В минувшую субботу в Петербурге вручили премию «Национальный бестселлер», лауреатом которой стала Анна Козлова за роман «F20». В новостях его поспешили коротко назвать «романом о шизофрении», проигнорировав определения «роман о подростках» и «роман о мире, в котором мы живем». Споры о книге могут продолжаться долго — у нее есть как яростные противники, так и непримиримые защитники. Журнал «Прочтение» собрал коллекцию рецензий и тех, и других.
Константин Мильчин / ТАСС
Женская литература в России пошла двумя путями. На одном полюсе откровенно развлекательные тексты в стилистике Донцовой, на другом — интеллигентская проза Улицкой и Рубиной. И где-то между ними прокладывает свой особый путь Анна Козлова, с правдой жизни, сексом, чередованиями депрессий и веселья.
Аполлинария Аврутина / Национальный бестселлер
Уже в середине романа становится очевидно, что название, созвучное диагнозу, обозначающему знаменитое душевное расстройство, вызвано не столько сюжетной необходимостью, сколько метким отношением автора к действительности, — если хотите, подростковым (или зрелым) протестом. И по тексту выходит, что знаменитой F20 страдают не чуткие девчонки-героини, отрытые жизни и любви, — F20 страдают все, кто их окружает — папа, мама, бабушка, папины любовницы, мамины друзья и все прочие персонажи. Если хотите, мы все.
Сергей Морозов / Национальный бестселлер
«F20» — книга о том, что никакой любви нет, что все это обман. Тарахульки, выделения, игра гормонов, форма доминирования мужчины над женщиной, рабовладение, наконец — вот что есть на самом деле. Любовь — дело одинокое. Единение, со-бытие невозможно. Возможна лишь радость за то, что где-то есть другой. То есть читателя напоследок решили развлечь современной версией «Крейцеровой сонаты».
Александр Кузьменков / Урал
Чувство меры изменяет Козловой поминутно, она один за другим плодит трэшевые штампы и, сама того не замечая, въезжает в откровенную пародию. Привет от бравого солдата Швейка: отец — алкоголик, мать — проститутка, бабушка отравилась фосфорными спичками, а дедушка облился керосином и сгорел… Кстати, у Гашека дело кончилось скверно: военврач, выслушав душераздирающую историю, отправил симулянта на гауптвахту, — но это так, к слову.
Владимир Панкратов / syg.ma
Но ценнее не то, какая тема затронута, а то, как это сделано. Как сон, который длится пару минут, а ощущений оставляет, будто всю ночь не спал, — вся эта книжка похожа на короткий шизоидный сеанс, проведенный целиком в одном ритме, без пауз и обрывов. Большие дозы простоватого, но действенного юмора и ехидного абсурда действуют неоднозначно: то ли спасают от того, чтобы самому не сойти с ума, то ли, наоборот, повышают уровень идиотизма.
Елена Макеенко / Горький
Здесь все так или иначе больны, смешны, нелепы, жалки, неприятны и виноваты, хотя на общем фоне одни все-таки оказываются лучше других. Однако в этой мизантропии, прямоте и злой иронии, над которой смеешься, а потом стыдливо спохватываешься (как можно!), звучат неожиданно нежная интонация и даже — опять-таки прямолинейная — сентиментальность. В конечном итоге все это — разговор о любви, которой убийственно не хватает людям, единственном лекарстве от «*******».
Источник фото: https://www.facebook.com/NatsbestAward/