусовщик, при аналогичном аутфите, скорее всего, остановил бы свой выбор на более узнаваемом бренде. Например, на D&G. К тому же, на вас часы Breguet — классика уровня luxury, и, скорее всего, носите вы их каждый день, не подбирая под одежду. А у тусовщика есть часы для спорта, офиса, ночного клуба, свидания и обеда на plain air.

Забелин посмотрел на меня с недоверием и даже, как мне показалось, с опаской, быстро выпил две рюмки водки без закуски и спросил:

— Вы сейчас шутите?

— Да нет. Я серьезно. А парфюм у вас Cerutti 1881 — классический до тошноты. Его выбирают мужчины-консерваторы, склонные к накоплению капитала. Ну, примерно так, — подвела итог я.

— Вы с какой планеты?

— А какое это имеет значение? — пожала плечами я и тоже выпила две рюмки водки. Как и он, без закуски.

Так мы пили и ели. Надо сказать, с аппетитом. Еще мы слушали электроскрипку, изредка обмениваясь колкостями. А потом Забелин отвез меня домой, с нарочитой церемонностью поблагодарил за приятный вечер и уехал.

Уехал. Представляете? Безо всяких приставаний. Как будто обычная девушка, а не объект сексуальных желаний любого нормального мужчины!

В недоумении я позвонила Денису.

— Ну что? — сразу приступил к допросу мой друг.

— Что-что! Этот козел взял и уехал! Поблагодарив, блядь, за приятный вечер! Я что — уродина?

— Детка моя, даже думать так не смей! Ты — самая красивая, а Забелин — импотент. Точно-точно. Забудь о нем. Выпей шампанского, полежи в пене, посмотри что-нибудь красивое и печально-обреченное. «Осень в Нью-Йорке» или «Элегию», например. А потом ложись спать.

И я добросовестно выполнила все, что посоветовал Динечка: пока валялась в ванной, осушила пару бокалов шипучки и, надев Мишкин белый хлопковый свитер, улеглась на диване. На экране разворачивалась история любви Ричарда Гира и Вайноны Райдер. Я пребывала в состоянии светлой печали и легкого алкогольного опьянения. И в тот момент, когда прекрасный Ричард Гир узнает, что его прекрасная возлюбленная (в этом прекрасном фильме все такое до розовых соплей прекрасное) безнадежно больна, в мою дверь постучали.

Почему не в домофон? Странно.

Кто? — смахивая с лица сентиментально-пьяные слезы, спросила я.

Ответа не последовало. И тогда я, оглупленная то ли шампанским, то ли фильмом, решила, что там, на коврике, сидит крошечный котенок — замерзший, голодный и бесконечно одинокий. Как я…

Вместо котенка на пороге стоял Забелин. Один. Без охраны. Красивый и злой. Не дожидаясь приглашения, он быстро вошел в квартиру и закрыл за собой дверь. Я инстинктивно попятилась назад. А Забелин все стоял, не говоря ни слова, и смотрел на меня исподлобья. Я тоже ничего не говорила. И тоже на него смотрела. Не знаю, сколько времени так прошло, пока я, наконец, не спросила:

— Что вы тут делаете? — Мой голос звучал хрипло. Раньше такого не было. У меня вообще-то высокий голос.

— Ты такая красивая сейчас, — не отрывая взгляда от моих голых ног, ответил Забелин.

И близко-близко подошел ко мне. Пахнет кофе и сигарами, подумала я, а в следующую секунду его ладони грубо и нетерпеливо залезли под мой свитер. Я попыталась отстраниться, но он был весь словно из стали. Вот уж и впрямь стальной магнат! Поначалу я еще хотела вырваться, молотя кулаками по его спине и голове, но он, ни на что не обращая внимания, продолжал гладить меня своими огромными ручищами и нагло целовать. А потом в моем сознании мелькнула мысль: если он сейчас меня не трахнет, я умру. И тогда он достал член, виртуозно раскатал презерватив, и не осталось ничего, кроме ощущения чего-то большого внутри, тепла его кожи под моими ладонями и дыхания над ухом. Кулаки стали ватными, а голос, казалось, весь вышел из меня и завис где-то в районе потолка. Я больше не выебывалась и старательно подстраивалась под его ритм. Потому что непонятно откуда взявшимся звериным чутьем знала, что мое хорошо сейчас зависит только от него. Он развернул меня спиной и вошел сзади. Не знаю, сколько все это продолжалось. Наверное, долго. Потом я кончила, а он пыхтел еще пару минут.

— Как ловко потрахались! — стягивая презерватив, весело подмигнул Забелин и попросил у меня сигарету.

— Ты куришь?

— Исключительно после качественного секса.

Я на негнущихся ногах дошла до ванной и встала под душ. Попыталась включить голову. Мой мозг выдал две фразы:

1. Забелин — скотина.
2. Мне еще никогда не было так хорошо с мужчиной.

Когда я вышла, он уже вовсю храпел на диване в гостиной. Я легла в спальной. Мыслей не было. Только радость от того, что за стенкой спит лучший мужчина на свете. Задремала я под утро, а когда проснулась, в квартире не было никаких следов пребывания Забелина.

Отрывок из книги

О книге Джоша Айело «Книга Хипстера»

Предисловие

Атлас-определитель городского хипстера представляет собой отчет о полевых исследованиях, не имеющих себе равных не только в данной области знаний, но, возможно, и вообще в современной науке. Социальные антропологи вроде меня с нетерпением предвкушали выход последней книги Айелло. Как и следовало ожидать, рукопись стала результатом титанического труда, работы всей жизни, и первым фундаментальным исследованием в области прикладной хипстерологии — пособием, которое будет полезно как профессионалу, так и любителю.

В мае 1989 года, будучи студентом университета Темпл, Филадельфия, я услыхал о появлении нового молодежного движения, быстро завоевывавшего популярность. Помимо названия «гранж», об этих людях тогда было известно лишь то, что их жизнь отличается пристрастием к слегка чересчур депрессивным стихам, фланелевым рубашкам и энциклопедическим знаниям о поп-культуре (вплоть до самых незначительных мелочей). Отчаянно нуждаясь в теме для научного исследования, я решил попробовать во всем этом разобраться.

Вскоре я уже топтал улочки Сиэтла. Поскольку погружение в атмосферу субкультуры является ключом к пониманию наших хипстеров, шанс своими глазами увидеть их в естественной среде обитания и проникнуться глубоким смыслом происходящего представлялся весьма существенным. Рядом с одним из местных отделений Армии Спасения, которое, по многочисленным свидетельствам, являлось меккой для этих созданий, я обнаружил небольшое кафе «Java’Tude». Там я и засел, приготовившись наблюдать и записывать. Пока бармен наливал мне кофе по-домашнему, я заметил рядом с ним парня, который готовил латте, украдкой изучая обстановку поверх кофе-машины. Это был Джош Айелло.

За пару лет до этого Айелло выступал моим напарником на одном симпозиуме в Бостонском университете. Хотя нашу яркую совместную защиту оценили весьма высоко, председатель симпозиума нашел неприемлемыми явно бунтарские методы работы Айелло. Резкость критики этого подлинного динозавра науки лишь укрепила меня во мнении, что Айелло — настоящий пионер своего дела.

Позднее в тот судьбоносный вечер в Сиэтле мы с Айелло встретились еще раз — инкогнито, чтобы не нарушать выстроенную им здесь легенду. Он только что обнаружил сообщество, состоящее из мирно сосуществующих хипстеров, принадлежащих преимущественно к видам гранжеры и литераторы. Пока Джош описывал мне нюансы своей излюбленной тактики наблюдения, я сидел как громом пораженный.

К 1990 году, когда внешне мирный симбиоз представителей этих двух видов перестал быть столь мирным, Айелло был уже на шаг впереди, заранее предсказав обреченность их союза. В своей книге «Отвязнее тебя», изданной дождливым летом 1991 года, он провел подробный анализ диверсий, тайных склок и подковерных войн за власть, завершившихся окончательным утверждением доминирующего вида. Пророческая глубина этого исследования стала очевидной лишь спустя годы, когда все местные культовые тошниловки легли под корпорации фастфуда, а гранж потерял своего Элвиса.

А потом Джош исчез. Прошло десять лет, за которые научное сообщество, потерявшее надежду на выход второй книги, нашло себе пристанище в бесконечном пережевывании ключевой работы Айелло, эссе под названием «Индивидуальность в загоне: Сюзи прокалывает пупок». Поэтому тем прошлогодним осенним вечером, когда в дверь позвонили, я решил, что это пожаловал мальчишка-разносчик (кстати, тридцативосьмилетний) со свежей газетой. Но за дверью, радостно вытирая ноги о мою воскресную «Нью-Йорк таймс», стоял насквозь промокший доктор Айелло. В сумке у него лежала рукопись этой самой книги.

Мы уселись у камина, и Айелло, как всегда неотразимый, рассказал, потягивая бренди, где он за это время побывал и что повидал…

Доктор естественных наук, заслуженный профессор хипстерологии государственного университета Калифорнии Уильям Гриффит

Альфа-самки

Stepfordia promisculoris

Внешний вид: черные брюки в обтяжку или джинсы с низкой талией; обтягивающие футболки.

Аксессуары: сумочки «Fendi», «Louis Vuitton» или «Gucci».

Прическа: неизменно ухоженная.

Особенности речи: непрестанная визгливая болтовня.

Как и у их аналогов мужского пола, выходцев из студенческих братств (см. Homoeroticum misogynystica), взрослая жизнь альфа-самок формируется под влиянием своего рода «внутриутробнго периода», через которое каждая особь проходит во время обучения в колледже или университете. Особенностью данного вида является невероятное чутье на новые модные тенденции. При этом выглядят альфа-самки вполне обычно: джинсы с низкой талией, которые они носят сегодня, — прямой аналог обтягивающих брюк, модных в прошлом сезоне. Значительную часть своего времени и сил альфа-самки тратят на то, чтобы всегда оставаться буферами (и это не каламбур) между высокой модой и реальностью. Проще говоря, именно им (по их собственному убеждению) суждено решать, кто и что должен носить. К счастью, «последний писк» практически без задержек можно отследить через Интернет (например, на www.dailycandy.com). Тем же способом приобретаются и кое-какие новики, причем часто за вполне разумную цену.

Стадность

Врожденный стадный инстинкт, давно подавленный большинством видов хипстеров, не относящихся к семейству КОЛЛЕКТИВУС, — основная движущая сила альфа-самок в их стремлении всегда жить по принципам толпы. В их мотивации общеизвестная привлекательность принципа «вместе мы сила» сливается с непреодолимой тягой и в университете придерживаться «кучкования», к которому они так привыкли в школе. К счастью, особый инстинктивный крик о помощи, у которого есть даже свое особенное название — «рашинг» (Комплекс испытаний, который каждый претендент должен пройти, чтобы в конце концов попасть в студенческую организацию.), гарантирует каждой особи бесперебойную общественную жизнь, избавляя от хлопотной и изнурительной обязанности куда-то ходить и по-настоящему «встречаться с людьми». Обычно в ходе рашинга отсеиваются только самые кондовые дуры. Их судьба — вечное одиночество, конец которому способны положить лишь смерть или выпуск с отличием.

Процесс рашинга каждая стая проводит чуть по-своему, однако он неизменно включает хоровое пение, приглушенный свет, зажженные свечи, разговоры по душам о жизни, алкоголь, черные наряды и жесткие оценки. Подобные многоступенчатые состязания, по сути своей аналогичные торгам на рабском рынке, обычно превращаются в ожесточенное соревнование в духе отборочных игр чемпионата мира по футболу.

Брачные игры

Обычно альфа-самкам диктуют правила игры в плане сексуальных отношений их собственные соседки по общежитию, они же «сестры». Определяющая поведение логика примерно такова: «Раз уж тут все друг с другом спят, то чем я хуже?» Самая неразборчивая в связях девушка из сестринства всегда может сказать себе: «Ну, по крайней мере, я не так распутна, как Джеки». В самых запущенных случаях добрые самаритяне приносят в девичьи общежития целые ящики презервативов.

Запутанную схему сексуальных девиаций и запретов, которых придерживаются альфа-самки, могут проиллюстрировать два приведенных ниже противоречия.

1. Хотя все считают альфа-самок милыми, вменяемыми, очаровательными и вполне обычными девушками, которым суждено стать отличными женами и матерями, представительницы этого вида ведут себя в миллионы раз разнузданнее, чем женские особи любых других, внешне более агрессивных видов (см. «Панки», «Бутч / фэм», «Готы»).

2. Внешние проявления сексуальности альфа-самок не идут ни в какое сравнение с тем, что «сестрички» позволяют себе за закрытыми дверями. Вот пример обычной ситуации: девушке делают выговор за танцы топлесс, а за ее возражения в духе «Но Сюзи, Кимми и Лекси вчера устроили групповушку с теми ребятами из „Фи-гамма“, и им ничего за это не было!» ее исключают из сестринства.

Кульминацией замысловатых брачных танцев вида (представляющих собой тонкую комбинацию алкоголя, ошибочных суждений и низкой самооценки) является утренняя попытка особи заплетающимся шагом добраться домой. Это действо носит название «Путь стыда».

В некоторых случаях альфа-самки связывают себя социальными обязательствами с некими мужчинами, не принадлежащими к видам семейства КОЛЛЕКТИВУС. Однако бывает это чрезвычайно редко и встречается, в основном, в консервативных южных штатах.

Пост-университетская миграция

Окончив колледж или университет, альфа-самки обычно выбирают один из двух путей: немедленный переезд в пригород, сопровождающийся браком, или временный переезд в крупный город с целью сделать карьеру. Учитывая неутолимый аппетит альфа-самок ко всякого рода сводничеству, первый вариант зачастую оказывается более предпочтительным. Кухня, дружеские посиделки, вечеринки на дому и прочие радости быта служат хорошим прикрытием простому желанию постоянно быть с кем-то, поэтому подобные вещи и царят в мечтах молоденьких девушек о счастливом браке. Священным Граалем для любой университетской свахи являются печально знаменитые вечеринки «Обвиняй сестер». Ниже приведено описание одной из таких вечеринок, полученное от одной из непосредственных участниц (назовем ее Крисси).

«„Обвиняй сестер“ — такое мясо! Смысл в том, чтобы пригласить парней, к которым на обычных вечеринках девчонка даже подойти боится. Делается это так: сестры тянут жребий с именами друг друга, и для той, чье имя тебе выпало, ты и подбираешь парня. Пусть мне, например, выпала Тиффани. Я ее спрашиваю: „С кем ты хочешь замутить?“ Она дает мне список, а потом я иду к этим парням. Иногда приглашаешь одного, иногда — несколько (чтобы были запасные варианты). Потом все идут на вечеринку, и там девушки притворяются, что они типа в шоке — „надо же, Том Смит пришел сюда ради меня!“, и все такое, хотя любому известно, что они фотками этих парней все тумбочки в общаге обклеили. Зато, если что-то не срослось, можно обвинять сестер».

Учитывая годы усилий, которые альфа-самки тратят на попытки реализоваться на сексуальном поприще, немудрено, что после выпуска они готовы немедленно повыскакивать за своих университетских кавалеров.

«Не пропадай!» в буквальном смысле

Несмотря на отсутствие у альфа-самок физической нужды постоянно находиться в лоне сестринства, значительная часть их социокультурной активности прямо или косвенно связана со сравнением своего нынешнего положения с тем, что было в школе. В частности, они стараются быть в курсе всего, что творится в их альма матер, а кроме того, альфа-самки одержимы разного рода «встречами выпускников». Они постоянно пишут письма и лично отправляют их всем персонам, принадлежащим к особому кругу посвященных их сестринства. Любопытно, что альфа-самки часто обсуждают, кого принять в сестринство по окончании рашинга в этом году, а кого с позором отвергнуть, и стараются следить за всеми сокурсниками, вне зависимости от того, кто в какой части света сейчас находится. Альфа-самки городского типа сублимируют тягу к школьным приключениям при помощи разного рода рекламных акций на вечеринках, в ходе которых скидки предлагаются тем, кто больше выпьет, или тем, кто придет в обтягивающей футболке.

Главным поводом встретиться с сестрами в жизни альфа-самок являются, конечно же, свадьбы. Эти фантастические, эпохальные события представляют собой кульминацию лихорадочной охоты на мужей и являются заслуженной наградой за все одинокие бессонные ночи, проведенные подготовке к этому главному событию жизни.

Общность мышления

Стая всегда едина, инакомыслящих в ней не любят и не церемонятся с ними. Альфа-самки зашли по этому пути настолько далеко, что разработали даже целый список кодов (На основе греческого алфавита, по аналогии с названиями студенческих братств по заглавным греческим буквам.), которыми обозначают тех, кто предпочитает жить по-своему: к примеру, «проклятые индивидуалисты» — «[Π]-[Ι]» («Пи-йота»). В истории хипстеров это первый случай официального объявления бойкота любой независимой мысли.

Кошачьи бои

Альфа-самки возвели рукопашный бой в ранг настоящего искусства. В этом мире манерных тычков и пощечин каждая особь, которая отсутствует в данный момент, может с легкостью стать объектом шуточек и насмешек — от ироничных до вполне похабных. Стервозность здесь часто проявляется в весьма элегантных формах: конкретную особь определяют не по имени (его могут даже и не знать), а по ее «подвигам» (например, «Смотри, вон девчонка, которая замутила одновременно с преподом и парнем из „Тета-альфа“»). Больше того: в угоду эволюции, одарившей данный вид любовью к лаконизму, альфа-самки именам предпочитают различные прозвища, вроде бессмертного «морда лошадиная».

Места обитания

У хипстеров данного вида напрочь отсутствуют какие-либо собственные увлечения, поэтому альфа-самки обычно встречаются там, где предпочитают проводить досуг их мужские половинки.

Нью-Йорк, штат Нью-Йорк

«Club At Turtle Bay» (47-я Восточная улица, 236). В этой провинциальной копии «Зверинца» (Ностальгическая комедия о колледже с участием Джеймса Белуши.) любая может гарантированно склеить мужика. Уйти отсюда «ни разу не отдохнув» — это не только неслыханно, но еще и очень-очень стыдно. Даже вон та уродина, на которую и слепой не польстится, сегодня уйдет не одна. «Джим говорит, у нее сиськи обвислые». — «Вот потаскуха!»

«Sutton Place», (Вторая авеню, 1015). Три этажа отстоя на деле являются клубом, оформленным в духе университетских гулянок. Здесь есть зал для курящих, где всегда полно гадких, кашляющих, но таких милых парней. Диджеи ставят классику вроде «той песни с выпускного, помнишь?». По телику постоянно крутят спорт, а прелестная площадка на крыше идеальна для того, чтобы слинять туда, когда толпа внизу станет совсем уж невыносимой. Реально громкая музыка заставляет мужчин буквально лезть языком в ухо своим партнершам, а еда «на вкус чуть лучше спермы».

Филадельфия, штат Пенсильвания

«Chemistry Nightspot» (Мэйн-стрит, 4100). Надевайте свою самую похабную одежду, потому что в этом танцевальном клубе все девчонки ого-го! А ведь кроме них здесь полно парней, которые учатся на доктора, а заодно и спортзалом не брезгуют. Готовьтесь делать ставки и помните, что здесь, конечно, бейсболки не в ходу, но «вот бы он надел такую на нашем втором свидании». Местные утверждают, что эта девка за стойкой думает, будто она красотка.

Вашингтон, округ Колумбия

«Carpool» (Фейрфакс-драйв, 4000, Арлингтон). Подъезжайте на своей «хонде» прямо к этому бильярдному бару, оформленному в автомобильной тематике. Местным здесь все напоминает «то путешествие, помнишь, на первом курсе, когда мы катались в Саванну на День Святого Патрика». С красавцами в отпадных маечках от «Abercrombie» приятно пофлиртовать между партиями в дартс, хотя настоящий кайф тут — барбекю, пиво и музыкальный автомат «с моей песней с выпускного».

Корпоративные хипстеры (хипстеры-на-полставки)

Trendidia nocturnum

Внешний вид: мускулистые, крепко сбитые. Одеваются так же, как альтернативщики или инди-рокеры: джинсы; модные мокасины; тупоносые туфли; винтажные сорочки; облегающие футболки из плотной ткани синего, серого или черного цвета.

Аксессуары: очки (в помещении и на улице); яркие головные уборы.

Раскраска: татуировки, редко — пирсинг.

Особенности речи: возбужденная, неумолкающая болтовня.

Ключевым признаком данного вида хипстеров является способность оставаться на самом острие модных тенденций и в то же самое время стойко держаться корпоративных ценностей. Хипстеры-на-полставки не знают себе равных в искусстве притворства и мимикрии. Неподготовленный наблюдатель может классифицировать одного и того же корпоративного хипстера как представителя совершенно разных видов, причем каждый раз в подлинности оценки не будет ни тени сомнения. Эту уловку корпоративные хипстеры оттачивают годами, не жалея ни энергии, ни, самое главное, денег, так что здесь они настоящие эксперты.

Свой стильный образ жизни такие хипстеры финансируют из средств, которые получают, занимаясь совершенно не творческой, а зачастую просто нудной работой. В итоге они легко могут себе позволить все те товары и услуги, которые недоступны хипстерам настоящим — то есть тем, кому наши корпоративные хамелеоны пытаются подражать. Как и альтернативщикам (см. Nervanum slackerius), корпоративным хипстерам стало заметно проще жить, когда изобрели веб-дизайн — профессию, которая позволяет им работать на корпорацию, но при этом чувствовать себя творческими натурами или даже птицами вольного полета (если веб-дизайнер трудится удаленно).

Подобно туристам в двух противоположных мирах — мире корпораций и мире хипстеров, — эти особи по-настоящему не принадлежат ни одному из миров. У них нет ни таланта, ни смелости, необходимых для того, чтобы сделать карьеру в мире искусства. При этом они не желают расставаться с иллюзиями по поводу собственной креативности, что не дает им нормально вписаться в офисную жизнь. В результате разум их пребывает в совершенно жалком состоянии: мрачные мысли, разброд и полнейшая каша. И на клубных вечеринках, и на корпоративных мероприятиях они могут быть невероятно занудными.

Хипстеры этого вида могут по желанию превращаться из офисного планктона в полноценного хипстера. Эксперты сходятся во мнении, что превращение обычно происходит между шестью и полседьмого вечера, но в реальности никто и никогда не наблюдал этого явления воочию.

Самоопределение

Как уже было сказано выше, данный вид принадлежит к царству хипстеров, поскольку его представители исповедуют идеи, присущие полноценным хипстерам разных видов. Обычно в хипстерском обличьи наши хамелеоны становятся не слишком яркими персонами — альтернативщиками, диджеями, инди-рокерами или непризнанными художниками. Но бывалого наблюдателя так просто не обмануть! Ниже приведен ряд примет, которые позволят даже новичкам отличить правду от одной из ролей.

1. Любовь к выходным — такая же сильная, как и у выходцев из студенческих братств (см. Homoeroticum misogynystica).
2. Склонность к саморекламе и щедрость на унылые как бы творческие идеи (например, советы по поводу того, какие темы стоит раскрывать в своем творчестве писателям).
3. Неспособность уловить порог использования аксессуаров, перешагнув который, настоящий хипстер начинает выглядеть неестественно.
4. Стремление всегда оставлять за собой последнее слово, вне зависимости от степени знакомства с темой (особенно если речь идет о политике, урбанизации, инфраструктуре, кино и так далее).
5. Постоянное самокопание и вытекающие из него объяснения тех или иных поступков (к примеру, составление списка причин, из-за которых они решили не уходить с работы, чтобы реализовать себя в искусстве).
6. Громкий, даже трубный голос.
7. Мускулатура.
8. Неспособность идти на компромисс.

Брачные игры

Чтобы захомутать подходящую особь женского пола (Данный вид практически полностью состоит из особей мужского пола. Возможно, существуют и корпоративные хипстерши, но официальных свидетельств их существования у нас пока нет.), корпоративные хипстеры забрасывают сети в потоки юных, лишенных творческой жилки карьеристок. Часто едва оправившиеся от университетских отношений, карьеристки представляют собой идеальную мишень — их легко обмануть сравнительно не-братским (отличным от выходцев из студенческих братств) поведением, например, закружив в водовороте возмутительно шикарных и освежающе интересных свиданий. Ужины в ресторане, концерты на открытом воздухе, прогулки по музеям, навевающие ассоциации с Пигмалионом, и тому подобные уловки работают практически без осечки — для девушек это настоящий рай после безумной череды спортивных баров, пьянок и утреннего бодуна после этих самых пьянок.

Места обитания

Днем корпоративных хипстеров проще всего застать в каком-нибудь густонаселенном заведении, где можно пообедать. Правда, в этой среде их практически невозможно отличить от обычных офисных служащих.

По вечерам же эти ребята бывают только в проверенных, ультрамодных местах. Выбирая досуг, они с поистине религиозным пылом шерстят путеводители по развлечениям (вроде журнала «Тайм-аут»), а также различные хипстерские СМИ (к примеру, издание «VICE»). Чтобы привлечь внимание данных особей, заведение должно быть официально и безоговорочно признано самым крутым и хипстерским.

Нью-Йорк, штат Нью-Йорк

«Diner» (Бродвей, 85, Бруклин). «Запиши на корпоративный счет», — требуют завсегдатаи этой горячей точки, попутно извиняясь, что появились так поздно — жуткие проблемы с поездом. Скорее надевайте свою новую рубашку как от старой кадетской формы, а затем набрасывайтесь на бургеры — лучшие в центре. Выкурите сигу-другую, и не забудьте попотчевать товарищей свежими преданиями «из моих будущих мемуаров». Будьте уверены, почти все оценят вашу попытку узурпировать внимание, хотя кое-кто, конечно, и расстроится, что «меня вот так взяли и заткнули».

«Void» (Мерсер-стрит, 16). Спокойное местечко. Здесь достаточно темно, чтобы принародно полапать подружку. А по ходу дела ей можно растолковать суть экспериментального видео, которое крутят на огромном, «больше, чем мое эго», экране. Кое-кто подумывает начать снимать кино, но основная масса посетителей настроена просто немного погонять в «Pac-man» или покритиковать диджея, прежде чем свалить отсюда на поиски полночных суши-баров.

Бостон, штат Массачусетс

«Enormous Room» (Массачусетс-авеню, 567, Кембридж). Это похожее на чердак место, «уютнее кресла „Aeron“ у меня в кабинете», отлично подходит для того, чтобы немного выпустить пар после особенно отвратного совещания или переосмыслить кое-какие слабейшие работы Абеля Феррары. Местные обожают здешние перформансы, хотя некоторым кажется, что «я даже в студенческой труппе круче выступал».

Кафе «Delux» (Чендлер-стрит, 100). «Я бывал здесь с той француженкой из колледжа», — утверждают мерзкие клиенты этого бара-ресторана. Да, «полагаю, это место мне подходит», — по крайней мере, «здесь определенно лучше, чем в том клоповнике, куда вы, парни, хотели меня затащить». Еда здесь, хоть и прекрасна на вкус, порой напоминает кормежку в загородном клубе предков. Подача, тем не менее, всегда на высоте, поскольку здешний шеф изобретателен, как игра на понижение или покупка фьючерсов.

Отрывок из книги

Введение

На протяжении своей 18-летней студийной карьеры Queen усвоили один чрезвычайно ценный совет слушателей: «Не позволяйте нам скучать, скорее переходите к припеву». Заручившись тем же наставлением, я постараюсь сделать свое вступление как можно более коротким.

Эта книга посвящена музыке Queen — песням, которые записала группа, рассказам об их создании и, в конечном счете, тому, отчего эти композиции так много значат для огромного количества людей. Это не биографический очерк, и книга вовсе не претендует на подобное звание. Тем не менее, чтобы повествование вышло ровным, были протянуты необходимые тематические связи, и когда в жизни группы случались важные события, они здесь упоминаются.

Для начала немного истории. Группа Queen была основана в 1971 году в Лондоне гитаристом Брайаном Мэем, ударником Роджером Тейлором и певцом Фредди Меркьюри (уроженцем Занзибара; настоящее имя — Фарух Булсара). Новая формация восстала из праха предыдущего проекта Мэя и Тейлора, Smile, имевшего лишь умеренный успех с единственным релизом, «Earth / Step On Me».

Как ни странно, импульс, подтолкнувший музыкантов к созданию Queen, исходил от покинувшего Smile басиста Тима Стаффелла, убедившего Фредди попытать счастья с Брайаном и Роджером. Воспользовавшись советом Стаффелла, Меркьюри сделал мудрый выбор. Последним присоединившимся к группе участником стал басист Джон Дикон, впервые выступивший в составе Queen на сцене концертного зала Хорнси в июне 1971 года. Менее чем через три года записанный группой сингл «Seven Seas Of Rhye» достиг заветной «горячей десятки» британского хит-парада.

К несчастью, Фредди Меркьюри скончался в ноябре 1991 года от вызванной вирусом СПИДа болезни, но еще до того Queen продали более ста миллионов альбомов, что сделало группу одним из наиболее успешных коллективов в истории музыки. И с течением времени это достижение лишь прирастает.

Вернемся к песням. Приглядевшись к записанному наследию Queen более-менее пристально, начинаешь ясно осознавать две вещи: во-первых, немногие группы до или после них были настолько упрямы в достижении своих музыкальных амбиций. И это вовсе не плохо, поскольку вопреки всем промахам — а их было немало, — песни Queen уникальны своей способностью вызывать у слушателей интерес, привлекая иногда остроумием, иногда глубиной чувства, но всякий раз — безупречным вкусом и стройностью композиции. В этом отношении Queen действительно проявляли недюжинный интеллект.

В равной степени существенно, что Queen обожали и умели развлекать: себя, свою публику, а в лучшие моменты — и тех, и других в равной степени. Вопреки всему помпезному блеску их выступлений, основная идея Queen была проста: «Развлекай или катись к черту». И в этом отношении они также добились потрясающего успеха.

Секрет взлета британской до мозга костей группы, достигшей того уровня международного влияния, о котором и не мечтают озабоченные внешней политикой диктаторы, кроется в сплаве этих двух четко выраженных качеств. «Дайте мне хорошую песню и слушателей, — сказал как-то Фредди Меркьюри, — и я покорю их сердца».

Так и вышло.

Удовольствие, которое я получил, пытаясь ухватить сущность музыки Queen в процессе написания этой книги, не поддается описанию. И я надеюсь, что каждый из вас, прочитав о песнях группы, захочет переслушать их вновь…

Мартин Пауэр

Ноябрь 2005 г.

Альбом «Queen»

EMI EMC 3006

«Надеяться — на лучшее, стремиться — к вершине…» — таков был девиз Фредди Меркьюри.

История записи дебютного альбома Queen — причудливая смесь слабо подкрепленных амбиций, полезных знакомств и ночных бдений. Поздним летом 1971 года едва оперившаяся группа впервые проникла в профессиональную студию — точнее, в новенькую, с иголочки студию «De Lane Lea» в Уэмбли. Здесь, по договоренности, достигнутой не без протекции Терри Идона (работника «De Lane Lea» и близкого друга Брайана Мэя), Queen получили задание хорошенько «обкатать» звукозаписывающее оборудование и представить демонстрационные записи, которые показали бы возможности студии будущим клиентам. В обмен на эти услуги группа получила неограниченное студийное время для записи собственных опусов, а также право оставить себе все виниловые оригиналы любого записанного материала. Под предводительством главного звукоинженера студии Луи Остина участники Queen тут же занялись изготовлением демо-записей, достаточно качественных, чтобы обеспечить группе легкое подписание контракта с лейблом.

Поначалу только лейбл «Chrysalis Productions» выказал хоть какой-то интерес к необычным звукам, доносящимся из расположенной на севере Лондона студии. И все же Фредди Меркьюри, вопреки ожиданиям, не стал спешить: «Когда только начинаешь, заносчивость — не такая уж плохая штука, — заметил он впоследствии. — Первым делом обязательно надо сказать себе, что твоя группа попадет на самую вершину, что ты не согласен на второе место. Мы твердо в это верили и, надо признать, отсутствием самомнения мы не страдали».

Удача улыбнулась Queen, когда продюсер Джон Энтони, еще помнивший о Smile, явился в «De Lane Lea» навестить старых знакомых. Теперь Энтони работал штатным звукооператором в «Trident Studios» и привел с собой коллегу Роя Томаса Бейкера, чье имя недавно прозвучало в связи с продюсированием «Exercises», второго альбома шотландских блюз-рокеров Nazareth. Легенда гласит, что на момент прибытия гостей Queen оттачивали исполнение «Keep Yourself Alive» — новой композиции, настолько яркой, что Бейкер «совершенно забыл, что [пришел туда] взглянуть на оборудование студии!»

Убежденные в будущем величии Queen, Бейкер и Энтони поспешили в «Trident», чтобы рекомендовать своему начальству немедленно подписать с группой контракт. Владельцы «Trident», Норман и Барри Шеффилды, как раз подумывали о создании собственного лейбла, который окончательно сцементировал бы уже достигнутые ими позиции в звукозаписи и кинопроизводстве. Впрочем, как у всякой новорожденной группы, амбиции Queen оказались непомерными: группа требовала подписания отдельных контрактов, оговаривавших права на паблишинг, менеджмент и продакшн. С неохотой дав свое согласие, братья Шеффилды решили все-таки не издавать дебютный альбом Queen своими силами, а записать его на своей студии в Сохо, а затем выпустить на уже зарекомендовавшем себя чужом лейбле.

Альбом «Queen», продюсерами которого выступили Рой Томас Бейкер и Джон Энтони (группа Queen в качестве награды за труды обозначена как сопродюсер), был записан мучительными урывками на протяжении всего 1972 года. Причиной подобного режима послужили правила студии: группу пускали в похожий на лабиринт комплекс «Trident» только когда более именитые клиенты покидали помещение. «Нам звонили, — вспоминал Брайан Мэй, — и сообщали, что Дэвид Боуи или кто-нибудь еще закончили запись на несколько часов раньше, так что промежуток с трех до семи часов вечера доставался нам — и уборщицам…»

«Боже, эта запись шла невообразимыми рывками с последующими долгими перерывами… Все зависело от того, успеем ли мы сделать что-нибудь в образовавшемся „окне“ студийного времени, — сетовал Бекер. — Но мы все-таки довели дело до конца».

Настрадавшийся от хаотичного расписания записи готовый альбом ждала еще одна проблема, связанная с его выпуском в свет. Проще говоря, интерес к музыке, записанной Queen, отсутствовал напрочь. Тем не менее, Джек Нельсон — работник репертуарного отдела, которому руоководство «Triden Productions» поручило вызвать у лейблов интерес, — все же сумел пристроить группу, очаровав ею Роя Фидерстоуна из «EMI Records». Но сначала Джон с Роджером получили свои дипломы. «Именно в тот момент мы решили — ладно, теперь мы займемся рок-музыкой. Целиком, без оглядки, — рассказывал потом Меркьюри. — И мы действительно собирались сделать карьеру. Без полумер».

Примерно через 14 месяцев после завершения работы над альбомом, 13 июля 1973 года, EMI выпустил «Queen» — с Фредди в образе едва ли не Мессии на лицевой обложке (благодаря стараниям фотографа Дугласа Паддифута) и сообщением «На синтезаторе не играл никто» на обороте (инсайдерская шутка, привлекавшая внимание к нечеловеческим гитарным экзерсисам Мэя). Первый альбом оказался амбициозной, но изначально ошибочной декларацией намерений. Полные беспорядочных музыкальных пассажей, преувеличенно бодрых мелодий и шизофренических ритмических сбивок, песни лишь изредка могли удержать внимание слушателя, которое разрывалось между «металлическим» напором в духе Led Zeppelin, «прогрессивным» уклоном а-ля Yes и акустической драматургией образца Crosby, Stills, Nash & Young.

Кое-кому из критиков, включая «штатного бунтаря» «NME» Ника Кента, такая музыкальная неумеренность (и искусственная шумиха, раздутая EMI вокруг своего недавнего приобретения) не понравилась. «Эта пластинка, — написал Кент в своей колонке, — попросту ведро мочи».

И все же в альбоме уже прозвучали те элементы, на которых впоследствии будет построена империя Queen: оперные переливы записанного наложением вокала в «Liar», сочные, гармоничные гитарные партии в «Keep Yourself Alive» и гибкая, изменчивая аранжировка в «Great King Rat». Все они говорили об одном: эта группа не побоится подать к столу музыкального гурмана нечто новенькое. Так или иначе, пройдет еще около трех лет, прежде чем Queen наконец проникнут в британские хит-парады, поднявшись до 24-й строки по следам потрясающего успеха «A Night At The Opera». «Queen созданы для света прожекторов», — сказал тогда Фредди Меркьюри. В итоге он оказался прав, но пока эти прожектора были не готовы развернуться к группе.

О книге Мартина Пауэра «Queen: Полный путеводитель по песням и альбомам»

Отрывок из книги

Он перестал дышать. Дыхание отнимает силы, ускоряет приближение к неминуемому концу. Еще миллиметр, еще один вынужденный прерывистый вдох. Руки совсем онемели, а потяжелевшее тело равнодушно тянет его вниз, как будто они перестали быть единым целым. Но он продолжает держаться. Зачем? Под ногами километровая пропасть, он уже не может приподнять голову над краем скалы, висит на вытянутых руках, даже не пытаясь зацепиться ботинками за гладкие стены.

Как он очутился над этим обрывом? Он чувствует, что знает. Он умер. Надо просто отпустить руки, но как страшно! Нестерпимый, всепоглощающий животный ужас. Так не должно быть… Он отпускает руки… и падает.

* * *

— Пи-и-ить!

Александр подскочил на кровати, растерянно озираясь вокруг.

— Пи-и-ить! — жалобно повторила девушка, не открывая глаз.

Он молча протянул ей бутылку воды и вылез из-под одеяла. Который час? Он сделал несколько шагов, разминая затекшие ноги.

Он не сразу сообразил, где проснулся, но, разглядев знакомый вид за окном гостиницы, испытал облегчение. Можно будет просто уйти, не усложняя никому утро. Александр уже вышел из того возраста, когда получают удовольствие от общения с малознакомыми людьми в собственной постели. Хотя этот гостиничный номер давно превратился в его второй дом.

Дорога, исчезающая в тумане бессознательного. Его присутствие здесь все чаще становилось утренним сюрпризом самому себе.

Какой все-таки страшный и странный сон. Он впервые увидел свои руки во сне, Кастанеда считал это большим достижением в искусстве управления снами. Надо было попробовать взлететь. Он еще помнил звук расколовшегося на части черепа, помнил, но уже не чувствовал чудовищной боли.

В ванной комнате он щелчком открыл маленький пластмассовый контейнер для лекарств, не испытывая привычных угрызений совести. Не каждую ночь он умирал, ощущая, как ломаются кости в его теле. Он выбрал треугольную голубую таблетку, положил ее на язык, не раздумывая забросил следом еще одну и жадно запил ледяной водой из-под крана.

Под душем он поймал себя на мысли, что в страхе поглядывает на дверь. Гостья еще спала. За последние пару лет ему почти не попадались женщины, начинающие день раньше двух часов дня. Сам он так и не смог перестроиться, поздние подъемы всегда сопровождались тягостным чувством необъяснимой тревоги. Он ничего никому не должен. Он работает ночами, но до сих пор вскакивает по утрам, доказывая всем и себе, что он еще здесь.

Он бесшумно оделся, стоя спиной к кровати. До начала съемки оставалось полчаса. Лет десять назад он приходил в павильон намного раньше остальных, бродил по пустым помещениям, настраивал технику, переставлял декорации.

А теперь… о нем говорят: известный фотограф, режиссер. Один успешный фильм — и ты режиссер, одна книга — и ты писатель. Слова перестали иметь значение. Главное — твое узнаваемое лицо. Журналисты могут написать: проповедник или юрист. Людям все равно. Он востребован, у него даже слишком много работы. Его фотографии печатают тут и там. Его обсуждают в телепрограммах. Его творения называют современным видом искусства. Деньги давно перестали быть интересной темой для размышлений. Как и многое другое… почти все… или все?

* * *

— Вашу гостью кормить завтраком? — спросил портье, слегка наклонившись в его сторону. Силуэт служащего гостиницы отразился на блестящей поверхности мраморной стойки.

— Конечно, — Александр вынул из кошелька купюру, его руки дрожали. Солнечным весенним утром он ощутил себя уязвимым. — Михаил, вы случайно не знаете, как зовут мою подругу?

— Вы нас не представили, — портье покачал головой.

— Ясно, — он бросил быстрый взгляд на часы. — Вызовите, пожалуйста, такси.

Портье взялся за трубку:

— А что делать с вашей машиной?

— Я приехал за рулем? — брови Александра удивленно поползли вверх.

— Вас привезла дама.

Александр на секунду задумался, в голове мелькнули отрывки из ночного калейдоскопа.

— Значит, совершеннолетняя, — он улыбнулся, — с правами.

— Ни прав, ни паспорта. — Лицо портье оставалось бесстрастным.

Мимо прошла знакомая переводчица, Александр резко отвернулся. Она заметила его, но даже не повернула голову. Он вздохнул, украдкой проводив ее взглядом.

— Закажите завтрак в номер и букет цветов. Кстати, какой сегодня день недели?

* * *

Таблетки действовали, и его состояние постепенно улучшалось. Тревога утихла, уступив место обычному раздражению. Александр уверенно устремился в гущу автомобильного потока, лавируя между грязными машинами. Он водил «мерседес», жил в одном из самых красивых и грустных городов мира, считался богатым и занимался тем, что в их среде было принято называть творчеством. Круг его друзей мог позволить ему не работать, не меняя привычного образа жизни. Его одолевали звонками, просьбами, предложениями. Он был успешен, и потому редко оставался один.

Иногда он думал, что ему это нравится. Его любили.

Он спал с десятками женщин, и постепенно они слились в одну условную, с которой сформировались особые отношения. Она не надоедала, поскольку обладала неизменно легким, ненавязчивым характером, меняла внешность и предлагала разнообразный секс. Единственным минусом была постоянная смена телефонов, но его это мало беспокоило — он почти никогда не звонил сам.

Он был желанным гостем во многих местах, его часто приглашали на телевидение, у него бесчисленное количество раз брали интервью на всевозможные темы.

Свой путь, на котором многие теряли человеческий облик, он прошел легко, получая удовольствие от процесса. Он не обивал пороги великих мира сего, не унижался, не просил, не сидел без денег, не смотрел голодными глазами через стекло сияющих витрин. Жизнь всегда давала ему столько, сколько он мог принять, или чуть больше.

Не отрываясь от дороги, Александр достал пластмассовый контейнер для лекарств, на дне оставались четыре последние белые таблетки. Придерживая руль одной рукой, он языком подцепил горький шарик и проглотил. Музыка в машине сменилась телефонным звонком. Он нажал кнопку, и из динамиков раздалось незнакомое «алле».

Он поморщилась, убавив звук.

— Александр?

— Я слушаю.

Разговор перестал ему нравиться еще до того, как собеседник произнес следующее слово. Он взглянул на монитор, номер не определился.

— У меня есть кое-что, что может вас заинтересовать.

— На предмет? — довольно грубо спросил Александр.

— На предмет покупки, — спокойно пояснил говоривший.

Александр сам не понимал, почему сразу не повесил трубку. Невозмутимость собеседника, с одной стороны, злила, с другой — как будто вынуждала продолжить разговор.

— Вы готовы встретиться со мной сегодня в семь вечера в холле гостиницы «Европа»?

— А почему не прямо сейчас, я приеду к вам, привезу завтрак, — Александр усмехнулся.

— У вас с собой есть сто тысяч евро?

— Сейчас проверю. Ой-ей, простите, я забыл кошелек дома.

Незнакомец пропустил его иронию мимо ушей.

— Тогда нет никакого смысла встречаться сейчас, — заключил он.

— Скорее всего, вы меня с кем-то перепутали, — Александр раздраженно вздохнул.

— Александр Виноградов?

— Откуда у вас этот номер? — он начал терять терпение. Его бесил хладнокровный тон звонившего. Сердце предательски сжалось, когда он услышал свое имя. Телефонный звонок из случайного превратился в адресный. У Александра отняли возможность спокойно отключиться и забыть обо всем, он был вынужден слушать. Пока этот чужой скрипучий голос не скажет то, что сочтет нужным.

— Вы достаточно публичный человек, вас не так сложно найти.

— Что вы хотите? — рявкнул Александр. — Вы знаете, сколько стоит минута моего времени?!

— Не знаю, но я достаточно скромно оценил год своей работы. Пожалуй, я дам вам время остыть, мне не нравится ваш настрой, — неожиданно заявил собеседник.

— Слушайте, — Александр постарался взять себя в руки. Не исключено, что это розыгрыш кого-то из друзей, которые теперь давятся от смеха, потешаясь над его возмущением. — Не нужно больше сюда звонить.

В трубке воцарилось обиженное молчание. У Александра был шанс закончить беседу, но он продолжал прислушиваться к чужому дыханию, заполнившему салон машины. Наконец мужчина произнес:

— Я понимаю ваши чувства, но у меня тоже своего рода безвыходная ситуация, боюсь, мне придется связаться с вами еще раз.

Александр испытал огромное желание выкинуть телефон в окно. Но вместо этого он остервенело ударил по кнопке на руле и отключился.

— Мудак!!!

Пытаясь успокоиться, он автоматически потянулся за контейнером, сердце отчаянно колотилось, на лбу выступила испарина. Он вытащил руку из кармана, его подташнивало, до завтрака с лекарствами придется повременить.

За окном промелькнула Зимняя канавка, университет. Кто мог так пошутить? Настроение испортилось, беспокойство и тревога вновь овладели его сознанием. Он бесконечно прокручивал недавний разговор, бросая собеседнику оскорбление за оскорблением, побеждая его в словесной дуэли, выводя на чистую воду.

Где-то в районе Академии художеств резкий звук известил его о полученном SMS-сообщении. Он вздрогнул, непрочитанная информация веселым конвертиком мигала на мониторе. Номер отправителя опять не определился.

Александр полез в подлокотник и, вынув аппарат из устройства громкой связи, выбрал опцию «открыть сообщение». Машина вильнула влево, затем вправо. Вокруг нервно загудели водители. Наконец, справившись с управлением, он смог прижаться к обочине и остановиться.

— Не может быть! — Не веря своим глазам, он еще раз перечитал короткое сообщение из трех слов. Он так сильно сжал стальной корпус мобильника, что костяшки его пальцев побелели. На секунду ему показалось, что он все еще спит. Он разжал пальцы, закрыл и снова открыл глаза. — Не может быть!

В висках стучала кровь. Он продолжал смотреть на потухший экран телефона.

* * *

— Саш, ну это вообще! — Ассистентка Алла негодующе развела руками, встречая его на пороге студии. — Все давно собрались. Свет выставили. Ты сам приучил всех не опаздывать. Ты даешь!

— Ладно, ладно! — Он закрылся ладонями от ее прожигающего насквозь, обличительного взгляда. — Тяжелая ночь!

— У тебя каждая ночь такая! Я уезжала в пять, а тебя не остановить. — Алла демонстративно зажала ноздрю и наклонила голову вниз. — Тебе ведь уже не двадцать.

— И даже не тридцать. — Он схватил ее за плечи и притянул к себе: — Поцелуй меня, мне станет легче.

— Я, слава богу, это переросла. — Она ловко выскользнула из его объятий. — С кого начнем?

— С невесты, разумеется. — Александр энергично прошествовал в центр павильона и взял в руки фотоаппарат.

— Не невеста, а ангел, — поправила ассистентка.

— Разве это не одно и то же?

Ему совершенно не хотелось работать. Он с трудом заставил себя оглядеть павильон. Вокруг, как всегда, суетилось множество народа, его команда, их люди. Редакторы, работники студии, осветители, помощники, реквизиторы, техники, визажисты. Их работу оплачивает безразмерный американский кошелек, издание, которое уже сделало перевод на счет Александра за то, чтобы он сто раз нажал на кнопку фотоаппарата.

Ему дали мнимую творческую свободу, надеясь хоть как-то выделиться на полке, уставленной одинаковыми обложками, и продать большее количество копий, чем конкурирующее издание, где тоже в этом месяце будет целый разворот его работ. Другое издание также принадлежит большой американской «семье», его редактор также предоставил популярному фотографу творческую свободу. Обсуждая предстоящую съемку за кофе, они говорили о самовыражении, гармонии и творческом поиске, а еще о неожиданной реализации революционного замысла.

И вот теперь он стоит, глядя на освещенный квадрат, где через несколько минут появится женское тело, украшенное, наряженное или почти раздетое. Он посмотрит в объектив, нажмет на черную кнопку и полностью самовыразится на радость всем.

Телефон молчал. Этот сукин сын будет его мучить. Александр впервые за долгое время физически ощущал муку томительного ожидания. Ждать было невыносимо. Модели, как скучающие дети, разбрелись по углам, листали журналы с картинками, играли с мобильниками, болтали, беззаботно погрузившись в безделье.

— Мне нужны сигареты и чай, — Александр отыскал Аллу в толпе.

— Позавтракаешь?

— Можно. — Он на секунду закрыл ладонями лицо. — Сделай пару бутербродов.

— Как насчет каши со свежей малиной? Ты посадишь желудок, питаясь всухомятку, — Алла снисходительно смерила его взглядом.

— Выходи за меня замуж!

— Теперь тебе придется меня убить, — она улыбнулась.

— Почему, ты просто можешь сделать вид, что не услышала. Давайте начинать! — Он захлопал в ладоши. — Эй, все, просыпаемся!

В освещенный квадрат павильона шагнула девушка в длинном белом одеянии. Красивое лицо, искусно нарисованные стигматы на запястьях, в руках автомат.

— Поправьте ей нимб! — Александр оторвался от объектива и, прищурившись, оглядел ангела с ног до головы. — Что с волосами?

К девушке подскочил визажист с феном в руке. Александр снова наклонился к фотоаппарату.

— Поменяйте автомат на гранатомет. Есть у нас гранатомет? — Он почувствовал, что начинает злиться. — Дай сценарий, — он выхватил у стажера несколько мятых листов бумаги. — Там что написано? Гра-на-то-мет! Алла!

Ассистентка почти бегом вернулась в павильон, за ней, стараясь не отставать, семенил пожилой реквизитор с гранатометом.

Ангел уверенно приняла оружие из его рук.

— Отлично! — Громкий щелчок. — Еще разок. Сделай мне безжалостное лицо. Хорошо! А теперь будь равнодушной, посмотри на меня как будто я ничто. Вот так! Я — ничто!

Стажер беззвучно поставил на стол рядом с ним стакан чая.

— Следующая. Готовьте декорации.

Алла удивленно взглянула на часы и покачала головой.

Александр присел на раскладной стул с собственной фамилией на спинке и по инерции взялся за телефон. Ни звонков, ни сообщений. Что делает этот человек? Считает минуты, отмеряет одному ему известный срок? Он со стуком бросил телефон на стол. Закурил, сделал большой глоток из стакана.

— Что это? — Александр гневным окриком вернул стажера на место.

— Черный чай. Вы хотели зеленый? — Парень старался говорить спокойно, не выдавая охвативший его ужас. В павильоне стало тихо.

— Я хотел чай, — слова Александра зловещим эхом разнеслись по помещению. — Любой чай, но чай, а не это подкрашенное пойло! Ты знаешь, что такое чай? Вижу, что нет! — Он вскочил и, выдернув мокрый пакетик из стакана, бросил его под ноги окаменевшего мальчика. — Чай — это божественный напиток! Он вкусный!

Рядом с жертвой, как по волшебству, возникла Алла с дымящейся тарелкой каши. У него промелькнула мысль кинуть тарелку на пол, следом за пакетиком чая, но он сдержался. На него вдруг накатила усталость. Он медленно опустился на стул.

— Саш, он новенький, еще не в курсе всех тонкостей. Все нормально, — Алла ловко подвинула горячую тарелку ближе к нему.

— Тонкостей?! — взвился он. — Ты хоть понимаешь, что это безумие! Остались только названия! А на поверку все дерьмо, безвкусное, безликое, мерзкое! Разве я не прав? — он оглядел притихших людей. — Вы что, это пьете? Вам нравится?

Люди, работавшие не первый год, промолчали. Кто-то из новеньких осветителей открыл рот, но его предусмотрительно остановили незаметным толчком в бок, и он осекся, так ничего и не сказав.

Александр посмотрел на алюминиевую ложку, торчавшую из густой каши. Он аккуратно извлек ее и покрутил в руках, рассматривая погнутую ручку.

— Это хорошая ложка? — он поднял глаза на Аллу.

— Наташа готова. — Она пропустила его вопрос мимо ушей. — Извини, но надо ускориться. Мы поздно начали. Я завтра куплю для тебя новые приборы.

Он швырнул ложку обратно в тарелку, разбрызгав кашу по столу.

— Я сам позову ее.

С Наташей он спал несколько раз. У нее была красивая маленькая грудь и муж, который иногда не разрешал ей работать. Тогда она заводила нового любовника, чтобы скоротать время до его прихода из офиса.

Он зашел в гримерную без стука. Наташа стояла перед зеркалом, по пояс голая, в розовой балетной пачке. Ее наряд был похож на воздушную сахарную вату, накрученную вокруг длинной палочки. Она сосредоточенно, высунув кончик языка, наклеивала на соски красные стразы. Александр взял со стула красный капюшон палача:

— Не забудь.

Она промолчала.

— Помочь? — Он наклонился и дотронулся языком до одного из «бриллиантов».

Она отстранилась:

— Вчера ночью я заезжала к тебе. Хотела сделать сюрприз.

— И что? — благодушно поинтересовался он.

— Тебя не было дома! — Она улыбнулась одними ярко накрашенными губами, в то время как ее глаза продолжали настороженно следить за ним из-под длинных наклеенных ресниц.

— Видишь, как неудобно приезжать в гости без звонка. Хозяин может отсутствовать. — За дружелюбным тоном ему удалось скрыть раздражение. Неужели там, в их мире, головах, телах, не осталось для него ничего нового!

— Саша! — позвала Алла за дверью.

Прежде чем он сообразил, что происходит, его телефон в ее руках перестал звонить. Выскочив в коридор, он выхватил свой притихший мобильник:

— Неужели трудно снять трубку! Неужели сложно сказать «алле»! — Он понимал, что выглядит и ведет себя как сумасшедший, но остановиться не мог.

— Что с тобой? — Алла неожиданно грубо для своей хрупкой комплекции втолкнула его назад в гримерную. — Выйди! — бросила она Наташе.

Наташа молча вышла из комнаты, помахивая капюшоном.

— Что с тобой? — Алла яростно сверкала глазами. — Перестань жрать таблетки, нюхать, пить! Ты не в себе. Ты теряешь остатки мозгов! Человеческое лицо! Ты как все! Чай — дерьмо! — передразнила она. — Ты сам превратился в дерьмо! Это ты — одно название. Ты не хочешь работать! Я же вижу! Следующая! — снова передразнила она. — Не хочешь работать, не снимай! Но не превращайся в истеричку!

Александр сжал кулаки и тут же мгновенно обмяк. Алла не сводила с него пылающего взгляда. Он почувствовал, что не в силах открыть рот и ответить. Ему самому было глубоко безразлично то, что он собирался сказать. Хотелось спать. Или побыть кем-то другим, кирпичом в стене, например. Чтобы быть, но ни в чем не участвовать.

— Сегодня мне приснилось, что я разбился. — Он не хотел ни говорить, ни молчать. Если он повторит это вслух, то тайное станет явным. — Я упал со скалы и умер. Мой череп ударился о камень и раскололся. Я чувствовал, как ломается каждая кость в моем теле, ощущал невыносимую боль и никак не умирал. Возможно, это длилось пару секунд, но когда это происходит с тобой, кажется, что проходит вечность. А говорят, что умирать легко. Раньше я об этом не думал, а теперь… Очень страшно.

Алла смотрела на него, качая головой. Сочувствовала? Жалела? Осуждала?

— Все теперь совсем бессмысленно. Понимаешь? — он схватил ее за локоть и тряхнул.

Несколько секунд они не сводили друг с друга глаз, не произнося ни слова.

— Я отменю съемки. — Она вздохнула, освобождаясь из его ослабевшей хватки. — Езжай домой.

Он улыбнулся:

— Позови Наташу!

О книге Марии Павлович «Камбоджа: Сезон дождей»

Глава из книги Андрея Константинова «Бандитский Петербург 3»

У нас страна огромных возможностей не только для преступников, но и для государства.

В. В. Путин

Попросите любого прохожего обрисовать вам в общих чертах портрет бандита. В большинстве случаев в ответ вы получите приблизительно следующее описание: человек с бритой головой, в кожаной куртке, с золотой цепью на шее, сидящий за рулем «БМВ» или джипа (обязательно с тонированными стеклами) и в совершенстве владеющий «национальным» искусством распальцовки. А теперь, положа руку на сердце, признайтесь, доводилось ли вам в последнее время встречать таковых на улицах нашего города? Нет, конечно «кто-то, кое-где у нас порой…» еще встречается, но все же прежний массовый характер этот зоопарк уже не носит.

В предыдущих изданиях «Бандитского Петербурга» мы прогнозировали скорое наступление бандитской демобилизации, т. е. постепенный уход основных ОПГ в сторону легального бизнеса. И, как показало время, в этих прогнозах мы не ошиблись.

Разумеется, не в одночасье и отнюдь не в силу божьего провидения участники неформальных силовых структур в своей деятельности перешли от угроз и насилия к общепринятым и цивилизованным методам ведения бизнеса. Многочисленные исследователи этой проблематики приводят десятки объективных и субъективных причин, вынудивших преступные группировки изменить стратегию и переориентироваться в сторону легализации. С большинством из них трудно не согласиться: российские бизнесмены действительно постепенно научились договариваться между собой, в результате чего спрос на услуги бандитских крыш стал резко снижаться; правоохранительные органы действительно заметно активизировались, а многие бандиты, став собственниками, отныне предпочитают идти по пути партнерства, а не конфронтации с силовиками; заметно окрепла индустрия легальных охранных структур, оказавшихся более профессиональными и предсказуемыми, нежели те же крыши, и т. д., и т. д. (Кстати, именно в Петербурге всегда были очень сложные взаимоувязки между бандитскими и правоохранительными структурами. Начиная с середины 1990-х годов в городе преобладали так называемые смешанные крыши (когда одни функции выполняли представители силовых структур, а другие — бандиты). Но постепенно «красные» (государственные) крыши стали все больше теснить бандитские. И те из группировок, которые занимались исключительно крышеванием и не сумели вовремя трансформироваться в легальные охранные конторы, просто остались не у дел.)

Все это абсолютно верно. И все же, на мой взгляд, основная причина подобных трансформаций заключается в том, что для любой формы организованной преступности именно легализация является важнейшей задачей и главной стратегической целью. Желание получать гарантированный, а не случайный доход, привело многие ОПГ к более активному участию в экономике. Это намного безопаснее, а главное — приносит больше прибыли. Здесь уже срабатывает чистая математика, для которой даже не требуется вузовского образования. Если раньше, допустим, можно было складывать начальные капиталы на деньгах, которые шли от проституции, продажи паленой водки, от мелких ларечников, то сейчас с подобными вещами многие предпочитают просто не связываться. Это уже нерентабельно, поскольку все это — копейки по сравнению с более серьезным делом: крупным бизнесом, энергоресурсами, политикой, наконец. Лидеры ОПГ наконец-то стали ощущать, что экономические вложения и участие в местной политике сделают их менее уязвимыми. И это понимание заставило многих из них пойти на два существенных долгосрочных изменения: ввести более эффективное распределение прав собственности на предприятиях, которые они контролировали, и изменить свой статус в глазах закона и общественного мнения.

Посмотрите сегодня на тех людей, которых СМИ называли (а иногда и продолжают называть) лидерами преступных сообществ — они уже ни в коем разе не соответствуют сложившемуся в народе образу бандита. В большинстве своем это уважаемые ныне члены общества: депутаты, руководители крупных фирм и предприятий, общественные деятели и т. д. Действительно, многие из них еще десять лет назад носили массивные золотые печатки и цепи, вступали в конфликт с законом, сквернословили, встречались с дешевыми проститутками, мотались по стрелкам и носили в карманах широких штанин… нет, не паспорта, а тэтэхи и липовые справки из психушки. Но уже в то время большинство из них хотело чего-то достичь. У них была цель. Этой целью, грубо говоря, был чемодан с деньгами (а еще лучше — два или три). Этот чемодан надлежало догнать, отобрать, а затем еще и суметь защитить его от таких же страждущих (вот тут-то в полный рост и пригодилось умение стрелять, резать, взрывать, разводить и всячески пихать конкурентов локтями).

Некоторым повезло — они остались живы и с чемоданами в руках. Что дальше? Деньги нужно было как-то освоить, взлохматить. А это уже совершенно другой уровень деятельности, отношений, мировоззрения, если хотите, который, безусловно, накладывает серьезный отпечаток на стиль поведения человека. Время кожаных курток и золотых перстней уходит — теперь надо носить галстуки, пахнуть одеколоном и открывать двери женщинам. То есть по большому счету в данном случае речь идет, ни много ни мало, об изменении менталитета. И вот эта задача далеко не всем оказалась по зубам.

Многие бандиты абсолютно не умели обращаться с деньгами и просто спустили те деньги, которые сумели собрать — чемодан ушел на кабаки и тачки, на баб и кокаин. И когда деньги закончились, оказалось, что другой альтернативы, кроме как снова выходить на большую дорогу, у многих не имелось. Но были и другие, более разумные и дальновидные, которые еще в период всех этих гангстерских войн подстраховывались, вкладывали деньги во что-то реальное, работающее. Но и у них со временем возникли определенные сложности, в первую очередь связанные с получением статуса легальных бизнесменов де-факто и де-юро. Эти люди зачастую чувствуют себя в сфере легального бизнеса немного не в своей тарелке. Кроме того, их не слишком-то принимают в этой среде. Вспомним хотя бы историю с назначением Владимира Барсукова на должность вице-президента ПТК — тема тамбовского следа была настолько раздута СМИ, что в конечном итоге для сохранения положительного имиджа компании Барсукову пришлось оставить эту официальную должность и вернуться обратно в теневое правительство ПТК. Между тем, на мой взгляд, сегодня совершенно очевидно, что Владимир Барсуков — это наш региональный олигарх, который обладает, управляет, регулирует такими, очень серьезными денежными потоками, и не считаться с этим фактом нельзя. Это политическая, если хотите, реалия, и любой политик, который закроет глаза на это явление, на эту фигуру и все, связанное с ней — это просто… неграмотный политик.

Главная же проблема большинства лидеров ОПГ, на мой взгляд, заключалась в том, что у них на шее висел балласт в виде многочисленной братвы, который в силу отмирания института стрелок-разборок в прежнем своем количестве начал представлять собой серьезную финансовую обузу. Появились целые армии бездельников, число конкретной работы для которых, исходя из умственных способностей большинства, было обратно пропорционально росту их личных потребностей. А отсыл к классику, мол-де «пряников сладких всегда не хватает на всех», у данной категории лиц, как водится, не прокатывает.

Вставшие на путь легализации лидеры группировок, естественно, вынуждены сохранять связи с преступным миром — хотя бы потому, что в этом мире они всех знают, а все, в свою очередь, знают их. При этом практика показывает, что легализовавшийся лидер ОПГ обязательно держит при себе людей, готовых по одному его слову совершить преступление. Но таких людей должно быть не очень много, порой достаточно трех—пяти человек. И главная задача лидера группировки в данном случае заключается в том, чтобы они находились под его полным контролем. Это в прежние времена отморозкам платили совсем немного, а посему последние были вынуждены подрабатывать разбоями и кражами. Сегодня легализовавшимся лидерам вовсе не нужно, чтобы люди, хотя бы формально с ними связанные, попадались на банальной уголовщине. Именно за то, чтобы в повседневной жизни они вели себя прилично, им и платятся большие деньги. Они как заряженное ружье в закрытом металлическом сейфе — исключительно для охоты, каждый день с собой на работу таскать не будешь. (В обычной или, скажем так, не связанной с криминалом фирме, в службу безопасности, как правило, набирают бывших ментов, спортсменов и других подготовленных людей. Они не являются профессиональными преступниками, хотя прекрасно умеют стрелять и владеют приемами рукопашного боя. Они, в принципе, могут даже сжечь машину (это дело нехитрое), но все же такого рода действия для службы безопасности «нормальной» фирмы не являются определяющими. А вот для людей, выполняющих такую же работу для легализовавшегося преступного авторитета, это запросто. Потому что они как раз — профессиональные преступники. Не потому что они лучше жгут машины, а потому что это их образ жизни. Бывшемц офицеру милиции психологически трудно ударить человека кирпичом по голове. А тому, кто сидел в «Крестах» и десятки раз задерживался при облавах, избить человека не представляет никакой психологической проблемы.) Но тройка—пятерка близких людей — это всего лишь несколько процентов от прежнего «личного состава». Отсюда вопрос: куда девать всех остальных?

От братков с одной извилиной, которым пацанские понятия как покоя не давали, так уже и не дадут, приличные люди уже давно стараются избавляться — и в прямом, и в переносном смысле. Либо просто на улицу выкидывают, либо, если уж совсем какой-то беспокойный человек попался, могут и закопать где-нибудь по-тихому от греха подальше — не то в конце концов всех под ментовку подведет, тут и к бабке не ходи.

Представьте себе, уважаемый читатель, следующую сцену. Один из лидеров крупного организованного преступного сообщества нашего региона собирает свой дружный коллектив, проходится перед строем эдаким генералом и грозно рявкает: «Менеджеры, юристы есть? Шаг вперед!» Братва молчит, никто не шелохнулся. Тогда он и говорит: «Ну так на хрен вы мне такие нужны? Отправляйтесь учиться!». Немая сцена. Занавес… (Кстати, эта сцена отнюдь не плод авторской фантазии.)

Самое занятное, что некоторые, между прочим, действительно идут учиться и даже что-то, где-то, как-то заканчивают. Но таких очень мало. А потому легализовавшиеся лидеры ОПГ просто вынуждены покрывать недостаток в профессионалах за счет привлечения кадров из государственных правоохранительных органов и специальных служб, найма на работу юристов, экономистов, бухгалтеров и т. д. И надо сказать, последние идут на такую работу отнюдь не по принуждению, наступая на горло собственной песне — материальное стимулирование это та штука, которая безотказно действовала у всех народов и во все времена. Тем более что речь об участии в деятельности ОПГ в данном случае уже не идет. По мере того как лидеры экономически успешных группировок интегрируются в легальный бизнес и развивают отношения с законными властями, прежнее понятие группировки размывается, трансформируясь в новояз, который гораздо точнее отражает нынешнее положение дел — уже не ОПГ, а бизнес-группа. Тамбовская ли, уралмашевская ли, солнцевская ли — на первом месте стоит именно «бизнес». И лишь на втором «группа», да и та по своему содержанию скорее соответствует партнерству, кружку, клубу по интересам.

Да, сегодня еще существуют группировки с устоявшимися «бандитскими брендами», и локальный передел собственности между ними происходит постоянно, однако он уже не принимает прежние экстремальные масштабы. К тому же, нынешний передел собственности в криминальном мире — это война прежде всего бумаг, а потому нынешние переделы между влиятельными группировками происходят в первую очередь на политическом уровне, а уже потом проецируются на конкретные экономические объекты. Как в свое время сетовал знаменитый и легендарный американский мафиозо Лаки Лучано: «Я слишком поздно понял — чтобы заработать миллион честно, нужно столько же извилин, как и для того, чтобы заработать его нечестно».

На первый взгляд, эта тенденция, безусловно, несет в себе положительный заряд, однако все ж таки не стоит слишком переоценивать «миролюбие» нынешних экс-авторитетов. Во многих случаях они не являются специалистами в тех сферах бизнеса, в которые вкладывают деньги, а потому нередко начинают проигрывать на поле здоровой конкуренции. Это происходит примерно так, как если бы мастер спорта по боксу сел играть партию с мастером спорта по шахматам. Шансов на то, что боксер ее выиграет, прямо скажем, маловато, если, конечно боксер действует по тем правилам, которые приняты в шахматах… Но у экс-бандитов всегда может возникнуть соблазн ввести правила бокса в правила шахматной игры. На мой взгляд, многие убийства бизнесменов, произошедшие в последние годы, как раз являются следствием навязывания некоторыми «цивилизованными» бандитами собственных правил ведения бизнеса. Когда эти правила категорически не принимаются, из металлического сейфа достается то самое заряженное ружье — ребята отрабатывают вложенные в них деньги.

И все же «цивилизованные» бандиты очень стараются (если это слово в данном контексте вообще уместно). Они уже, в принципе, немного другие люди, которые получают те же деньги, что и раньше, но при этом вежливы и отчасти даже культурны. Плюс у них есть нужные связи. А еще они могут дать в долг, пожертвовать на благотворительность. Построить храм. Или, скажем, памятник. (Один из устойчивых бандитских мифов повествует, что скульптурный Гоголь, установленный на Малой Конюшенной улице, лицом в профиль очень напоминает Владимира Кумарина. Говорят, что сие есть эдакий реверанс в сторону своего шефа от братьев Шевченко, пожертвовавших немалую сумму на установку памятника.) То есть, помимо прочего, они пытаются быть полезными. Однако у них по-прежнему очень острые зубы. Но это, так сказать, осознанная необходимость. Поскольку рядом рыщет голодная молодая уголовная шпана и сколачиваются в бандитские группировки обиженные братки из числа тех, кого в свое время отцепили от легального паровоза. Плюс ко всему продолжают шакалить те ОПГ, которые в силу ряда причин не смогли или не захотели двигаться в направлении легализации и прочно заняли отведенную для них общеуголовную нишу. Такие группировки не столь влиятельны и более подвержены прессингу со стороны силовых структур и конкурентов, однако, участвуя в них, на кусок хлеба с икрой при определенной доле фарта заработать можно.

О книге Андрея Константинова «Бандитский Петербург 3»

Глава из книги Евгения Головина «Мифомания»

Миф — силовая линия, по которой направляется любое бытие: одуванчика, слона, скоростного поезда, прибрежного утеса и т.д. И, разумеется, человека, сколько бы он ни рассуждал о свободе воли. Это не исключает случайных обстоятельств, стихийных потрясений, безумия, врагов, благодетелей, болезни, смерти и прочего. В общем смысле эта силовая линия незримо и неслышно определяет бытие космоса и природы в данную эпоху. Как только она меняется, «определение бытия» и всех его параметров принимает другие термины и другие качества. При «великом Пане» и других греческих богах шла одна силовая линия; при Перикле — другая, при императоре Тиберии — третья, при Наполеоне — четвертая. Мифическое понимание «силовых линий» исключает историю как причинно-следственную последовательность, искажаемую зачастую молниями катастроф. Равным образом исключает оно смысловое содержание человеческой жизни и целесообразность бытия. Если бы мы знали жизнь бушменов III века, это не обогатило и не обеднило бы нашего представления о человечестве. Если бы, напротив, бушмены знали законы Ньютона, это не улучшило бы хитроумия их ловушек или качества их ядов. Каждое племя, каждый народ живет по своим обычаям, обусловленным массой национальных, видовых, родовых особенностей, составляющих многокрасочную панораму «фольклорного человечества». Последнее как жило, так и живет: политеизм, культ предков, охота и рыбная ловля, традиционные ремесла. Колдуны племени »аомба« (берег Западной Африки) как заклинали подводные созвездия, так и продолжают свое занятие, хотя некоторые из них учились в европейских университетах. Языки, культы, обычаи примитивных племен и народов со второй половины XX века изучают этнографы, приумножая бесполезные знания белых людей, которые полностью завладели земным шаром.

Почему так получилось? Потому что переменился миф европейцев, потому что силовая линия европейского бытия ушла в немыслимую сторону. Еще Перикл признавал «божественными» идеи Платона — они и до сих пор звучат привлекательно в изложении неоплатоника Прокла: трансцендентальным миром души управляют пять светочей: благо, гармония, красота, справедливость, умеренность. Эти слова с течением веков становятся всё менее понятны, но даже сейчас никто не будет отрицать их нравственного величия. Но…

Идеи Платона не имеют отношения к моральному поведению человека в обществе. Это качества души. А сейчас не имеют представления, что понималось под «душой» во времена Платона. Посвящение в «душу» происходило в мистериях, а не сводилось к формальному религиозному обряду. Душа при желании может приобщиться к какой-нибудь религии, поскольку последняя не противоречит ее стремлениям, но в принципе у нее свой метафизический мир.

Душа в античном смысле совершенно ровно относится к существам реально-физического пространства. Драконы, нимфы, великаны, скалы, растения и звери отличаются друг от друга только своими особенностями и ситуацией в мире. У них своя жизнь и свой язык. Индивидуальная душа, избравшая в процессе мистерии то или иное существо (не исключая человека) легко и быстро осваивает чужеродные языки и обычаи. Скажем, нимфа-дриада погибает вместе с деревом, в котором она живет: душе ничего не стоит переселиться в другое дерево и познать жизнь другой нимфы. Какие у нее для того основания, почему она так делает — недоступно человеческому разуму: если душа знает язык человека, то обратное дано редким мудрецам и мечтателям.

Можно без конца рассказывать о субстанциях, формах, качествах, характерах души в античном мировоззрении. Но беда в том, что античная душа открывается чувствам, предчувствиям, фантазиям, но не разуму. В последнем, за ненадобностью, никто особо не нуждался, кроме охотника в лесу да строителя государства с его храмами, жилыми домами, кораблями, воинами и т.д. Понятие об античной душе осталось только в искусстве, легендах и сказках. Когда мы читаем строки Н.С.Гумилева:

Я читаю стихи драконам,

Водопадам и облакам.

…нас трогают эти стихи, хотя мы понимаем невозможность подобных слушателей. Если бы античный читатель нисколько бы не удивился правде подобных строк, то мы нисколько не удивляемся праву поэта на условность. В Древней Греции с удовольствием читали, как богиня Гера обратилась в облако и в таком виде зачала кентавров от царя Иксиона. С тех пор кентавры медленно спускаются с неба белыми и розовыми облаками, но их можно хорошо увидеть, испросив у бога Пана остроты зрения. Правда, Пан избегает людей и нисколько не старается им помогать. В стихотворениях Феокрита о Пане бог недоумевает, кем и зачем созданы эти существа — ленивые и трудолюбивые, равнодушные и мстительные, жадные и гневные. Пан полагает, что это дети матери-земли — на манер титанов они ценят ежедневную работу, любят дары богов, но ненавидят за беззаботность и веселую жизнь. В «Пророчествах Пана» Архилоха сказаны вещие слова: богам скоро надоест человеческая лживость и неблагодарность, они покинут людей матери-земле или бросят в Тартар к их собратьям титанам. Мы можем только угадывать судьбу людей, поскольку письменные источники, оставшиеся от античности, лишены достоверности. Во- первых, они переписаны сотни раз, во- вторых, неизвестно кто приложил руку к подобной переписке. С таким же успехом следует судить о судьбе Атлантиды. Но люди забыли о душе и предались разуму — таков вывод «пророчества» Пана. Много веков спустя Декарт пришел к весьма справедливому мнению касательно природы разума, поделив существующее на res cognitas и res extensa, то есть «вещи познающие» и «вещи внешние». К первым относится только человек, к последним — всё остальное. Это значит: всё остальное — растения, минералы, животные — подлежат использованию и эксплуатации. Но если во времена Декарта (XVII век) подобное использование носило сдержанный характер, то далее, в связи с неслыханным развитием техники, познающая агрессия против матери-земли обрела чудовищные формы. Люди усвоили повадки титанов, доказав, что боги всегда были им чужды. Постоянная работа по кругу, аннигиляция пространства в пользу времени, жестокость и несправедливость ради материального богатства, планомерное уничтожение земли ради целесообразности смерти. (В эпоху античности смерть физического тела была рядовым событием, мимолетной тучей,заслоняющей солнце.) Из жизни ушла душа — искусное целое, гармонически составленное из четырех космических элементов, душа, не уступающая разложению, свободная в своих сложных движениях, уникальная в своих метаморфозах, чувствующая себя одинаково в воздушной стихии фантазии, странных призраках гигантских морских глубин и среди исполинских чудовищ матери-земли.

Мы говорили вначале о силовой линии, направляющей ту или иную эпоху. Нашу эпоху определяют смерть и разум. В античное время некоторые герои — Одиссей, Геракл, Тезей — могли опускаться в преддверие смерти (Аид) и благополучно возвратиться обратно. Но за бездонными глубинами Аида начинается пространство, в которое нелегко попасть и откуда нельзя вернуться. Это Тартар, местопребывание титанов, побежденных богами, отделенное от Аида раскаленной решеткой. Здесь живет смерть, здесь царство злых иллюзий и бесконечной работы. Сейчас человек анимирован чем угодно — заботой, надеждой, мечтой, а главное — разумом.

Основные качества разума — любопытство и подозрительность. Как вещь детально устроена, не скрывается ли ловушка под березовой веткой на лесной тропинке, не опасен ли идущий позади человек? Пистолет выдается за игрушечный, булавка с виду невинна, пудра пахнет приятно. Так. Но вдруг пистолет настоящий, булавка отравлена, пудра — ядовита! Но не всё так плохо на этом свете! Блестящая безделушка в пыли на дороге может оказаться золотым украшением, лучший друг может залезть в карман и оставить там кошелек, неказистая вывеска на углу может скрывать отлично оплачиваемую работу. На свете много чего находится и случается, необходимо только обладать хитростью, умением и хорошей ориентацией, дабы не пребывать в молодости в дураках, а в старости — в доме престарелых. Мир непознаваем — ну и черт с ним, звезды либо блестящие точки, либо светила в неслыханной высоте, либо яркие узлы тартаровой решетки — какое это имеет значение? Любопытство — вещь двусмысленная. Хорошо угадать карты партнера, выигрышный лотерейный билет, подлинный алмаз в куче бижутерии, но совсем другое дело — за грошовую зарплату копаться во внутренностях человека и зверя, ломать голову над математическим уравнением, открывать новую планету, составлять спасительное лекарство (как будто и без него людей мало) и т.д. и т.п. Разум — дело тонкое, им может обладать отпетый дурак. Речь, следовательно, идет об установке границ, о самонахождении в любой ситуации, о сообразительности в запутанных случаях, словом о жизненном разуме. Еще совсем недавно более или менее искренне рассуждали о пагубной, безответной любви, о героизме, о космических пришельцах, о снежном человеке, о людях, доживших до ста пятидесяти лет, о первобытных создателях роботов, о мятеже зомби. о смерти солнца. Если ранее большинство подобных гипотез принимались за бред, то сейчас положение изменилось. Жизненный разум заранее со всем согласен, что напоминает строки французского поэта-сюрреалиста Робера Десноса:

муравей щеголяет в цирке вертит бревно

беседует по-французски и по-китайски

а почему бы и нет…

…или близкого к сюрреализму Анри Мишо:

клиент напротив мне сразу не понравился

я накрошил его в тарелку

полил горячим чаем и крикнул официанту

я же просил мороженого…

Юмор? Гротеск? Истина? Всё — разом и еще много чего. Смерть поставила предел любому познанию и раздвоила людей: одни торопятся, не спят ночами, дабы решить важную проблему; другие, уяснив бесполезность жизни, скинув нацепленную обществом маску озабоченности, желают основательно продумать неизвестно кем и зачем отпущенный жизненный срок и приходят к идее жизненного разума. Необходимы спокойствие, денежное содержание, толерантность к словам и поступкам других. Если современному немецкому поэту Францу Мону вздумалось написать:

разговаривая со своими карманами

в поисках грошей на пиво

пальцы Йоши известные склочники

разорвали карманы на куски

и пошли бродить по супермаркету…

…то возможно Франц Мон заработает на пиво. Деловой человек, правда, посоветует ему взяться за отбойный молоток, ручку лопаты или влезть на трибуну, громко призывая к полету на Сатурн. На худой конец предложит сочинить диссертацию о Гете. Но у современной эпохи есть один существенный признак: здесь всегда найдутся рабочие, специалисты, демагоги, диссертанты. Здесь всегда найдутся катастрофисты, утописты, зазывалы. Власть массы всегда отличается повышенной идеологизированностью. Восстание масс победило, с этим нельзя не считаться. Это означает совершенное равнодушие к мировоззрению: философия, материализм, идеализм, онтология, наука вообще — никчемная чепуха. Техника, ее достижения, ее триумф — вот ради чего стоит жить. Она дает комфорт, драгоценно-удобные условия бытия, который не знали наши предки. Правда, при этом она уничтожает растительность, благоприятный климат, превращает черт знает во что нашу планету, но…после нас хоть потоп. Жизненный разум ради собственной безопасности повелевает нам делать вид, что всё прекрасно, что технический прогресс — величайшее достижение человечества, хотя сие сомнительно в высшей степени. Но высказывать в наше время оригинальное суждение — глупо и напрасно. Собственность должна оставаться скрытой. Как заметил современный немецкий писатель Фридрих Георг Юнгер в «Совершенстве техники»: «Я остаюсь собственником, если у меня есть собственные мысли и если я отказываюсь механически принимать способ мышления коллектива».

Жить стало намного опасней, нежели сто лет назад. Планомерная эксплуатация земли и людей, утилитарный функционализм, техническая рациональность подавили духовную самостоятельность. «Всё инстинктивное, темное в человеке, его смутные волевые порывы и путаница мыслей не побеждаются, а только усиливаются. Система организации, которая стремится подмять под себя всё, не имеет никаких средств для обуздания этого темного царства. Никакой технический разум не способен остановить нарастание слепой стихийности, напротив, технический разум открывает перед ней дорогу для проникновения и распространения в жизни» (Ф.Г.Юнгер). Действительно, страх, неуверенность, паника, иррациональность приобрели в современном мире необычайные масштабы. Тартар дает себя знать, хотя он нашел себе прибежище главным образом в кинематографе и на телевидении. Утопия так давно превратилась в антиутопию, что каждый готов поверить в любой апокалиптический кошмар, только не в светлое будущее. Землетрясения, цунами, гибель пароходов, крушение поездов, падение самолетов, терроризм — тривиальная реальность наших дней. Причем всё это происходит на фоне беспросветной скуки бытия. Высокий уровень техники способен увеличить скорость, сократить расстояния, улучшить гигиену, но ни на йоту не может придать жизни занимательности и веселости. Электронные аттракционы, куклы, игры не вызывают ничего кроме инерции, скуки и уныния. Из слов выветрился смысл, что лишает всякую речь даже намека на серьезность. Только искусный мастер жестикуляции, интонаций, пауз может надеяться на мимолетную популярность как демагог и актер. От невыносимой скуки, беспрерывных обманов и надувательств, от всесилия техники, от явного презрения, показного человеколюбия или трафаретных обещаний кем-то и зачем-то поставленного начальства люди постепенно сходят с ума. Хотя последнее признается при очевидно неадекватном поведении. Как правило, даже самый тяжелый психический недуг находит объяснение у психоаналитиков или специалистов по глубинной психологии. Потому что, утратив понятие о душе, ученые находят «душевное» в подсознательном и бессознательном, в галлюцинациях естественных и спровоцированных, в любых иррациональных пейзажах, в любых старинных рисунках и надписях «магического» характера. Йога, дао, вуду, зачастую в совершенно неузнаваемом виде, подвергнутые «научной» обработке, находят у массы восторженный прием. Если народ — индивиды или группы, объединенные общим языком, религией, ремеслами, праздниками, культурными ценностями, то масса — нервный, легко возбудимый людской поток, готовый повиноваться любым притяжениям, слушать любого горлана, при первом энергичном призыве разрушать всё подряд, но боязливо рассеиваться при громком окрике случайного функционера в форме. Человек массы, как правило, не видит сколько-нибудь интересных снов, его грезами руководят специалисты по видениям. Любой аляповатый бред, выданный за очевидную реальность, подтвержденный слухами или парой пьяных свидетелей, находит общее сочувствие. Это напоминает оживленный разговор двух купчих в пьесе Островского, как «наш царь собирается на войну с белым арапом». Если же солидный господин в дорогом костюме, поблескивая перстнем на пухлой руке, рассуждает о трехметровых обитателях НЛО или о чудовище озера Лохнесс, а, в ответ на удивление слушателей, начинает высокомерно тянуть: «Как вам сказать? Наука признает только факты, хотя и не отрицает остроумных гипотез… К тому же, друг мой Горацио…» или вставит: «Платон мне друг, но истина, истина…», — такой субъект вызовет почтительное внимание.

Как механизм не может работать без заимствованной энергии и неустанной заботы, так и современный человек не может обойтись без чужих мнений (информации) и постоянного патронажа. Если ранее честолюбцы относились к соотечественникам как к людям взрослым, имеющим собственные взгляды на жизнь, то сейчас задача властолюбивых резко изменилась. Достаточно обладать внушительным голосом, авторитетной интонацией, набором занятных игрушек, уверенных соблазнительных обещаний…и дело в шляпе.

Инфантилизм, панический страх при всяком угрожающем намеке власть имущих, дрожь перед грядущими катастрофами, ужас при реве гигантских машин, отравляющих, пожирающих, уничтожающих, но дающих комфорт, почтение перед их кормильцами-миллиардерами, привычное, но боязливое ожидание неизбежной смерти — таковы силовые линии современного мифа.

О книге Евгения Головина «Мифомания»

Глава из книги Пола Дебрика «Кирпич»

В феврале 1984 года мы принимали у себя «Барнсли» Тогда я был молодым начинающим хулиганом, поэтому ходил на все домашние матчи, даже с такими командами, как «Барнсли», фанаты которых не вызывали никаких проблем. Впрочем, в подобных случаях я всегда надеялся на беспорядки. «Барнсли» никогда не ассоциировался с футбольным насилием. Однако после той субботы о нем заговорили.

Я выбрался в город довольно рано, чтобы встретиться с приятелями и посмотреть, что представляют собой приезжие. Некоторым хорошо знакомо чувство, когда просыпаешься в субботу утром с мыслью о предстоящем матче, особенно если у фанатов соперника существует определенная репутация. Это настоящий кайф и адреналин просто закипает в крови. Однако тем утром я ничего подобного не испытывал, потому что «Барнсли» не ассоциировался с насилием. Но уже очень скоро все изменилось.

Появившись в городе, я встретился с несколькими парнями. Они рассказали, что большой моб «Барнсли» находится в пабе «Веллингтон» на Альберт Роуд. Эта улица пересекает центр города, проходя от вокзала к торговому кварталу. Поэтому она просто набита пабами. «Веллингтон» располагался в самом ее конце. Я был несколько удивлен тем, что с «Барнсли» приехал большой моб, причем так рано. Немногие фирмы отваживаются на такое даже сейчас. Поэтому мы решили поприветствовать гостей по-своему.

Небольшая группа наших незаметно подошла к «Веллингтону», и решила просочиться туда. Но на входе стоял человек, державший двери закрытыми. Тогда один парень запрыгнул на зеленый почтовый ящик рядом с окном заведения, заглянул внутрь и сообщил, что в пабе находится около шестидесяти членов вражеского моба. Мы очень удивились и, вернувшись к остальным, рассказали о таком невиданном чуде. Нас было 30, максимум 40 человек, то есть меньше, чем у «Барнсли», но наш моб выстоял бы против кого угодно.

Мы решили отправиться в паб, располагавшийся чуть дальше от «Веллингтона», на другой стороне улицы, откуда открывался прекрасный обзор. Там мы немного выпили, и стали ждать остальных. Но так как наша команда играла с «Барнсли», я сомневался, что эта встреча вызовет интерес у многих моих земляков. Впрочем, некоторые все же подошли к «Веллингтону» и принялись дразнить фанатов «Барнсли» через окна паба. Если бы это происходило сегодня, полиция держала бы все под своим контролем. Однако в начале 80-х рядом не было ни одного копа. Прекрасный день для нас, думалось каждому, и какой кошмар для «Барнсли»! Подумать страшно!

Пока мы ожидали развитие событий, трое наших парней отправились в супермаркет и украли там несколько стальных ножей. Никто не удивился, когда они выложили на стол свою добычу. В начале 80-х каждый член моба имел при себе нож. Он был чем-то вроде модного аксессуара, необходимого футбольному хулигану. Все носили их с собой, и мы не были исключением.

В 13.30, когда мы стояли возле «своего» паба, то услышали какой-то шум из «Веллингтона». Затем его двери распахнулись, и моб «Барнсли» разбежался по всей Альберт Роуд. Если бы они только знали, что их ждет, то предпочли бы никогда не вылезать наружу. Хотя, по большому счету, им вообще следовало бы остаться дома. Сейчас же фанаты «Барнсли» кричали: «Ну, где же вы, „Боро“?». И мы не могли не принять это приглашение. Поблизости по-прежнему не было ни одного копа — мечта хулигана.

Они превышали нас количеством, но это все-таки был наш город. Мы даже не думали спасаться бегством. Да и вообще никогда так не поступали. Поэтому и являлись одним из лучших мобов в округе. В результате мы сошлись лоб в лоб где-то в середине Альберт Роуд. Все громко орали, выбивая дух друг из друга. Поначалу моб «Барнсли» произвел неплохое впечатление. Мы даже дрались какое-то время изо всех сил — схватка была что надо. Затем наши предприняли обходной маневр, зайдя к ним с тыла. Теперь уже они попали в окружение. Сэндвич с «Барнсли», если хотите. Я был в самой гуще, раздавая удары направо и налево. Неожиданно в рядах фанатов «Барнсли» возникло смятение. Кто-то невидимый мне закричал: «Порезали!», и они начали отступать. Моб «Барнсли» пытался пробиться назад, в «Веллингтон», но двери были заперты и большое количество народа, пытавшегося войти в узкую дверь, создало затор. Теперь уже ими овладела слепая паника. Мы все еще атаковали их, и я увидел перед собой одного парня с огромной ножевой раной на лбу. Кровь струилась из нее, и он был покрыт ею с ног до головы. Настоящая сцена из фильма ужасов.

Повернувшись, я увидел еще одного, который носился, как курица, и звал на помощь. У бедняги была окровавлена рука. Помню, я подумал тогда: «Эй, да тебе не помощь нужна, а протез». Кровь стекала с кончиков его пальцев, а джемпер был разорван от плеча до запястья. Асфальт рядом с ним окрашивался в красный цвет и напоминал место совершения убийства. Я уже решил убраться оттуда, но неожиданно увидел третьего парня, на этот раз с раной на затылке, который тоже звал на помощь.

Хотя и до этого я участвовал в жестоких драках, но сегодня все было по-другому. Я знал, что надо как можно скорее покинуть это место. Происходящее было гораздо серьезнее обычного футбольного насилия. Оно вышло на абсолютно другой уровень. Пока я следовал по Альберт Роуд, мне пришлось переступать через лужи крови. Я несся, что есть мочи. Все остальные парни из «Боро» делали то же самое. Достигнув конца улицы, мы повернули налево, в торговый квартал. Повсюду раздавались сирены. Мы боялись, что нас арестуют. Полицейские машины мчались к центру города. Очевидно, копы уже знали, что произошло, и хотели задержать виновных. Мы разделились на пары и тройки, и растворились в толпе покупателей. Решив, что отправляться на «Эйрсам Парк» в данный момент — не самая хорошая идея, мы остались на какое-то время в центре города, и только потом выдвинулись на стадион, все подходы к которому были запружены полицейскими машинами.

Рядом с нами притормозил фургон, из которого выскочило несколько копов.

«Можно задать вам пару вопросов, парни?»

«Без проблем», сказал я, «В чем дело?»

Я старался казаться как можно невиннее, но с учетом сложившихся обстоятельствах, выглядел, скорее всего, как матерый преступник.

«Вы двое были в городе целый день?», спросил коп.

«Нет, мы только что приехали на автобусе с Линторп Роуд», я чуть не обделался от страха, но решил блефовать до конца.

«Хорошо, парни, идите, куда шли», сказал он.

Мы продолжили свой путь, и я подумал на радостях: «Никогда не выйдет из таких козлов ни одного Шерлока Холмса». Мы решили, что все позади. Если бы мы только знали, что нас ждет!

Наши места находились за воротами, на Восточной трибуне. Повсюду сновали копы, и в форме, и в штатском, постоянно переговариваясь по рациям. Чудо, что им не удалось создать помехи авиадиспетчерам. На протяжении всего матча проводились аресты. Поэтому, когда прозвучал финальный свисток, я испытал некоторое облегчение. Покинув стадион и оказавшись в безопасности, я решил, что все закончилось. Причем в тот момент все произошедшее за день показалось очень смешным.

Мы знали, что попадем в заголовки газет, но даже не представляли, какая шумиха поднимется вокруг всего этого. Нас тогда волновало только одно: нужно было дать понять остальным мобам, что они не могут безнаказанно приезжать в Мидлсбро большой толпой.

Когда я приехал домой и включил телевизор, стало ясно, что мы превратились в сенсацию. Детали были несколько смазаны, так как все произошло всего несколько часов назад. Тем не менее, указывалось, что серьезные ножевые ранения получили четыре человека: один в лоб, второй в руку, третий в затылок, а четвертый — в предплечье. Троим из них потребовалось немедленное переливание крови, и сейчас они находились в больнице. Дело приняло серьезный оборот, и я не тешил себя иллюзиями. Скоро ко мне в дверь постучат. Это вопрос времени.

Я быстро переоделся и снова отправился в город. Там только и говорили, что о сегодняшних событиях. Ничего подобного в Мидлсбро не случалось. Четверых наших уже арестовали, а остальные гадали, кто станет следующим. Мы все еще находили это забавным. Но не долго.

Когда все воскресные газеты запестрели заголовками типа: «Кровавая баня» и «Покушение на убийство» нам сразу же стало не до смеха. Я понял, что оказался по уши в дерьме. Лучше бы всего этого не было. Но что сделано, то сделано.

Настало утро понедельника и, на тебе: тук, тук, тук. Полицейских можно легко узнать по стуку в дверь. Должно быть, их учат этому в Полицейской Академии. Тук, тук, тук, раздалось снова. Я сделал то, что и любой другой нормальный человек на моем месте — натянул на голову одеяло и подумал: «Да пошли-ка вы, копы сраные!». Наконец им надоело колотить в дверь, и они ушли. Но я знал, что рано или поздно за мной вернутся. Ведь четверо парней чуть было не умерли. Это не простое нарушение порядка, а нечто гораздо более серьезное.

Они приходили еще дважды. В первый раз я снова не ответил на стук. А во втором случае вылез из окна на лестничной площадке прямо на крышу гаража, после чего мой брат Марк впустил их в дом. Они обыскали его сверху донизу, даже чердак, и ушли, когда, наконец, поняли, что меня нет. Если бы только кто-нибудь из копов выглянул в окно, то увидел бы, что я лежу на крыше гаража всего в паре метров от них. Все изменилось одним утром. Полицейские пришли рано, а мой отец, уходя на работу, забыл запереть заднюю дверь. Меня разбудили два офицера, арестовали и сообщили, что подозревают в таких преступлениях, как нанесение ножевых ранений и причинение тяжких телесных повреждений. Это случилось девять дней спустя после происшествия. За это время полиция допросила многих парней. Не удивительно, что всплыло мое имя.

На допросах я отрицал, что был там. Я даже договорился до того, что вообще отсутствовал в городе. Но утверждая это, я ссал против ветра. Мне зачитали несколько протоколов, в которых говорилось о том, что меня видели в районе паба, когда все началось. Более того, раз я был арестован одним из последних, значит, копы знали о моем участии в драке. После серии допросов они предъявили мне обвинение в нарушении общественного спокойствия, как и другим 13 парням. Инкриминировалось нам следующее: нанесение тяжких телесных повреждений, нарушение общественного спокойствия и участие в беспорядках, начиная с нападения на людей, и заканчивая ношением холодного оружия. Другими словами, нас обвиняли во всех смертных грехах.

В то время мы были слишком молодыми и расценивали все происходящее, как шутку. Теперь-то, задним числом, я хорошо понимаю всю серьезность той ситуации. Но тогда нам было на это наплевать. Мы несколько раз появлялись перед судьями, но заседание каждый раз откладывалось. Этот процесс должен был стать громким, с сотнями свидетелей и кучей документов. Заседание Королевского Суда назначили на середину ноября 1984 года. Нас выпустили, но обязали отмечаться по субботам в полицейском участке вплоть до наступления даты окончательного разбирательства. Когда же мы, наконец, предстали перед лицом Закона, то оказались на одной скамье подсудимых. С самого детства меня учили, никогда ни в чем не признаваться, даже если меня поймают за воровство конфет, и я буду весь перемазан шоколадом. Пусть сначала докажут, говорили мне. Поэтому я твердо стоял на своем. В итоге, это не принесло мне никакой пользы. Но попытка — не пытка.

Каждый день мы приходили в Королевский Суд, и каждый вечер возвращались домой, отпущенные на поруки. Никто из нас даже не догадывался, насколько серьезным окажется это дело. Весь процесс мы издевались над свидетелями и смеялись. Не могу подсчитать, сколько раз судья просил нас вести себя прилично. Но зато я уверен, что мы вызвали у него желание отыграться на подсудимых. Ему оставалось лишь дождаться соответствующего вердикта. Ведь он был судьей Ангусом Стройеном, с которым шутки плохи. И перед таким грозным человеком стояло тринадцать молодых футбольных хулиганов, проявляющих неуважение к суду, и обвиняемых в покушении на убийство четырех молодых людей. Должно быть, он еле сдерживался. Не сомневайтесь, судья отомстил сполна, когда всех нас признали виновными.

К слову о порванной заднице: мы получили в сумме 39 лет тюрьмы и сразу отправились за решетку. Я был раздавлен. Не так, конечно, как те четверо из «Барнсли», но, тем не менее, раздавлен. Приговоры ранжировались следующим образом: шесть лет, пять, четыре, три, два и восемнадцать месяцев. Я получил два года за драку плюс еще один за пару краж, которые на нас повесили, как говорится, до кучи. Это означало, что следующие шестнадцать месяцев я проведу в тюрьме по первому сроку, который могут скостить, а затем отсижу еще восемь по второму, и только тогда выйду на свободу. Мы ожидали вынесение приговора в камерах в здании суда. Наконец в зал вызвали первую четверку. Пятнадцать минут спустя они вернулись с такими лицами, как будто увидели привидение. Но иначе и быть не могло, ведь им впаяли двадцать лет на четверых. Узнав об этом, мы даже слегка похихикали между собой, но потом настала наша очередь. Судья Стройен сказал, что это был худший случай футбольного насилия за всю его практику, и что мы являемся хулиганами и потенциальными убийцами.

Во время процесса, который длился 16 дней, в суд было вызвано примерно 200 свидетелей, начиная от всего моба «Барнсли» и заканчивая хозяином паба, вышибалами, покупателями, продавцами и владельцами магазинов. Каждому из них задавали один и тот же вопрос: было ли ему страшно. И все они отвечали: «Да». Впрочем, я еще раньше понял, что мы по уши в дерьме.

Судьба — забавная штука. Несколько лет спустя меня взяли вышибалой в тот самый паб, рядом с которым все это и произошло. До сего дня вынесенный тогда приговор остается самым суровым наказанием, присужденным одним судьей за преступления, связанные с футбольным насилием. Мне было девятнадцать, а моя девушка находилась на третьем месяце беременности. Я никогда раньше не сидел в тюрьме, теперь же мне предстояло провести два года в этом заведении. Единственным утешением служило то, что некоторые парни получили более суровый приговор, чем я. Так что мне еще повезло, если два года в тюрьме можно назвать везением. Тем вечером мы отправились прямиком в Дарэмскую тюрьму, или «Большой Дом», как ее называли. Что ждало меня там, впереди?

О книге Пола Дебрика «Кирпич»

Глава из книги Александра Дугина «Кризис: Конец экономической теории»

Слово «кризис» прочно утвердилось в головах россиян за прошедший год, его обсуждение стало таким привычным, как обсуждение погоды, спортивных новостей, им можно объяснить и оправдать всё, что угодно. На то он и кризис. Но, надо сказать, это не просто финансовый или, как недавно было объявлено, экономический кризис. Рухнула масштабная либеральная модель экономической системы. А другой сейчас нет. Но если для США она была «родной», то для нашей страны — колониальной, западной.

Сейчас, когда кризис уже у всех на слуху, некоторые политологи заговорили о том, что Медведев и Путин сумели избавиться от привычной в нашей стране ассоциации «российское руководство — кризис». И хотя кризис в нашей стране огромный, гигантский, все же не стоит поднимать паники, ибо это фактически крах мировой капиталистической системы в ее новом издании, и наше политическое руководство — и Медведев, и Путин — прекрасно отдает себе отчет относительно того, насколько серьезны происходящие события. Рухнула мировая капиталистическая система, воплощенная в американской модели, все ищут спасения, кто во что горазд.

Россия в той мере, в которой она была интегрирована в мировую финансовую систему, пострадает значительно, а в той степени, в которой она не успела интегрироваться, почти не пострадает, хотя, к сожалению, в свое время мы послушались либералов — Гайдара, Грефа, Кудрина, Чубайса, Набиуллину, Дворковича — и двигались по направлению к ВТО, к интеграции в мировые финансовые механизмы. Это давало краткосрочный рост при благоприятной конъюнктуре цен на энергоносители, но сейчас именно это и стало фатальным. Что нас ситуативно обогатило, то нас и разорило. То, что нам помогло, то и погубило. В эпоху правления Путина мы всегда использовали либерализм, но когда либерализм рухнул, то, что мы приобрели, тоже рухнуло вместе с ним, в частности, Стабфонд, от которого практически ничего не осталось.

Естественно, называть вещи своими именами сейчас не могут ни Медведев, ни Путин, и не должны, потому что если людям рассказать, что происходит, люди от отчаяния могут впасть в хаос, в безумие — это мало кто выдержит. Действительно, и президент, и премьер вынуждены всячески отбиваться, делать вид, что никакого кризиса нет, что это частные вопросы, сбои в саморегуляции, что вот-вот финансовая система будет восстановлена, что нас это затронет меньше, чем другой мир. Эти слова необходимо произносить, и массы должны их слышать, чтобы раньше времени не сойти с ума. Но эксперты и люди, обладающие рациональным сознанием, не могут не понимать, что эти разговоры являются лишь социально-тактическими декларациями, а реально надо готовиться к самому худшему.

Но на самом деле сейчас Путину и Медведеву нечего сказать, сейчас надо тянуть время, чтобы народ успел осознать всю серьезность и необратимость произошедших процессов. Пока необходимо разработать альтернативный план, а с этим — проблема, потому что у нас есть только одни либеральные экономисты, другие либеральные экономисты и третьи либеральные экономисты. Грефа убрали с поста министра экономического развития, поставили Набиуллину. Но они оба либералы. Можно убрать Набиуллину, поставить другого либерала. У нас из всей «скамейки запасных» у власти в сфере экономики — либералы, либералы, и еще раз либералы. Даже если всех разогнать, придут либералы четвертой или пятой волны. Можно провести параллели с рухнувшим коммунизмом в 1991 году — пытаться строить рыночную экономику плановыми методами так же абсурдно, как в сегодняшней ситуации, когда произошел крах либеральной системы, приглашать для спасения экономики новых либеральных экономистов, новые эшелоны либеральной мысли.

Путин и Медведев будут абсолютно правильно успокаивать народ, пока не переберут всех имеющихся у них либеральных экономистов, а когда ситуация станет концептуально абсолютно тупиковой, тогда, может быть, сделают попытку выработать нелиберальную альтернативу. Конечно, было бы гораздо разумнее признать всю серьезность кризиса сегодня, сразу предложив выход. Но сегодня объявить о наличии серьезной проблемы кризиса власти не могут по одной простой причине — если они сейчас скажут, каковы масштабы, природа, характер, объемы и последствия того, что происходит с экономикой мировой и российской, то затем надо будет предлагать план спасения. Уже сегодня необходимо начать говорить о новой экономической системе, какой она может быть, и этому в частности посвящена данная книга.

В случае технического сбоя в экономике мы можем перебирать либеральные планы — план А, план В, план С или план D, но в любом случае все эти планы составлены по логике того необратимого роста экономики, за доказательство которого либеральные экономисты Роберт Мертон и Майрон Скоулз получили Нобелевскую премию. Еще в 1997 году они научно, с помощью математических расчетов, доказали, что того кризиса, который сейчас произошел, не могло произойти ни при каких обстоятельствах, и рост финансового рынка бесконечен. Соответственно, сегодня люди, которые живут по либеральной логике, должны были бы либо покончить с собой, либо просто исчезнуть.

Но у нас сегодня нет альтернативы. У нас нет не только плана, но даже наброска этого плана, и не может быть на данный момент, потому что это требует определенных затрат, определенного времени. Эта работа в государственных органах не велась нигде. Сейчас с нами происходит то же, что произошло с крахом коммунистической системы в 1991 г. — все, что основывалось на коммунизме, перестало действовать. Произошел крах либеральной системы, но это еще не все осознали. В министерстве Кудрина пытаются отстоять либеральную модель, хотя ее больше нет, это очень сложная ситуация. Для того чтобы предложить новые проекты, нужно прежде всего изменить собственное сознание.

Нынешний кризис гораздо более серьезный, чем Великая депрессия 1929 года. И конечно, он делает вполне вероятными катастрофические сценарии. Более того, хотел бы отметить социальный аспект кризиса — это паралич экономической системы и, скорее всего, война, потому что кому-то придет в голову (наиболее вероятно, что США) решать все проблемы с помощью войны. Вторая мировая война была отложенным результатом как раз Великой депрессии. Вариант этот может развиваться для Америки и сейчас, а нас могут в эту войну втянуть.

Надо сказать, что если у нас рухнула заимствованная модель экономики, то на Западе рухнула собственная, автохтонная модель. Америка пришла к либеральному развитию по собственной экономической логике, поэтому она сталкивается, по сути, с крахом своего глубинного мировоззрения, это гораздо более глубокий кризис, чем у нас, столкнувшихся с крахом колониальной политики, проводимой либералами-западниками. Это тоже важно, потому что это была, по большому счету, единственная политика в экономической сфере за последние двадцать лет.

И именно США, чтобы спастись от кризиса идентичности, кризиса экономической несостоятельности, дефолта, банкротства своей идеологической системы, могут прибегнуть к одному из самых простых исходов — войне, глобальной войне с серьезным противником. Но это совсем уже другая история, а пока нас ждет необратимый экономический и социальный кризис. Можно вспомнить известные строчки: «Ты все пела — это дело…» Пока все росло в экономике, основанной на фиктивных механизмах, мы «пели», а теперь будем «плясать». Другое дело, что у нас не наблюдается того самого «муравья», который умудренно констатирует кризис. Дело в том, что китайцы, например, которые более бережно и рационально относились к своей экономике, находятся в ситуации еще худшей, чем наша, потому что их экономика связана с покупательной способностью Америки, в шесть раз завышенной за счет кредитования спроса. А, например, Северная Корея — это, пожалуй, не «муравей», а «жук», который имеет свою программу. «Муравья», который бы готовился к кризису и создавал реальные альтернативы, мы не видим сегодня в мире.

Наша власть потворствовала американской идее либерализма, и чем быстрее произойдет осознание необходимости альтернативы, тем быстрее мы сможем вместе с другими странами, другими интеллектами думать, как спастись. Страшно здесь то, что либерализм вновь и вновь оказывается той игрушкой, тем ядом и тем наркотиком, от которого нашей власти будет сложно избавляться. Хорошо, что Путин кое-что направлял на армию, это подвиг, потому что до него армию потихоньку уничтожали. Но этот процесс не завершен и не стал системным элементом политики. Это, скорее, русская совесть Путина, его честь подталкивали его к тому, чтобы не оголять нашу «оборонку». Реформирование армии начиналось до кризиса. Чем быстрее власть осознает кризис, тем больше коррекции внесет в эти реформы, потому что они были обращены к инерционному развитию ситуации, а ситуация явно вышла за пределы инерционности, и сейчас необходимо пересмотреть отношение к уровню вызовов, с которыми мы столкнемся. Вероятность мирового конфликта возросла многократно, и если мы не будем учитывать этот фактор, то просто разоружимся перед войной.

Стакан бывает пустой и полный. Сейчас стакан наполовину пустой. Но наполовину по отношению к тому, что было в 1990-е годы, он полный, потому что тогда он был просто пустой. Нам налили полстакана, и это хорошо, но этого недостаточно — где вторая половина?

Мы вступаем в период апокалипсиса (хотя, может быть, это не финальная катастрофа), во всяком случае, рухнула та система, которая считалась единственно верной и эффективной, а поскольку она рухнула, никто не избежит последствий этого.

Глава из книги Екатерины Чубукиной «Школа: Выжить и победить»

Привет! Поздравляю с тем, что сегодня ты сделал правильный выбор чтения, независимо от того, являешься ли ты поклонником или ненавистником сериала «Школа». Может быть, выживание интересует тебя даже больше, чем «Школа»? В любом случае, я надеюсь, ты найдешь в этой книжке что-то интересное и полезное для себя.

Ни для кого не секрет, что создателей «Школы» ругают за излишнюю натуралистичность и показ школьной жизни «без купюр и грима». Что ж, нам это отсутствие грима только на руку — благодаря этому, мы сможем обсудить вполне реальные проблемы, характеры и взаимоотношения на примере происходящего в этом удивительно правдивом сериале о подростках.

Я не знаю твоего отношения к школе и к «Школе». Может, ты уверен, что школьная жизнь — ровно такая, какой нам ее показывают создатели — непростая, жестокая, порой несправедливая . А может, наоборот, считаешь, что все гораздо проще — школьники добрее, разумнее и мягче, чем нам пытаются их представить. Обе точки зрения имеют право на существование — ведь все мы учились или учимся в разных учебных заведениях. Кто-то ездит на машине в элитную гимназию, расположенную в центре шумного мегаполиса, кто-то бежит на уроки в сельскую школу под кукареканье петухов. И все-таки, есть вещи, которые одинаково важны всем нам, — жителям больших и маленьких городов, детям из хороших и неблагополучных семей, робким и смелым, отличникам и двоечникам. Я имею в виду отношения — с одноклассниками, с противоположным полом, с друзьями, родителями, учителями, с самим собой, и с миром в целом. Как раз этому и посвящена книга, которую ты держишь в руках.

Конечно, думаю, будь я сама подростком, и кто-то подсунул бы мне похожее издание со словами «А вот здесь ты найдешь ответы на все свои вопросы», я бы только посмеялась. Ну, невозможно же сложный многогранный мир взросления поместить в несколько глав! Тем не менее, психологи и педагоги бьются над тем, чтобы структурировать и разложить по полочкам проблемы этого такого «трудного», но такого прекрасного возраста!

Для нас этими «полочками» будут хорошо знакомые тебе герои сериала — ведь все они очень непростые, и своими поступками дают немало поводов для споров и обсуждений. И все они сталкиваются с проблемами очень похожими на твои. На их примере мы и попробуем найти самые подходящие для тебя способы сделать твое существование в школе не просто выживанием, а самыми волнительными интересными и насыщенными днями твоей жизни.

Но прежде, я попрошу тебя вот о чем: задумайся, кто из героев тебе нравится больше всего? Может, ты хочешь быть похожим на кого-то из учеников девятого А, или сопереживаешь одному из них больше, чем остальным, а может, кто-то сильно тебя «зацепил»? Ну как, выбрал?

Что ж, вот уже и начинается психология. Тот персонаж, который вызывает у тебя самые сильные чувства — и есть твое отражение. Ты можешь не согласиться со мной, но факт остается фактом — с самого детства, со времен детских сказок и мультиков мы проецируем себя на любимого героя — добрую фею, хитрую лису, или, скажем, находчивого кролика. Подрастая, мы везде ищем себя — осознанно или нет. То, что нам нравится в других, — нравится и в себе, а что нас раздражает в окружающих, мы терпеть не можем в своем характере. Думаю, общий принцип ты понял. Так что вспомни сейчас, кого из персонажей ты выбрал и подумай, чем он похож на тебя? Если же ты не смотрел сериал, то для тебя это возможность заочно познакомится с его героями.

Илья Епифанов

Яркий, талантливый, начитанный и безумно обаятельный. Хорошо разбирается в людях, тонко понимает их чувства и настроение. Любит эпатаж, умеет работать на публику, и с легкостью провоцирует окружающих. Илья независим, но, в то же время хочет быть признанным лидером. Считает себя выше своих одноклассников.

Сергей Королев

Уверен в себе, обеспечен, обладает твердым характером, он — мечта многих девчонок класса. Из-за неприятностей в семье, Сергей берет на себя роль главы дома, становится нервным и мрачным.

Оля Будилова

Непосредственная, живая, уверенная в себе и умеющая за себя постоять — первая красавица и королева класса. Веселая и эмоциональная, Ольга, в то же время, может быть грубой, мстительной и жестокой.

Ира Шишкова

Женственная, обаятельная, талантливая девушка. Уверенная в себе, но, в то же время, не имеющая внутреннего стержня и четких жизненных ценностей. Благодаря занятиям танцами у Иры выработался характер и целеустремленность, но, не смотря на это, она во всем идет на поводу у выбранного авторитета, в данном случае такой фигурой выступает ее молодой человек.

Аня Носова

Из-за чрезмерного контроля, Аня долгое время была одинока, проводила свободное время в интернете, и так и не научилась общаться со сверстниками. Экспрессивна, чувствительна, выбирает для себя образ «эмо». Пытается скрыть глубокую неуверенность в себе под показным равнодушием. Она находит себя среди таких же как она эмо деффачек, и только там получает понимание и сочувствие.

Миша Дятлов

Тихий, застенчивый парень — добрый и заботливый к близким людям. Влюблен в Аню Носову и терпит все ее капризы, лишь бы она была рядом. В то же время, Миша втайне от всех терроризирует Носову и даже доводит ее дедушку до инсульта.

Вера Ахмаметьева

Умница- отличница, получившая такой имидж не по своей воле. Родители Веры хотят, чтобы их дочь всю свою жизнь жила «на отлично», но у Ахмаметьевой это вызывает протест. Она, также как и Носова, пытается уйти в виртуальный мир и очень переживает из-за тотальной нехватки времени.

Соня Каштанская

«Белая ворона», одиночка, которая есть почти в каждом классе. Соню не уважают и посмеиваются над ней, но у девочки богатый внутренний мир, который помогает ей справляться с нападками. Соня преображается, начав встречаться с Костей, таким же тихоней, как она сама.

Вадик Исаев

Мальчик из неблагополучной семьи, под влиянием многих факторов причисляет себя к моложежному экстремистскому движению скинхедов. Жесткий, порой агрессивный, привык решать проблемы силой. В то же время, Вадик заботится о своем младшем брате, любит животных, и готов прийти на помощь одноклассникам.

Тимур

Кавказец, которого в классе не принимают из-за его национальности. С Тимуром практически никто не общается, а с Исаевым у них возникает вполне ожидаемый острый конфликт. Сам Тимур — добрый и отзывчивый парень, готовый идти на контакт, но и в обиду себя давать не собирается.

Леха Шутов

Самоуверенный, нахальный, иногда даже агрессивный молодой человек. Встречается с Ирой Шишковой. В своем классе ничем не выделяется, поэтому идет завоевывать авторитет в девятом «А». Очень ревнив — он настоящий собственник! При этом не считает зазорным изменить Ире с Будиловой. Любит покомандовать, но, в сущности, мало что из себя представляет.

Наталья Николавена (физичка)

Красивая, стильная, привлекательная женщина, которая умеет расположить к себе. Наталья Николаевна является доверенным лицом девятого А и их близким другом, до той поры, пока не отступается от них на педсовете. Она больше, чем просто «училка», она роковая женщина, сексуальный объект и один из немногих «взрослых», которого ребята воспринимают наравне с собой.

Я, то есть, Ты

Возможно ты знаешь, что наше представления о себе, или, говоря по-умному, наша «Я-концепция» состоит из нескольких факторов. «Я идеальное» — это то, каким я хочу быть. «Я зеркальное» — это то, каким, как мне кажется, меня видят другие. «Я реальное», же, это то, кто я есть на самом деле.

Свое «Я идеальное» ты, возможно, выделил, выбрав одного из перечисленных героев. Но сейчас давай немного поговорим о «Я реальном», и посмотрим, какую роль ты в настоящий момент играешь в своем классе. Для этого я предлагаю тебе пройти небольшой тест.

Кто ты в своем классе?

1. На уроке ты…
   1. Усердно пишешь под диктовку
   2. Листаешь модные журналы, шепчешься с друзьями или скачиваешь игры на свой ай-фон
   3. Витаешь в своих мыслях, стараясь, чтобы на тебя обращали меньше внимания
   4. То же, что и большинство класса
   5. Строишь планы по захвату мира, пишешь книгу, или выращиваешь кристаллы- неважно что, главное- интересно!
   6. Доводишь до слез учителя
2. Тебя встречают…
   1. Словами «Ну пожа-а-алуйста, дай списать!»
   2. Комплиментами, улыбками или десятком рукопожатий
   3. С каменными лицами
   4. А зачем меня встречать?
   5. Аплодисментами
   6. …и сразу выпроваживают из класса.
3. Идеальный друг- это..
   1. Тот, кому интересны не только мои конспекты
   2. Тот, кто не будет со мной во всем соперничать
   3. Тот, кто меня понимает
   4. Тот, кто всегда знает, что делать
   5. Идеальных не бывает, но мне важно, чтобы человек был интересным
   6. Тот, кто меня никогда не предаст
4. Ты мечтаешь о….
   1. Золотой медали и престижном Вузе
   2. Мотоцикле, дизайнерском костюме и миллионе поклонников
   3. Том, чтобы люди терпимее относились друг к другу
   4. Да как все- друзья, работа, семья…
   5. Прославиться или сделать что-то выдающееся
   6. Том, чтобы тебя все боялись
5. На праздниках тебе обычно поручают:
   1. Написать сценарий и следить за организацией
   2. Главные роли
   3. Тихонько посидеть в стороне
   4. Побыть массовкой
   5. Талантливый человек талантлив во всем! Мне подойдет любое занятие.
   6. Умоляют, хоть раз в жизни не сорвать мероприятие
6. Ты выглядишь..
   1. Очень прилично
   2. Ярко и запоминающиеся
   3. Стараюсь быть незаметнее
   4. Да какая разница как
   5. Так, как мне захочется
   6. Вызывающе и угрожающе
7. Ты бы хотел стать:
   1. Врачом, инженером, юристом или учителем
   2. Актером, моделью, ведущим —шоу
   3. Писателем или художником
   4. Может менеджером, или секретаршей
   5. Столько интересных профессий…На данный момент, пожалуй, президентом.
   6. Тренером, или охранником.

Теперь подсчитай результат:

Больше «A» — Ты — ботаник. — ты проводишь свою жизнь в погоне за хорошими оценками и мало интересуешься происходящим- ты не спешишь становиться «взрослым» и твердо знаешь, что тебе нужно. Вопрос — тебе, или твоим родителям?

Больше «B» — Ты — среди королей. — ты умеешь привлечь к себе внимание. Всегда хорошо выглядишь, окружен друзьями, и гораздо больше думаешь о развлечениях, чем об учебе — ведь ты уверен — всегда найдется кто-то готовый помочь!

Больше «C» — Ты — одиночка. — по какой-то причине ты не нашел признания в классе и так и не обзавелся друзьями. Ты стараешься стать незаметнее и привлекать к себе как можно меньше внимания, ведь ты уже смирился с таким положением вещей. Но разве тебе не хочется выбраться из этого одиночества — вынужденного или созданного тобой самим?

Больше «D» — Ты — свита. — ты привык везде и всюду идти за толпой, для тебя это очень удобно — не надо думать, не надо рисковать высказать свое мнение. Ты готов во всем поддерживать авторитетных людей твоего класса, считая, что эта стратегия поведения — самая комфортная и безопасная.

Больше «E» — Ты — сильная личность (неформальный лидер) — Ты запросто мог бы оказаться среди королей, но ты хочешь править королевством, а не стадом, а это всегда сложнее. У тебя много интересов, ты не зациклен на чем-то одном, и готов попробовать себя в совершенно разных сферах.

Больше «F» — Ты — хулиганье. И сам прекрасно это знаешь.

Мифы о тинейджерах

Итак, все люди очень разные. Наши отличия обусловлены сотней факторов — наследственностью, воспитанием, социальным положением, полом, местом проживания, и многим многим другим. Но, несмотря на эту огромную разницу, очень часто образ подростка рисуется весьма однообразно. Мол, современный подросток неприменно этакий наглый, всех ненавидящий лентяй, зависший с тупым взором у компьютера. Причем, лучше держаться от него подальше, ведь он, скорее всего, немотивированно агрессивен, а по после обыска в спальне непременно выплывают неплохие запасы сигарет, порножурналов, пива, а может даже и легких наркотиков.

На самом деле многие представления такого рода можно отнести к мифам о мире тинейджеров. Например:

1. Подростки агрессивны и социально опасны. Чаще всего в новостях говорят о правонарушениях среди подростков, но редко сообщают о том, что подросток сам стал жертвой преступления. А, между прочим, на одно преступление совершенное несовершеннолетним, приходится три преступления, совершенными взрослыми, гда жертвой становятся сами подростки.
2. Все подростки употребляют наркотики. Масс медиа и популярная культура приучили воспринимать подростков как начинающих наркоманов. Ни один фильм о забавах несовершеннолетних не обходится без сцены шумной вечеринки, где по кругу передается здоровенный косяк, а зрачки танцующих подозрительно расширены. Однако, и в этом случае неоспоримая статистика утверждает, что больше всего от наркомании страдают люди после 26 лет.
3. Несовершеннолетние чрезмерно сексуально активны, даже распущены. В каждой школе ходят сплетни про мифических девочек из параллельного класса, которые беременеют ну просто постоянно. Ну и, конечно, секс — основная тема любой пубертатной беседы. На самом же деле, ранняя беременность — явление не такое уж частое. А кроме секса есть, например, еще ролики, сноуборд, путешествия и даже учеба!
4. Подростки принципиально не уважают старших. Они под страхом смерти не уступят место в трамвае, поголовно ненавидят своих родителей, а слово «ветеран войны» для них синоним старой зануды. Но это тоже не так — многие подростки активно занимаются волонтерством в пользу инвалидов, с уважением относятся к старикам. В тайне, большинство тинейджеров искренне любят свою семью.
5. Подростки ленивы и глупы. Им ничего не интересно, и все что им нужно — хрустя чипсами смотреть «Дом-2» одной рукой отсылая смски, а другой сообщения в аське — потому что компьютером, телевизором и телефоном их мир и ограничивается. Если бы это было правдой, то откуда бы тогда взялись тысячи различных кружков, секций, молодежных проектов и веселых компаний на улице?

Однако, это вовсе не значит, что современная молодежь абсолютно лишена всяческих пороков… Я сама работаю в школе, и иллюзий насчет подрастающего поколения не имею. Мне приходилось сталкиваться со всякими старшеклассниками. Немало было и жестоких, лживых, ленивых, глупых, апатичных, и конечно же, ведущих весьма паразитический образ жизни. Но, руководствуясь опытом могу сказать, среди молодежи ничуть не меньше талантливых, веселых, целеустремленных, искренних, добрых и одаренных. Причем, нередко, жестокий человек может оказаться одаренным, а лентяй — по-настоящему добрым. Люди не черно-белые, в них намешано много всего, и хорошего, и плохого. Так что давай сейчас поговорим о конкретных людях, а именно — о наших героях, и попробуем разобраться в их характерах и поступках.

О книге Екатерины Чубукиной «Школа: Выжить и победить»

Отрывок из повести Лены Миро «Школа: Дневник Марлы»

First Summer Day… И что?

June 1st, 15:12

Может, кому-то этот день и в радость, а лично мне по фиг. В школу я не хожу, будучи жертвой произвола собственного деда. Сижу на домашнем обучении как раковая больная. При таком отношении к моим заурядным бронхитам грэндфазер мог бы сразу сдать меня в хоспис. Еще при рождении. К чему мелочиться?

Вообще, дед — тот еще фрик (в смысле, блажит не по-деццки). Утром подошел (точнее, подкрался со спины) и заявил, что отключит интернет, если я не перестану в нем торчать. Интересно, а где мне еще торчать? На кухне с бабкой? Уж лучше поместите меня в курятник, ибо между бабкой и курицей — «разницы ноль». Хотя нет… Куры смирно сидят на насесте, а бабка, как наскипидаренная, носится по всем гинекологам Москвы. У нее там то ли фиброма, то ли миома, то ли все сразу. Короче, семейка Адамсов в сравнении с моими стариканами — капец, какой адекват.

С каждым годом я все больше и больше понимаю маму. Раньше обижалась, а теперь тупо жду, когда приедет и заберет меня из квартиры, пропахшей «супчиком» и корвалолом.

Странно жить, когда не помнишь собственную мать… Дед с бабкой ничего о ней не рассказывают, будто она — сатана. Вот все, что я знаю о маме:

• зовут Юля,
• 32 года,
• красотка (фотки мне все же предъявили после того, как я пригрозила вскрыть себе вены).

Tags: Семейка

(12 comments — Leave a comment)

---

broken_heart

2009-06-01 15:30

грендфазер — грендфаКер, ГЫ!

---

marla

2009-06-01 15:31

Кому ГЫ, а кого и реально задолбало!

---

broken_heart

2009-06-01 15:32

Пристрели его, детка! Хочешь помогу? 😉

---

marla

2009-06-01 15:35

Спасибо, Сердце, но пока не надо. Все, что я хочу, — это чтобы мама вернулась…

---

raped_teddy_bear

2009-06-01 16:00

А моя опять вчера приперлась со своим ебарем… Как он меня бесит! Ыыыы!

---

marla

2009-06-01 16:02

Медвежонок, ты ж, вроде, у отца жила?

---

raped_teddy_bear

2009-06-01 16:05

У него жена… в общем, я с ней как-то не очень…

---

red_sparrow

2009-06-01 16:06

Мой постоянно бухой приползает. Вечерами ждем с мамсом, сами на нервяках. Какой заявится: в говнище или терпимо? Все мое детство — сплошные пьянки. В большей или меньшей степени. В последнее время совсем оскотинился. Вчера обоссался.

Ебаный стыдос! Ненавижу эту мразь! Если бы у меня был сын, и он относился ко мне так же, как я к нему, я бы лучше застрелился.

---

raped_teddy_bear

2009-06-01 16:07

Вот зачем они нас рожают? За-чем? Чтобы мучить?

---

red_sparrow

2009-06-01 16:08

Просто они вовремя не зашли на чайлдфри ру. А жаль… Всем было бы лучше…

---

raped_teddy_bear

2009-06-01 16:09

+1

---

marla

2009-06-01 16:10

+ 1

---

Прыщи и Лолита

June 5th, 22:30

Скачала «Лолиту». Сразу скажу: кто не читал —не читайте! Перед тем как засесть, просмотрела рецензии. Думаю: «О! Прикольно! Про секс». Оказалось: наебка. Реального секса там не больше, чем у моих бабки с дедом. Вся книга — сплошное соплежуйство ссыкливого и бездарного извращенца по имени Гумберт. «Лолита, свет моей жизни, огонь моих чресел. Грех мой, душа моя. Ло-ли-та: кончик языка совершает путь в три шажка вниз по небу, чтобы на третьем толкнуться о зубы. Ло. Ли. Та. Она была Ло, просто Ло, по утрам, ростом в пять футов (без двух вершков и в одном носке). Она была Лола в длинных штанах. Она была Долли в школе. Она была Долорес на пунктире бланков. Но в моих объятьях она была всегда: Лолита». И все в таком духе. Дурацкая привычка дочитывать начатое помешала бросить эту нудятину на середине.

Помимо тупых книг и старперов, с которыми приходится делить жилплощадь, меня вымораживают прыщи. Какой идиот придумал, что они должны «украшать» фейс в переходном возрасте? Эй, Бог, ты там что, «ваще не але»? Нам и так тяжело: мы переходим из состояния «детство в жопе» во взрослую жизнь, у нас — неустоявшиеся месячные, ночные поллюции, рост лобковых волос, а тут еще эти мерзкие болючие наросты по всему лбу. Хотя лоб — это еще терпимо, можно челкой закрыть, а вот подбородок — вообще жесть. Остается одно: нацепить бороду Деда Мороза. Типа «вот такой я ебанат». Была б осень или зима — замоталась бы шарфом по самые глаза. Но сейчас — лето. А летом в шарфе — как-то не айс.

Решила бороться с гнойниками проверенными методами: стою в ванной, давлю. Вваливается бабка:

— Анечка, ты что делаешь?

Так и хотелось ответить: «Мастурбирую», но промолчала. Курица продолжала кудахтать:

— Ни в коем случае нельзя давить! Это может привести к заражению. Со временем само пройдет. На вот, чистотелом смажь.

И протягивает мне пузырь с какой-то мутной жижей внутри. Ну, вот что у нее в голове: синтепон?

Tags: Прыщи, книги

(21 comments — Leave a comment)

---

broken_heart

2009-06-05 22:31

Бггггг! Огонь моих чресел!

---

red_sparrow

2009-06-05 22:32

+1 Ржака! Старперы жгут!

---

raped_teddy_bear

2009-06-05 22:40

Ага! Капец позорники!

Блиииин, прыщи реально достали. У тебя хоть на лбу и на подбородке. А у меня — на щеках! Дичь дикая. Ыыыыы!

---

marla

2009-06-05 22:42

Щеки можно волосами прикрыть, румянами замазать… А подбородок?

---

raped_teddy_bear

2009-06-05 22:45

Румянами, ога! И ходи потом румяная, как молодая редиска! Беее!

---

crazy_doll

2009-06-05 22:47

Девочки, а вы тонаком не пользуетесь? Лично я без него никуда.

---

marla

2009-06-05 22:50

Куколка, под тонаком все равно видно.

---

crazy_doll

2009-06-05 22:52

Но не так! И вообще: лучше ходить наштукатуренной, чем прыщавой.

---

marla

2009-06-05 22:55

May be. Только у меня все равно бабла нет. Пенсионеры выдают какое-то жалкое копье, на «жвачку» типа.

---

trebmug

2009-06-05 23:00

А кругом соблазны, соблазны, соблазны… Хочется и новый мобильник, и красивую одежду, и косметику, и много чего еще. Ведь так? )

---

marla

2009-06-05 23:01

А тебе-то что? Ты меценат?

---

trebmug

2009-06-05 23:03

Нет, но при желании могу им стать.

---

marla

2009-06-05 23:05

Пиздобол!

---

trebmug

2009-06-05 23:07

Зачем так грубо? Я действительно мог бы Вам помочь. Бескорыстно. Просто потому, что мне нравится Ваш дневник. Читаю с большим удовольствием.

PS. С «Лолитой» Вы меня огорчили…

---

marla

2009-06-05 23:08

Я и не нанималась тебя радовать.

---

trebmug

2009-06-05 23:09

Хм… Действительно не нанималась. А жаль… Спокойной ночи, дерзкая барышня.

---

marla

2009-06-05 23:10

Ага! Баю-бай!

---

broken_heart

2009-06-05 23:25

Марла, детка, ты, правда, мастурбираешь? Покажешь? 😉

---

marla

2009-06-05 23:26

Покажу только средний палец в характерном жесте. Ну, если ты понимаешь, о чем я? 😉

---

broken_heart

2009-06-05 23:27

Оооо! Ты ЭТО делаешь средним пальцем? (*ушОл дрочить)

---

marla

2009-06-05 23:28

Давай-давай! Онанист-энтузиаст (*ржод))))

---

Любоффь, да!

June 10th, 19:02

Третий день все мысли заняты Денисом. Позавчера снова ехали в лифте. Только уже наверх. Впервые оценила преимущества житья на двенадцатом этаже, а не на четвертом или на пятом.

Стояли близко-близко. На нем была белая рубашка, расстегнутая на несколько пуговиц. В вырезе проглядывал краешек татуировки. Интересно, что там? Почему-то кажется, что дракон. Денис сказал:

— Клевые значки.

— Ты же, вроде, не эмо, чтобы заценить.

— Да какой я, на фиг, эмо? Простой студент МГУ, — рассмеялся он, — А значки действительно клевые. Заходи на чай, соседка.

— А родители?

— Обижаешь! Я живу один. Квартира — дар предков по случаю успешного окончания первого курса. Так что: велкам!

На прощанье поцеловал меня в щеку. Это было так неожиданно. И красиво… От него пахло кофе и каким-то клевым парфюмом

Как думаете, почему он пригласил меня в гости? Может, я ему тоже нравлюсь?

Tags: Love

(23 comments — Leave a comment)

---

trebmug

2009-06-10 19:03

Mind the gap

---

marla

2009-06-10 19:05

Какой еще gap?

---

trebmug

2009-06-10 19:06

Социальный.

---

marla

2009-06-10 19:08

Фигня все это! Отвали!

---

lonely_star

2009-06-10 19:10

5 баллов! Молодец, Марла! Он гонит!

---

crazy_doll

2009-06-10 19:12

А у Дениса есть телка?

---

marla

2009-06-10 19:15

Хз. Думаю, нет. Иначе, зачем бы он меня пригласил?

---

trebmug

2009-06-10 19:18

Вы очень доверчивы.

---

---

marla

2009-06-10 19:20

Отвянь, а?

---

lonely_star

2009-06-10 19:30

+ 1. Реально бесит.

---

crazy_doll

2009-06-10 19:32

+ 1. Унылое говно.

---

raped_teddy_bear

2009-06-10 19:35

Марла, какая ты счастливая!

---

marla

2009-06-10 19:37

Думаешь? Я действительно ему нравлюсь?

---

raped_teddy_bear

2009-06-10 19:38

Ну, конечно! Он же тебя пригласил!

---

marla

009-06-10 19:40

А ты бы зашла?

---

raped_teddy_bear

2009-06-10 19:42

Я бы сейчас, куда угодно зашла, лишь бы маминого ебаря не видеть. Утром иду в тубзик, а оно из спальни выползает. В труселях. Жирный. Беее! Пузо-арбузо плешивое. А главное — полный лузер. Я бы мать хоть как-то поняла, если бы у этого дятла бабосы водились, а так… Ранний климакс у нее что ли?…

---

marla

2009-06-10 19:43

Медвежонок, солнышко мое, держись! Я тебя понимаю. Очень-очень. Сама не знаю, куда деться от своих старперов. Достали! У тебя хоть пэпс обеспеченный. Бабло подкидывает — и ладно.

---

raped_teddy_bear

2009-06-10 19:46

Это да… Я вчера новый айфон купила. Прикольный.

---

marla

2009-06-10 19:47

Ну вот видишь: все не так кисло 🙂 А у меня не мобильник, а телевизор какой-то. Полный отстой!

---

trebmug

2009-06-10 19:49

Рука помощи протянута. Ход за Вами.

---

marla

2009-06-10 19:52

Да иди ты!

---

trebmug

2009-06-10 19:53

До завтра, дикарка )

---

marla

2009-06-10 19:55

Бай!

---

Поцелуй

June 13th, 20:00

Требмуг не соврал: вчера слазила на почту и получила тонак. Намазала прыщи: действительно выгляжу лучше.

С утра посралась с дедом: старый козел купил билеты в театр, а я сказала, что мне это неинтересно.

— А что тебе, вообще, интересно, кроме твоего «тыртырнета»?

— Много чего. Музыка, например.

— И это ты называешь музыкой?!

— Представь себе! А еще мне было бы интересно учиться с ребятами, а не сидеть на домашнем обучении! После каникул я хочу выйти в школу!

— Чтобы тебя там наркоманить научили? Только через мой труп!

— Да, хоть бы и через труп! Я не против!

Дальше —все как обычно: корвалол, неотложка, бабкин взгляд, полный укоризны и безмолвного порицания. Достали!

Расстроенная, вышла на лестницу покурить. Затихарилась возле мусорного бака. Смотрю: Денис. Выходит из лифта. У меня сердце как подпрыгнет! Осмелела и крикнула:

— Привет!

— Привет, соседка! Ты что там зависаешь?

— Курю.

— Пошли у меня покуришь!

И я пошла… Квартира у него оказалась модная: барная стойка, плазма. Не то, что у нас: «ковры», обои. На дворе 2009 год, а я вынуждена существовать в интерьерах «Иронии судьбы».

— Падай сюда, — улыбнулся Денис и указал на диван, — Пиво будешь?

— Давай.

Он протянул мне банку и сел рядом. Было кайфово и страшно одновременно. Вдруг он захочет меня поцеловать? А куда девать язык? Самое ужасное — если он поймет, что я не умею.

Денис включил телек и положил руку мне на плечо. Провел пальцами по щеке, потом — по губам. Я сидела как истукан. Вся напряглась. Он это почувствовал и говорит:

— Что с тобой? Расслабься.

И стал массировать мне шею. Потом повернул к себе. Я так разволновалась, что мы стукнулись зубами. А потом… Потом он нежно обхватил губами мою верхнюю губу и просунул язык в рот. Денис двигал языком, и я тоже двигала языком. Было классно. Реально классно. Кажется, он не догнал, что я целуюсь в первый раз. Слава Богу! Вот был бы позор!

Любимый уже гладил меня по спине, когда у него зазвонил мобильник. Он ответил:

— Привет, детка. Уже лечу.

На слове «детка» у меня внутри все оборвалось.

А он поворачивается и говорит:

— Извини, детка, я должен бежать. Пойдем я тебя провожу.

— А кто звонил?

— Да, так. Сестра. Двоюродная.

— А девушки у тебя нет?

— Есть. Ты. Не забывай меня. Заходи.

От этих слов я чуть в обморок не упала от счастья.

А он снова меня поцеловал. Уже возле двери.

Tags: Семейка, Love

(25 comments — Leave a comment)

---

red_sparrow

2009-06-13 20:10

Хоть целоваться тебя научил, а то до 14 лет нецелованная ходила. Стремно.

---

marla

2009-06-13 20:11

Ты чего такой злой? Опять отец?

---

red_sparrow

2009-06-13 20:12

Он мне больше не отец.

---

marla

2009-06-13 20:13

Случилось что?

---

red_sparrow

2009-06-13 20:14

Этот урод избил мать. Она в больнице. Сломано два ребра и нос.

---

marla

2009-06-13 20:16

Капец! Я даже не знаю, что сказать.

---

red_sparrow

2009-06-13 20:19

А я не знаю, что делать, блять!!!

---

marla

2009-06-13 20:21

Может, заяву написать?

---

red_sparrow

2009-06-13 20:26

Бесполезно. Ну, закроют его на пятнадцать суток, так он вернется — еще злее будет. Сука! Ненавижу мразь! Мать в больнице, а он с дружками во дворе в домино режется. Убью!

---

marla

2009-06-13 20:29

Эээ! Ты там тише! Убьешь — и что? Тебе, между прочим, уже четырнадцать. Загремишь в колонию по полной. Оно тебе надо, из-за мудака?

---

red_sparrow

2009-06-13 20:31

Да понятно все! Просто сил нет терпеть! И маму жалко.

---

marla

2009-06-13 20:33

А у кого они есть? Думаешь, мне легко? Я о своей маме вообще ничего не знаю…

Ты давай остынь. И помни: придет время, и ты ему так наваляешь, что мало не покажется.

---

red_sparrow

2009-06-13 20:34

Права.

Спасибо, Марла. Поговорил с тобой — легче стало.

ЗЫ! Извини, что вначале наехал.

---

marla

2009-06-13 20:36

Да нормально все ))) Обращайся!

---

raped_teddy_bear

2009-06-13 22:02

Марла! Поздравляю! Все — супер! Щелкни его на мобилу и запости фотку! Плиииз!

---

marla

2009-06-13 22:06

Мерси, Медвежонок! Только у меня мобила без камеры. Старье!

---

raped_teddy_bear

2009-06-13 22:07

Блин, фигово…

---

trebmug

2009-06-13 23:00

Аня, я пришлю Вам новый телефон с камерой, если Вы пообещаете cфотографировать ею себя в душе и направить мне mms.

PS. С этим Денисом… Вы по-прежнему меня расстраиваете.

PS2. Невинность — это не стыдно. Невинность сексуальна.

---

marla

2009-06-13 23:10

Пришлите айфон, и я сфоткаюсь. А то перед Денисом стремно таким допотопом светить.

---

trebmug

2009-06-13 23:15

Хорошо. Спокойной ночи.

---

broken_heart

2009-06-13 23:50

Марла! И мне фотку! В душе! Гы!

---

marla

2009-06-13 23:55

Отвали! Дрочер малолетний!

---

broken_heart

2009-06-13 23:56

Ой-ой-ой! Какккие мы взрослые! Один раз поцеловалась и думает, что пипец крутая. Я, между прочим, уже давно трахаюсь. Даже с училкой было.

---

marla

2009-06-13 23:57

С трудовиком у тебя было, фантазОр!

---

broken_heart

2009-06-13 23:59

Дура!

---

О книге «Школа: Дневник Марлы / Детство закончилось»