Роман Умберто Эко «Нулевой номер», изданный в 2015 году, стал последним художественным произведением писателя. Культовый итальянский автор, имя которого известно каждому, кто занимается гуманитарными науками, ушел из жизни 19 февраля. Публика ждала от Эко новые произведения и отказывалась верить его обещаниям писать исключительно в жанре нон-фикшн.
«Нулевой номер» — сатира, направленная против современных СМИ, пренебрегающих фактами и датами. Сюжет романа разворачивается в 1990-е годы и рассказывает о работе миланской газеты «Завтра», которую основал не чистый на руку медиамагнат. Ее редакция состоит из журналистов-неудачников, собирающих компромат на конкурентов и противников своего хозяина. Одержимые теорией большого заговора, они находят информацию о том, что Бенито Муссолини вовсе не был расстрелян в 1945 году, а продолжал управлять политической жизнью Европы после войны.
После публикации романа мнение критиков о нем разделилось. Однако все признали, что в этом тексте Умберто Эко остался верен привычным для него темам и художественным приемам. Он умело разоблачил современное общество и себя самого как писателя.
Галина Юзефович / Meduza
Первое и главное, что нужно знать про новый роман Умберто Эко «Нулевой номер», — читать его, в общем, не обязательно. Единственное исключение составляют люди, которые либо не читали «Маятник Фуко» и не готовы впрягаться в это многодневное предприятие, либо читали, но им не понравился объем и отсутствие хэппи-энда. Иными словами, «Нулевой номер» — это такой «Маятник Фуко», но на другом историческом материале, в три раза короче и с хорошим (относительно хорошим) концом.
<…> Поверьте, все будет именно так, как вы ожидаете — разве что не умрет никто из симпатичных автору героев. 240 страниц, несколько по-настоящему остроумных пассажей, средней руки конспирологическая теория, в конце практически свадьба — в сущности, бывает и хуже. Но по большей части у других авторов.
Варвара Бабицкая / Афиша
Не надо быть маститым писателем, чтобы понимать: если уж героям приходится друг друга подбадривать — мол, продолжай, я еще не заснул, — это верный признак, что монолог пора сворачивать. А Эко к тому же профессор. Его проза с каждым разом сконструирована все более схоластично и громоздко: она уже не работает на занимательность, не создает художественной иллюзии, так у нее и задача другая.
Лиза Биргер / Коммерсант.ru
Самая безумная, бестолковая мысль в романе оказывается истинной — кругом действительно заговоры, в любой пиццерии тебя действительно подслушивают шпионы тайной полиции. И тут, конечно, мы не услышали от Эко ничего нового, ведь во всех своих книгах он утверждал, что мир — это только иллюзия. Но на развалинах наших уютных представлений о мире сидит парочка влюбленных и пытается понять, куда им от всего этого бежать. Решение, которое они в итоге принимают, оказывается вполне знакомым бывшим советским внутренним эмигрантам. Переводы и гороскопы, старые фильмы по вечерам, выходные в дачном домике у острова, тихая счастливая жизнь, залогом успеха которой может стать только неучастие во всякой другой жизни. Это интеллектуальное сопротивление впервые у Эко становится не только рецептом, но и призывом, поэтому и роман его впервые можно читать не столько как остроумный фельетон, сколько как вполне пламенный и искренний манифест.
Игорь Левин / ГодЛитературы.РФ
Роман Умберто Эко об Италии 1992 года, с прыжками в знаковые для Италии 45, 68, 70, 78, 81-й годы, не мог не трансформироваться в своеобразный giallo — специфически итальянский интеллектуальный детектив, где нет и не может быть одного виновного: виновны все, все в деле и в доле, а значит — по логике нашей жизни — ответственности в конечном счете не понесет никто. И для подтверждения этого печального тезиса Эко прибег к одному из своих самых любимых средств — разнузданной сатире, гротеску, находкам многовековой итальянской смеховой культуры, сдобренной доброй порцией чисто пьемонтской иронии.
Татьяна Сохарева / Новая газета
Эко в очередной раз вернулся, пожалуй, к самому важному для него вневременному явлению — сокрушительному влиянию вымысла на реальность и дилетантизму в обращении с историей (в том числе и с современной). Всё это он описал в своих предыдущих романах. «Нулевым номером» он обнажил процесс превращения горстки непроверенных фактов в цельную гипотезу. В его мире — будь то средневековая Европа или Италия в начале 1990-х — самым ценным ресурсом была и остается дезинформация.
<…> Это не один из тех романов-тяжеловесов, к которым Эко приучил своего читателя. В каком-то смысле он сдержал обещание не писать больше романов после появившегося в 2010 году «Пражского кладбища».
Михаил Визель / The Village
Принято считать, что произведения Эко уместны для прочтения в определённом возрасте по разным причинам: образованность, степень заинтересованности в предмете и так далее. Я бы говорил не столько о «возрастной категории», сколько о «социовозрастной группе». Во-первых, это обязательное чтение для начинающих журналистов и желающих ими стать. Войны компроматов, сливы, телекиллерство — вот это всё описано жёлчно и предельно наглядно. Италия снова, как во времена Джотто и Боккаччо, оказалась в авангарде прогресса, но не в изящных искусствах и инженерном деле, а в политтехнологиях и искусстве топить ближнего. Обязательное чтение, чтобы задуматься: оно тебе надо?
Вторая группа — люди, которые помнят российские лихие девяностые и не менее лихие нулевые не только по сериалу «Бандитский Петербург», но и войнам компроматов à la russe — Лужков/Доренко. Они должны быть готовы последовать совету, подаваемому Эко в конце романа: выключить телевизор в своей голове и возделывать свой сад. Можно сказать, что давать душеспасительные советы не дело романиста, но 83-летний Эко с высоты написанных и прочитанных книг может себе это позволить.