
Объявлен шорт-лист и состав малого жюри премии «Национальный бестселлер».

Организаторы премии опубликовали длинный список номинированных книг. В этом году в него вошло 63 произведения.

Анна Козлова на прошлой неделе стала лауреатом премии «Национальный бестселлер». Ее книгу «F20» в новостях окрестили «романом о шизофрении», проигнорировав определения «роман о подростках» и «роман о мире, в котором мы живем».

«Эта страна» — узнаваемый Фигль-Мигль, но стремление к политическому высказыванию как бы разделило текст на две части.

Человек, скрывшийся за псевдонимом Михаил Однобибл, не предпринял никаких усилий по пиару своего романа, видимо, справедливо полагая, что текст всё скажет сам за себя. Так и оказалось. (Сергей Оробий)

В своей новой книге молодой писатель Антон Секисов с предельной самоиронией рассказывает об отношениях с женщинами, о съемках в кино и внимательно всматривается в окружающий мир, даже не надеясь найти в нем своего места.

Аксенов с горечью рассуждает о времени, которое мы привыкли считать беспощадным, позабыв о том, что, в отличие от человека, время лишено свободы выбора, и движется только вперед.

Рассуждения, которые доносились со сцены о делении литературы на фикшн и нон-фикшен, в данном случае лишены оснований: «Зимняя дорога» доказывает, что «такой проблемы в литературе сегодня нет».

Обладателем премии «Национальный бестселлер» стал писатель Леонид Юзефович. Его роман «Зимняя дорога» удостоился наибольших симпатий со стороны Малого жюри. Определение победителя прошло в воскресенье, 5 июня, в петербургском отеле «Астория».

Здесь-то я и встрял. Неужели какой-то проволокой можно отрубить башку взрослому дяде, тем более откормленному фашисту? Фея посмотрела на меня своим лучистым бетоном и сказала: «Иди сюда, покажу». И я, стеснительный, но хорохорящийся, единственный сын пожилых интеллигентов, поднялся на сцену актового зала.

Премия присуждена Сергею Носову за роман «Фигурные скобки».

Небольшой формат повести выгодно сказался на плотности и насыщенности текста. Временная канва произведения линейна, но подается прерывистым пунктиром: между событиями нет никакой ненужной лирики, авторских размышлений и прочих пустот.

Состоялась церемония объявления короткого списка петербургской премии «Национальный бестселлер». Лидером голосования Большого жюри стал роман Сергея Носова «Фигурные скобки».

В память об инициаторе «Национального бестселлера» критике и переводчике Викторе Топорове создана отдельная премия – «За личное мужество в культурном пространстве». 16 апреля станет известно имя первого обладателя почетного звания. Это произойдет во время объявления короткого списка премии «Национальный бестселлер».

Среди пятидесяти трех номинантов на престижную премию — Татьяна Москвина, Татьяна Толстая, Алексей Макушинский, Юрий Арабов и Алексей Варламов. Как известно, в список номинантов может попасть произведение, которое «обладает потенциалом интеллектуального бестселлера», написанное и опубликованное в 2014 году.

Текст — стихотворение Хлебникова — проклюнулся сам собою из контекста, что показалось закономерным: остров принадлежал месту встречи Волги и Каспия-моря, которому «принадлежал» и Хлебников...

Казалось, что в наши дни невозможно написать исторический роман о Руси XII века, который запоем стали бы читать двадцатилетние. Однако Сергей Заграевский, и так весьма разносторонний человек – он и художник, и историк архитектуры, и даже немного философ, – справился с поставленной задачей.

Однако этот роман – нечто большее, чем просто рассказ о гипнозе и введении в транс целой страны. Автор «Перевода с подстрочника» – мастер увлекательнейшего сюжета, незаметно поглощающего читателя, который будто попадает в воронку на поверхности воды, не замечая ее.

После ареста отца я, по совету мамы, от него отказался. Далось мне это легко. В своем заявлении в деканат я написал, что с раннего детства воспринимал его лишь как тяжкую недобрую силу.Любила меня и воспитывала одна только мать, потому и ношу ее фамилию, то есть Гоголь.

Внутри расходящимся жаром вспыхнула кровь — ловчий азарт ударил в сердце. Пётр Алексеевич один за другим спустил курки, когда цель была едва ли не над головой. Дважды громыхнуло. Тугая волна покатилась к лесу и отразилась от стены деревьев глухим отзвуком. Сбил только одну — первым выстрелом.

Перед могильной плитой на коленях стоит маленький чернявый мальчик, он похож на черного верткого жука, жужелицу. Крутится, оглядывается, встряхивает плечами, то ручки сложит в молитвенном нарочном жесте, то вытянет лицо в лицемерной печали.

В купе было душно, с нижней полки доносился стариковский храп, он отчаялся уснуть и безнадёжно ворочался, подолгу глядя в окно, где над уносящимися тёмными пространствами парила полная луна, и в памяти снова и снова возникал подстрочник стихов, которые ему предстояло перевести...

Началось с мелочей. Задерживался, иногда допоздна, — и как ни наберешь его, абонент недоступен, хотя, вроде бы, не ездил в метро. А дома, по вечерам — не каждый день, но все же бывало, — уходил с телефоном в дальнюю комнату или в ванную и плотно закрывал дверь...