Туман, тревога и отечество

Премия «Ясная Поляна» объявила короткий список в основной номинации — «XXI век». Получился он в этом году разнообразным: два романа из Редакции Елены Шубиной, два из двух крупных издательств, есть книга жанра нон-фикшн и повесть, опубликованная в журнале «Юность», которая скоро выходит в издательстве «Эксмо» — «Офирский скворец» Бориса Евсеева.

Название уже заставляет задуматься, о ком идет речь. Может, это прозвище известного музыканта, которому посвящена книга? Ведь выходили у Евсеева уже и «Евстигней» — о русском композиторе Евстигнее Фомине, и беллетризованная биография нашего более известного музыканта «Чайковский, или Волшебное перо». Но нет, скворец оказывается живой птицей, пересмешником с причудливой окраской, и в то же время — вестником иного мира.

Изображение подлинного чуда будничным, скромным, без спецэффектов, молний и фанфар — отличительная особенность прозы Бориса Евсеева. То, что скворцы умеют воспроизводить человеческую речь, факт известный. Правда, их давно уже перестали ради этого держать в домах — место скворушек прочно заняли заморские попугаи, затмили пестротой расцветки, экзотичностью и ценой. Говорящими птицами сегодня никого не удивишь. Но совершенно иначе к ним относились в эпоху просвещенного абсолютизма Екатерины Великой.

Повесть начинается как историческая: сценой беседы в Тайной канцелярии. Первые страницы — сплошной диалог, сквозь который вырисовывается завязка сюжета: некий Иван Тревога обучил скворца выкликать крамолу про царицу-матушку. Тревогу поймали и упекли в застенок, а вот скворец улетел — не догонишь. Потому обер-секретарь тайного приказа Степан Шишковский отправляет своих подручных в погоню через временную яму, образовавшуюся в Голосовом овраге, известном «нехорошем месте» в Коломенском, которое поросло городскими слухами, мифами и легендами.

Таких мест в любом большом городе достаточно, но для Евсеева эта старая история — только отправная точка для создания совершенно другого сюжета. Голосов овраг становится местом, где в одной точке соединяются все эпохи, которые переживала страна. Там до сих пор хранятся мысли как правителей, так и обыкновенных людей. Причем собирается там все самое плохое, что было и есть в нашем государстве.

Время там вязкое и людей ненавидящее: не убивает — засасывает. А лучше б сразу убило! Потому как вокруг — голоса. Сами по себе, без тел существующие, пустые, изнурительные. И голосов тех — тьма тьмущая! Их в ларцы и коробки дьявольские мохнатые руки сажают, а после по полкам раскидывают. Вот и вся расселина... Мне бы на Пряжку в гошпиталь! Устал я оживать после медленной смерти.

Любопытен язык повести — нарочито неровный, местами сложный для восприятия, полный аллитераций, звуковых аллюзий, метафор и русских пословиц. Не повесть, а словесная шкатулка с хитрым вычурным узором. Особенно в речи скворца — в ней чувствуется искусственность вдохновенной нелепицы, причем каждая фраза толкуется двояко — совсем как у многих пророков, известных смутными предсказаниями. Это смесь птичьего бессмысленного передразнивания и откровения свыше: «— Гр-ром и с-стекла! Гр-р-ром грянет — стек-ла др-ребезгом! З-золото — прахом! Офир-р, Офир-р! Майна, корм!»

Ключом к чудесной стране Офир, которая упоминалась еще в Библии как государство благополучия, разума и совершенного общества, и является тот самый скворец. Потому за птицей гоняются все — от самой императрицы Екатерины и смутьяна Ваньки Тревоги до преступных авторитетов двадцатого столетия, куда сквозь Голос-овраг попадает скворец. Дорога в Офир, куда много тысячелетий люди не могли найти путь, открывается, однако, только одному герою. И ведет она к границе России и Украины.

Повесть Бориса Евсеева — это зашифрованный портрет современной Москвы, переплетающийся со срезом российской истории. Автор вместе с волшебным скворцом пытается найти выход из безвременья, распутать клубок исторических неправд, добраться до сути того, что называется «Россией» во всевозможных трактовках этого понятия.

Не противореча тютчевским строкам о том, что умом нашу страну не понять, автор предлагает новый взгляд на будущее России, которая, преодолев очередную смуту, приблизится к образу Офира. Зачем бежать в неведомые страны, когда можно собраться с силами, внимательно изучить ошибки предыдущих столетий и навести, наконец, порядок здесь и сейчас. Тогда и развеется над Голосовым оврагом зеленый мутный туман, отбивающий разум и историческую память. И вещему скворцу не придется на ругательства переходить, чтобы быть услышанным и понятым.