Фотография: Илья Демидов
Понять, почему женщин-писательниц члены Ассоциации «Премия Горького» не решились вывезти на Капри, посетителям презентации книги «Очарованный остров. Новые сказки об Италии», состоявшейся в конце прошлой недели в «Буквоеде на Восстания», так и не удалось. Зато все пришедшие стали свидетелями крепкой дружбы писателей Андрея Аствацатурова и Германа Садулаева, а также их моно- и диалогов о сказочном острове, омываемом Тирренским морем.
О сборнике «Очарованный остров»
А.А.: Десять русских писателей в разное время на протяжении двух лет ездили на Капри и жили на острове в течение недели. Результатом поездки должно было стать эссе или травелог, рассказ или повесть. Писатели размещались в одной гостинице и ходили по одним и тем же улочкам.
Г.С.: Этот проект был инициирован Ассоциацией «Премия Горького», которая поддерживает культурные связи между Россией и Италией. Отечественные произведения переводятся на итальянский язык и наоборот. Таким образом, осуществляется взаимопроникновение культур. Мне повезло: переводчик моего рассказа была удостоена первого места в конкурсе переводов, поэтому я присутствовал на награждении.
На Капри очень заметно, что Европа (и Италия в частности) Максима Горького считает своим, а не просто каким-то русским писателем. На острове владелец каждого ресторана, отеля или магазина что-нибудь расскажет вам о Горьком. Капри — очень маленький остров, поэтому не исключено, что Горький действительно успел везде побродить.
Об экономике Капри
Г.С.: Я отправился на Капри после поездки в Нью-Йорк, где мы жили в районе, который носит название Meet Factory. Оказалось, что в истории этого пространства и острова Капри много общего, поскольку существует особый алгоритм, по которому развиваются дорогие территории. Студентам проживание на Капри не по карману: они приезжают с утра на пароме, чтобы погулять по острову в течение дня, а вечером отправляются обратно. Кстати говоря, помидоры там бесподобные! Несмотря на очень высокую стоимость земли, огородничество на острове приветствуется.
Дорогим остров, так же как и район Meet Factory, стал не сразу. Сначала это были дикие места, по которым среди заброшенных римских развалин бродили козы. Подобные пейзажи, конечно, интересовали художников. Некоторые из написанных там картин стали продаваться в салонах, привлекая на Капри полубогемную буржуазию, за которой последовали капиталисты, скупавшие земли и возводившие отели и бутики. Художники же бежали оттуда в новые дикие места.
Об истории острова
А.А.: Капри знаменит тем, что там свой дворец построил Тиберий. Это была эпоха, в которую римские императоры к концу жизни тихо сходили с ума и каждый из них устраивал что-то более кошмарное, чем предыдущий. Тиберий, несмотря на то, что его затмил Калигула, тоже морально разложился. Боясь, что в Риме его убьют, император засел на Капри, построил дворец и устроил в нем самое настоящее гнездо разврата. Помимо этого, по прихоти самодура-Тиберия людей сбрасывали со скал, а внизу дежурили рыбаки, которые разрубали тела на куски. Император развесил на стенах замка картины непристойного содержания и заказал библиотеку эротической литературы. Руины замка — торчащая вставная челюсть — есть на острове до сих пор.
Максим Горький жил на Капри на своей вилле. Сейчас там выставочное пространство. Вилла очень красивая: понятно, почему буревестник революции проводил там свободное время. В гости к писателю приезжали В.И. Ленин и революционер, а также ученый-естествоиспытатель А.А. Богданов. На острове есть стела с изображением вождя в не совсем привычном для русского человека образе: есть что-то хитровато-итальянское в глазах.
Еще одним важным для истории Капри событием стали стратегические переговоры Дуайта Эйзенхауэра и Уинстона Черчилля, которые имели знаковое значение для Второй мировой войны. Также на острове на побережье построил виллу великий режиссер Федерико Феллини. На Капри побывало множество русских, в том числе Бунин и Айвазовский. Также заметной фигурой, посетившей остров, стал чилийский поэт Пабло Неруда, который отдыхал на Капри с любовницей.
О природе и особенностях Капри
А.А.: На острове невероятно красивая природа, которая хорошо изображалась в готических романах XVII века. Что-то подобное Иммануил Кант называл возвышенным. Вы восхищаетесь, например, глетчерным ледником, или обрывом, или скалой, когда находитесь на расстоянии и объект вас не беспокоит. Нужна дистанция. Пожар — это очень красиво, особенно если вы не внутри горящего дома. На Капри именно такая, чудовищно красивая природа. В пенном море стоят скалы, небо прострочено чайками, потоки воздуха просверливают арки в каменных возвышенностях. На побережье, источенном волнами, располагаются гроты.
Еще одна важная особенность острова — это столкновение культур. Там есть средневековые постройки и античные руины, улицы настолько узкие, что кажется, будто идешь по коридору задания с большим количеством арок. Тут же конструктивизм и ар-деко; рядом современная вилла и строение с балконом в испанском стиле. Нагромождение невероятное.
О повести «Дуэль в табакерке»
Г.С.: Содержащая флешбэки повесть Андрея показалась мне медитативной. Воспоминания, возникающие в атмосфере райского острова, имеют совершенно иное значение. Оказывается, что сам человек всегда был другим. Глубоко погрузившись «в остров», он что-то понимает для себя и изменяется. У героя повести есть развитие, а это самое важное для серьезной прозы.
А.А.: Если в моем тексте и существует левая идея, то обыгрывается она горько, поскольку в конце этой полуавтобиографической повести героиня, возлюбленная главного героя, погибает от рук радикальных террористов. Я ставил перед собой задачу описать дух Средиземноморья и соединить похожие ландшафты (идеология меня тоже волнует, но она не должна диктовать форму). Часть действия происходит в Петербурге в апреле, когда пробуждается природа. Оказывается, Капри похож на наш город чудовищной яростью, присутствующей в старых памятниках, и одновременно пейзажными открытками. В моем тексте можно найти отсылки к «Весне в Фиальте» Владимира Набокова, «Смерти в Венеции» Томаса Манна и каприйским сочинениям Пабло Неруды. Мне было важно разобраться с застывшей историей: развалины когда-то были дворцом, а со скал, над которыми сейчас мирно летают чайки, сбрасывали людей. В Петербурге ярость тоже замерла: когда-то немцы все жгли в городе и рушили, а теперь по улицам ходят престарелые туристы из Германии. Каково значение истории? Смыслы рассыпаются о горы и о скалы. Все исчезает.
О рассказе «Жизнь на Капри»
А.А.: Это хороший рассказ. Герман пишет серьезную социальную прозу (это я все превращаю в балаган). Текст Германа — идеологический; это столкновение мощных идей и попытка проверить сюжетом несколько важных строгих концепций. Герман действительно почувствовал ландшафт. Эффект созерцания со стороны возможен именно на Капри: куда бы ты не посмотрел — красивая открытка. Такая красивая, что дурацкая, даже противная. Это очень важное наблюдение.
Герману удалось поймать дух Средиземноморья: его лирический герой поднимается пешком в Анакапри — ему очень тяжело (Ты что, поднимался? Видите: мы по телосложению разные, поэтому Герман в состоянии подняться. А я доехал на автобусе.) — и рассматривает в нишах статуи богов. Рассказ словно списан с картины или скульптуры. Герман показывает, что на острове господствуют объемы, реальная жизнь. Если же двигаться по направлению к Востоку, все становится более плоским: люди заняты скорее духом и идеями, нежели плотностью жизни. Я тоже отчасти об этом пишу. Как правило, идеи не нуждаются в людях, а у Германа наоборот — они реализуются через человека.
Г.С.: Я с удовольствием слушал. Писателям всегда нравятся, когда говорят об их творчестве. Андрей уловил моменты, которые я сам, кажется, до конца не понял. Природа Капри — это и правда застывшая ярость. Море ударялось о скалы, а на фоне этого великолепия чайки в небе дрались и одна за другой падали замертво на землю. Что они там не поделили? Есть в этой красоте что-то страшное.
Моей главной идеей было соотнесение острова с Лениным, Богдановым и Горьким. Его культура и природа повлияли на формирование идей. Некоторым образом русская революция родилась на Капри. Когда я попал на остров, то понял, что только такой и может быть родина этого безумного, бессмысленного и обреченного на провал советского проекта.