Дневник читателя: Ольга Брейнингер

В новом выпуске «Дневника читателя» Ольга Брейнингер размышляет о том, как феномен hygge из датских книг подменяет представление о настоящем счастье.

• Майкл Викинг «Маленькая книга hygge: датский секрет счастья»

 

Дождь и ветер против hygge

Я возненавидела hygge еще до того, как по-настоящему узнала, что такое «датское счастье». Это было абсолютное интуитивное, рефлекторное ощущение, защитная реакция на появление в моем мире странного, и милого, и совершенно точно вражеского явления: параллельной вселенной, исполненной «мягких, успокаивающих вещей».

Hygge стало проникать в мою жизнь, как только я завела инстаграм и прилагающуюся к нему вредную привычку: время от времени пролистывать ленту рекомендованного. Именно тогда в моем визуальном восприятии внешнего мира появились тысячи очень красивых и отчего-то агрессивно раздражающих предметов: флэтлэи с книжками, идеальные и неотличимые книжные блоги с бесконечными рецензиями на Стивена Кинга и сборник рассказов под выходящим за рамки добра и зла названием «Куриный бульон для души»; шерстяные носки крупной вязки, свитера всех оттенков белого и серого, много-много мебели из «Икеа»; сфотографированные в идеальных ракурсах пирожные и чашки кофе... одним словом, симпатичная, уютная и выводящая из себя жизнь. Очень часто картинки, изображающие ее, были помечены тегом hygge.

Может быть, дальше мое любопытство и не ушло бы, но одним октябрьским вечером я наткнулась на «Ноже» на статью Екатерины Колпинец «Агрессивная скромность hygge: почему нам не нужен датский уют». Катя (if I may) максимально проблематизировала мир hygge, переводя в тяжелые, точные слова все мои подозрения, связанные с его внешней атрибутикой. Жизнь в стиле hygge — это в первую очередь привилегия. Привилегия общества с высоким уровнем жизни и социальной защиты. Привилегия образа жизни, когда ты каждый день уходишь с работы в строго определенное время и ни за что на свете не потащишь ее к себе домой вечером или выходные, чтобы смешать с любимыми людьми, сериалами и музыкой, которую слушаешь перед сном. И, конечно, привилегия жизни человека, который может позволить себе самые мысли и жесты в диапазоне от «не думать, на что ты будешь жить завтра» до «не отвечать на имейл в течение часа, а на сообщения в мессенджере мгновенно».

А потом у меня появился читательский дневник на «Прочтении», и я решила, что это подходящий случай прояснить, наконец, свои отношения с миром, где все счастливы, пьют кофе из керамических кружек, сидя у открытого огня, жгут свечи и точно знают, что такое безмятежность здесь и сейчас. Приблизительно так это выглядит, например, в «Маленькой книге hygge: датский секрет счастья» Майкла Викинга.

Если оторвать от книг про hygge весь накопившийся за ними визуально-символический капитал, это самые обычные книжки про поиск счастья, с легким флером научно-популярной литературы. Викинг, например, очень интересно рассказывает про три измерения счастья — аффектное и когнитивное, а еще про состояние эвдемонии — внутренней наполненности, вызванной ощущением, что жизнь имеет смысл и цель. В этих книгах много простых объяснений, популярной психологии, красивых картинок и позитивного мышления.

Впрочем, мне по-прежнему кажется странной идея того, что к внутренней наполненности нужно приходить именно через это ощущение тихой безмятежности, которая творится столпами веры hygge: свечами, огнем в камине, кофе, простой домашней едой и любимыми вещами. Они по словам Викинга, создают в итоге не только ощущение уюта, но и чувство родства, близости с немногочисленными дорогими людьми. Все это и заманчиво, и хорошо звучит — но одновременно и тревожит меня. Что такое hygge, многократно спрашивает Викинг по ходу книги, и каждый раз дает разные (но все близкие по смыслу) формулировки. Там есть и про безмятежность, и про наслаждение моментом здесь и сейчас, и про радости простых вещей. И, наконец, в одной из формулировок я нахожу и ответ на жгущий меня внутренний вопрос: hygge — это «состояние закрытости от внешнего мира».

Как же так, думаю я, черт возьми, как же так. И я вспоминаю те моменты своей жизни, когда я была по-настоящему, страшно счастлива, — или моменты, когда я была несчастна, но выбирала нужные повороты своей жизни. Про полет в самолете в незнакомую страну, где я никогда не бывала, не знала никого и видела только страшные картинки по телевизору, — лучшего решения я в своей жизни не принимала. Про часы изнурительной работы на результат, которые заставляют чувствовать себя лучшим человеком. Про то, как однажды ледяным утром мы с друзьями брели к неизвестному озеру там, на восточной грани карты города, и час этого холода был за три — но зато нам казалось, что, дойдя до этого безымянного, глупого озера через пронизывающий ветер, мы... не знаю, что именно мы, просто помню. Про ночи без сна, проведенные за компьютером, когда каждое впечатанное слово — это победа над сном, это важная победа, потому что нужно продолжать говорить. Про холодный мартовский Каспий, в который я вхожу босиком, когда снова возвращаюсь в Махачкалу — совсем, кстати, не hygge город, — потому что море ждало меня, а я ждала море. Про важные слова, которые однажды с трудом, заставляя себя выдерживать максимальную откровенность, отрываешь от себя для другого человека — потому что надоело молчать и хочется рискнуть и быть честным до конца. Не знаю, про дождь, под которым мы с Л. однажды бежали через улицы Бухар-Жырау в Караганде, а потом прятались под крыльцом случайного турецкого кафе, выжимали друг на друга мокрые куртки и хохотали — и, может быть, Л. уже давно не помнит ни меня, ни нашего прошлого, но скажи про дождь, куртки и кафе «Анкара» — и, я уверена, вспомнит и улыбнется — так же, как я сейчас.

Я могу вспоминать их бесконечно, эти моменты, и они все разные, многие — странные, нередко — глупые, и никакие из них — уж точно не hygge, потому что ни одно из моих странных веселых путешествий не совершалось для того, чтобы потом надеть любимую домашнюю одежду и почувствовать себя, на контрасте, спокойно, защищенно и уютно — в уютном закрытом мире. Гордиться в этом перечислении воспоминаний, конечно, особенно нечем, да и в формате «красивый кадр» из них вряд ли получилось бы что-то стоящее — но зато все это для меня — настоящее, живое и только мое. Зачем мечтать об ощущении hygge, если есть острый, вонзающийся в босые ноги холодный каспийский песок под ногами?