Первые на полке: главные книги 2015 года

Мысль о том, что результаты уходящего Года литературы не превзошли даже самые скромные ожидания, успела стать общим местом в итоговых обзорах известных критиков и издателей. Несмотря на это, 2015-й запомнится яркими писательскими дебютами и резонансными книжными новинками. «Прочтение» решило обозначить опорные точки российской и зарубежной прозы этого года и составить список из девяти книг наиболее авторитетных авторов и тех, кто неожиданно такими стал.

Гузель Яхина «Зулейха открывает глаза»
Еще недавно имя Гузели Яхиной было никому не известно. Сейчас же роман о крестьянке Зулейхе, потерявшей во время раскулачивания дом и семью, считается одним из самых громких литературных событий. История простой татарской женщины, жизнь которой кардинально изменилась после череды несчастий, покорила жюри не одной премии — в том числе в силу востребованности темы репрессий и советских лагерей. Кроме того, Гузель Яхина подкупила строгих критиков стремительностью слога и характерным тексту национальным колоритом. Несмотря на то, что нашлись и те, кто категорически не принял этот роман, у писательницы еще будет возможность им ответить: Гузель Яхина говорит о больших планах на следующую книгу.

Александр Снегирев «Вера»
Неожиданный итог премии «Русский Букер» вызвал если не споры, то сожаления о вынужденных компромиссах в литературном процессе. О них объявило жюри премии — роман-победитель стал словно бы средним арифметическим из всего, что было издано в 2015 году, а этой величине, как известно, далеко до эталона. Впрочем, еще в феврале книга Александра Снегирева о русской женщине, ее мужчинах и тяжкой доле на просторах нашей широкой страны попала в короткий список «Национального бестселлера». Роман «Вера» оказался не только о жизни одного человека, но и о новой России и даже ее метафорическом будущем. Прочесть книгу стоит хотя бы потому, что о современности прозаики пишут все меньше.

Сергей Носов «Фигурные скобки»
Лауреат главной петербургской премии «Национальный бестселлер» представляет типично петербургский же текст, совсем не похожий на прозу московских авторов. Роман «Фигурные скобки» более сюрреалистичен и, можно сказать, шизофреничен, нежели типичные неореалистические произведения победителей больших столичных премий. Сергей Носов в последнем романе даже немного выдает свою сущность волшебника: он наверняка умеет предвидеть будущее и рисует бюрократическую Россию в миниатюре. Эта способность писателя особенно заметна по прошествии некоторого времени с издания романа — хотя, казалось бы, описание конгресса микромагов имеет мало общего с окружающей действительностью.

Леонид Юзефович «Зимняя дорога»
Написать документальный роман о малоизвестном эпизоде Гражданской войны в Якутии так, чтобы от чтения было не оторваться, под силу только таким маститым писателям, как Леонид Юзефович. Его герои — личности неординарные. Белый генерал Анатолий Пепеляев и красный командир Иван Строд — два непримиримых противника, которым не удалось выиграть бой со временем. Жизнь и того, и другого оборвалась в 1937 году. Потратив на изучение архивов много лет, Леонид Юзефович смог оживить тех, чьи биографии были интересны лишь специалистам. Писатель не просто вызвал духов, он показал, что логики в развитии исторических событий не существует. От судьбы, как говорится, никуда не уйти.

Вадим Левенталь «Комната страха»
Сборник рассказов Вадима Левенталя стал одной из ключевых книг лета, хотя пока и не появился в премиальных списках. «Комната страха» — вторая книга автора после «Маши Региной», романа, попавшего в список финалистов «Большой книги» два года назад. И снова Левенталь не разочарует читателей: все тот же чуткий синтаксис, сюжеты с пуантами. Разница только в том, что в основу книги автор заложил не феномен творчества, а такое общеизвестное явление, как страх. Перемещаясь от блокады Ленинграда к средневековой Фландрии, из Крыма — в Амстердам, Левенталь экспериментирует и с жанрами, но по части качества текста остается верен себе.

Элеанор Каттон «Светила»
Роман «Светила», обласканный западной критикой и получивший британского «Букера» в 2013 году, у российских читателей вызвал больше недоумения, нежели восторга. Элеанор Каттон соорудила тяжеловесную конструкцию, связав развитие сюжета с движением звезд и планет. В центре книги — убийство героя, олицетворяющего Землю. Рядом с ним — персонажи, соответствующие другим планетам и определенным знакам зодиака. Действие происходит в Новой Зеландии в 1860-е годы, в эпоху золотой лихорадки. Можно сколько угодно читать отрицательные отзывы, однако описание сюжета, обещающее найти в романе что-то в духе нового сериала о Шерлоке, так и вынуждает взять книгу в руки и попасться на крючок хоть и не очень умелого, но хитроумного автора.

Энтони Дорр «Весь невидимый нам свет»
«Весь невидимый нам свет» англичанина Энтони Дорра оценили и профессионалы, и простые читатели. Первые обеспечили автора Пулитцеровской премией, вторые не поскупились на покупку экземпляров книги и тысячи восторженных отзывов. Роман о французской девочке, ослепшей в 6 лет, и немецком мальчике-сироте, детство которых пришлось на годы Второй мировой войны, написан в духе добрых книг о страшных событиях. Разветвленный сюжет с вставными новеллами и множеством второстепенных персонажей, простой слог, короткие главы и умение подарить надежду в описании даже самого трудного и страшного эпизода истории приносят популярность таким произведениям во все времена.

Джонатам Литэм «Сады диссидентов»
Три поколения противников расхожей «американской мечты» представлены читателям романа Джонатана Литэма. Эти обаятельные бунтари, настроенные оппозиционно по отношению к власти не только на кухне за чашкой чая, но и на политических митингах, родом то из 1950-х, то из 1970-х, то из 2011 года, запомнившегося акцией «Захвати Уолл Стрит». Однако в «Садах диссидентов» Литэм задается вечным политическим вопросом: почему «левые» на протяжении всей истории человечества терпят поражение за поражением? Замечая все  недостатки этих людей, он тем не менее им симпатизирует, сам будучи участником «Захвата...». Джонатан Литэм смотрит на политическую систему извне — что полезно, даже если читатель не чувствует себя к ней причастным.

Мишель Уэльбек «Покорность»
Над романом о будущем Европы, покорной несуществующему (пока что) мусульманскому игу, Мишель Уэльбек работал в течение пяти лет. Выход книги пришелся, к несчастью, очень вовремя, практически предсказав мировые бедствия. Первые пятьсот с лишним экземпляров разошлись на московской ярмарке Non/fiction за несколько дней, и теперь читать роман можно уже в более спокойной обстановке, понимая, что антиутопии на то и антиутопии, чтобы никогда не сбываться. Впрочем, с чревовещателем уровня Уэльбека шутки плохи. Состояние саспенса и чувство страха перед могущественной силой остаются с читателем и в той реальности, которая пока что существует.