Благодарный и смущенный оказанной честью Борис Пастернак при жизни так и не смог получить Нобелевскую премию по литературе. Удостоенный на Западе большим почетом «за выдающиеся заслуги в современной лирической поэзии и в области великой русской прозы», на родине он был «награжден» унижением и травлей. В день рождения Пастернака «Прочтение» рассказывает о событиях тех лет его словами.
Кандидатура писателя обсуждалась ежегодно, начиная с 1946-го по 1950-й. Снова появилась в 1957-м, премия была присуждена в 1958-м. Иногда Пастернак вынужден был оправдываться, чтобы отвести прямые угрозы, связанные с европейской известностью: «По сведениям Союза писателей, в некоторых литературных кругах на Западе придают несвойственное значение моей деятельности, по ее скромности и непроизводительности — несообразное…»
Осенью 1954 года Ольга Фрейденберг спрашивала его из Ленинграда: «У нас идет слух, что ты получил Нобелевскую премию. Правда ли это? Иначе — откуда именно такой слух?» «Такие слухи ходят и здесь, — отвечал ей Пастернак. — Я последний кого они достигают. Я узнаю о них после всех — из третьих рук… Я скорее опасался как бы это сплетня не стала правдой, чем этого желал…»
Получив телеграмму от секретаря Нобелевского комитета Андерса Эстерлинга, Пастернак 29 октября 1958 года ответил ему: «Благодарен, рад, горд, смущен».
«Я знаю, что под давлением общественности будет поставлен вопрос о моем исключении из Союза писателей. Я не ожидаю от вас справедливости. Вы можете меня расстрелять, выслать, сделать все, что вам угодно. Я вас заранее прощаю. Но не торопитесь. Это не прибавит вам ни счастья, ни славы. И помните, все равно через несколько лет вам придется меня реабилитировать. В вашей практике это не в первый раз», — так Борис Пастернак обращался в письме к товарищам по Союзу писателей.
После травли, устроенной в газетах, и прочих угроз он пошел на телеграф и отправил телеграмму в Стокгольм: «В силу того значения, которое получило присужденная мне награда в обществе, к которому я принадлежу, я должен от нее отказаться, не примите за оскорбление мой добровольный отказ». Другая телеграмма была послана в ЦК: «Верните Ивинской работу, я отказался от премии».
Шведская академия признала отказ Пастернака от премии вынужденным и по прошествии тридцати одного года в 1989-м вручила медаль его сыну, сожалея о том, что лауреата нет уже в живых. По словам неизменного секретаря академии профессора Сторе Аллена, это был исторический момент.
По материалам воспоминаний сына Евгения Пастернака