Отрывки

Консервированный тунец, лук, донышки артишоков, зеленая фасоль, сладкий перец, отварной молодой картофель, латук, яйца, заправка «винегрет» — у каждой составляющей свои противники и сторонники. Все сходятся, пожалуй, только на маслинах, анчоусах и помидорках черри. Особенно достается отварному картофелю — пуристы (если таковые возможны в столь запутанном вопросе) утверждают, что в истинно французской версии нет места сытным вареным овощам. Ну и пусть утверждают, мы же будем руководствоваться исключительно собственным вкусом. Рецепт из книги Ники Белоцерковской «Про еду. Про вино. Прованс»
0
0
0
6218
Находите в режиме реального времени негативные или ложные высказывания о Вас с помощью сервисов «Яндекс.Лента» или «Google Reader». Иногда достаточно просто обнаружить себя — быстро ответить автору, чтобы пресечь дальнейшее развитие. Отрывок из книги Романа Масленникова «101 совет по PR»
0
0
0
3862
— Можно мне игрушку? Пожалуйста? Ванин вопрос остался без ответа. В комнате было много малышей, однако ни один из них не шевелился. Воспитательница Настя бесшумно сновала между ними и протирала мебель мокрой тряпкой. Ваня, не отрывая глаз, следил за каждым ее движением. Однако Настя ни разу не повернулась к нему. Теперь она шла к креслу-качалке, которое никогда не качалось и в котором неподвижно лежала крошечная Валерия. У девочки были открыты глаза, но она ничего не видела. Настя тоже ее будто не замечала. Она не посмотрела в ее сторону, не коснулась ее, не сказала ей ни слова, словно та ничем не отличалась от деревянных игрушек на полке. Отрывок из книги Алана Филпса и Джона Лагутски «Дай мне шанс. История мальчика из дома ребенка»
0
0
0
4406
Ее пощадили тогда — единственную из восьми — нет, девяти девушек и молодых женщин, — потому что, как Андерс понял много позже, она с рождения была наделена этим баснословным свойством, воздвигавшим стену между ней — и неугодной ей волей. Он осознал это, может быть, запоздало, равно как и тот факт, что сама она, конечно, тоже не прозревала ничего необычного в своей природе. Отрывок из романа
0
0
0
3438
Возвращение отца из Горького ожидалось летом тридцать восьмого, но тщетно. Он нужен своему заводу, повторяла Надежда Суханова; но, по мере того как времена года перетекали одно в другое, уверенности в ее голосе поубавилось, и Анатолий стал замечать у нее в глазах мимолетное пугливое выражение, которое со временем в них поселилось. Несколько раз, неизменно по дням рождения, они с отцом перекрикивались сквозь треск телефонных линий. Отрывок из романа
0
0
0
3670
«Джонни? Хантер. Слушай, тут речь идет об экранизации моей „Книги Вегаса“... Тебя не заинтересует? Хочешь меня сыграть?»
0
0
0
5102
Посреди шоссе торчало деревце. Небольшая, тонкая осина чуть-чуть скривилась возле корня, прорастая сквозь трещину в асфальте, но дальше тянулась к небу стройным и вполне здоровым стволом и ветвями. Ветер едва заметно колыхал зеленые листья, вдыхая жизнь в застывшую картину и будто издеваясь над моим воображением. Этот штрих пейзажа доконал меня окончательно. Колени снова подогнулись, и я уже готов был взвыть, чтобы очнуться, вырваться из затянувшегося кошмара, как по ту сторону забора повторился звук. Тягучий, пугающе реальный, наполненный отчаянием скулеж или... стон. Глава из романа Сергея Палия и Алексея Гравицкого «Анабиоз»
0
0
0
3742
Верховный жрец проснулся, и несколько секунд лежал с открытыми глазами, радуясь тому простому факту, что проснулся. Поднялся, улыбнувшись при мысли, что справился и почти минуту тщательно массировал изрядно онемевшую руку. Убедившись, что подвижность вернулась, Алокаридас надел кожаную маску, без которой не имел права показываться на людях, и аккуратно затянул ремешки на шее и под подбородком. Маска плотно облегала лысую голову жреца, и была украшена красными бусами. Две короткие кисти из мелких камушков спускались с висков до шеи, а третья, длинная, почти с локоть, падала с затылка на спину. На лбу же был закреплен круглый белый камень, символизирующий То, Что Дало Начало. Отрывок из романа
0
0
0
3966
Помнишь старую историю об Атлантиде? Владивосток- 3000 — это тоже Атлантида, только скорее... Пацифида. Иногда... очень редко... у человека получается перезагрузить свою судьбу и переключиться на другой вариант. У нас слишком мало информации, чтобы делать выводы, но мы знаем, что иногда... нам попадают люди из Владивостока-2000. Как ты. Только вот почему и как именно точно не знаем. Отрывок из книги
0
0
0
5746
До своего ухода с поста народного комиссара просвещения в 1929 году Луначарский поощрял и поддерживал различные дизайнерские проекты: элегантные туалеты Ламановой, прозодежду Степановой, платья Прибыльской, украшенные этнической вышивкой, экстравагантные и роскошные модели Экстер и яркие конструктивистские работы Поповой на основе силуэта платья-«хлопушки». Однако время авангардного искусства подходило к концу и голоса его критиков звучали все отчетливее. Отрывок из книги Джурджи Бартлетт «FashionEast: призрак, бродивший по Восточной Европе»
0
0
0
7002
Человек, назвавший себя Муонгом, был наг, если не считать причудливой раскраски, покрывавшей его лицо и тело, и набедренной повязки из каких-то листьев, впрочем, мало что способной скрыть, — во всяком случае, когда он поворачивался спиной, то о существовании этого жалкого подобия одежды забывалось. Он не отличался солидным ростом, пожалуй, ниже шести локтей, но по сравнению с представителями многих дарфарских племен производил, должно быть, внушительное впечатление. Он весь состоял из гибких сухожилий и мускулов, перекатывающихся под кожей при каждом движении. Под белой кожей. То есть определить ее цвет как белый можно было опять же лишь в сравнении с иссиня-черной — коренных обитателей Дарфара. Наверняка Муонг появился на свет далеко от этих лесов. Отрывок из романа Сергея Неграша и Анны Варенберг «Талисман»
0
0
0
3762
Я — представитель поредевшего поколения «шестидесятников», перешагнувший через рубеж тысячелетий, дожил до времени, когда песни и стихи как будто перестали быть нужны. Те наивные и хрупкие идеалы, которые манили нас в недолгую пору хрущевской оттепели и зыбкое неоднозначное время горбачевско-ельцинских перестроек, оказались призрачными. Авторитарная система, диктатура коррумпированной бюрократии, пришедшая на смену неустойчивой и слабой демократии 90-х годов прошлого века, становится все более циничной и беззастенчивой. Телеэкраны, радиоэфир, газеты, журналы и Интернет наполнены криминалом, кровью и цинизмом. Ксенофобия и неонацизм набирают силу при явном попустительстве властей. Всеобщая усталость, раздражение и разочарование достигли опасного предела. Вступление и отрывок из первой главы книги Александра Городницкого «Атланты держат небо... Воспоминания старого островитянина»
0
0
0
4818
В половине девятого по волнистой, в глубоких трещинах, асфальтированной дорожке, между кряжистых вязов проехал новенький ПАЗ с табличкой «Ритуальный». Начинался больничный день, в административный корпус сходились старшие сестры со стопками историй болезни, через полчаса у морга предстояло выстроиться веренице таких ПАЗов. В патанатомии повизгивали по мелкой желтой плитке колесики каталок, цокали женские каблуки, в коридоре курил хлыщеватый молодой санитар с пирсингом. Накрашенная медсестра открыла дверь в ординаторскую и сказала: «Дмитрий Саныч, ну скоро?» Отрывок из романа
0
0
0
3642
Она была красивая, гибкая, кожа нежная, цвета хлеба, глаза — точно зеленый миндаль, гладкие черные волосы спадали на спину; в ней было что-то античное, может, из-за индонезийского или андского происхождения. И одежда обнаруживала тонкий вкус: рысий меховой жакет, блузка из натурального шелка в бледных цветах, брюки сурового полотна и туфли без каблука, цвета бугенвиллеи. «Самая красивая женщина, какую видел в жизни», — подумал я, глядя, как она таинственной поступью львицы проходила мимо, пока я стоял в очереди на посадку в самолет до Нью-Йорка в парижском аэропорту Шарль де Голль. Через мгновение чудное сверхъестественное видение исчезло в толпе. Рассказ из книги Габриэля Гарсиа Маркеса «Двенадцать рассказов-странников»
0
0
0
12374
Штарку все время приходится иметь дело с коллекционерами. Еще какие-то 10 лет назад они не стеснялись признаться, что одержимы страстью: если уж любят Шагала, то готовы отдать последнее за очередную летающую корову или скрипача-оборванца, если собирают майсенский фарфор — то румяными пастушками занят каждый квадратный сантиметр и дома, и в кабинете. Теперь страсть не в моде: ее победил рационализм. Коллекция может и должна быть прибыльным предприятием: каждую вещь надо выбирать с таким расчетом, чтобы со временем она дорожала и приносила владельцу ежегодный процент, как вклад в банке. Хобби серьезного человека — это не слабость, а выход для творческой энергии, которая всегда созидательна, а значит, не может приносить убытка. Отрывок из романа Леонида Бершидского «Рембрандт должен умереть»
0
0
0
3714
Еще толком не понимая, что такое быть женщиной, я уже знала, что мир женщин делится надвое: на достойных матерей, самоотверженно горбатящихся над шарлотками и детскими ванночками, и на матерей... иного сорта. Сейчас, тридцати пяти лет от роду, я полностью отдаю себе отчет, к какой из половин отношусь. Потому-то, видимо, и торчу посреди ночи 13 декабря на кухне со скалкой в руках, издеваясь над готовыми кексами, чтобы добиться от них домашней наружности. В былые времена женщины находили время на выпечку домашних кексов, но имитировали оргазмы. Теперь мы справляемся с оргазмами, зато имитируем домашние кексы. И это называется прогрессом. Отрывок из романа
0
0
0
3682
О расширении собственно женских требований к интимной сфере в XVI–XVII веках говорят прямо описанные эпизоды «осилья» такого рода в отношении мужчин («он же не хотяще возлещи с нею, но нуждею привлекся и по обычаю сотвори, по закону брака»), описание «хытрости» обеспечения у мужчины «ниспадаемого желания», а также нетипичная для более ранних текстов исповедной литературы и епитимийников детализация форм получения женщинами сексуального удовольствия — позиций, ласк, приемов, приспособлений, достаточно откровенно описанных в церковных требниках, составлявшихся, как и прежде, по необходимости. Отрывок из книги
0
0
0
5834
Благодаря роману «Мастер и Маргарита» Михаил Булгаков стал чуть ли не символом писателя, страдающего от гонений власти. Как обычно бывает, на самом деле все было куда сложнее. Самое-то смешное, что все эти сложности Булгаков честно отобразил в том самом культовом романе. Все читали — и не видели. Именно потому, что произведение стало культовым — то есть все знали, под каким углом на него смотреть. В нем видели и апокрифическое Евангелие, и проповедь сатанизма, и бог знает что еще. А если посмотреть на роман проще — как размышление автора «о времени и о себе»? Точнее, о своем месте в этом времени? Глава из книги Алексея Щербакова «Гении и злодейство»
0
0
0
4398
Клавдия Григорьевна была вдовой знатного пожарника. Она любила говорить: «Я за ним жила как за каменной спиной!» Мне она тоже это сообщила. И поглядела странными глазами — не как на зятя, а как на мужчину. И этот мужчина ей точно не понравился. Да я, вообще-то, и сам в курсе. Не собирался обиженку строить. Потому что внешность у меня — как раз для контрразведки. Фиг запомнишь. То есть внешность отсутствует. Заработная плата, если конкретно, так себе. Короче, никакая не спина и не стена. Непонятно, почему Эльвира за меня замуж согласилась. Может, потому что возраст наступил критический, она считала. Двадцать девять лет. Спину мне, кстати, ещё в армии повредили. Так что в случае новоселья, к примеру, холодильник некому тащить. Рассказ из книги Игоря Сахновского «Ревнивый бог случайностей»
0
0
0
5370
Летом в новозагребском квартале, где живет мама, стоит вонь птичьего помета. В листве деревьев перед ее многоквартирным домом шуршат тысячи и тысячи птиц. Люди говорят, что это скворцы. Особенно шумят птицы в душные предвечерние часы, перед дождем. Иногда какой-нибудь доведенный до бешенства местный житель хватает пневматическое ружье и разгоняет их стрельбой. Птицы взлетают, густыми стаями поднимаются в небо, носятся влево-вправо, вверх-вниз, словно расчесывая небо щеткой, а потом с истерическим щебетом, наподобие летнего града, падают обратно в густую листву. Шум — как в джунглях. Целыми днями стоит звуковая завеса, как будто барабанит дождь. Потоки воздуха через открытые окна заносят в квартиру легкие перышки. Мама берет свою щетку для пыли, ворча собирает пух и относит его в мусорное ведро. Отрывок из романа Дубравки Угрешич «Снесла Баба Яга яичко»
0
0
0
2902
Великие личности со свойственными им причудами не очень-то вписываются в рамки традиционной психологии. Во всяком случае, она затрудняется внятно объяснить феномен их потрясающего успеха. Главный упор современная психология делает на выявлении и устранении отклонений от «нормальности», базирующейся на понятии психического здоровья с точки зрения медицины. Все, в чем она видит патологию, объявляется «психологическими проблемами», подлежащими корректировке. С таких же позиций рассматривается и эффективность личности. Проще говоря, психология нацелена на то, чтобы подстричь всех под одну гребенку с помощью универсальных традиционных методик. Вступление к книге Джона Элиота «Сверхдостижения: Работая меньше, добивайтесь большего»
0
0
0
3310
Карли забыла поставить будильник и в день катастрофы проспала. Проснулась в тяжелом похмелье. На нее навалился мокрый пес, из комнаты сына доносился одуряющий бой барабанов с литаврами. Поганую атмосферу дополняло серое дождливое утро. Полежала минуту, собираясь с мыслями. Назначен визит к педикюрше насчет больной мозоли, а ровно через два часа прием в офисе ненавистного клиента. По всему чувствуется, что сегодня тот самый день, когда будет становиться только хуже и хуже. Вроде барабанов с литаврами. Отрывок из романа
0
0
0
3918
Панамка из белого шитья бросала живую дырчатую тень на Лидочкины загорелые щеки, но тень от ресниц была еще прозрачнее и длиннее — ой и ладненькая у вас доча, тьфу на нее, шоб не сглазить. Мамочка благодарно — двумя руками, как хлеб, — принимала похвалу, но втайне с ликующей, клокочущей уверенностью даже не чувствовала — знала, что ничего Лидочка не ладненькая, а единственная. Неповторимая. Самый прекрасный ребенок на свете — с самой прекрасной, безукоризненно счастливой судьбой. Отрывок из романа Марины Степновой «Женщины Лазаря»
0
0
0
3462
У подполковника Сергея Кузьмича Зарубина было две слабости. Даже и не слабости, а так, обстоятельства. Первое: у него чрезвычайно маленький для подполковника милиции рост, но это не порождало у Сергея Кузьмича никаких комплексов и, напротив, служило поводом для всяческого подшучивания над самим собой. И второе: он не любил артистов. Ну, не то чтобы совсем не любил, боялся он их. И даже не то чтобы совсем уж боялся, просто опасался и как-то сторонился. Отрывок из романа Александры Марининой «Смерть как искусство. Маски»
0
0
0
5326
Когда, в 1977 году, я впервые вcтретилась с Марлен Дитрих (ей было семьдесят шесть), меня поразило чувство, так и оставшееся со мной по сей день, хотя мне и пришлось быть свидетельницей ее физического увядания, а потом, со временем, и ее смерти. Конечно, она уже не была той блистательной богиней, к какой приучили нас кинематограф и мюзик-холл; и все-таки она излучала обаяние благодаря неуловимой красоте своих голубых глаз, прозрачной коже и особенно тому, что сохранилось в ней чище всего иного, самому привлекательному для всех, кто превозносил ее как кумира, как лучшую из королев экрана, — ее голосу. Стоило ей заговорить, как слышался «Голубой ангел». Отрывок из книги
0
0
0
5222
Через час Конрада Ланга вывели из камеры и доставили в кабинет с голыми холодными стенами, где его поджидали ассистент Эльвиры и полицейский чиновник. К этому моменту он уже более двух суток провел под стражей и даже думать забыл о своем высокомерии. Всегда стремившийся в любой ситуации выглядеть корректно — тщательно одетым и чисто выбритым,— он предстал сейчас перед ними в вымазанных сажей вельветовых брюках, запачканных ботинках, грязной рубашке, мятом галстуке и желтом до пожара кашемировом свитере, которым зажимал рот, чтобы не задохнуться. Отрывок из романа
0
0
0
3814
Есть такой дикий зверь, рассказывал он как-то детям из Зеленого дома. Он соткан из частей всех зверей, каких только не сотворил Всевышний. Хвост у этого зверя раздвоен, ходит зверь на четырех лапах. У него чешуя, как у змеи или ящерицы, а зубы острые, как у дикого кабана. Зверь этот нечист, брюхо его волочится по земле. Его дыхание жарко, словно огонь, и обращает все вокруг в пепел. Этот зверь пришел к нам осенью тридцать девятого года. Он изменил все. И люди, которые раньше жили мирно, стали частью тела этого зверя. Отрывок из романа
0
0
0
4050
Мелкая противная морось, зарядившая с утра, к вечеру сошла на нет и оставила влажный город дрогнуть на промозглом апрельском ветру. Мириады огней, витрины, подмигивающие вывески, автомобильные фары, огромные экраны, круглосуточно призывающие сделать покупки, расцветающие гигантские неоновые цветы у входов в ночные клубы — все это сливается в одну непрерывную светящуюся карусель, отражается мокрыми проспектами, тонет в лужах и разбрызгивается на тротуары проезжающими авто. Огромный мегаполис, словно старый, страдающий бессонницей зверь, мерно дышит в такт доносящейся из окон машин музыке. Отрывок из романа
0
0
0
3514
Добравшись до тихой и безопасной поляны, молодой человек по имени Армен остановился и прислушался, тяжело дыша и внимательно глядя по сторонам. Сюда не доносилось ни звука. Вытянувшиеся деревья самозабвенно пили тишину заката, точно старались не уронить ни капли льющегося с неба драгоценного света, который, тем не менее, ускользал от них, падал на землю и рассыпался в траве. Казалось, лес трепещет и содрогается каждым листком. Отрывок из романа
0
0
0
4546
Оставьте все плохое за дверью, говорит госпожа Менг Во, в то время как я стою перед ней: развязавшийся воротничок халата топорщится у горла, руки как плети висят вдоль туловища. Я не понимаю, какое плохое она имеет в виду и за какой дверью, учитывая тот факт, что я вот уже несколько часов пребываю на свежем, кондиционированном воздухе сингапурского торгового центра «Парадиз», чьи входы и выходы затерялись в нескончаемой веренице окутанных мягким светом бутиков. Отрывок из книги
0
0
0
3850