Заговор бумаг (A Сonspiracy of Paper)

• Перевод Ирины Нелюбовой
• СПб.: Азбука-классика, 2006
• Суперобложка, 640 с.
• ISBN 5-352-01789-3
• Тираж: 20 000 экз.

Из науки в литературу и на полку с бестселлерами — по этой дорожке, проторенной в свое время Умберто Эко и весьма популярной ныне, Дэвид Лисс прошел в 2000 году. «Этот роман родился в ходе моей работы над докторской диссертацией в Колумбийском университете», — пишет он в послесловии. К слову сказать, диссертацию он так и не закончил и разговоров о ней избегает. Так что чему она была посвящена, неизвестно. Наверное, бог с ним: неизвестно, какой еще вышел бы историк, зато романист получился замечательный. Сейчас его первая книга, «Заговор бумаг», переведена на русский язык. Действие романа происходит в Лондоне XVII века. Финансовые махинации на только начинающем формироваться рынке ценных бумаг составляют ядро интриги, а в центре внимания — кардинально меняющееся мироощущение европейца на сломе эпох.

И ничего удивительного в том, что сюжет, прочно скрепляющий все уровни повествования, делает роман типично американским, а не английским детективом и, при всей убедительности подробностей, сквозь Лондон начала семнадцатого века в процессе чтения все отчетливее проступает Нью-Йорк 30-х годов века двадцатого.

Лондон — привычное место действия для классического английского «аналитического» детектива, однако структура этого жанра не подходит эпохе перемен, моменту слома общественного сознания, каким было и начало семнадцатого века, и начало двадцатого. Исключительно спокойный сыщик, восстанавливающий благочиние миропорядка с помощью дедукции, жителю Америки 30-х годов должен был казаться существом с другой планеты и вызывал скорее смех и недоверие, чем уважение и интерес. И если в английском детективе преступник был один и задача заключалась в том, чтобы вычислить его, то в американском детективе преступники — все вокруг: и мафия, и свидетели, и полиция, да и сам сыщик сильно смахивает на бандита. Задача героя в этой ситуации — остаться в живых, получив при этом свой гонорар, и он пальцем не пошевельнет без внушительного аванса. Он не гнушается никакими средствами для достижения цели, полагается на кулаки и пистолет не меньше, чем на логику.

Таков канон жанра хард-бойлд (hard-boiled), основателем которого считается Дэшил Хэммет. Его классические романы «Красная жатва» (1929) и «Мальтийский сокол» (1930) до сих пор остаются образцом для подражания, и «Заговор бумаг» хороший тому пример. Герой Лисса — бывший боксер, налетчик и рецидивист, грабивший и обманывавший людей, пока не решил, что возвращать украденное хоть и не так прибыльно, как красть самому, зато гораздо более безопасно. Бенджамин Уивер с трудом вникает в тонкости финансовых механизмов и постоянно преодолевает желание выбить сведения из своих собеседников кулаками.

Жанр американского детектива, как видно, исключительно живуч и продуктивен. Книги, фильмы и компьютерные игры, действие которых происходит в Африке, Лондоне или на Луне (как в одном из эпизодов игры «Under a killing moon», в семнадцатом, двадцатом или двадцать первом веке — остаются в рамках канона, и Нью-Йорк начала двадцатого остается для них как бы трафаретом, городом, по отношению к которому все остальные — только его отражения.

«Заговор бумаг» демонстрирует не только живучесть жанра, но и широту его возможностей: оказывается, хард-бойлд может быть и исторический детектив о зарождении современной мировой финансовой системы.