Пуб(личный) разговор

• Линор Горалик. Частные лица: Биографии поэтов, рассказанные ими самими. Часть вторая. — М.: Новое издательство, 2017. — 398 с.

За свою жизнь человек примеряет на себя разные социальные роли, у него развивается тело, ломается голос, появляются новые предпочтения и убеждения. Меняется так, что временами остается неузнанным на старых фотографиях.

В своей книге Линор Горалик не спрашивает респондента: «Каким были вы в таком-то возрасте?», а задает вопрос куда более отстраненный — «Каким был этот ребенок, студент, подросток?», точно речь каждый раз заходит о разных людях. Отчасти потому, что так оно и есть.

«Дать поэту свободу говорить о себе на своих условиях» — под этим девизом создавался проект «Частные лица». Первая книга с тринадцатью биографиями поэтов была издана в 2013 году. Второй том — двенадцать автобиографических интервью, зачастую перерастающих рамки этого жанра: Льва Рубинштейна, Полины Барсковой, Станислава Львовского, Евгении Лавут, Ивана Ахметьева, Евгения Бунимовича, Гали-Даны Зингер, Демьяна Кудрявцева, Николая Звягинцева, Сергея Круглова, Дмитрия Веденяпина и Дмитрия Воденникова.

В случае с Дмитрием Воденниковым Линор Горалик отступает от привычной формы интервью. Глава, посвященная поэту, полностью монологична, за счет чего биографическое оттесняется на второй план:

Нравится тебе детство, не нравится, но все равно является той областью, в которой существуешь реально и беспримесно. Если у тебя есть какие-то загадки про себя и ты не знаешь, как их разгадать, тебе придется смотреть туда. Я бы вообще разделил период становления человека на несколько этапов, в котором, например, подростковый этап будет совершенно лживым, фальшивым и навязанным извне.

«Говорить о себе на своих условиях» означает отсутствие рамок. То, что сохраняет память, — необязательно эпохальные события. Обманчиво лишние детали, притворно пустые разговоры иногда с завидным упрямством запечатлеются в мозгу, чтобы проявить себя воспоминанием, строкой или сном. Все то, о чем человек впоследствии задает вопрос «Зачем я это помню?», ежедневное, рутинное — часть личной истории и всеобщей.

Фиксация повседневности, пристальное наблюдение за жизнью другого — основной интерес Линор Горалик, говорим ли мы о проекте «Частные лица», о любой из сторон ее творчества или же об аккаунтах в социальных сетях (твиттер @snorapp — сборник миниатюр, начинающихся со слова  «Вижу», инстаграм @thatgenderedplace — фотоподборка табличек на общественных туалетах).

Она не пытается вмешаться, не препарирует чужие слова и жизни, никогда не вытягивает откровения и уж тем более пикантные подробности. Она — сопереживающий наблюдатель. Выявляя моменты, порой совершенно будничные, но почему-то оставшиеся в памяти собеседников, Линор Горалик помогает им рассказать историю о себе.

Не всегда беседа с автором может что-то прояснить в его творчестве: рассказывая о поэзии или прозе, писатели и поэты в какой-то мере продолжают творить. Монолог Евгении Лавут о том, как ее младший сын Саня лежал в больнице, будучи младенцем, занимает не одну страницу, и это вполне органично и объяснимо, как и последующий переход: «Кстати, от Филатовской [больницы] тоже остались стихи — только недописанные и мало».  Евгений Бунимович, рассказывая о своей семье, вспоминает забавную деталь:

У Наташи перед сном ребенка была своя фишка, она говорила: «Если ты будешь хорошо себя вести, я тебе почитаю перед сном стихи дяди Димы Пригова, дяди Игоря Иртенева или дяди Еремы. А если ты будешь себя плохо вести, то я тебе почитаю стихи дяди Вани Жданова или дяди Леши Парщикова.

Наверное, все, кто имеет дело с литературой, не могут разграничить собственную «бытовую» и «текстовую» жизнь. Происходящее внутри и снаружи, воспоминания о детстве и юности, рассказы о важных мелочах и о целых эпохах, боль своя и чужая, обрывки забытых сновидений, услышанные на улице разговоры — из этого в конечном итоге и складываются стихи и романы.

Факты не проверяются: каждый из тех, с кем говорит Линор Горалик, волен рассказать о себе что угодно. Вымышленное ли, правдивое — все сказанное в любом случае будет очень личным, частным, как первый вопрос, который задается каждому из поэтов: «Расскажите, пожалуйста, какой была ваша семья до вас».