Ильдар Абузяров. Мутабор

  • «АСТ», 2012
  • «Мутабор» — интеллектуальный шахматный детектив, следствие в котором ведется по канонам древнейшей игры. Благодаря странному стечению обстоятельств один человек начинает играть роль случайного знакомого, постепенно замещая последнего. Но не все так просто... Опасное предприятие ведет за собой опасные приключения.
    С романом «Мутабор» Ильдар Абузяров стал лауреатом Премии имени Валентина Катаева в 2012 году.

1

Федор Сергеевич вылез из ванны и надел на розовое распаренное тело белоснежную шелковую рубашку, хлопковые брюки и шерстяное кашне, заварил розовый фруктовый чай и набил любимую вересковую трубку душистым табаком, уселся в кресло-качалку перед шахматным столиком и расставил на доске затейливую шахматную задачку — мат в шесть ходов — в задумчивости поднес огниво к трубке, а может, горячий чай к губам, а может, мысль к кленовой пешке, как его спокойствие нарушил телефонный звонок.

— Алло, Федор, не узнаешь?

Как вскоре выяснилось, это звонил его старинный знакомый по шахматной школе Ботвинника, Петр Анатольевич Карабанов. Шахматно-шашечную школу Федор Сергеевич посещал несколько лет и бросил это занятие, как только понял, что чемпионом ему не быть, а ходить извечным спарринг-партнером для игроков классом выше и быть шахматной грушей для гроссмейстеров не хотелось. Не стал чемпионом и Карабанов, зато шахматная смекалка помогла ему стать владельцем доходного магазина «Шахматы от П.А.Карабанова».

Магазины в районе Тверской рассчитаны исключительно на зажиточных покупателей и кусаются своими ценами. Но русский человек не привык скупиться, когда дело касается подарка брату, свату или высокому начальнику, и торговля шла очень даже бойко.

Маркетологи вывели формулу: чем богаче страна, тем люди меньше дарят утилитарные вещи вроде чайников и утюгов, и все больше вещей бессмысленных и дорогих, сувениров и безделушек. Достоинства подарка измеряются исключительно его ценой. Чем дороже рубашка, тем ближе ты к телу юбиляра. 

2

Магазин специализировался на продаже эксклюзивных дорогих подарочных шахматных наборов и других драгоценных и полудрагоценных сувениров. Были здесь слоны не только из слоновой кости, но и из янтаря, лунного камня и яхонта. Шахматы из малахита, яшмы, змеевика, долерита, кахолонга, оникса. И все ручной работы, все с позолотой. А некоторые с инкрустацией драгоценных камней. Недаром шахматы считались игрой королей и аристократов. Одни названия «Реал куджи», «Сражение падишахов», «Матч претендентов» чего стоили!

И все шло хорошо, если бы не ЧП. Накануне дня защиты животных магазин Карабанова ограбил один из посетителей, незаметно вытащив пешку из супердорогого наборчика. Когда показывавшая набор продавщица отвлеклась, воришка, как щипач, просунул пальцы в стеклянный карман витрины.

Все бы ничего, если бы не очень редкие камни. Сама пешка стоило всего несколько тысяч долларов, но весь набор с розовыми и черными брильянтами на короне королей и ферзей стоил круглую кучу. Подобных шахмат с огнем не сыщешь.

— Я слышал, ты ушел из органов и открыл частное сыскное агентство, вот я и решил к тебе обратиться по старому знакомству, — подытожил цель своего звонка Петр Анатольевич.

— Да, пришлось уйти и заняться частными расследованиями, — согласился со слухами Бабенко. 

3

Есть занятная притча о том, как победивший падишаха в шахматной партии декханин, отказался от выигранного рубинового перстня с падишахского пальца. Взамен декханин попросил положить ему в награду на шахматную клетку маленькое зернышко, с условием, что на каждую следующую клетку будет положено зерен в два раза больше, чем на предыдущую. Обрадовавшийся, что так дешево откупился, падишах с радостью согласился на предложение крестьянина, — вспоминал Бабенко, пока машина продиралась сквозь заторы столицы, — и в итоге геометрическая прогрессия разорила целое королевство. Потому что пшеничные зерна в то время являлись чем-то вроде золотого запаса, а амбары — золотовалютным резервом храмового типа государства.

То же самое можно, видимо, сказать и про эти злосчастные шахматы. Раз стоимость каждой последующей фигурки по сравнению с предыдущей увеличивается в геометрической прогрессии.

Где-то Бабенко читал, что первый финансово-экономический кризис случился еще у шумеров. А всему виной стал банковский процент, который с геометрической прогрессией сожрал всю экономику шумерских городов.

Не ровен час, — рассуждал Бабенко глядя на то как москвичи активно скупают золото, — финансовый кризис обрушиться и на голову его соотечественников.

Кстати, те же шумеры первыми начали играть в шахматы. Странно, что они при этом, не просчитали разрушительную силу банковского процента в замкнутой системе. А когда гром грянул, законодательно запретили процент. 

4

Из-за извечных столичных пробок машину пришлось припарковать за пару кварталов от магазина.

Бабенко это даже обрадовало. Он с радостью прошелся по главной торгово-подарочной улице города, разглядывая сверкающие окна витрин со всякой ненужной ерундой — вроде золотых брелков, зажимов для купюр и галстуков, визитниц и запонок.

Отыскав вывеску со звучным именем «Шахматы от П.А. Карабанова», Бабенко толкнул дверь и оказался в магазине, где никакими шахматами и не пахло. Зато воняло свежей краской и белилами — густой смесью сырости и ремонта в одном малярном ведре. Несколько гастрабайтеров из бывших южных республик зачищали стены от старой шпаклевки. Бабенко заметил, что краска, которую сдирали со стен, была точь-в-точь кофейно-шоколадного оттенка его кашемирового пальто.

— Вам кого? — обратил наконец внимание на сливающегося со стенами Бабенко один из рабочих. Может быть Равшан.

— Мне бы Петра Анатольевича Карабанова.

— Папа барана? Это соседняя дверь, — указал шпатиком на выход Джамшуд.

Впрочем, через секунду Бабенко был оказан куда более душевный прием. Его буквально стиснул в своих могучих объятиях крупный Петр. Глядя на этого борова, сразу и не скажешь, что он в свое время сдал на КМС не по греко-римской борьбе, а по шахматам.

— Изменился, возмужал, а вырос, а вырос-то как!!! — шутил Карабанов.

— А сам-то, сам-то! — пытался подстроиться под тон шуток потенциального клиента бывший сотрудник ФСБ — Федор Сергеевич Бабенко. 

5

Пока пили в кабинете чай с печенюшками, Карабанов разжевывал суть проблемы.

— Понимаешь, сработали так, что комар носа не подточит. Ни камеры наблюдения, ни сигнализация не зафиксировали ничего подозрительного. И мы не можем определить, кто бы это мог быть. Вот здесь, — указал он на кассеты, — весь отснятый за неделю материал. Мы уже много раз просматривали и ничего не нашли.

— А может, это какой-нибудь бродяжка взял, что плохо лежало? — предположил Бабенко.

— Да что ты, мы таких и на порог не пускаем.

— А милиция че на это говорит? — спросил Бабенко только потому, что хотел спокойно допить бодрящий напиток. Своими вопросами «А они че? А ты че?» он всего лишь чаевничал причавкивая.

— А что они скажут? Они просмотрели записи, послушали продавцов и честно признались, что шансы отыскать преступника минимальны. Магазинно-сувенирных краж за праздники случается больше, чем грабежей за год и им такой мелочевкой заниматься не с руки. С больной головы на здоровую перекладывают. Говорят: сами виноваты — мол, плохая у вас защита.

— А ты че? — продолжал дуть на горячий чай Бабенко, отхлебывая по глоточку.

— А мне от этого не легче. Мало того, что весь набор безумно дорогой, так еще такая искусная работа! Вот посмотри сам, — протянул он пешку, вырезанную в виде кремлевской башенки. — Где я теперь такой камень возьму, и кто мне выполнит такую резьбу. Ну, хорошо, раздобудем мы камень и найдем ювелира. А с клеймом мастера как быть? Что, тоже подделывать? А если раскроется? Это же подсудное дело!

— И че теперь?

— Теперь я пригласил индийских программистов. Видел ребята в зале ковыряются? Они устанавливают на всех витринах маленькие камеры-жучки наблюдения. Выведем их на центральные мониторы, и охранник сможет наблюдать и за работой пальцев воришек.

Конечно, Бабенко сразу обратил внимание на мужчин в чалмах, что копались в витринах. Их чалмы были похожи на круглые головки обычных пешек, но из деликатности он все не решался спросить, что это за перцы.

— Все ясно, — поставил пустую чашку на блюдце Бабенко и благодарно улыбнулся. — Противник сделал пешкой первый ход, а ты, испугавшись необычного начала, приступил к индийской защите. 

6

— Ну, а что мне делать? Сам посуди! — вскочил с директорского кресла Петр Анатольевич. — Эти шахматы я взял на реализацию у одного очень хорошего поставщика. Как мне теперь ему в глаза смотреть?

— Спокойно, спокойно, — усадил его назад Бабенко. После чаепития Федор Сергеевич уже хотел отказаться от дела, мол, оно бесперспективное, если только клиент вновь не объявится. Но тут, не дав Бабенко преждевременно сдаться, в кабинет вошла одна из продавщиц и попросила Карабанова по неотложному и очень важному вопросу.

— Проходите, проходите, не стесняйтесь, — вернулся Карабанов спустя несколько минут с каким-то пареньком.

— Вот познакомьтесь, это наш финансовый директор, — представил Карабанов мальчишке Бабенко, — а это... впрочем, сейчас он все сам расскажет.

Но паренек, в китайском объемном пуховике, ничего рассказывать не хотел. Надув от важности своей миссии щеки он протянул два снимка.

Вглядевшись в фото, Федор Сергеевич увидел на них ту самую пешку, которая сейчас сиротливо стояла на столе Петра. На снимке точно такая же пешка не менее сиротливо стояла на скамейке в каком-то парке. Второй снимок почти дублировал первый. Та же скамейка в парке, разве только план был чуть крупнее, и пешка лежала уже на пожухлой траве, показывая фирменное клеймо мастера.

— И что вы этим хотите сказать? — спросил Бабенко, возвращая снимок пареньку...

На что парень так же молча протянул второй конверт.

«Мальчишка, который принес вам пакет, всего лишь глухонемой посыльный, — прочел вслух Бабенко. — Он ничего не может сказать, потому что ничего не знает. Если хотите вернуть пешку, следуйте нашей инструкции. Найдите нужную нам информацию о том, кто приобрел в вашем салоне шахматный набор из редкой породы янтаря, и отпустите парня. Информацию о покупателе и фото вышлите по следующему электронному адресу..... И тогда пешка окажется в вашем полном распоряжении. Если же вы не последуете нашей инструкции, пешка немедленно будет расколота на поделочные осколки».

7

— А что теперь? — спросил Карабанов. — Мы не можем раскрывать имена наших покупателей.

— Садись за компьютер и пиши, — посоветовал Бабенко Карабанову.

— Что писать?

— Пиши имя клиента, что купил у тебя шахматный набор. Думаю, тебе предложили сделку на неплохих условиях. Ты же хочешь вернуть себе пешку?

— Ну, я даже не знаю, — одновременно засомневался и возмутился или сделал вид, что возмутился, Карабанов, — И потом, мне нужно время, чтобы вспомнить, кто именно покупал, опросить продавцов, в то время работавших. Поднять записи и картотеку.

— Тогда, садись и пиши!

— Что писать?

— «Уважаемые господа, мы рады с вами сотрудничать и принимаем ваши условия игры. Но чтобы предоставить информацию об интересующем вас клиенте, нам нужно время, — при этих словах Бебенко перевернул песочные часы, что стояли на столе у Каробанова, — Если вы нам дадите пару дней, мы бы смогли пересмотреть все наши видеозаписи и записи в кассовом аппарате и предоставим требуемую вами справку.

Со своей стороны, мы бы хотели получить какие-нибудь гарантии. Пришлите вашего посыльного завтра в тоже время или дайте нам знать другим способом, что наше предложение вас устраивает».

Распечатанную на принтере бумажку Бабенко сложил несколько раз и запихнул в конверт, затем, не говоря ни слова, подошел к столу и, выдавив из тюбика розовый клей на белоснежную поверхность.

— Вот, — протянул он запечатанное письмо.

Паренек, по взгляду Бабенко понял, что на этом его миссия окончена, встал, поклонился и вышел вон. 

8

— И ты даже не будешь за ним следить? — удивился Карабанов, когда посыльный удалился.

— Зачем? Так мы только спугнем клиента. А этот паренек действительно всего лишь пешка. С ним связываются по телефону или через Интернет.

— Но для нас вернуть пешку и есть самое главное!

— Вот это и предлагает противник. Вернуть пешку, но проиграть позицию и партию. Ну, Петр Анатольевич, ты же, как-никак, сдавал на кандидатский минимум по шахматам, — пристыдил Карабанова Бабенко. — Для тебя что важнее? Вернуть пешку и потерять лицо или выиграть всю партию целиком?

— Но как говорил Франсуа Луидор: «Пешки — душа шахматной партии».

— Мы же не в «пешки» играем, — улыбнулся Бабенко. — В любом случае, наш противник любит остро атакующую комбинационную игру, и нам пока ничего не остается, как лавировать и тянуть время, ожидая, когда его атакующая игра рассыплется, или того момента, когда мы сможем организовать удачную контригру. И поэтому мы вынуждены защищаться и тянуть время.

— А вдруг они испугаются нашего маневра и залягут на дно?

— Не испугаются! Те, кто так авантюрно и нагло играет в атаке, не любят защищаться и долго сидеть в засаде. Уверяю, они не переходят от атаки к защите, не исчерпав все атакующие варианты. Пока, к сожалению, защищаться вынуждены мы. Кстати, ты не предполагаешь, зачем им понадобилось узнать, кто купил эти шахматы?

— Ума не приложу, — развел руками Карабанов. — Насколько я помню, то был довольно простенький наборчик шахмат и нард. Фигуры представляют собой обычные европейские и азиатские армии. Сделаны они довольно топорно. Правда, из редкой породы янтаря, но никакой филиграни.

— Вот видишь, хоть что-то ты еще помнишь.

— Ну, уж свой товар я хорошо знаю. А вот покупателя не помню. Слишком не запоминающееся у него лицо. Хотя мы и выдаем каждому дисконтную карточку покупателя и для этого просим указать минимальные анкетные данные. Но сам понимаешь — данные могут быть ложными, и их еще надо поднять.

— Отлично. Давай-ка, пока анкету поднимают, мы с тобой, Павел Анатольевич, выпьем еще черного кофейку и подготовим план дальнейших действий.

— Вот так тупо сидеть и ждать! — попросив секретаршу сделать кофе, нервно заходил по кабинету Петр Анатольевич. — У меня нет на это времени.

— Сидеть в защите, Петр Анатольевич, — это не значит, тупо ждать, что сделает противник. Мы должны быть готовы ко всем возможным вариантам развития партии. 

9

Вышел от Карабанова Федор Сергеевич в приподнятом настроении. «Все-таки, — думал он, — как великолепно шахматы могут расцвечивать жизнь, развивать фантазию и поднимать тонус, хотя сами черные и белые фигуры ограничены полем в шестьдесят четыре черно-белые клетки».

«Удивительно красивая, глубокая и оригинальная игра», — проходил он мимо витрин с белоснежно-хлопковыми сорочками и шелковыми галстуками, мимо подарочных наборов чая, кофе, табака и шоколада в золотистых упаковках. Мимо тростей с серебряными набалдашниками и трубок с янтарными мундштуками, — все вокруг сразу засверкало новыми красками и смыслами.

Час назад он просто хотел бесславно покинуть поле боя, но вдруг на авансцене кабинета П.А.Карабанова появился прыщавый подросток и бросил ему в лицо шахматную перчатку.

И тут уже, поставленный в ситуацию цейтнота и почувствовавший азарт борьбы и щемящее чувство начала шахматного сражения, Бабенко увлекся так, что забыл про все остальное на свете.

Вернувшись домой, Бабенко еще долго думал о шахматной задачке-шестиходовке и не мог уснуть. В голову лезли разные мысли. Он ворочался, искал удобную позу на поле кровати, поджимал конем ноги, сдвигал по диагонали одеяло. Периодически взбивал подушку, придавая ей форму то слона, то ладьи, а то и короны ферзя, в надежде, что она принесет ему шахматную славу, а конь унесет в мир сновидений.

Дата публикации:
Категория: Отрывки
Теги: Издательство «АСТ»Ильдар Абузяров
Подборки:
0
0
4850
Закрытый клуб «Прочтения»
Комментарии доступны только авторизованным пользователям,
войдите или зарегистрируйтесь