Утро. К «Камбале» швартуется катер ГБ с Андроном и его помощниками.
Андрон: Доброе утречко, товарищи! Наслышан, что вы собираетесь заснять героический труд рыбаков! Не так ли, товарищ Китаев?
Китаев: Конечно, конечно!
Андрон: А поскольку в вашем заповеднике преобладают рыбачки, мы готовы оказать вам мужскую, шефскую помощь. Ребятки! Марш переодеваться! Вы позволите, товарищ Китаев? Мы, кстати, прибыли после некоторых консультаций в столице. Вы, товарищ Шейдеров, надеюсь, тоже готовы сотрудничать? (Китаев и Шейдеров поспешно кивают головами).
Китаев и Шейдеров: Конечно, конечно!
На берегу уже собрались биологини и руководство заповедника.
Андрон: Киносъемки — дело творческое, сокровенное, поэтому мы устроимся в сторонке. Не так ли, товарищ Фогельман?
Фогельман: А кто попрет аппаратуру?
Андрон: Никаких проблем!
На палубе появляется Андроновская команда, уже переодетая в «рыбаков» и с операторскими кофрами на плечах. Все усаживаются в катер.
Макс: Обождите! Еще необходима дежурная медсестра и биолог-консультант! (Серьезная и разбитная биологини, карабкаются в катер).
Дергунов: А я? А я?
Китаев: Ну конечно, и вы! В первую очередь — вы!
Дергунов карабкается следом за биологинями. На отлогой песчаной косе происходит коллективная высадка. Макс распоряжается аппаратурой, Андроновцы волокут и устанавливают щиты с лозунгами: «Здесь трудятся наши передовики!», «Победная диаграмма наших уловов». У щита с призывом: «Больше осетрины народу», в обширной лохани плещется и бьет хвостами заранее подготовленный «улов».
Шейдеров: Позвольте! Но мое художественное кредо — «правда и только правда»!
Андрон: Как видите, улов у нас натуральный, животрепещущий! Разве это не правда?
Анка (командует): Ста-ановись! (Андроновцы привычно выстраиваются в шеренгу).
Анка: Будем клеить усы-бороды. А то ведь за версту видно, какие вы «рыбаки».
Андрон: Режиссируйте, маэстро, режиссируйте!
Шейдеров садится в свое кресло.
Фогельман: Макс! Диафрагму!
Шейдеров: Рре-епетиция-а!! Практикант! Пусть здесь царит атмосфера деловой активности и энтузиазма!
Максик: Рыбаки с сетями бегут направо, рыбаки с уловом — налево! Начали!
Фогельман: И мелькайте перед камерой: туда-сюда! туда-сюда!
Шейдеров: Где наши работники науки?
Максик: Елена и Алена! Начали!
Одна из биологинь измеряет осетра линейкой, другая записывет что-то в блокнот.
Шейдеров: Руководство — вперед! Говорите что-нибудь!
Дергунов пугливо подходит к камере.
Дергунов: Больше внимания, коллеги, и научной проницательности, ибо…
Шейдеров: Спасибо, достаточно! А теперь тянем сети, тянем сети! (Андроновцы послушно тянут сети).
Шейдеров: Веселее, азартнее! (Андроновцы дергают за сети сильнее, но с ожесточенными лицами).
Шейдеров: Практикант! Я же говорил им: «веселее»?
Максик: Говорили, но у них не получается. Или тянут, или улыбаются.
Анка: Я знаю, как надо. Спускай штаны, братва! Да не совсем, а только чтобы пузо оголилось. Приготовились!
Шейдеров: Мотор-р-р!
Анка водит прутиком по животам Андроновцев. Андроновцы захлебываются от щекотки и неудержимого, визгливого хохота.
Фогельман: Нормально, Макс! Панорама и укрупнения! Блеск!
Шейдеров: Браво! Теперь девятый эпизод: «Обед на привале».
Перед «рыбаками» Анка расставляет миски, разливает уху.
Шейдеров: А теперь все аппетитно едят, одобрительно качают головами! Мотор-р!
Фогельман: Стоп! Анка, дай-ка и мне бороду!
Фогельман, на ходу закрепляя бороду, садится в круг обедающих. Андрон ставит перед ними эмалированный таз с черной икрой.
Фогельман: Вот теперь начали!
Фогельман и Андроновцы едят черную икру расписными ложками, качают головами. Макс снимает.
В кремлевском просмотровом зале Сталин и приближенные смотрят «Кубанских казаков». На экране весело поют красивые казачки про любовь и про «урожай, наш, урожай».
Поскребышев: Товарищ Сталин, еще раз повторить песенку: «казак лихой, орел степной»?
Сталин: Нет, пожалуй. Лучше что-нибудь документальное и свеженькое.
Поскребышев: Поищем.
На экране появляется знакомый пейзаж с тростником, бакланами и цаплями. Вступает лирическая музыка.
Голос диктора: Вот оно — Поволжье, где некогда гулял Стенька Разин и где вскоре раскинутся стройки коммунизма. Ни эти цапли, ни эти бакланы даже представить себе не могут, сколько киловатт электроэнергии, подарит нам этот край. Коммунизм уже близок, товарищи! И, кажется, вот он, вот он — за этими тростниками! Словно предчувствуют его приближение и рыбаки из артели «Передовик» — пра-пра-правнуки Разиных и Пугачевых!
На экране суетятся Андроновцы — тянут сети, переносят корзины с уловом.
Голос диктора: Рыбаки здесь трудятся плечом к плечу с работниками науки!
На экране возникают биологини, измеряющие осетров.
Голос диктора: У всех здесь единый порыв, единый лозунг: «Больше осетрины народу!»
На экране энергично хлебают уху Андроновцы.
Голос диктора: А вот и обеденный перерыв. Приятного аппетита, друзья! Веселая шутка сытному обеду не помеха!
На экране — панорама по искаженным от истерического смеха, лицам Андроновцев. Завершается она бородатым Фогельманом, поглощающим икру.
Сталин: Н-да. Все-таки, получше стал жить народ.
Большаков: Вашими усилиями, Иосиф Виссарионович!
Сталин: Не преувеличивай. А что, в этом заповеднике только пташки небесные живут? Змеи и другие твари ползучие отсутствуют? (Сталинский испытующий взгляд упирается в приближенных).