- Авторский сборник
- Переводчики: Анастасия Наумова, Оксана Коваленко
- М.: Флюид / FreeFly, 2006 г.
- Переплет, 384 стр.
- ISBN 5-98358-090-6
- Тираж: 3000 экз.
По прочтении романа Лин Ульман «Когда ты рядом» нельзя не вспомнить три, казалось бы, никак друг к другу не относящиеся имени: Виан, Бергман, Акутагава.
Виан
В аннотации роман анонсирован как «две секунды головокружительного падения с крыши многоэтажного дома». Опасение: это все украдено, украдено из рассказа Бориса Виана «Зовут» — не то чтобы безосновательно, связь безусловно есть, но если даже она и не случайна, перед нами не плагиат. Перед нами — переосмысление, или, вернее, использование схожего сюжетного повода, но в других целях. В рассказе Виана герой прыгает с крыши небоскреба, и то, что он видит в пролетающих мимо окнах, заставляет его вспомнить те или иные моменты оставшейся позади жизни. У Ульман, напротив: вспоминает не разбившаяся героиня, вспоминают ее муж, дочь, старик, к которому она время от времени ходила в гости; если воспоминания виановского героя естественно мотивированы тем, что, проживая последние секунды в своей жизни, он, как это давно заведено, не может не вспомнить все бывшее с ним, то воспоминания знакомых главной героини романа «Когда ты рядом» не мотивированы ничем, кроме ее смерти. Естественно возникающий вопрос: неужели для того, чтобы подумать о своем отношении к другому человеку, вспомнить все, связанное с ним, — непременно нужно, чтобы он умер? Разве жизнь — не безостановочное падение в пропасть? Так почему же не вспомнить о близких людях, пока они еще живы, а не тогда, когда уже поздно что-либо изменить?
Бергман
Роман «Когда ты рядом» — это роман о любви. Все, что возможно между людьми, — это любовь, даже если эти люди ненавидят друг друга. Именно поэтому старый и одинокий Аксель Грутт не прогоняет прибирающуюся у него раз в неделю домработницу, которую ненавидит: он привык ненавидеть ее. Единственный способ не любить другого человека — это сделать вид, что его вовсе нет на свете. Так и поступает сосед Акселя, досаждающий ему громкой музыкой: захлопывает перед ним дверь, отказываясь признать его существование. Роман построен как представленный в виде отрывков рассказ каждого из персонажей от первого лица, и тут вполне уместно задуматься: как получается, что все эти люди, ничем не примечательные люди, так складно и таким правильным языком говорят? Не неправдоподобно ли это? Ничуть, и тут открывается весьма тонкий ход романа Ульман и ему подобных: ведь сами с собой, не вслух, мы всегда говорим понятно и не косноязычно. Изнутри каждый объективно уверен, что уж он-то, в отличие от других, способен изъясняться грамотно, сами себя мы ведь хорошо понимаем. Увы: иллюзия рушится, как только мы (Аксель Грутт) пытаемся объясниться с кем-нибудь (с все тем же соседом): ничем, кроме невнятного бормотания, зачастую (ему, Грутту) разразиться не удается. Еще о композиции. Каждый человек живет как бы в своем возрасте, не пересекаясь с другими: дети не понимают взрослых; взрослые — детей; старики не понимают ни тех, ни других; ни те, ни другие не понимают стариков. И тем не менее все живут вместе и одновременно. В романе Лин Ульман представлены взгляды относящихся к разным поколениям людей друг на друга. Само собой, что каждый одинок и мало кто может понять другого. Это — Бергман, прежде всего — «Сарабанда».
Акутагава
Кроме всего прочего, роман Ульман «Когда ты рядом» — это еще и детектив: кто убил главную героиню, Стелу? Упала ли она сама, или кто-то столкнул ее? Ответ на этот вопрос не менее неожидан, чем разгадка убийства в новелле Акутагава «В чаще».
* * *
Помимо «Когда ты рядом» в книжку включен еще один небольшой не то роман, не то повесть: «Дар». Легко было Льву Толстому приговорить в «Смерти Ивана Ильича» алчного, неприятного, мелкого во всех отношениях человека. Сразу же хочется сказать: это не обо мне, я не такой, а значит, и умру я как угодно, но только не так. Линн Ульман поступает в каком-то смысле радикальнее: она описывает не смерть, но жизнь человека, больного раком, — с момента объявления диагноза до окончательного и полного выздоровления, сиречь — смерти. Она описывает попытку свыкнуться (неудавшуюся попытку) со смертью человека — не подлого, о котором нельзя не подумать «так ему и надо», но и не выдающегося, по поводу смерти которого невольно приходит в голову, что эта смерть преждевременна. Лин Ульман описывает неизбежность смерти самого обычного человека, она описывает смерть читателя, — и, закрыв книгу, читателю уже не удастся убедить себя в том, что он не умрет, что с ним все будет замечательно и как нельзя лучше. Напротив, всякий, прочитавший этот роман, уже умер с самого его начала, — и с этим случившимся фактом (собственной смертью) хочешь не хочешь, а придется так или иначе смириться.